люди». Хоронили ее по христианскому обряду.
Князь-воин, князь-язычник, не любивший сидеть в Киеве и гордо отвергавший
христианскую премудрость и смирение, - вот какой человек правил на Руси после
смерти своего отца Игоря.
То, что нам известно и Севастополе, доказывает, что он не был обделен ни
честолюбием, ни мужеством, ни отвагой, однако летопись молчит о нем до 964
года. Едва ли возможно, чтобы в течении нескольких лет (вспомним, что Игорь
погиб в 945 году) молодой князь не проявил себя. Скорее он действительно в
эти годы рос, взрослел, набирался сил. Быть может, ревнивая мать и не спешила
уступать власть сыну, но время могущественней любых правителей и князей. В
964 году – если верить летописи – Святославу исполнилось 22 года, и он повел
войско на восток.
В те времена славянские племена вятичей платили дань Хазарскому каганату. Это
было могущественное государство в низовьях Волги, через которое проходили
многочисленные торговые пути. В богатых городах Хазарии жили бок о бок
мусульмане, христиане, язычники; сами же кочевники-хазары в IX веке приняли
иудаизм. Каган – правитель Хазарии – считался носителем божественной силы.
Если дела в государстве шли хорошо, все славили кагана; в противном случае
его могли и убить.
Войска Святослава разгромили главные силы хазарского войска, взяли столицу
каганата – город Итиль, в затем крепость Саркел (Белая Вежа) на Дону. Эта
хазарская крепость доставляла русским не мало хлопот, поэтому ее падение
особо отмечено в летописи. Затем Святослав двинулся на Северный Кавказ, где
нанес поражение племенам ясов (т.е. осетин) и касогов (т.е. черкесов), и
закончив войну в Приазовье. Впоследствии там возникло русское Тмутараканское
княжество. Не исключено, что появилось оно в результате похода Святослава.
Святослав пытался закрепиться в Поволжье, но это ему не удалось. Зато после
разгрома Хазарского каганата Киеву подчинились и стали платить дань бывшие
данники хазар — многочисленные племена вятичей, жившие по берегам Оки.
Святослав вернулся в Киев, но долго там не задержался.
Развитие событий на востоке тревожило Византийскую империю. Константинополь
не возражал против разгрома Хазарского каганата, но опасался того, что
русские слишком уж близко подошли к византийским владениям в Крыму. И в Киев
отправился посол императора Никифора патрикий (византийский титул) Калокир.
Он обещал Святославу нейтралитет и даже поддержку Византии, если князь
начнёт войну с Болгарией. Это предложение исходило от императора; сам же
Калокир в тайне рассчитывал в будущем при поддержке Святослава свергнуть
императора и занять его место.
Похоже, что Святослав и сам подумывал о походе на запад. Он принял
предложение Калокира, и в 966 г. русские дружины появились на Дунае. Войско
болгарского царя потерпело поражение. Устье Дуная оказалось в руках
Святослава, а сам он со своей дружиной обосновался в Переяславце на Дунае.
Здесь проходили торговые пути на Балканы и в Западную Европу. Судя по всему,
Святослав собирался здесь прочно осесть. Однако как следует укрепиться на
Дунае он не смог. С родины пришли тревожные известия: Киев осадили печенеги.
Правда, от самого города их удалось отогнать, но они кочевали поблизости,
выжидая удобной минуты, чтобы возобновить осаду.
Во главе конницы Святослав поспешил к Киеву, оставив часть войск в
Переяславце. Пока он воевал с печенегами, болгары восстали и выбили русских
из города. Однако князь смириться с этим не пожелал.
Только просьбы умирающей Ольги задержали его в Киеве.
После смерти матери Святослав посадил в Киеве своего старшего сына Ярополка,
а второго сына Олега — в Древлянской земле. Тогда же и Новгород попросил себе
князя. Святослав отправил туда Владимира, сына Малуши, ключницы Ольги. «Сын
рабыни», как звали Владимира в Киеве, впоследствии стал великим князем
киевским, Владимиром Святым, хотя сам Святослав вряд ли считал его своим
наследником.
Устроив дела на родине, Святослав возвратился на Дунай. Он нанёс болгарскому
войску новое поражение и после жестокого штурма вновь взял Переяславец.
Многие защитники города были казнены «за измену». Теперь уже, по всей
видимости, вся Болгария подчинилась Святославу. Правда, болгарский царь
сохранил за собой свою столицу, но туда вошёл сильный русский отряд. Часть
болгарской знати перешла на сторону Святослава.
Укрепившись в Болгарии, русичи начали совершать набеги на византийскую
территорию. Вскоре это привело к войне с новым византийским императором —
Иоанном Цимисхием.
Война эта шла с переменным успехом. И русские летописцы, и византийские
хронисты писали об одержанных над неприятелем победах. В последнее время
историки пришли к выводу, что правы были и те и другие.
В одной из ожесточённых битв Святослав разгромил часть византийского войска.
Князь сражался впереди своих воинов. Должно быть. именно в этом сражении
произнёс он свои знаменитые слова: «Да не посрамим земли русской, но ляжем
костьми, ибо мёртвые сраму не имут».
