Диплом: Польское восстание 1863 года и роль России

Сельскохозяйственное обще­ство, состоявшее в подавляющем большинстве своем из

помещиков и шляхты. Во главе общества стоял граф Анджей Замойский. В течение

первых трех лет своей деятель­ности Сельскохозяйственное общество занималось

почти исключительно вопросами агрономии, выставок, конкурсов и т. д. Когда же

оно касалось крестьянского вопроса, то ограничивалось лишь пожеланием

очиншевания крестьян при условии добровольного согласия обеих сторон. Эти

по­желания были обречены на неудачу, так как менее состоя­тельные помещики

вообще не хотели переводить крестьян на чинш, а другие стремились при

очиншевании отобрать от крестьян сервитуты. Крестьяне же решительно защи­щали

свои сервитуты. Острота классовых противоречий в деревне и боязнь

крестьянских волнений побуждали поме­щиков сохранять хорошие отношения с

русским царизмом. Помещики видели, что в решении крестьянского вопроса им не

обойтись без поддержки правительства. Они мечтали о смягчении политического

режима в Царстве Польском и получении некоторой автономии, но лишь мирным,

ле­гальным путем. В условиях же оживления демократиче­ского движения они

опасались обращаться к правитель­ству даже с легальными требованиями. Граф

Анджей За­мойский вообще полагал, что для Польши выгоднее быть в одном

государстве с Россией, чем быть независимой, ибо в случае восстановления

независимой Польши Россия вновь стремилась бы покорить ее, что привело бы

Польшу к необходимости затрачивать огромные силы на оборону. «Наше

политическое существование под властью русских монархов,— говорил он,— при

одновременном закреплении законом нашей полной национальной обособленности и

нашего возрождения было бы для нас наиболее желатель­но, ибо оно устраняло

вышеуказанную опасность» .

Консервативная часть польской эмиграции, находивша­яся под руководством князя

Адама Чарторыского, а затем его сына Владислава и ожидавшая нового

возрождения польского вопроса на международной арене, старалась не допустить

открытого соглашения польских помещиков с царским правительством, рекомендуя

им проводить либе­ральные реформы (наделение крестьян землей и др.) и

на­деяться на французского императора Наполеона III; тем самым имелось в виду

удержать польское общество под влиянием помещиков.

Сельскохозяйственное общество было только частью либерально-консервативного

лагеря польского народа. На ле­вом крыле этого лагеря находился кружок

Эдварда Юрген­са, чиновника Комиссии внутренних дел, человека обра­зованного

и способного. Этот кружок состоял из предста­вителей средних и высших слоев

буржуазии и буржуазной интеллигенции. Польская буржуазия была заинтересована

в ликвидации феодальных порядков и в предоставлении Царству Польскому

автономии. Она выступала за либе­ральные реформы, за наделение крестьян

землей, за прос­вещение народа, за предоставление городам самоуправле­ния, за

уравнение в правах евреев; последнее требование имело особое значение,

поскольку среди польской буржу­азии было много евреев, продолжавших терпеть

ограниче­ния в правах на приобретение недвижимой собственности и на

выполнение некоторых общественных функций и др. Однако польская буржуазия,

начавшая уже срастаться экономически с помещиками и боявшаяся народных

вос­станий, оказалась неспособной на решительную борьбу за национальное

освобождение и прогрессивные преобразова­ния. Выражавший ее интересы кружок

Юргенса выступал в одном лагере с Сельскохозяйственным обществом и борь­бу за

национальное освобождение откладывал на далекое будущее или, как говорили в

народе, «на тысячу лет»; отсюда прозвище его сторонников — «милленеры» (от

ла­тинского слова mille — тысяча).

Между демократическими кружками, с одной стороны, и буржуазным кружком

Юргенса — с другой, существова­ли вначале близкие отношения, и некоторые лица

одновре­менно посещали оба кружка. Однако с самого начала меж­ду ними

существовало очевидное политическое различие, которое с течением времени

прекратилось в антагонизм.

