русских революционных демократов перечень полков русской армии, в которых
существовали революционные организации. Падлевский включил его в свой отчет,
предназначенный для Центрального Национального комитета.
Таким образом, можно сделать вывод, что была достигнута договоренность не
только по основным политическим вопросам, но и обсуждались также
организационные подробности боевого сотрудничества обеих организаций.
2.3 Восстание 1863 г. и его значение.
ВОССТАНИЕ.ПЕРВЫЙ ПЕРИОД ЕГО РАЗВИТИЯ (январь-март 1863 г.).
Манифест и аграрные декреты повстанческого правительства.
В самый канун восстания, 22 января 1863 г., Центральный национальный комитет
как Временное национальное правительство опубликовал важнейшие программные
документы: манифест и аграрные декреты.
В манифесте говорилось, что Польша «не хочет и не может» уступить без
сопротивления тому постыдному насилию, которое совершает над ней русский
царизм,— незаконному рекрутскому набору; под страхом ответственности перед
потомством Польша должна оказать энергичное сопротивление. Центральный
национальный комитет как единственное теперь законное польское правительство
призывает народ Польши, Литвы и Руси к борьбе за освобождение. Комитет обещал
держать руль управления сильной рукой и преодолеть все препятствия на пути к
оспобождению; всякую неприязнь и даже недостаток усердия обещал сурово
наказывать.
Далее в манифесте говорилось: «В первый же день открытого выступления, в
первую же минуту начавшейся священной борьбы Центральный национальный комитет
объявляет всех сынов Польши без различия вероисповедания, рода,
происхождения и сословия, свободными и равными гражданами страны. Земля,
которой земледельческий люд владел на правах чинша или барщины, становится
с этой минуты его безусловной собственностью, вечным владением; прежние
собственники земли будут вознаграждены из общих средств государства. Все
коморники и поденщики, вступающие в ряды защитников страны. а в случае их
почетной смерти на поле славы их семьи получат из национальных достояний
участок освобожденной от врага земли».
В заключение в манифесте содержалось обращение к русскому народу. Во имя
свободы и братства народов Центральный комитет заявлял, что не возлагает вины
на русский народ за преступления в отношении к Польше, так как и он сам
страдает под гнетом царизма; комитет выражал надежду, что русский народ не
окажет поддержки тирану, и предупреждал, что в противном случае будет
неизбежна война между двумя народами.
Как видим, Центральный национальный комитет провозгласил непримиримую
вооруженную борьбу против русского царизма за национальное освобождение
«Польши. Литвы и Руси». Вместе с тем он объявлял об установлении на всех
этих землях нового общественного строя, характеризуемого гражданским
равноправием и свободой т.е. буржуазного.
Аграрные декреты провозглашали общие принципы наделения крестьян землей. В
первом декрете говорилось: «Всякое земельное владение, которым до сих пор
каждый хозяин владел на основе выполнения барщины или выплаты чинша,
становится отныне вместе с принадлежащими ему огородами, жилыми и
хозяйственными постройками, а также правами и привилегиями, полной и
наследственной собственностью этого хозяина, без возложения на него каких-либо
обязанностей, данин, барщины или чинша, с единственным условием выплаты
причитающихся с него податей и выполнения надлежащей службы родине». Далее в
декрете указывалось, что прежние владельцы земли получат соответствующее
вознаграждение из фондов государства. Все указы и распоряжения царских властей
по крестьянскому вопросу отменялись. Настоящий декрет касался не только
помещичьих имений, но также казенных, пожалованных, церковных и всяких иных.
[32]
Второй декрет касался безземельных. В нем говорилось: «Халупники,
загродники, комарники, батраки и вообще все граждане, содержащие себя
исключительно на заработке, которые будут воевать в рядах Национального
войска за отечество, получат в собственность после окончания войны участок
земли не менее трех моргов из национальных фондов».
Дело обнародования и осуществления аграрных декретов возлагалось на военных
и воеводских начальников.
Повстанческая организация начала восстание в самых невыгодных для себя
условиях. Правда, она насчитывала в своих рядах свыше 20 тыс. человек, но она
не имела ни оружия, ни денег. До последней минуты перед восстанием не был
провезено из-за границы ни одного карабина, в стране же было собрано лишь
около 600 охотничьих ружей. В кассе насчитывалось около 7,5 тыс. руб.
