Ввиду неоднородности нашего сознания более вероятным может оказаться третий, компромиссный вариант. В этом смысле показательны довольно типичные примеры поведения человека, когда он сталкивается с неожиданной проблемой. Если у телевизора вдруг пропал звук, то обычно первое, что делает хозяин – это стучит по нему кулаком! (Решение, явно принятое на уровне эмоционального сознания и являющееся устойчивым стереотипом поведения. Как ни странно, но такой “жесткий подход” иногда действительно помогает устранить неисправность: часть таких неполадок в работе телевизора связана с нарушением электрических контактов, которые от удара или тряски могут восстановиться.) При внезапном разъединении с абонентом, многие люди, если не большинство из них, начинают громко кричать в трубку: “Алло, алло!” или нажимать на рычаг телефонного аппарата. Хотя совершенно очевидно, что такие действия не смогут восстановить прерванную телефонную связь. При этом часто следует эмоциональная реакция, чрезвычайно похожая на “конструктивные предложения” в примере со стулом в темной комнате. И только потом, когда человек убедится в бесполезности своих действий по поводу замолчавшего телевизора или телефона, он начинает предпринимать гораздо более осмысленные и правильные решения – в дело вступает интеллект.
Нечто похожее можно наблюдать и у некоторых школьников, когда они выполняют домашние задания по математике. Вместо того, чтобы понять условие задачи и найти правильный способ ее решения (алгоритм или стереотип решения), ребенок нередко начинает изобретать мыслимые, немыслимые и совсем уж дурацкие (с точки зрения взрослых) способы таких решений. Эти способы обычно сводятся к случайному перебору вариантов типа: “прибавить к 250-ти кг. огурцов десять пустых ящиков, а потом, что получится, разделить на количество людей в школьной бригаде, работавшей на уборке овощей... При этом, если кто-либо из взрослых отклоняет такое решение задачи, то спустя три минуты нерадивый ученик приносит свой следующий “шедевр”: “отнять от 250-ти кг. огурцов 120 кг. моркови и умножить на два дня...” И только потратив немало времени на бездумный перебор вариантов решения задачи и убедившись, что сегодня ему не везет и задача таким способом “решаться не хочет” (в отличии от вчерашнего дня, когда с четвертой попытки он угадал правильное решение), он вздохнет и начнет думать над ней всерьез, пытаясь понять условие задачи, и что он все-таки должен сделать со всеми этими килограммами, ящиками и количеством людей в школьной бригаде, которые к тому же работали не один, а два дня...
Если в основе поступков человека могут лежать безусловные и условные рефлексы, желания, эмоции и чисто интеллектуальные причины или решения, то почему наше мышление должно быть столь однозначным, однобоким и присущим только одному уровню сознания? Нет у нас в голове никакой “мыслительной шишки”, как органа мышления. А вот кора больших полушарий мозга, с помощью которой, как предполагает наука, мы думаем и осознаем, как раз и связана с более глубокими и древними участками или зонами мозга. И никакой “государственной границы” между этими или другими участками мозга в действительности нет. Точно так же, как нет никакой четкой границы между глубинным, эмоциональным и интеллектуальным уровнями сознанием. Эволюционно и биологически интеллектуальному способу мышления должен предшествовать его более древний и простой прототип на уровне эмоционального сознания (эмоциональный тип или способ мышления). Истоки же нашего мышления следует искать еще глубже – на уровне нашего глубинного сознания.[41]
Есть хорошо известная притча[42] о “буридановом осле”, который якобы должен умереть с голоду, потому что не сможет решить предложенную задачу по выбору одной из двух совершенно одинаковых охапок или связок сена, лежащих от него на равных расстояниях. В действительности, еще ни одно животное не умерло от голода в такой ситуации (предполагалось, что осел не сможет сделать логично оправданный выбор из двух совершенно одинаковых возможностей), легко решает такую задачу и человек. Он выбирает любой вариант – тот, что справа или слева, тот, что оказался “с руки” или тот, что “больше нравится”... С точки зрения формальной логики такой выбор нельзя обосновать – обе возможности абсолютно равны – однако человек, равно как и любое животное, поступает в такой ситуации явно нелогично. Это по отношению к логике, по отношению к своим собственным потребностям выбор, наоборот, вполне логичен: с точки зрения эмоционального или интеллектуального сознания важно не какой именно сделать выбор, а сделать его вообще, хоть один, хоть другой – главное, ведь, не умереть с голоду.