На рубеже 50-х и 60-х годов положение в Царстве Польском значительно

обострилось. Польский народ ждал реформ и уступок, русский царизм их не

давал. В 1859 г. в России сложилась революционная ситуация; в польском

обществе полагали, что назревающие потрясения в России создают благоприятные

условия для польского выступле­ния. В Италии началась война за освобождение

страны от австрийского господства; итальянцам помогала Фран­ция,

заинтересованная в ослаблении Австрии. Французский император Наполеон III

провозгласил с демагогической целью «принцип национальности», т. е. принцип

нацио­нальной свободы. Популярность Гарибальди и Наполе­она III среди поляков

стала огромной. Полякам казалось, что события в Италии предвосхищают события

в Польше, что Франция окажет помощь также польскому народу. В соседних

польских землях — Галиции и Познанской об­ласти — также оживилось движение за

расширение нацио­нальных прав и свобод. Под влиянием внутренних и внеш­них

обстоятельств активные деятели движения в Царстве Польском решили перейти к

новым формам борьбы — к массовым выступлениям, к манифестациям.

Первой была манифестация в июне 1860 г., во время похорон вдовы генерала

Совинского, погибшего во время восстания 1831 г. По призыву кружков

Янковского на по­хороны пришли массы городского населения самых раз­личных

слоев. Когда пастор назвал умершую «вдовой пол­ковника» (Совинский получил

чин генерала от повстанче­ского правительства), толпа громко поправила:

«генерала». Группа активных участников манифестации оторвала от гроба шлейф,

разорвала его на мелкие части, которые и раздала на память сопровождавшей

массе. После похорон состоялось шествие в предместье Варшавы — Волю — к месту

гибели Совинского.

Следующая демонстрация произошла осенью того же года во время съезда в

Варшаве трех монархов, поделив­ших и угнетавших Польшу. Народные массы

расценили этот съезд как грубое оскорбление и угрозу польско­му народу. Члены

патриотического кружка Школы изящных искусств начали агитацию за бойкот

встречи, за всяческое проявление враждебности к «слетающимся воронам». При

въезде Александра II в Варшаву улицы совершенно пустовали. 20 октября перед

спектаклем в оперном театре царскую ложу облили серной кислотой, а с галерки

были спущены пузырьки со зловонной жидкостью, распространившей такой смрад,

что собравшаяся уже публика вынуждена была уйти из зрительного зала. Словом,

встреча Александра II с варшавянами в 1860 г. весьма и весьма отличалась от

его первой встречи с ними четыре го­да тому назад.

Утром 29 ноября того же года по случаю годовщины восстания 1830 г. в костеле

кармелитов на ул. Лешно был отслужен торжественный молебен. Вечером возле

того же костела вновь собрались массы народа; здесь по инициа­тиве студента

Новаковского впервые были исполнены пат­риотические гимны: «Боже, который

Польшу», «Еще Польша не погибла» и «С дымом пожаров». С улицы Лешно массовое

шествие с пением патриотических песен направи­лось к центру города. В

патриотических песнях, испол­ненных народом, содержались призывы к борьбе за

вос­становление независимой Польши и уверенность в конеч­ном освобождении.

Все указанные манифестации производили сильное впе­чатление на все население

столицы и находили живой отклик в других городах Царства Польского. Всюду

стре­мились проявить свои патриотические чувства и ненависть к захватчикам.

Устраивались патриотические концерты и лекции, отмечались национальные

годовщины, на улицы выходили в национальных костюмах, вступали в конфлик­ты с

полицией и т. п.

Первые манифестации были организованы демократи­ческими кружками. Позднее в

это движение включились и умеренные элементы. Демократические кружки

стреми­лись подготовить народ к восстанию, умеренные стара­лись завладеть

массовым движением и использовать его для давления как на консервативных

польских помещи­ков, так и на царские власти, чтобы таким путем добиться

реформ и предотвратить вооруженное восстание и со­циальную революцию. Летом

1860 г. умеренные круги соз­дали тайный руководящий центр в составе

Маевского, Юргенса и преподавателя гимназии Владислава Големберского. Этот

триумвират стремился подчинить своему влия­нию все слои населения как

демократические, так сред­ние и высшие .

2.2 Отношение русского общества к польскому вопросу.

Составной частью сложившейся в России в 1859— 1861 гг. революционной ситуации

явился мощный подъем национально-освободительного движения в Королев­стве

Польском. Поражение России в Крымской войне и складывавшаяся в стране

революционная ситуация со­здавали как никогда благоприятные условия для

социаль­ного и национального освобождения польского народа, потерявшего

независимость в конце XVIII в. в ре­зультате разделов между Австрией,

Пруссией и Рос­сией. Антифеодальная борьба крестьян в Королевстве Польском,

нарастание с конца 50-х годов национально-освободительного движения

способствовали углублению общероссийского революционного кризиса.

