Визуально-коммуникативные характеристики представителей готической культуры

Принципиальное отличие субкультуры от культуры касается степени произвольности в их выборе. Собственно, говорить о выборе культуры невозможно: приобщение к ней начинается без согласия ребенка. Но приобщение к одной из субкультур во всех случаях подразумевает принятие решения (или нескольких последовательных решений), осуществляемое сознательно. Это — один из редких моментов, когда человек волен решать, через какие очки ему смотреть на мир.

Каждый человек принадлежит к какой-то субкультуре, хотя субкультуры большинства людей не имеют ни самоназвания, ни системы символов, обозначающих их границы. Правдоподобное предположение состоит в том, что самоидентификация и символика появляется лишь вместе с необходимостью быстро и эффективно отличать своих от чужих. Исходя из этого, можно выдвинуть гипотезы относительно связи организационных факторов и проведения символических границ. Эмпирические данные в целом подтверждают это предположение, так, есть очевидная связь между субъективной важностью субкультурной самоидентификации и степенью, с которой группа распылена в большей по размерам популяции.

Основное методологическое следствие, которое имеет эта точка зрения, состоит в требовании характеризовать субкультуру именно через используемые ею принципы выбора, то есть, не через то, что отвергают (как это чаще всего происходит на уровне здравого смысла), а через то, почему это делают. Выше было высказано предположение, что одни нормы культуры всегда отвергаются для того, чтобы следовать другим. В отношении возрастных субкультур такой линии рассуждения придерживался, например, Толкотт Парсонс, объясняя Молодежную революцию 60-х. Он утверждал, «что выступления студентов были результатом вовсе не неудачи социализации, а ее излишнего успеха: послевоенное поколение не могло приспособиться к тому, что идеалы, на которых оно воспитывалось, надо оставить в детской, чтобы жить в обществе взрослых.»[23]

Молодежь занимает особенное место в процессе формирования субкультур: в юности на человека в западных обществах обрушивается львиная доля культурных конфликтов, и именно в этот период он должен выбрать сценарий разрешения всех будущих проблемных ситуаций. Однако, в более позднем возрасте, когда выбор в пользу одной из субкультур уже сделан, состояние определенности не наступает: мы сталкиваемся с новыми фактами, требованиями, перспективами, из которых надо непрерывно выбирать правильные. Постоянным источником неопределенности являются социальные движения.

«Интерес к субкультурам возник среди социологов общественных движений главным образом в связи с той ролью, которую они играли в рекрутировании новых членов: социальные сети субкультур были основным источником пополнения рядов активистов. В дальнейшем предметом пристального внимания стали коммуникативные процессы и определение политической ситуации в малых группах, главным образом объединяющих представителей одной субкультуры. Именно субкультурным социальным сетям отводилась основная роль в нескольких недавних попытках соединить микро- и макроподходы к изучению социальных движений. Было признано, что выживание возникшего движения зависит от того, удастся ли ему вписать свои новые схемы в сценарий хотя бы одной из ранее возникших субкультур. Многократно отмечалось, например, что новые социальные движения, возникшие в 60-х, по сути, опираются на одну субкультуру. В качестве признаков конституируемых ею стилей жизни перечисляются демократизм, антитехнократизм, стремление к автономии и доминирование постматериальных ценностей над материальными (последнее Рональд Инглехарт считает основной отличительной чертой).»[22]

Как и в случае с психологическими чертами активистов, наибольший интерес исследователей привлекали те особенности субкультур, которые позволяли объяснить успех или неуспех движений в мобилизации массовой поддержки. В своей обобщающей статье Макадам, Маккарти и Зальд указывали, что «до недавнего времени внимание социологов было сосредоточено на ранних стадиях развития движения, и удивительно мало интереса вызывали результаты их деятельности. Действительно, мы можем предположить, что субкультуры не только влияют, но и подвергаются влиянию со стороны тех трансформаций социального сознания, которые несут движения.»[24]

Новые схемы социального мышления, которые они предлагают как альтернативу старым, и видения мира, возникшие как результат применения этих схем, вносят диссонанс в с трудом созданные непротиворечивые частные вселенные. Движения порождают субкультуры, создавая ситуации, требующие делать выбор — прежде всего, между разными социальными теориями. Те, кто принимает их перспективу, вынужден тем самым отвергнуть старые концепции, нередко вместе с нормами мышления и поведения, которые с ними связаны.

