христианского мира. Парадный въезд в город украшали великолепные Золотые
ворота. В самом Киеве, по свидетельству немецкого хрониста начала XI в.
Дитмара из Мерзебурга, имелось 400 церквей, 8 рынков и пребывало несметное
множество народа. Немецкий автор второй половины XI века Адам Бременский
называл Киев соперником Константинополя — крупнейшего города христианской
Европы. Чтобы подчеркнуть могущество Руси, её равенство с Византией, Ярослав
сам, без согласования с константинопольским патриархом, назначил для Руси
главу церкви — митрополита. Им стал русский церковный деятель Илларион
Берестов, тогда как прежде митрополиты присылались из Византии.
В правление Ярослава выдающихся успехов достигло на Руси просвещение. Ещё
Владимир основал в Киеве училище, которое должно было готовить для Русской
земли образованных священнослужителей. Теперь же его преемник создал училище
в Новгороде, где постигали науки около 300 юношей. При Ярославе в Киеве
началось русское летописание, около 1050 г. первая летопись появляется и в
Новгороде. Перу сподвижника великого князя, митрополита Иллариона,
принадлежит «Слово о законе и Благодати» — первый памятник русской
богословской, философской и исторической мысли.
Успехи просвещения на Руси во многом стали возможны благодаря личным
достоинствам её правителя. Ярослав был твёрдым христианином, сторонником
«книжного почитания». Сам он много читал, и нередко ночь заставала его за
книгой. Собрав в Киеве писцов и переводчиков с греческого, он поручил им
перевод книг, привезённых на Русь из Византии. Это были богословские и
исторические сочинения византийских и античных авторов. Так Русь приобщалась
к великой культуре античного мира и Византии.
При Ярославе успешно развивались отношения Руси со странами Европы. В те
времена престиж державы во многом определялся династическими связями. С
правящим в Киеве родом Рюриковичей мечтали породниться могущественнейшие
монархи христианского мира. Один из сыновей Ярослава, Всеволод, стал зятем
императора Византии Константина IX Мономаха. Дочери Ярослава — Анна,
Анастасия и Елизавета — вышли замуж за королей Франции, Венгрии и Норвегии.
Любопытно, что во время коронации во Франции Анна Ярославна пожелала давать
королевскую присягу не на латинской, а на привезённой из Киева славянской
Библии. Библия эта так и осталась в Реймсском соборе, где до 1825 г.
включительно короновались французские монархи; и, как это ни поразительно,
последующие поколения французских королей присягали на Библии, прибывшей во
Францию из Руси.
Выдающимся достижением эпохи правления Ярослава, который по справедливости
вошёл в русскую историю под именем Мудрого, было составление свода письменных
законов, который получил название «Русская Правда», или же «Правда Ярослава».
Позднее преемники Ярослава дополняли его новыми статьями.
«Русская Правда» включала статьи законов как гражданских, так и уголовных.
Она устанавливала судопроизводство, определяла наказания за те или иные
проступки или преступления. Из неё можно почерпнуть сведения о социальном
устройстве, нравах, обычаях русского общества того времени.
По гражданским делам «Русская Правда» устанавливала суд двенадцати выборных.
В отличие от сводов законов других стран тогдашнего христианского мира
«Русская Правда» не знала применения пыток и телесных наказаний, хотя казнь
за наиболее тяжкие преступления существовала. В основном приговаривали к
денежным штрафам, размеры которых зависели от тяжести проступка и от того,
кем был пострадавший. Ограничена была кровная месть, распространённая в
обществе тех столетий. По меткой оценке Н.М. Карамзина, «Правда Ярослава»
утверждала личную безопасность и права на собственность каждого из подданных
князя.
Предчувствуя близость кончины и желая предотвратить возможную борьбу за
власть между своими сыновьями, старый князь ещё при жизни постарался
распорядиться державным наследием. Старший сын Изяслав должен был княжить в
Киеве, и братьям вменялось чтить его как главу рода. Святослав Ярославич
получил в княжение Чернигов, Всеволод — Переяславль, Игорь — Владимир-
Волынский, Вячеслав — Смоленск. В Полоцке оставался княжить внучатый
племянник Ярослава Всеслав Брячиславич. По завету отца братья сообща должны
были беречь единую Русскую землю.
В 1054 г., прожив более 70 лет, великий князь Руси Ярослав Мудрый скончался.
В 1061 году половцы впервые напали на русские земли и разбили войско
переяславского князя Всеволода Ярославича. С этого времени в течение более
полутора веков они непрерывно угрожали границам Руси. Эта небывалая по своим
масштабам, продолжительности и ожесточению борьба заняла целый период
русской истории. Она развернулась вдоль всей границы леса и степи — от Рязани
и до предгорий Карпат.