Польский вопрос был очень популярен в русском обществе. Еще с середины 50-х

годов А. Герценом была развернута пропаганда дела борьбы за независимость

польского народа и за союз русских и польских рево­люционных сил.

«Польша ... имеет неотъемлемое, полное право на государственное

существование, независимое от Рос­сии» ", провозглашал

«Колокол» и доказывал, что инте­ресы обеих стран требуют объединения их

революцион­ных усилий: «освобождение Польши, освобождение при­лежащих областей

и освобождение России — нераздель­ны» ". С общим врагом — самодержавием

— Россия и Польша должны бороться вместе.

[30]

Русская передовая печать, как и Герцен, считала национально-освободительное

движение угнетенных на­родов России частью вопроса борьбы за демократиза­цию

России, в равной мере отстаивая как право поль­ского, так и право украинского,

литовского и белорус­ского народов на независимость. «Никого не надобно

ни русифицировать, ни полонизировать... никому не надобно

мешать говорить и думать, учиться и писать как ему хочется...» .

Точку зрения на польский вопрос А. Герцен подроб­но излагал в цикле писем

«Россия и Польша» опубликованных в «Колоколе» в 1859—1860 гг. Особое

вни­мание он уделял вопросу о межнациональных отноше­ниях, о союзе и

федерации народов. Лишь в союзе с польскими революционными силами была

возможна борьба с самодержавием. Русские революционные силы могли стать

решающим фактором освобождения Поль­ши. В свою очередь Герцен признавал

огромное значе­ние польского освободительного движения, высоко ценя его опыт

и традиции, и не только для русского рево­люционного движения. Успех

польского движения в по­нимании русских революционных демократов, Герцена

зависел от исхода революционного крестьянского дви­жения в России. В этом

смысле Герцен, с одной сторо­ны, отводил решению крестьянского вопроса в

России первое место, с другой — Россия не могла быть свобод­ной, не освободив

Польши. Для Герцена идеалом бу­дущего была федерация народов (и прежде всего

сла­вянских). Победа общинного социализма в славянских странах, дополненная

созданием союза славянских стран в форме федерации—федерации свободных

народов после завоевания славянскими странами независимости и равноправия. Не

с гегемонией России, а союз рав­ных, свободных народов с демократической

Россией, союз, созданный в интересах самих славянских народов, предпосылка

которому — союз демократической России с демократической Польшей.

Но если революционеры-демократы приветствовали и поддерживали польское

национально-освободительное движение, считая необходимым последовательно-

револю­ционное решение польского вопроса, видели в этом движении союзника в

предстоящей борьбе и призывали к революционному союзу, то либеральные круги,

на словах сочувствуя освободительному движению поляков, в иных случаях даже

говоря о необходимости отделения Польши от России, по существу стремились

всего лишь к тому, чтобы реформы в Королевстве Польском повлекли за собой

проведение реформ и в России.

1861 год был годом роста патриотического движе­ния в Польше, периодом

варшавских манифестаций. В России революционная русская демократия создавала

первые подпольные кружки и организации. Об их существовании русская

общественность узнала из первых нелегальных прокламаций (группы «Великорусе»,

прокламации «К мо­лодому поколению» и «Молодая Россия» ).

Подпольные революционно-демократические кружки в России формировались под

влиянием революционной про­поведи герценовского «Колокола» и в особенности

под могучим влиянием революционно-демократических идей Чернышевского.

В этом году «Колокол», выдвигая на первый план крестьянский вопрос, в целом ряде

статей высказывает свое горячее сочувствие освободительной борьбе польско­го

народа. Статьи Герцена в защиту Польши встречают горячий отклик в сердцах всех

передовых русских людей. Поме­щая в «Колоколе» 15 июля 1861 г. письмо «Русских

жен­щин», адресованное женщинам польским, Герцен пишет: «.Мы получаем письмо за

письмом от русских офицеров и литераторов, от друзей и незнакомых, в которых

нам говорят о сочувствии нашему взгляду на польские дела. Наконец, на днях

пришло превосходное письмо от имени русских жен, матерей и сестер. Они

нас избирают «по­средниками между ними и польскими женщинами». «Ска­жите им,—

пишут они,— о наших чувствах и убеждени­ях, скажите им, что мы так же, как и

вы, желаем полной и безусловной свободы и независимости Польши. И пусть наш

слабый голос сольется с печальным звоном вашего «Колокола» и, коснувшись

сердца, совести и сочувствия всех русских жен, матерей и сестер, дойдет и до

Польши» ^

Все участники подпольных революционно-демократи­ческих групп и кружков в

России в своих прокламациях также высказываются за свободу Польши, протестуют

против царских насилий над польским народом.