Вероятно, алгоритм такого нелогичного выбора идет с уровня эмоционального сознания – раз уж этот алгоритм так хорошо знаком всем животным – это своего рода защита от “зависания” стереотипов решения или поведения. Сравните работу компьютера: обычно в таких ситуациях он становится в тупик, если у него нет защитной подпрограммы на случай таких логических тупиков или ловушек. В технике хорошо известны так называемые генераторы случайных чисел, как механические, так и электронные – они обычно используются для выбора выигрышных номеров в розыгрыше различных лотерей – они легко решают такие нелогичные ситуации, то есть делают выбор из двух или любого другого количества абсолютно равнозначных вариантов.
В одной из предыдущих глав было высказано предположение, что эмоциональный уровень сознания можно считать нашим миром чувств и желаний. Однако нет никакой уверенности в том, что все органы чувств замыкаются именно на этот уровень – это крайне сомнительно хотя бы потому, что нельзя дать даже четкого определения в отношении всех органов чувств.
Традиционно принято считать, что органов чувств у человека пять: это органы зрения, слуха, обоняния, вкуса и осязания. Но если первые четыре органа чувств имеют достаточно конкретную форму, размеры и границы, то органом осязания является практически вся поверхность тела, в которую включено астрономическое количество экстероцепторов, реагирующих на прикосновение, давление, температуру... А куда отнести интероцепторы – их ведь не меньше, если не больше? Как видим, на переходе “рефлексы – эмоции” все не так просто и однозначно и, несомненно, часть ощущений связанных с нашим телом, мы получаем и на уровне глубинного сознания. Например, все болевые ощущения идут с уровня глубинного сознания. То же можно сказать и об ощущениях, связанных с солнечным загаром или с приемом холодного душа... Или такой вопрос: куда отнести сексуальное удовольствие, к эмоциональному или глубинному уровню сознания? С одной стороны, это связано с основным инстинктом, а с другой – несомненно, связано с миром эмоций и желаний...
Другими словами, с мыслями, так же как и с эмоциями, все обстоит далеко не так однозначно, как хотелось бы. В соответствии с настоящей теорией мысли должны присутствовать не только на уровне интеллекта, куда их обычно и помещают, но и на уровне эмоционального сознания, что находится в прямом противоречии с традиционными представлениями о нашем сознании и мышлении. Однако такая точка зрения находит под собой достаточное основание, если четко следовать основному тезису: “от рефлексов – к эмоциям, от эмоций – к мыслям”. Сравните: многие люди получают большое эмоциональное удовольствие от такой, например, чисто интеллектуальной игры, как шахматы или от решения кроссвордов, головоломок или сложных дифференциальных уравнений. Это всего лишь дело вкуса и индивидуальных пристрастий. Главное, что эмоции присутствуют и на самом высшем уровне сознания. Впрочем – также, как и на низшем уровне нашего сознания: когда в летний зной ветерок освежает нашу кожу, нам это, безусловно, приятно.
С учетом вышесказанного наиболее предпочтительным оказывается компромиссный вариант № 3. Хотя и вариант № 1 имеет право на существование: как бы там ни было, а задавать вопросы все же гораздо проще, чем отвечать на них.
Есть хорошо известная поговорка: “Один ум хорошо, а два лучше”. С этим вряд ли кто будет спорить, но почему именно два, а не три или пять? Может быть, ситуация с двумя умами напоминает ситуацию с двумя участниками внутреннего диалога? Ведь достаточно очевидно, что играть с самим собой в шашки или карты неинтересно. Наверное, потому, что наше сознание не может разделиться на две части (одна часть играет “за нас”, а другая – “за воображаемого противника”) до такой степени, чтобы одна часть не знала, почему вторая делает тот или иной ход. Это напоминает игру с открытыми картами... Совсем другое дело, когда играют двое, пусть даже не равных по силе игроков – в этом случае и сопернику и вам самим приходится самостоятельно и без подсказок додумываться до мотивов того или иного хода. Есть ли здесь какая-либо связь с поговоркой о двух умах? И почему двум умам легче додуматься до чего-либо, чем одному? Наверное, потому, что другой человек видит проблему как-то иначе, по-своему, не так как первый. Это вносит новизну, новые ракурсы и подходы к решению задачи. Диалог идет не по замкнутому кругу, как это часто бывает при внутренних диалогах, носит более конструктивный характер, и, значит, у такого способа решения больше шансов на успех. Во всяком случае не вызывает особых сомнений то, что такой метод решения часто позволяет проще или быстрее найти правильное решение.