Проведя зиму у морских побережий (в Приазовье), половцы весной начинали
кочевать к северу и в мае появлялись в лесостепных областях. Нападали они
чаще осенью, чтобы поживиться плодами урожая, но вожди половцев, стремясь
застать земледельцев врасплох, постоянно меняли тактику, и набега можно было
ожидать в любое время года, в любом княжестве степного пограничья. Очень
трудно было отразить нападения их летучих отрядов: они появлялись и исчезали
внезапно, раньше, чем на месте оказывались княжеские дружины или ополчения
ближайших городов. Обычно половцы не осаждали крепости и предпочитали
разорять сёла, но перед крупными ордами этих кочевников нередко оказывались
бессильными даже войска целого княжества.
До 90-х гг. XI в. летописи почти ничего не сообщают о половцах. Однако если
судить по воспоминаниям Владимира Мономаха о своей молодости, приведённым в
его «Поучении», то в течение всех 70-х и 80-х гг. XI в. на границе
продолжалась «малая война»: бесконечные набеги, погони и стычки, иногда — с
весьма крупными силами кочевников. В начале 90-х годов XI века половцы,
кочевавшие по обоим берегам Днепра объединились, объединились для нового
натиска на Русь. В 1092 г. «рать велика бяше от половець и отовсюду».
Кочевники захватили три города — Песочен, Переволока и Прилук, разорили
множество сёл на обоих берегах Днепра. О том, был ли оказан какой-либо отпор
степнякам, летописец красноречиво умалчивает.
На следующий год новый киевский князь Святополк Изяславич опрометчиво
приказал арестовать половецких послов, чем дал повод для нового нашествия.
Русское войско, выступившее навстречу половцам, было разбито у Треполя. При
отступлении, переправляясь в спешке через разлившуюся от дождей реку Стугну,
утонуло множество русских воинов, в том числе и переяславский князь
Ростислав Всеволодович. Святополк бежал к Киеву, а огромные силы половцев
осадили город торков, осевших с 50-х гг. XI в. по реке Роси, — Торческ.
Киевский князь, собрав новое войско, попытался помочь торкам, но снова был
разбит, понеся ещё большие потери. Торческ оборонялся героически, но в конце
концов в городе кончились запасы воды, он был взят степняками и сожжён. Всё
его население угнали в рабство. Половцы вновь разорили окрестности Киева,
захватив тысячи пленных, но левобережье Днепра им, по всей видимости,
ограбить не удалось; его защитил княживший в Чернигове Владимир Мономах.
В 1094 г. Святополк, не имея сил бороться с врагом и надеясь получить хотя бы
временную передышку, попытался заключить с половцами мир, женившись на дочери
хана Тугоркана — того, чьё имя создатели былин за столетия переделали в «Змея
Тугарина» или «Тугарина Змеевича». В том же году Олег Святославич из рода
черниговских князей с помощью половцев выгнал Мономаха из Чернигова в
Переяславль, отдав на разграбление союзникам окрестности родного города.
Зимой 1095 г. под Переяславлем дружинники Владимира Мономаха уничтожили
отряды двух половецких ханов, а в феврале войска переяславского и киевского
князей, ставших с тех пор постоянными союзниками, совершили первый поход в
степь. Черниговский князь Олег уклонился от совместных действий и предпочёл
заключить мир с врагами Руси.
Летом война возобновилась. Половцы долго осаждали городок Юрьев на реке Роси
и вынудили жителей бежать из него. Город был сожжён. Мономах на восточном
берегу успешно оборонялся, одержав несколько побед, но сил явно не хватало.
Половцы наносили удары в самых неожиданных местах, а черниговский князь
установил с ними совершенно особые отношения, надеясь укрепить собственную
независимость и обезопасить своих подданных за счёт разорения соседей.
В 1096 г. Святополк и Владимир, вконец разъярённые предательским поведением
Олега и его «величавыми» (т.е. гордыми) ответами, выгнали его из Чернигова и
осадили в Стародубе, но в это время крупные силы степняков начали наступление
по обоим берегам Днепра и сразу прорвались к столицам княжеств. Хан Боняк,
возглавлявший приазовских половцев, налетел на Киев, а Куря и Тугоркан
осадили Переяславль. Войска князей-союзников, заставив всё-таки Олега просить
пощады, ускоренным маршем направились к Киеву, но, не застав там Боняка,
который ушёл, избегая столкновения, переправились через Днепр у Заруба и 19
июля неожиданно для половцев появились под Переяславлем. Не давая возможности
противнику построиться для боя, русские воины, перейдя вброд речку Трубеж,
ударили по половцам. Те, не дожидаясь схватки, побежали, погибая под мечами
преследователей. Разгром был полный. В числе убитых оказался и тесть
Святополка — Тугоркан.