Повстанцы не были обучены военному делу. В отношении командиров положение
было также тяжелым: чувствовался большой недостаток военных и гражданских
начальников, а те, которые были, не всегда соответствовали своему
назначению. Крестьянство не было подготовлено к восстанию. Союзники польских
повстанцев — русские революционеры — планировали свое восстание против
царизма лишь на позднюю весну. Наконец, польские повстанцы поднялись на
борьбу в середине зимы, когда природные условия были для них наименее
подходящими.
С другой стороны, силы противника были во много раз большими. Царская армия,
расположенная в польских землях, насчитывала около 100 тыс. человек. Это были
регулярные войска, состоявшие из пехотных, кавалерийских, артиллерийских и
саперных частей. Артиллерийские части насчитывали 176 пушек. Для победы
над таким противником важнейшее значение имело активное участие в восстании
широких народных масс.
Все эти обстоятельства говорят о чрезвычайных трудностях, с которыми
столкнулась повстанческая организация в момент восстания. Но она не имела
выбора. Срок восстания был навязан ей царскими властями в Велепольским.
Ход событий сделал невозможным осуществление плана Домбровского, присланного из
цитадели и содержавшего в качестве своей важнейшей части нападение на крепость
Новогеоргиевск (Модлин).[33] Все
ненадежные офицеры и солдаты крепостного гарнизона в последние дни были
перемещены в другие пункты, вследствие чего повстанцы не могли рассчитывать на
поддержку изнутри. Центральный национальный комитет разослал по местам приказ
произвести нападение имеющимися силами на местные гарнизоны царской армии. Было
решено также приложить все силы к тому, чтобы освободить г. Плоцк и сделать
Плоцкое воеводство, в котором псостанческая организация была особенно
многочисленной, базой для дальнейшего развития восстания. Напротив, Варшава, в
которой находился большой гарнизон отборных, в том числе недавно присланных
гвардейских войск, должна была в первое время оставаться спокойной. Кроме того,
Центральный комитет решил, что для усиления влияния и авторитета повстанческого
правительства последнее должно выйти из подполья и стать явным, избрав для
своей резиденции освобожденную от захватчиков территорию; вначале таким местом
намечался г. Плоцк.
Решение о сохранении спокойствия в Варшаве имело как положительную, так и
отрицательную стороны. Оно предохраняло столицу от бомбардировки из цитадели
и от напрасного и большого кровопролития, но оно в то же время сохраняло ее в
качестве оперативной базы для противника и выключало из активной
повстанческой жизни самые революционные патриотические силы — трудящиеся
массы столицы. Решение о легализации повстанческого правительства было
ошибочным потому, что обрекало его на бездеятельность до того неопределенного
момента, когда оно сможет надежно обосноваться в освобожденном городе; кроме
того, обнародование имен, никому до того не известных, не могло существенно
возвысить авторитет правительства. Как показал последующий опыт, можно было
успешно руководить восстанием и из подполья.
17 января Падлевский выехал из Варшавы, чтобы возглавить повстанческие
отряды, направлявшиеся в Плоцку. Через день после этого оставшиеся члены
Центрального комитета решили в интересах «гибкости управления» установить
пост военного диктатора, которому бы подчинялись все повстанческие власти и
весь польский народ.
В качестве такого диктатора был назначен Людвиг Мерославский, находившийся в
Париже.
Решение об установлении поста военного диктатора было новой серьезной ошибкой
комитета, так как оно устраняло демократическую форму власти — коллективное
политическое руководство — и вводило менее надежную единоличную военную
диктатуру. Назначение же на пост военного диктатора Мерославского было уже
совершенно не оправданным. Руководство восстанием передавалось в руки
человека, который свои личные интересы ставил выше национальных; по самому
своему характеру он не мог сплотить вокруг себя дружное руководящее ядро и
немалое время вел подрывную работу против самой повстанческой организации.
Достаточно сказать, что Мерославский с осени 1862 г. усиленно старался
вызвать восстание в ближайшее время именно потому, что рассчитывал на
передачу ему всей власти над польским народом. Как ярый националист,
ненавидевший всех русских, в том числе и русских революционеров, он мог лишь
изолировать польское восстание от русской революции и тем самым ослабить
его и в этом отношении. Против установления диктатуры и назначения
Мерославского решительно выступал Стефан Бобровский, когда же назначение
состоялось, он в знак протеста вышел из состава Центрального национального
комитета.