Из всего сказанного следует, что когнитивная практика движений способна порождать целые шлейфы субкультур — как это и сделали молодежные движения 60-х — принимающих или не принимающих полностью или частично их инновации в теориях социального порядка. Субкультурам, ассимилирующим предлагаемые идеологии, приходится воссоздавать целостные мировоззрения за счет отказа от норм, связанных с отброшенными теориями. Требование непротиворечивости, на которое мы ссылались как на принцип, играющий ключевую роль в ситуации культурного выбора, воплощается в попытках создать такой стиль жизни, который связывал бы положения новой теории общества со всеми другими аспектами практики активистов. «Сценарий» субкультуры гарантирует переводимость ее теории социального порядка на язык искусства, науки политики, семейной жизни — в целом, на язык любой другой деятельности, в которой участвуют ее представители.

Мы возвращаемся в этом пункте к тому, что обозначили как одну из основных проблем для концепций социологии общественных движений, опиравшихся на определение движений как формы коллективных действий. Субкультуры преобразуют альтернативные социальные теории, оперирование которых мы обозначили термином «социальное движение» в целостные стили жизни. Благодаря субкультурам, борьба между движениями и порядком, которому они бросают вызов, протекает не только в политическом, но и во всем культурном пространстве.


1.2 Визуально-коммуникативные характеристики субкультур


Каждая субкультура имеет свои особенные визуальные и коммуникативные характеристики. Они как неотъемлемые правила и неизменные аспекты поддерживаются членами общества, придавая субкультуре идеализированность и поддерживая определенную тематику, свойственную каждому социальному движению.

Рассмотрим отдельно значение визуальных и коммуникативных характеристик, для идентификации их с субкультурными традициями. «Особенности внешнего облика и экспрессии человека могут стать «знаками», которые будут вовлечены в жизнь личности. Как это происходит? По нашему мнению, знаки внешнего облика человека функционируют в общении опосредованно активностью самого субъекта, который выбирает из порожденных полем культуры те знаки, которые отвечают его Я-концепции, соответствуют условиям общения и целям его деятельности. В этом плане все семиотические проявления человека вольно или невольно есть его самоутверждение. Психосемиотика внешнего облика обращается к знакам «внешних характеристик поведения и облика человека», «невербального поведения человека», «языка тела». Другими словами, она изучает все визуальные знаковые системы, образованные семиотическими проявлениями внешнего облика человека и несущие информацию в общении. Соответственно зрительно воспринимаемая информация о человеке и от человека передается визуальными знаками трех визуально-коммуникативных систем: габитуса (физический облик, анатомические особенности лица, других частей тела, конституция и пр.), костюма (социальное оформление внешности: одежда, обувь, украшение, аксессуары, прическа, очки и пр.), кинесики (любые значащие движения: мимика, жестикуляция, походка, позы).»[25] Так как в данной главе рассматриваются роль и функции знаковых элементов внешнего облика человека в общении, в отношении субкультур можно сказать, что визуальный аспект является главным «опознавательным элементом» в среде приверженцев. Таким образом они отождествляют себя с группой и находят себе подобных в основной культуре.

«Визуальные знаки внешнего облика человека играют особую роль в общении и межличностном познании. Они являются важным средством (инструментом) невербального общения, реализующим аффективно-коммуникативную, регуляторно-коммуникативную и информационно-коммуникативную функции, становятся главными источниками визуальной информации о человеке, индикаторами его личности. Значения отдельных визуальных знаков интерпретируются взаимосвязано: пополняя друг друга, либо порождая новую информацию, либо оказываясь малозначимым нюансом общения. Кинетические знаки чаще всего являются психосемиотической определяющей в визуальном тексте общения. При нейтральной или позитивной информации, передаваемой ими, эту роль выполняют знаки «габитуса» или «костюма». Визуальные средства невербального общения, репрезентируясь в функции индикации социально-психологических характеристик человека, становятся инструментом самоподачи образа Я в общении.»[25] Коммуникативная сторона – неотъемлемая часть каждого общества. Коммуникативные характеристики это те особенности общения, которые дают группе возможность обособления внутри основной культуры.