Но в эти же дни половцы едва не захватили Киев: Боняк, убедившись, что войска
русских князей ушли на левый берег Днепра, вторично подошёл к Киеву и на
рассвете попытался внезапно ворваться в город. Долго потом вспоминали
половцы, как раздосадованный хан саблей сёк створки ворот, захлопнувшиеся
перед самым его носом. На этот раз половцы сожгли княжескую загородную
резиденцию и разорили Печорский монастырь — важнейший культурный центр
страны. Срочно возвратившиеся на правый берег Святополк и Владимир
преследовали Боняка за Рось, до самого Южного Буга.
Кочевники почувствовали силу русских. С этого времени к Мономаху начинают
приходить на службу из степи торки и другие племена, а также отдельные
половецкие роды. В такой обстановке необходимо было быстрее объединить в
борьбе со степными кочевниками усилия всех русских земель, как это было при
Владимире Святославиче и Ярославе Мудром, но наступали иные времена — эпоха
междукняжеских войн и политической раздробленности. Любечский съезд князей в
1097 г. не привёл к согласию; в начавшейся после него усобице приняли участие
и половцы.
Лишь в 1101 году князья южнорусских земель помирились между собой и уже на
следующий год «умыслиша дерзнути на половце и поити в земле их». Весной 1103
г. Владимир Мономах приехал к Святополку в Долобск и убедил его выступить в
поход до начала полевых работ, когда половецкие кони после зимовки ещё не
успели набраться сил и не способны уйти от погони.
Объединённое войско семи русских князей в лодьях и на конях по берегу Днепра
двигалось до порогов, откуда повернуло в глубь степи. Узнав о движении
противника, половцы выслали дозор — «сторожу», но русская разведка
«устерегла» и уничтожила её, что позволило русским полководцам в полной мере
использовать внезапность. Не готовые к бою половцы при виде русских
обратились в бегство, несмотря на своё огромное численное превосходство. При
преследовании под русскими мечами погибло двадцать ханов. В руки победителей
попала огромная добыча: пленники, стада, кибитки, оружие. Было освобождено
множество русских пленных. Одной из двух основных половецких группировок был
нанесён тяжёлый удар.
Но в 1107 г. Боняк, сохранивший свои силы, осадил Лубен. Сюда же подошли и
войска других ханов. Русскому войску, в состав которого на этот раз входили и
черниговцы, вновь удалось застигнуть врага врасплох. 12 августа, внезапно
появившись перед половецким лагерем, русские с боевым кличем устремились в
атаку. Не пытаясь оказать сопротивление, половцы бежали.
После такого разгрома война переместилась на территорию противника – в степь,
но предварительно в его ряды был внесён раскол. Зимой Владимир Мономах и
Олег Святославич съездили к хану Аепе и, заключив с ним мир, породнились,
женив своих сыновей Юрия и Святослава на его дочерях. В начале зимы 1109 г.
воевода Мономаха Дмитр Иворович дошёл до самого Дона и там захватил «тысячу
веж» — половецких кибиток, чем расстроил военные планы половцев на лето.
Второй большой поход на половцев, душой и организатором которого снова стал
Владимир Мономах, был предпринят весной 1111 г. Воины выступили ещё по снегу.
Пехота до реки Хорол ехала в санях. Далее шли на юго-восток, «минуя многие
реки». Спустя четыре недели русское войско вышло к Донцу, облачилось в
доспехи и отслужило молебен, после чего направилось к столице половцев —
Шаруканю. Жители города не решились сопротивляться и вышли с дарами.
Находившиеся здесь русские пленники были освобождены. Днём позже был сожжён
половецкий город Сугров, после чего русское войско двинулось в обратный
путь, со всех сторон окружённое усиливавшимися половецкими отрядами. 24 марта
половцы заступили путь русским, но были отброшены. Решающая битва произошла
в марте на берегу небольшой реки Сальницы. В тяжёлом сражении полки Мономаха
прорвали половецкое окружение, дав возможность русскому войску благополучно
уйти. Были захвачены пленные. Половцы не преследовали русских, признав свою
неудачу. К участию в этом походе, самом значительном из всех совершённых им,
Владимир Всеволодович привлёк множество духовенства, придав ему характер
крестового, и добился своего. Слава о победе Мономаха дошла «даже и до Рима».