Самоотречение комитета от власти обусловливалось в действительности желанием
избавиться от непосильной ответственности. Яновский, Микошевский, Майковский
и Авейде не были способны возглавить революционную борьбу, неверие в ее
успешный исход побуждало их уклоняться от ответственности за судьбы
восстания. А один Бобровский, обладавший действительно выдающимися
способностями и преисполненный готовностыо к борьбе, не мог отравиться с
положением; следует помнить, что ему в это время было лишь 22 года и что он
находился в Варшаве всего лишь три недели.
После решения об установлении поста военного диктатора Центральный комитет
совершил новую ошибку. 22 января, в самый канун восстания, четыре члена
Комитета (Авейде, Яновский, Майковский и Микошевский) выехали из Варшавы по
направлению к Плоцку. Таким образом, в самый ответственный момент восстание
осталось без руководства. В Варшаве в качестве начальника столичной
организации остался Бобровский.
В ночь на 23 января выступило на борьбу около 6 тыс. повстанцев, собранных в
33 отрядах, однако только в 18 местах были произведены нападения на царские
войска. Следовательно, в первую ночь восстания с оружием в руках выступила
лишь незначительная часть организации. Во многих местах деятелям партии
белых удалось перехватить приказы повстанческих властей и не допустить до
выступления отряды. В других местах сказалась слабость командиров или
нехватка оружия, вследствие чего некоторые отряды разошлись еще до встречи с
противником. Почти все нападения первой ночи происходили в восточной
половине страны, где было относительно больше загоновой (мелкой) шляхты и
обеспеченных крестьян. Большинство нападений окончилось неудачей.
Характерным для первой ночи было нападение на Плоцк, который предполагалось
сделать столицей повстанческого лагеря. В окрестностях этого города еще за
несколько дней перед восстанием собралось несколько повстанческих отрядов,
состоявших в большинстве своем из варшавских беглецов; эти отряды должны
были одновременно напасть на город. Однако вместо нескольких тысяч, которых
ожидало командование, собралась лишь тысяча человек. В городе находилось
около 400 русских солдат. Когда наступила полночь, темная и дождливая, был
дан сигнал к выступлению. Повстанцы напали на русские войска, но участвовали
при этом не все отряды, собранные в окрестностях города, а только некоторые.
Остальные же либо были разогнаны перед вступлением в город, либо не сумели
добраться к назначенному месту. Жители города, напуганные многочисленными
арестами, произведенными в самый канун выступления, не вышли на помощь
повстанцам. В результате этого нападавшие были с легкостью отброшены лучше
вооруженным, к тому же информированным противником. Повстанцы потеряли
несколько человек убитыми, около 150 были взяты в плен. Важнейшая операция
первой ночи окончилась неудачей ^
Примером удачного выступления может служить нападение на г. Луков,
расположенный в Подляском воеводстве, несколько южнее Седлец. Повстанцы в
количестве около 300 человек пехоты (в которой было много крестьян) и 50
человек конных неожиданно напали в два часа ночи на город, в котором
находились две роты солдат. Многие солдаты были убиты, остальные сбежались на
[рынок, откуда их вытеснили за город. Повстанцы захватили значительное
количество карабинов и амуниции, но не сумели удержаться в городе, когда на
помощь гарнизону пришел новый отряд.
В общем восстание в первый день не дало тех результатов, на которые
рассчитывают восстающие и которые имеют весьма важное, подчас решающее
значение для дальнейшего развития событий. Ни один губернский город не был
освобожден. Царские войска понесли совершенно ничтожный урон. Нападения
повстанцев были произведены в 18 пунктах, в то время как противник имел свои
части в 180 пунктах.