Субкультура может отличаться от доминирующей культуры языком, манерой поведения, одеждой и т. д. Основой субкультуры могут быть стиль музыки, образ жизни, определённые политические взгляды. Некоторые субкультуры носят экстремальный характер и демонстрируют протест против общества или определённых общественных явлений. Такие субкультуры, вступающие в конфликт с ценностями традиционной культуры, называют контркультурой. Некоторые субкультуры носят замкнутый характер и стремятся к изоляции своих представителей от общества. Иногда субкультуры развиваются и входят как элементы в единую культуру общества. Развитые субкультуры имеют свои периодические издания, клубы, общественные организации.

«Более узким понятием, близким к субкультуре, но не подменяющим её, является фэндом (англ. fandom — фанатство) — сообщество поклонников, как правило, определенного предмета (писателя, исполнителя, стиля). Фэндом может иметь определенные черты единой культуры, такие как «тусовочный» юмор и сленг, схожие интересы за пределами фэндома, свои издания и сайты. Однако большинство фэндомов не образуют субкультур, будучи сосредоточеными только вокруг предмета своего интереса.

Также с понятием субкультуры иногда путают понятие хобби — увлечения человека каким-либо занятием. Сообщества людей с общим хобби могут образовывать устойчивый фэндом, но при этом не иметь признаков субкультуры (общего имиджа, мировоззрения, единых вкусов во многих сферах).

Как правило, говоря о субкультурах, подразумевают молодежные движения, связанные с определенными жанрами музыки или другими увлечениями. Их разнообразие и является непосредственным фактором такого широкого спектра самих субкультур.»[10]

В рамках данной работы будет рассмотрена субкультура, базирующаяся на музыкальном направлении «Готика», и тот факт, что сама сущность движения не ограничивается лишь музыкальными предпочтениями, кроется в самом слове «готика», и его исторических предпосылках. Для более детального анализа в дальнейшем, для начала углубимся в суть визуально-коммуникативных характеристик данной субкультуры.

Готика является феноменально эклектичной и сложной эстетической формой, за несколько десятилетий, она обрастала всё новыми и новыми ассоциациями с какими-то художественными течениями прошлого, и в итоге превратилась в многогранное, и сложное явление, заимствующее символы и идеи у эпохи нового времени, обращаясь к средневековью, и даже к древнеегипетской цивилизации.

Такое соседство, что самое интересное, не разрушает субкультуру, но развивает её — границы всё больше расширяются.

Для начала, стоит рассмотреть основные моменты и художественные течения, повлиявшие на эстетику и символику субкультуры.

«Уходя вглубь веков, многие, говоря о современной субкультуре, вспоминают племена готов. Целесообразно проследить исторические предпосылки термина «готика». Первоначально, готы это германский народ, сыгравший значительную роль в истории Европы, и падении Римской Империи. На готском языке, название племени, звучит как «gutans». Гутаны-готы, не имеют абсолютно никакого — даже косвенного отношения к субкультуре. Не имеют они отношения ни на синтаксическом уровне, ни на символическом.

В период возрождения (14-16 вв.) в Европе, средневековую архитектуру стали называть «Готика» («gothic»), в силу того, что она сильно контрастировала с классицизмом, вошедшим в моду именно в это время.

Слово происходит от итал. «gotico» — непривычный, варварский, и сначала использовалось в качестве бранного.»[26]

Здесь хорошо видно, что «готы» как племя и «готическая архитектура» это не однокоренные слова, то есть архитектуру не называли в честь племени. А назвали её «варварской», потому что она казалась во времена классицизма именно такой — страшной, мрачной, не свойственной культурным традициям того времени. Потому что строилась она в поистине страшные времена — тёмные века.

