Юго-Восточной Азии. Так Соединенные Штаты сделали для себя вывод из провала
системы блоков СЕНТО и СЕАТО, а так же из невозможности «осуществления политики
сдерживания» в «третьем мире», что наглядно продемонстрировал пример Вьетнама.
Не помог здесь Соединенным Штатам и подбор «государств-заместителей» - вспомним
провалившейся проект «вьетнамизации» на конечном этапе вьетнамской войны.
[51]
Отношение правящих кругов США к Японии в этот период были двойственными. С
одной стороны роль Японии как стратегически важного союзника на Дальнем
Востоке была очень важна. Соединенные Штаты всячески способствовали
экономическому и политическому развитию своего союзника, помогали
интегрироваться Японии в мировую торговлю, вступлению в международные
организации. В Штатах понимали, что другого такого союзника на Дальнем
Востоке нет. С другой стороны, происходили потепления в американо-китайских
отношениях, поездка Р. Никсона в Пекин 1972 г. Разрядка в Советско-
американских отношениях. В японо-американских отношениях Соединенные Штаты не
устраивала некоторая пассивность Японии в военно-политическом плане. В то
время как США завязли во Вьетнаме, Япония как союзник помогала лишь
поставками вооружений, которые, кстати и оплачивались Штатами, а так же в
качестве взлетной площадки для американских бомбардировщиков «Б-52».
Отказываясь принять более активное участие прикрываясь статьей 9 конституции.
Пока Соединенные Штаты боролись с НОД, затрачивая огромные средства и
человеческие ресурсы, Япония под прикрытием американского «ядерного зонтика»,
«безбилетно» осваивала мировые рынки сбыта и в первую очередь внутренний
рынок Соединенных Штатов. По мере роста японской экономической мощи, правящие
круги Японии стали задумываться о том, как бы повысить свою роль в
международных делах, увеличить свое политическое влияние. Именно усиление
Японии в экономическом и политическом плане не совсем устраивало американскую
сторону. Никсон понимал, что раз Япония, хотя никто не ожидал, смогла
добиться таких результатов в экономике и стала конкурентом, она сможет
добиться усиления своих позиций на международной арене и в дальнейшем стать
серьезным конкурентом в АТР. Если не в военном, то в экономическом плане
точно. Именно эти причины и послужили появлению так называемых «Шоков
Никсона».
Первым «шоком» для японцев стало провозглашение 15 августа 1971 г. «новой
экономической политики», одним из важнейших положений которого было введение
10% налога на импорт, прекращение конвертируемости доллара в золото. Так
называемые «августовские меры» ударили по японцам как гром среди ясного неба.
Государственный секретарь Роджерс позвонил японскому премьеру лишь за 10
минут до начала телевизионного выступления Никсона, в котором провозглашалась
«новая политика». Американская сторона поставила условие: снятие 10% налога
будет произведено для тех стран, кто так же произведет ревальвацию своей
валюты, а так же снимет все ограничения на пути американского экспорта.
После недолгого возмущения, руководители крупнейших капиталистических стран
произвели ревальвацию. Японское правительство объявило о повышении курса иены
на 16,9%. Дж. Коннэли объяснил эту странную цифру так: она была ниже
17-процентной ревальвации в 1932 г. вызвавшей депрессию в японской экономике и
заставившей тогдашнего японского министра финансов сделать харакири.
[52]
Вторым «шоком» стал так называемый «китайский шок», а именно улучшение
отношений США с Китаем. Переговоры о взаимоотношениях с Китаем проводились
еще летом 1971 г., правда тайно. Лишь за 7 минут до официального сообщения
Белый дом оповестил Токио о предстоящем визите Г. Киссинджера в КНР –
колоссальный по значимости для азиатской политики шаг. Так, администрация Р.
Никсона, не только не проконсультировавшись с японским правительством, но
даже не поставив его в известность, приняла радикальный внешнеполитический
шаг - пошла на нормализацию отношений с Пекином. Поездка Никсона в Пекин в
феврале 1972 г. была расценена японскими правящими кругами, которые и не
скрывали своих намерений превратить Японию в «мост» между Западом и Китаем,
как проявление пренебрежительного отношения США к своему союзнику.
Недовольство Японии приняло особо острые формы в связи с тем, что между двумя
странами имелось договоренность (достигнутая на октябрьской встрече 1970 г.