Однако силы половцев ещё далеко не были сломлены. В 1113 г., узнав о смерти
Святополка, Аепа и Боняк сразу же попытались проверить на прочность русскую
границу, осадив крепость Вырь, но, получив сведения о подходе переяславского
войска, сразу же бежали — сказывался психологический перелом в войне,
достигнутый во время похода 1111 г.
В 1113—1125 гг., когда в Киеве княжил Владимир Мономах, борьба с половцами
проходила исключительно на их территории. Последовавшие один за другим
победоносные походы окончательно сломили сопротивление кочевников. В 1116 г.
войско под командованием Ярополка Владимировича — постоянного участника
отцовских походов и признанного военачальника — разгромило кочевья донских
половцев, взяв три их города и приведя множество пленников.
Рухнуло половецкое господство в степях. Началось восстание подвластных
кипчакам племён. Два дня и две ночи жестоко «секлись» с ними у Дона торки и
печенеги, после чего, отбившись, отошли. В 1120 г. Ярополк ходил с войском
далеко за Дон, но никого не встретил. Степи были пусты. Половцы перекочевали
на Северный Кавказ, в Абхазию, к Каспию.
Спокойно жилось в те годы русскому пахарю. Отодвинулась на юг русская
граница. Поэтому летописец одной из главных заслуг Владимира Мономаха считал
то, что он «наипаче же бе страшен поганым» — его более, чем кого-либо из
русских князей, боялись язычники-половцы.
Со смертью Мономаха половцы воспрянули духом и сразу же попытались пленить
торков и ограбить пограничные русские земли, но были разгромлены Ярополком.
Однако после смерти Ярополка Мономашичи (потомки Владимира Мономаха) были
отстранены от власти Всеволодом Ольговичем — другом половцев, умевшим держать
их в руках. Был заключён мир, и со страниц летописей на некоторое время
исчезают известия о половецких набегах. Теперь половцы появлялись в качестве
союзников Всеволода. Разоряя всё на своём пути, они ходили с ним в походы
против галицкого князя и даже на поляков.
После Всеволода Киевский стол (княжение) достался Изяславу Мстиславичу, внуку
Мономаха, но теперь «половецкую карту» стал активно разыгрывать его дядя —
Юрий Долгорукий. Решив заполучить Киев любой ценой, этот князь, зять хана
Аепы, пять раз приводил к Киеву половцев, подвергая разграблению даже
окрестности своего родного Переяславля. В этом ему активно помогали его сын
Глеб и свояк Святослав Ольгович, второй зять Аепы. В конце концов Юрий
Владимирович утвердился в Киеве, но долго княжить ему не пришлось. Менее чем
через три года киевляне его отравили.
Заключение союза с некоторыми племенами половцев вовсе не означало
прекращения набегов их собратьев. Конечно, масштабы этих набегов не шли ни в
какое сравнение с нападениями второй половины XI в., но русские князья, всё
более и более занятые усобицами, не могли организовать надёжную единую
оборону своих степных границ. В такой обстановке оказались незаменимыми
поселённые по реке Роси торки и другие мелкие кочевые племена, находившиеся в
зависимости от Киева и носившие общее название «чёрные клобуки» (т.е. шапки).
С их помощью воинственные половцы были разбиты в 1159 и 1160 гг., а в 1162
г., когда «половци мнози», нагрянув к Юрьеву, захватили там множество
торкских кибиток, сами торки, не дожидаясь русских дружин, стали преследовать
налётчиков и, догнав, отбили пленников да ещё захватили в плен более 500
половцев.
Постоянные усобицы практически свели на нет результаты победоносных походов
Владимира Мономаха. Мощь кочевых орд слабела, но и русская военная сила
дробилась – это уравнивало обе стороны. Однако прекращение наступательных
действий против кипчаков позволило им вновь скопить силы для натиска на Русь.
К 70-м гг. XII в. в донской степи снова сложилось крупное государственное
образование во главе с ханом Кончаком. Осмелевшие половцы начали грабить
купцов на степных шляхах (путях) и по Днепру. Активность половцев возросла и
на границах. Одно их войско разгромил новгород-северский князь Олег
Святославич, зато под Переяславлем они разбили отряд воеводы Шварна.
В 1166 г. киевский князь Ростислав послал отряд воеводы Володислава Ляха для
сопровождения купеческих караванов. Вскоре Ростислав для охраны торговых
путей мобилизовал силы десяти князей.
После смерти Ростислава киевским князем стал Мстислав Изяславич, и уже под
его руководством в 1168 г. был организован новый большой поход в степь.
Ранней весной на призыв Мстислава «поискати отець своих и своих пути, и своее
чести» откликнулось 12 влиятельных князей, в том числе и Ольговичи (потомки
князя Олега Святославича), временно рассорившиеся со степной родней. Половцев