«В городах развернулось, возникнув в Северной Франции, широкое строительство. Новый архитектурный стиль, получил название готики. Это название было предложено в XV в. итальянскими теоретиками искусства, выразившими таким образом свое отношение к казавшейся им варварской архитектуре Западной и Средней Европы.»[27]

Хотя готика возникла в процессе развития романской архитектуры, в противоположность ей и последующей архитектуре ренессанса, барокко и классицизма, — это единственный стиль, создавший совершенно своеобразную систему форм и новое понимание организации пространства и объемной композиции. Название «готика» не отражает правильно существо данного стиля. В период ренессанса это было насмешливое наименование, выдуманное итальянской художественной критикой для творческого стиля, возникшего севернее Альп. Во Франции этот стиль получил более точное название «Style ogivat» (стиль стрельчатый). Однако, название «стрельчатый», не прижилось.

Ирония последующего употребления слова «готы» в плане сегодняшней субкультуры состоит в том, что далее оно обозначало скорее вкусовых интеллектуалов от мира сего.

Поистине вековому шествию способствовала литература. «Далее был готический роман и поэзия - Байрон, Волпоул, Анна Райс, и другие. Роман и поэзия, где наравне с мрачно-романтической и мистической стилистикой поднимаются темы познания своих скрытых сторон, своей сущности. В последствии такие авторы как Эдгар По, Кафка, Густав Майринк успешно продолжили развитие этого жанра и примешали к мистике и романтике немного философии и внутренних человеческих изысканий. Один из наиболее читаемых готами авторов - Лавкрафт. Далее готика стала еще более философской, и к современной литературной готике «второй волны» можно отнести литературу «мрачной», последней романтики или же футурологической правды - Ремарк («Триумфальная Арка», «Черный Обелиск»), Оруелл («1984»), Хемингуей («Острова в океане», «По ком звонит колокол»). И так называемую екзистенциальную литературу - Сартр («Стена»), Камю («Чума»).

Начало отсчета готического кино - 1930-тые. Когда появились первые фильмы как мистического плана – «Носферату», «Дракула», и т.д., так и абстрактно - экспресионнистского плана – «Метрополис». Вскоре, как и в литературе к готическим фильмам стали относить и более психологическое, «непонятное» кино. Поэтому на данный момент готическое кино - это как экзистенциальное, психологическое кино, так и мистика, ужасы, триллеры. Готическое кино затрагивает все интеллектуальные сферы и аспекты бытия человека - поиск себя, проникновение в глубочайшие сферы сознания, баланс эмоций, знаний и мрачной романтики. Среди наиболее известных - «Ворон», «Потерянное шоссе» (реж. Дэвид Линч), «Одиссея 2001» (реж. Кубрик Кусторица). Культовым готическим фильмом является «Ворон». В «Вороне» выражена суть готики - вечная боль, не сгоревшая в пепле смерти любовь, холодная правда и кровавая ложь.»[28]