премьер-министра Э. Сато с президентом Р. Никсоном) о необходимости
согласовывать политику Японии и США в отношении Китая.
В министерстве иностранных дел Японии, как писал Н. Нагано, царила паника.
Отовсюду сыпались угрозы в адрес японской дипломатической службы, слишком
доверявшей американскому партнеру и оказавшейся не способной предусмотреть
возможность сближения США с Китаем.
[53]
Нужно отметить, что и сами японцы не без греха, перед своим «старшим братом» в
отношении с Китаем. Почти сразу после Сан-францисско, японские правящие круги
стали налаживать взаимоотношения с Китаем, несмотря на недовольство со стороны
США. К моменту пересмотра администрации Р. Никсона своих отношений с КНР,
неофициальные связи между Токио и Пекином достигли достаточно высокого уровня.
С 1950 по 1971 г. несмотря на отсутствие дипломатических отношений между двумя
странами, объем их двухсторонней торговли вырос в 15 раз, - с 59 млн. долл. до
901,4 млн. долл., было заключено полуофициальное соглашение, состоялся обмен
торговыми конторами, журналистами, все эти годы поддерживались широкие контакты
на самых различных уровнях. Сложившиеся к началу 70-х годов отношения, лишь
формально продолжавшие считаться «неофициальными», дали все основания министру
иностранных дел Японии К.Айити заявить в 1969 г., что «отсутствие
дипломатического признания не мешает Японии и Китаю иметь чрезвычайно широкие
контакты».[54]
Еще один эпизод, который поверг Японию в «шок» (да и не только её) это
энергетический кризис конца 1973-го – начала 1974 г. который отчетливо
показал, к каким негативным последствиям для экономики страны может привести
односторонняя ориентация на США, в данном случае проявившаяся в поддержке
ближневосточной политики Вашингтона.
Повышение цен в 1973 г. на нефть произвело сильное впечатление на Японию. Многие
японцы разделяли ту точку зрения, что Америка удовлетворена исчезновением
долларовых запасов её торговых конкурентов, главным из которых являлась Япония.
Немало специалистов в Вашингтоне думало именно так. В специальном исследовании,
приготовленном для Г. Киссинджера ещё в 1971 г., говорилось, что повышение цен
на нефть «нанесет ущерб прежде всего Западной Европе и Японии, в то время как
конкурентные позиции Америки укрепятся». Миллиарды нефтедолларов шаха Ирана
возвратились в США как плата за американское оружие, у Японии же не было
эквивалентных средств. Да и зависимость её от импорта нефти составляла почти
100%.[55]
Именно в период энергетического кризиса Япония впервые встала в оппозицию
Соединенным Штатам, пойдя на сближение с арабскими странами. В январе 1974 г.
японскому правительству удалось убедить арабские страны, что оно понимает их
проблемы и во многом стоит на их стороне. Представители японских фирм
устремились на берега Персидского залива с огромным количеством коммерческих
предложений о совместном сотрудничестве. Соглашение о расширении Суэцкого
канала, о создании химической промышленности Ирана в счет нефтедолларов. Уж
очень хотелось японцам дешевой нефти. Однако в оппозиции он была очень не
долго. Уже в феврале 1974 г. на Вашингтонской энергетической конференции,
после не продолжительных колебаний, Япония пошла за американцами. Было
принято решение о создании Международного энергетического агентства –
организация крупнейших капиталистических импортеров нефти. Ведущей державой
из них, естественно стали Соединенные Штаты.
Огромный отпечаток на японо-американских отношениях оставила так же война во
Вьетнаме. С одной стороны, это экономический фактор, Япония получила огромные
доходы от заказов американской армии – это плюс. С другой стороны, это
эмоциональный фактор - большинство японцев, отрицательно относилось к войне.
По данным опроса 1964 г. 40% японцев высказалось за уход американцев из
Вьетнама и лишь 4% одобряло бомбардировки.
В связи с возникшими разногласиями в японо-американских отношениях, США
потребовалось пойти на уступки. Переговоры о передаче Японии архипелага Рюкю
начались еще в 1969 г. Причины: в 70-м году нужно было продлять договор
безопасности 1960 г.; снизить антиамериканские настроения в Японии; потеря
островом Окинава тех стратегических задач, которые стояли перед ним в конце
40-х.