Тем не менее, повстанческие выступления вызвали большую тревогу среди
командования царских войск. Нарушение телеграфной и дорожной связи с
Петербургом, произведенное повстанцами, порождало впечатление о значительных
успехах последних. По приказу командования в течение недели была произведена
концентрация войск, в результате которой число занятых ими пунктов
сократилось в четыре раза. Не исключено, что кроме стремления усилить
отдельные части своих войск, царское командование умышленно оттягивало время
своего наступления, чтобы дать возможность повстанцам полностью обнаружить
себя, а затем обрушиться на них со всей силой и уничтожить. Военное
командование и другие сторонники твердого режима с известным удовлетворением
встретили взрыв восстания. Они рассчитывали на то, что вооруженная борьба
заставит изменить политику в Польше, парализует влияние Велепольского и его
сторонников, приведет к ликвидации сделанных уступок и восстановлению
прежнего национального гнета.
В то же время концентрация царских войск создавала благоприятные возможности
для повстанцев. Значительные территории страны, включая многие уездные
города, были очищены от противника. В течение нескольких недель повстанцы
могли собираться и действовать на этих территориях почти беспрепятственно.
Они могли также развернуть широкую агитацию среди крестьян и смелым
проведением аграрной реформы поднять их на борьбу за национальное
освобождение. Все зависело от того, сумеет ли руководство восстанием
использовать создавшиеся возможности.
Беда заключалась в том, что в это время руководства восстанием почти не
существовало. Четыре члена национального правительства путешествовали по
стране. Когда они, будучи в Кутно, узнали, что выступления в Плоцком воеводстве
окончились неудачей, а на юге успешно действует Лянгевич, они двинулись на юг.
Оказалось, что Лянгевич далеко не так силен, как предполагалось; кроме того, к
Лянгевичу, находившемуся в Свентокшишских горах, добрались только два члена
правительства, остальные два не успели и вернулись в Варшаву, откуда тотчас же
отправились навстречу Мерослаоскому. Когда и другая половина вернулась в
Варшаву, то и она отправилась навстречу Мерославскому, так как стало известно,
что первая делегация не может найти его. Мерославскому так и не удалось
проникнуть в глубь страны, а национальное правительство потратило на
путешествия почти месяц.[34]
Центральное руководство восстанием осуществлял в это время почти один
Бобровский, находившийся в Варшаве. Ему помогала Исполнительная комиссия.
Бобровский прилагал все силы к тому, чтобы расширить и укрепить восстание.
Он восстановил связь Варшавы с провинциальными организациями; создал службу
снабжения повстанческих отрядов продовольствием, одеждой и обувью, поставив
во главе этого дела энергичного и преданного революционера, мастера-механика
Лемпке; создал также санитарную службу, обеспечившую отряды медицинской
помощью. Особенно заботился Бобровский о том, чтобы вовлечь в восстание
народные массы, в том числе и крестьянство. Он рассылал аграрные декреты и
соответствующие инструкции, в которых строго обязывал командиров
повстанческих отрядов зачитывать и осуществлять эти декреты повсеместно;
сопротивляющихся аграрной реформе надлежало наказывать самым суровым образом
вплоть до применения смертной казни; гминных войтов, не внушающих доверия,
надлежало смещать и заменять другими людьми, по возможности крестьянами.
Бобровский стремился придать восстанию народный характер. Однако далеко не
всюду его указания проводились в жизнь. В самой Исполнительной комиссии
также оказались правые, в том числе и Гиллер, навязавший свои услуги тогда,
когда увидел, что восстание расширяется; он вновь возглавил отдел печати и
пропаганды.
В первую неделю восстания, когда царское командование было занято
концентрацией своих войск, повстанцам удалось укрепить свои силы.
Увеличилось количество отрядов, некоторые отряды выросли до двух-тpex тысяч
человек. Однако руководители восстания и командиры отрядов не приняли всех
мер для того, чтобы поднять широкие неродные массы на борьбу с царизмом и
поэтому повстанцам не удалось добиться существенных успехов в борьбе с
противником. С первых дней февраля царские войска начали наступление крупными
частями и в течение месяца положение повстанческих отрядов ухудшилось. В
январе произошло 58 стычек, в феврале — 76. Наряду с отдельными победами
имели место и серьезные поражения повстанческих сил, например, сражения в
Венгрове и Семятичах.
В Венгрове, расположенном в Седлецком уезде и оставленном русскими войсками
на основании приказа о концентрации, в начале февраля собралось около 2,5
тыс. человек, из которых часть была вооружена охотничьими ружьями,
остальные—косами. Командовали этими отрядами Юзеф Матлинский (Янко Сокол) я
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11