Летом и осенью 1861 г. появляются одна за другой три прокламации группы

«Великорусе».

В своих прокламациях группа «Великорусе» критико­вала царскую реформу 19

февраля, требовала пере­дачи крестьянам по меньшей мере всей той земли,

кото­рой они пользовались до царского указа, причем выкуп­ные платежи должно

было выплачивать государство. «Великорусе» требовал созыва Учредительного

собрания, которое должно было разработать и ввести конституцию,

предоставляющую демократические права и свободы всем гражданам. «Великорусе»

выступал за республику. В качестве актуального политического лозунга эта

группа выдвинула предложение организовать сбор подписей под адресом царю с

требованием созыва свободно избранных народом представителей для выработки и

принятия кон­ституции.

Прокламации «Великорусса» широко расходились по всей России не только в 1861

г., но и в последующие го­ды, являясь одним из самых распространенных

изданий, которыми пользовались революционно-демократические кружки и группы

шестидесятых годов, а также группа Сливицкого, действовавшая среди офицеров и

солдат варшавского гарнизона. Члены группы «Великорусе», выступая против

царской политики национального гнета, решительно высказыва­лись за

независимость Польши, считая это требование одним из существеннейших в своей

программе. Авторы прокламации «Великорусса» № 2 так формулируют свою точку

зрения на этот вопрос:

«Водворение законного порядка — общее желание просвещенных людей. Большинство из

них сознает, что глав­нейшие условия для этого таковы: хорошее разрешение

крепостного дела, освобождение Польши и конституция....русские, приверженцы

законности, должны требовать безусловного освобождения Польши. Теперь стало

ясно для всех, что власть наша над нею поддерживается только вооруженною рукою.

А пока в одной части госу­дарства власть над цивилизованным народом держится

системой военного деспотизма, правительство не может отказаться от этой системы

и в остальных частях госу­дарства».[31]

Четвертый номер «Великорусса» (вышедший в февра­ле 1863 г.) был подготовлен

новой группой революцион­ных демократов, занимавших более решительные позиции

в борьбе за общественно-политический прогресс в Рос­сии. Они заявляли, что

«только революция в силах сверг­нуть деспотизм и вынудить его к существенным

рефор­мам». В том же номере «Великорусса», изданном уже после начала

польского восстания, читаем:

«Образованная Россия приветствует мир и полное освобождение Польши. Она предает

позору имена русских офицеров, бывших палачами невинного народа» ".

Позиция «Великорусса» в вопросе о Польше отража­ла настроения передовой части

русской интеллигенции, особенно университетской молодежи, выражавшей свои

симпатии польскому народу.

Либеральные буржуазно-помещичьи круги, по мере того как в Польше усиливалось

национально-освободительное движение, а в России нарастала аграрная

революция, перестали выражать сочувствия Польше.

В период, когда в России нарастало крестьянское движение, а в Польше ширились

патриотические манифестации, Герцен и Огарев направляли все свои усилия на

то, чтобы объединить и координирован освободительную борьбу прогрессивных,

патриотических сил польского на­рода с революционно-демократическим движением

в России, понимая, "те такое объединение сил является основным условием

победоносной борьбы против царского правительства.

Обстановка в Царстве Польском обострялась, контакты польских и русских

революционеров крепли. Герцен, который прилагал все силы, чтобы

содейство­вать расширению и укреплению «3емли и Воли» в Рос­сии и укреплению

ее влияния в русской армии, отмечая постепенный рост организации, однако,

от­давал себе отчет в тom, что она еще слаба, что низовые организации «Земли

и Воли», включая революционные группы в войсках в Царстве Польском, находятся

еще только в начальной стадии своего развития и что им трудно организовать и

возглавить массовое вооруженное выступление. Осенью 1862 года «в Лондоне было

за­ключено соглашение, по которому русские обязались поддержать всеми силами

польское восстание, причем с обеих сторон была достигнута договоренность, что

нача­ло восстания следует отодвинуть как можно дальше, чтобы выиграть

побольше времени для его под­готовки» '.

Был составлен акт о заключении соглашения. Падлевскнй получил в Лондо­не от

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11



Реклама
В соцсетях
бесплатно скачать рефераты бесплатно скачать рефераты бесплатно скачать рефераты бесплатно скачать рефераты бесплатно скачать рефераты бесплатно скачать рефераты бесплатно скачать рефераты