17 июня 1971 г. было подписано соглашение о передаче под управление Японии
архипелага Рюкю. Соглашение предусматривало сохранение американских вооруженных
баз на Окинаве, однако ответственность за непосредственную оборону острова
возлагалась на японские «силы самообороны». Япония обязывалась взять на себя
эту функцию к 1 июля 1973 г. и направить на Окинаву войска численностью 6300
человек, включавшие части ВМС и ПВО. Одновременно США добились согласия
японской стороны на увеличение расходов по содержанию американского военного
персонала в стране и признание ею ответственности за сохранение сеульского
режима.[56]
Опираясь на возросший экономический потенциал, укрепление Японии на
международной арене, а также охлаждение японо-американских отношений,
японские правящие круги несколько скорректировали свой внешнеполитический
курс. На вооружение была принята концепция «многосторонней дипломатии»,
предусматривающая налаживание Японией отношений и контактов с возможно более
широким кругом государств, в том числе социалистических. Повышение
самостоятельности японской политики и постепенный отход от системы жестких
военно-политических связей с Соединенными Штатами, сковывавших японские
внешнеполитические инициативы на протяжении всех предшествовавших лет. Именно
такую направленность имела внешнеполитическая деятельность правительства К.
Танаки, которая без консультаций с Вашингтоном в 1972-1973 годах установила
дипломатические отношения с Китаем, ДРВ, МНР, ГДР. В разгар нефтяного
кризиса, японское правительство без согласования с США пошло на прямые
переговоры с арабскими странами, внесло коррективы в свою ближневосточную
политику. Были заключены соглашения о предоставлении Японией арабским странам
значительной экономической помощи.
Более разносторонними интенсивными стали контакты Японии со странами
азиатского региона, государствами Западной Европы. Наметились некоторые
улучшения в отношениях между Японией и СССР. 7-10 октября 1973 г. премьер-
министр Японии К. Танака и министр иностранных дел М. Охира посетили Москву,
где был заключен ряд соглашении по совместной разработке природных ресурсов
Сибири, о развитии торговли, охране окружающей среды и так далее. Обсуждался
так же вопрос мирного договора, однако все осталось на прежнем уровне.
Помимо укрепления своего положения в международных отношениях, Япония пошла
по пути укрепления своего военного положения. Еще в конце 60-х годов японское
правительство и Управление национальной обороны разработали так называемую
«программу самостоятельной обороны». Суть программы сводилась к стремлению
обосновать курс на дальнейшее увеличение боевой мощи японских вооруженных сил
и путем широкого обсуждения военных проблем внутри страны уменьшить
пацифистские настроения населения. Согласно программе, повышение боевых
возможностей «сил самообороны» было решено реализовать путем их качественного
совершенствования, оснащение новейшей боевой техникой, в основном
отечественного производства. Конкретно это выразилось в принятии 4
пятилетнего плана строительства вооруженных сил, рассчитанного на 1972/73-
1976/77.
Именно в эти годы многие политические и военные деятели стали обсуждать вопрос
о том, что Япония должна иметь большую самостоятельность не только в
политическом, но и в военном плане. Так, тогдашний начальник УНО Я. Накасонэ
выступая в Токио в марте 1970 г. заявил: «Необходимо способствовать разработке
собственной стратегии и тактике и созданию новых образцов отечественного
оружия. «Силы самообороны» создавались при наличии американского оружия и
американской стратегии и тактики. Самостоятельная система обороны не может
существовать без получения самостоятельности в этих областях». Развивая свою
мысль, он в одном из последующих выступлений призвал «искоренить положение,
сложившееся в прошлом, когда мы при решении вопросов обороны рассчитывали
исключительно на США и беспринципно на них полагаемся».
[57]
Очевидно, что японские правящие круги, опираясь на возросший экономический
потенциал, укрепление своего положения на международной арене, а так же
исходя из своих стратегических планов, решили укрепить свои позиции в военном
отношении. Определили возможность влиять с помощью военной силы на
внешнеполитические цели. Однако в ближайшее время, Токио будет вынужден
отказаться от такой политики из-за ряда факторов:
1. Наличие противников данной политики внутри правительства;
2. Американский опыт ведения боевых действий во Вьетнаме показал, что
применение военной силы в современных условиях не дает больших результатов.