Такие коллективные способы решения проблем характерны для людей едва ли не с доисторических времен. Достаточно вспомнить о советах старейшин, военных, семейных советах или консилиумах врачей. С той же целью собирают педсоветы или производственные совещания, в отличии, например, от общих собраний, которые обычно нужны, чтобы утвердить заранее принятое решение, или парламента, члены которого преследуют свои собственные интересы или лоббируют интересы тех или иных общественных, промышленных, финансовых или политических группировок.
12. Резервы нашего сознания
Наше сознание таит в себе много тайн и загадок. Поэтому когда мы попадаем в очень тяжелые, критические или экстремальные ситуации, то очень часто скрытые, потенциальные возможности нашего организма проявляются самым неожиданным образом. Эти скрытые возможности обусловлены потенциальными возможностями или резервами нашего сознания. И вряд ли могло быть иначе, если иметь в виду весь длительный процесс эволюции человека. В естественных, природных условиях любой биологический вид неизбежно попадает в критические, опасные для жизни ситуации, выйти из которых он может только при использовании скрытых, внутренних резервов организма. Это своего рода запас прочности, который изначально был заложен Природой в “конструкцию” любого биологического вида, в том числе и человека.
Индийским йогам, например, многое известно о потенциальных, но скрытых возможностях человека, и путем очень сложных и длительных специальных тренировок они способны демонстрировать трюки, которые поражают непосвященных в такие тонкости зрителей. Они совершенно спокойно и безболезненно прокалывают себе язык или щеку стальной иглой, могут лежать голой спиной на битом стекле (для большего эффекта на грудь становится несколько человек или даже наезжает одним колесом грузовик), ходить босыми ногами по горящим углям, пить концентрированную соляную кислоту, надолго останавливать собственное дыхание и многое другое, что кажется обычным людям за гранью возможного. И по большей части такие трюки основаны не на обмане, ловкости рук или технических уловках, в отличие от трюков фокусников-иллюзионистов, а именно на умении использовать внутренние резервы сознания и тела человека.
Марк Твен в книге “Приключения Тома Сойера” описывает весьма оригинальный способ удаления больного зуба. Способ этот прост, но он очень хорошо учитывает особенности нашего сознания: один конец прочной нити привязывают к зубу, а второй – к массивному неподвижному предмету. Теперь достаточно убрать провис нити и неожиданно поднести к лицу горящий факел – рефлекторно человек отшатнется от огня и тем самым вырвет себе больной зуб. Любопытно, но никакой боли не чувствуется: сигнал острой боли полностью подавляется рефлекторной реакцией, направленной на спасение жизни.
В критических, опасных ситуациях мы перестаем замечать боль, холод, усталость, страх и многое другое (все это отходит на второй и третий план) и мобилизуем все наши внутренние резервы на выполнение главной задачи – спасение жизни.[43] В таких крайне опасных ситуациях силы человека удваиваются и утраиваются, он способен перепрыгнуть на соседнюю крышу, пройти по узкому карнизу на высоте пятого этажа, оторвать от земли неподъемную тяжесть, броситься в ледяную воду или пылающий дом... Примечательно, но в спокойном состоянии, после совершения своих отчаянных поступков или подвигов, человек обычно сам недоумевает: каким образом ему удалось это сделать, откуда взялось столько сил или смелости?
Вот типичный пример на эту тему: при пожаре семидесятилетняя старушка весьма хлипкой комплекции спускает вниз по лестнице (с четвертого этажа!) тяжеленный сундук со своим добром. После того, как пожар был потушен, четырем крепким мужчинам пришлось изрядно потрудиться, чтобы затащить тот сундук обратно в квартиру. Примечательно, но они наотрез отказывались верить, что тяжелый и громоздкий сундук старая женщина спустила по лестнице самостоятельно да еще выволокла его во двор! Подобных примеров известно великое множество, но все они показывают, какими огромными резервами располагает человек и даже не подозревает об этом.
Что означает поговорка: “Утро вечера мудренее”? Только ли то, что утром, после ночного отдыха, голова свежая и еще не замороченная повседневными заботами и проблемами или есть здесь и другой подтекст? Например, проблема с решением какого-либо трудного для интеллекта вопроса (не решенного накануне) уходит на уровень подсознания. И может так случиться, что решение, упорно ускользавшее вчера днем или вечером, совершенно неожиданно является утром. Как бы само по себе... Обычно такие решения приходят неожиданно, вдруг, но откуда они приходят и кто решил за нас нашу проблему? Ведь сами по себе задачи или проблемы, как известно, не решаются...