Современная готика как явление молодежной культуры является логическим продолжением панкизма, а точнее пост-панка, который в конце 90-х годов ХХ ст. постепенно приходит в упадок. Благодаря активной рекламной раскрутке СМИ, движение «готов», «готики», привлекло в свои ряды многих сторонников. Готика как музыка является тем, что стало ключевым элементом для входа в субкультуру совершенно разных элементов и основой для создания готической субкультуры, для появления понятия «готы». Готическая музыка - эмоционально-сильная и одновременно утонченно-романтическая как своей музыкальной структурой так и текстами. Впервые термин «gothic» по отношению к рок-музыке был употреблен еще в конце 60-х (для характеристики произведений King Crimson и Van Der Graaf Generator). Следует отметить, впрочем, что на рокеров (по крайней мере, на ранних этапах становления «готики») в большей степени повлияла не музыка средневековья как таковая (воздействие искусства барокко было гораздо сильнее), а, скорее, «готический» («черный») роман и стихи эпохи романтизма (Мэри Шелли, Волпоул, Бодлер, и др.) со всей их холодной и необычной романтикой, вампирско-вурдалакской образностью, эстетикой кошмара и психологических изысканий. И в то же время различные произведения философии индивидуализма (Сартр, Камю) оказали также решающее действие. Те группы, которые в последствии, в начале 80-тых, стали фактическими основателями готики – The sisters of mercy, Bauhaus, Fields of the Nephilim, The cure, уже гармонично сочетали в своем творчество элементы как философии, так и мистики, при этом подавая данную смесь, высоко-эмоционально привлекали совершенно нестандартным, невиданным колоритом и тотальной инновативностью идей сочетания музыки, имиджа, эротики, философии. Характерным следствием интереса групп к пограничным сторонам сознания и жизни стало воссоздание в готической музыке всего комплекса элементов различных философий, жанрово - стилевых особенностей культово - ритуального искусства, тяготение к образам религиозной экспрессии, потустороннего мира, инфернальных сил, нашедших отражение в песенных текстах, необычном имидже и сценическом действе. Если пытаться отследить эволюцию развития такого мультижанрового культурного пласта как готика, то нужно отметить, что в своем развитии «готика» прошла несколько этапов - от прото-готики рубежа 70-80-х к готик-року и начала волны dark wave, goth electronics середины - второй половины 80-х, и, далее, к многообразию «готических» направлений 90-х и до тотальной интеграции во все пограничные жанры на данный момент - 2000-ные. В результате, к началу второго тысячелетия «готика» - это стиль, диапазон саб-жанров которого, простирается от тяжелых готик-металлических и готик-роковых разновидностей, всех видов электроник и танцевальной музыки (dark wave, synth pop, dark electro, future pop) до чистой акустики, поп-готики, а также нео-классики - оркестровой, оперной и камерной готики, и в том числе - фолковой и этнической готики. Все саб-жанры готики равны по своей роли и важности для формирования готики, как музыки так и субкультуры.

Повторно и более детально можно остановиться на том, почему же группы называли именно «готическими». И это произошло, по всей видимости, по следующим причинам.

Во-первых, мощный, зычный «готический» («варварский») вокал вызывал сравнение с мощным старинным, мрачным и энергическим зовом племени готов. А во-вторых, одеты были группы «под Средневековье» : черный бархат и старая средневековая черная одежда, сапоги, сугубо серебряные украшения, длинные буйные и хаотические волосы (часто кстати смешивалась различная стилистика, так, например, много групп выглядели как средневековые ковбои - готы ( ковбойские сапоги, средневековые шляпы, старинная стилистика,) например Fileds of the Nephilim и The Sisters of Mercy (на определенном этапе) (на сегодня большинство готов преимущественно объединяют в одежде черную кожу и обыкновенную черную одежду)). В-третьих, в текстах групп (особенно The Sisters of Mercy и The Mission) звучали такие элементы как познание, вера, индивидуализм, вера в себя, бог, душевная боль, мистика, борьба против догм общества, призыв дойти к себе через преграды общества и т.д. И, в-четвертых, их композиции несли так называемую «готическую» атмосферу - настроение мрачного пафоса, возвышенности, искренней боли, сосредоточенной скорби, депрессии, отрешенности, и общая атмосфера и тексты были насыщены мотивами познания себя, бесконечного поиска истины, псевдосуицидальной экзальтации, вечного сочетания любви-смерти, ухода в иные миры. При этом музыка оставалась достаточно мелодичной и ритмичной, с оттенками танцевальности, хотя и весьма минималистичной в темброво-драматургическом плане, созданной, к тому же, практически до последней ноты с помощью «бесчеловечных» синтезаторов и драм-машин.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9



Реклама
В соцсетях
бесплатно скачать рефераты бесплатно скачать рефераты бесплатно скачать рефераты бесплатно скачать рефераты бесплатно скачать рефераты бесплатно скачать рефераты бесплатно скачать рефераты