Учитывая, что японская военная мощь гораздо слабее американской, результат
подобных действий становится тем более очевидным;
3. Наличие «мирной» конституции, которая запрещала использование вооруженной
силы за границей. Изменить конституцию не удается из-за наличия мощной
оппозиции как внутри страны, так и в самой правящей партии;
4. Усиление позиций СССР на международной арене;
5. Развитие военного дела. Появление мощных ракетно-ядерных сил.
Япония же благодаря Э. Сато приняла «три неядерных принципа»;
6. Недостаточная развитость собственных японских вооруженных сил;
Как результат: японцы «поняли», что лучшее средство решения
внешнеполитических проблем «дипломатические усилия государства». Так и было
записано в первой «Белой книге по вопросам обороны Японии».
Таким образом, Токио ничего не оставалось, как следовать за «старшим» братом.
Курс на «многостороннюю дипломатию» просуществовал не долго. Постепенно
японская внешняя политика вернулась к проамериканской ориентации.
3. В увязке глобального японо-американского партнерства.
(сер. 70-х – 80-е гг.)
Вторая половина 70-х: курс на укрепление союза.
В условиях ослабления позиций США в АТР, американские правящие круги пошли на
сближение со своим главным партнером на Дальнем Востоке. Японская сторона так
же желала укрепить японо-американские отношения. Однако Япония не желала
возвращаться на позиции 50-х, именно тогда появилась новая японская
внешнеполитическая доктрина «модифицированного союза с США». Концепция
данного «союза» предполагает, что деятельность Японии на международной арене
будет осуществляться при сохранении тесных политических, военных и
экономических связей с Соединенными Штатами, но при условии большей
независимости Токио от Вашингтона.
С середины 1975 г. начался, по существу, новый этап в развитии
японо-американских отношений, что проявилось и в более высоком уровне военного
сотрудничества и в решимости следовать согласованной политико-дипломатической
линии в отношениях с третьими государствами. Встречи руководителей обеих
сторон, стали носить по сравнению с предыдущим периодом более интенсивный и
доверительный характер. Так, 2-10 августа 1975 г. состоялся визит в США
премьер-министра Т. Мики. На совместном заявлении Дж. Форда и Т. Мики
говорилось: «США будут и впредь выполнять свое оборонное обязательство по
отношению к Японии на основе «договора о взаимном сотрудничестве и
безопасности» в случае вооруженного нападения на Японию, будь то с применением
ядерных или неядерных сил».[58] В
обмен на это Вашингтон добивался активизации участия Японии в американской
военно-стратегической системе в Азии. В феврале 1977 г. Японию посетил
вице-президент США У. Мондейл, а в марте в Вашингтон прибыл Т. Фукуда. В
октябре и декабре Японию посетил Г. Киссинджер. В это время проходил постоянный
обмен делегациями.
В области военного сотрудничества, американцы решили пойти по пути значительного
сокращения вооруженных сил США в Японии. Если в 1973 г. на территории Японии
находилось 172 американских военных объекта и 57 тыс. военного контингента, то
на 1 января 1981 г. их осталось 119 и 46,4 тыс. соответственно (включая
Окинаву).[59]В данном случае
американцы преследовали цель придать союзу более равноправный характер,
побудить Японию к самостоятельному наращиванию военной силы, а так же более
активно участвовать в военно-стратегических планах США в Азии.
Соединенные Штаты настоятельно добивались наращивания военного потенциала
Японии, прежде всего военно-морского флота. Для сравнения: в 1977 г. США
потратили на военные нужды 523 долл. в расчете на душу населения своей страны,
Япония в свою очередь лишь 49 долл. В условиях когда за период с 1976 по 1978
год дефицит США в торговле с Японией составил 27 млрд. долл., требование США о
«разделении бремени» в области обороны приобретает особое звучание.
[60]
Для улучшения координации совместной военной политики между двумя странами в
1975 г. было принята договоренность о проведении ежегодных консультации глав
военных ведомств США и Японии. В июле 1976 г. принято решение о создании
«Подкомитета по сотрудничеству в области обороны» при «Японо-американском
консультативном комитете безопасности», в функции которого должна была войти
координация планов американского и японского военных штабов по проведению
совместных боевых операций.
В августе 1978 г. подкомитет утвердил документ под названием «Основные
направления японо-американского военного сотрудничества в области обороны».
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12