Можно предположить два варианта: либо этим занималось наше подсознание (эмоциональное сознание) в то время, когда мы спали или даже бодрствовали, либо эту работу проделало интеллектуальное сознание (скорее, его часть) в тайне от нас самих, во сне. Достоверно известно, что довольно часто не все участки коры головного мозга прекращают свою работу во время сна и это является одной из причин сновидений.[44] Оба варианта возможны. С одной стороны, интеллект, который “специализируется” на трудных задачах, а с другой – эмоциональное сознание, которое решает задачи попроще, но зато с огромной скоростью. Возможно, что оба уровня сознания “приложили здесь руку”. Это загадка, ответ на которую мы узнаем очень нескоро.
Такие случаи известны не только на бытовом уровне, но и описаны людьми, свидетельства которых не вызывает сомнений. Например, всемирно известный “периодический закон химических элементов” (более известен как “периодическая система элементов”) явился в полном по тому времени объеме выдающемуся химику Д. И. Менделееву... во сне. И ему “только осталось” при пробуждении набросать его по памяти на листе бумаги. Однако кому попало такие идеи во сне не приходят, а если даже по недоразумению и придут, то хватит ли у этих людей разума, чтобы понять значение таких идей? Ведь над проблемой взаимосвязи между различными химическими элементами Менделеев работал долго и много, однако столь ясное, простое и убедительное решение ускользало от него наяву, но явилось почему-то во сне...
Теперь этот закон изучают (“проходят!”) на уроках химии в средней школе, только вряд ли школьники считают это гениальным открытием – настолько закон прост и очевиден. Однако за этой простотой стоит колоссальная работа выдающегося интеллекта: многие химические элементы были известны сотни и даже тысячи лет назад, закон же был открыт только в 1869 году.
Увидеть и понять простоту первым, дано очень и очень немногим. В этом и состоит их гениальность: они видят в простых, а часто и совершенно заурядных вещах или явлениях то, чего до них не смог увидеть никто. Хотя те же самые вещи или явления могли наблюдать миллионы людей в течение веков и даже тысячелетий. И дело здесь не в остроте зрения, а в особом складе ума, в индивидуальных особенностях сознания и мышления, которые в той или иной степени присущи любому человеку. Иногда ситуация доходит до анекдота: великому Архимеду потребовалось залезть в переполненную ванну, что открыть закон гидростатики! А разве до него никто не замечал, что любое тело погруженное в жидкость, увеличивает объем этой жидкости? Миллионы людей видели это тысячи раз, но только Архимед потряс округу своим историческим воплем “Эврика!!!”, когда понял, что он открыл.
Почему же повезло именно Архимеду, а не другим, кто тоже любил принимать ванны? Наверное потому, что знаменитый грек обладал необычайно пытливым и изобретательным умом. Мы ему многим обязаны: он разработал предвосхитившие интегральное исчисление методы нахождения площадей, поверхностей и объемов фигур, является автором целого ряда важных изобретений, таких как военные метательные машины, системы для поднятия тяжестей и многих других. Его ум оказался настолько пытливым, что смог постичь, казалось бы, такое заурядное явление, как вода, выплеснувшаяся через край ванны...
Все люди – будь то мыслители, ученые, изобретатели, композиторы, поэты или художники, которым удалось сделать важные открытия или свершения – не могут сколько-нибудь определенно и вразумительно описать сам момент появлении идеи или решения. Все их объяснения обычно сводятся к “внезапным внутренним озарениям”, “неожиданному и непостижимому проблеску в сознании”, которые часто приписываются божественному провидению, откровению либо просто вдохновению.
Что касается откровения, то само это слово носит ярко выраженный религиозный характер (в отличии, например, от слова “откровенность”) и вряд ли есть смысл вникать в такие тонкие материи. То же можно сказать и о слове “провидение”. Однако справедливости ради следует отметить, что обычно такому откровению или провидению предшествует длительный период существенных и часто весьма строгих ограничений человека в пище, отдыхе, сне, свободе передвижения, общения... (одержимость работой, отрешенность и отстраненность от суетного мира, концентрация сознания внутри себя, а также длительные уединения, моления, отшельничество, посты, обеты, аскезы…) Все это несомненно накладывает заметный отпечаток не только на сознание человека, но даже и на его внешний вид (одержимость идеей, одухотворенность, просветленность лица, особая ясность во взгляде...). Поэтому нет ничего чрезвычайно удивительного в том, что после таких глубоких “перестроек сознания” может возникнуть особое состояние души, особая просветленность ума. Другими словами, во всем этом крайне сложном и трудно постижимом процессе главную роль играет, видимо, не сама религия, как свод каких-то понятий, знаний или догм, а отношение человека к тому, во что он верит. В этом отношении религия и вера не одно и то же и не являются синонимами.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22