После этого русские двинулись на Константинополь, разоряя окрестные города,
«что стоят и доныне пусты», как заметил летописец. Однако неподалёку от
столицы византийцы нанесли серьёзное поражение русским и их союзникам —
болгарам, печенегам, уграм (т.е. венграм). Не решаясь идти дальше, Святослав
остановился. Но и византийцы не смогли до конца закрепить свой успех: в Малой
Азии вспыхнул очередной мятеж. Начались переговоры, и противники заключили
перемирие. Святослав со своими войсками и богатой добычей вернулся в
Болгарию.
Император Византии Иоанн Цимисхий был не только опытным полководцем, но и
дальновидным политиком. Византийский историк оставил любопытное описание
императора: «...Ростом он был мал, за что и получил прозвище Цимисхий, т.е.
«маленький», но имел широкую грудь и спину; сила у него была исполинская, в
руках чрезвычайная гибкость и крепость. Сия геройская, неустрашимая и
непоколебимая сила в малом его теле производила удивительную храбрость. Он не
боялся нападать один на целую неприятельскую фалангу и, побивши множество
воинов, невредим отступал к своему войску».
Иоанн не собирался терпеть опасного врага у своих границ. Решительными
мерами, не жалея ни крови, ни золота, он подавил мятежи на востоке империи и
перебросил войска на Балканы. В море вышел знаменитый флот Византии,
оснащённый орудиями, поражавшими неприятеля зажигательной смесью. Такие же
триеры (боевые корабли), вооружённые страшным «греческим огнём», когда-то
уничтожили лодьи князя Игоря. Теперь они должны были запереть устье Дуная,
чтобы перекрыть пути отступления сыну Игоря.
Неожиданно для русских византийцы перешли на Балканы и оказались под стенами
болгарской столицы. Население города не оказало им особого сопротивления.
Лишь восьмитысячный русский отряд держался до конца в царском дворце. Потеряв
терпение, византийцы сожгли дворец вместе с его защитниками.
Вместе с основной частью войска князь находился в крепости Доростол. Под её
стенами и разыгрались решающие битвы этой войны. Русичи неоднократно выходили
в поле, встречая численно превосходящее византийское войско. Однажды князю
удалось перехватить вражеские обозы и добыть продовольствие. В другой раз
стремительная атака русских позволила им захватить и сжечь осадные орудия
византийцев. Были пресечены попытки мятежа в самом Доростоле — 300 горожан
князь казнил, несколько тысяч человек оказались в темнице.
Но ни отдельные успехи, ни жестокие карательные меры не могли изменить
соотношения сил. А во время последней битвы под стенами Доростола, казалось,
сама природа обернулась против русских. Им удалось отбросить византийцев, но
в это время ветер переменил направление, неся с юга пыль и ослепляя воинов
Святослава. Тогда-то Цимисхий и повёл в атаку отборную тяжёлую конницу. С
большими потерями русские отступили в город. Но и византийцы были настолько
утомлены и обескровлены сражением, что даже не попытались ворваться в
Доростол вслед за ними.
После этой битвы Святослав предложил заключить мир, и вскоре был подписан
мирный договор. Святослав обещал навсегда уйти из Болгарии и гарантировал
неприкосновенность византийских владений в Крыму и на Балканах. В свою
очередь византийский император возвращал Руси статус «друга и союзника» и
подтверждал все обязательства по прежним договорам, в том числе и об уплате
Византией ежегодной дани.
После переговоров Святослав и Цимисхий в первый и последний раз встретились
на берегу Дуная. Как пишет византийский хронист Лев Диакон, император прибыл
на это свидание с блестящей свитой, а Святослав приплыл в небольшой лодье с
тремя воинами. На императоре были драгоценные доспехи, на князе – простая
белая рубаха. Свидание было коротким: поговорив с императором об условиях
мира, Святослав отправился обратно.
Поредевшему войску Святослава предстояла опасная дорога через степи, где
кочевали печенеги. Византийцы позволили русским беспрепятственно уйти из
Доростола, даже дали хлеба на дорогу. Во время переговоров с Цимисхием
Святослав просил его обеспечить безопасный проход через земли кочевников, и
император обещал это сделать. Трудно сказать, насколько искренним было это
обещание. Уж очень опасным врагом оказался Святослав, и Цимисхий был явно не
прочь расправиться с ним руками печенегов. Во всяком случае, на уговоры
византийских послов беспрепятственно пропустить войско Святослава печенеги
ответили отказом.
Дорога на Киев оказалась закрытой, и воинам князя пришлось зимовать на берегу
моря в устье Днепра. Видимо, Святослав и не спешил в Киев, скорее всего он
ожидал подкрепления, рассчитывая вернуться на Дунай. Но не дождавшись его,
двинулся на север.
Часть воинов во главе с воеводой Свенельдом отправилась домой кружным путём и
благополучно добралась до Киева, Святослав со своей дружиной поднялся вверх
по Днепру. Здесь, у днепровских порогов, и подстерегли его печенеги.
И князь, и вся дружина погибли в бою. Из черепа Святослава печенежский князь
Куря повелел сделать чашу для пиров. Такие же чаши были сделаны и из черепов
дружинников Святослава.
В 972 г. пришла в Киев горестная весть о гибели князя Святослава, павшего на
днепровских порогах в битве с коварными печенегами. Его сыновья стали сами
править Русской землёй, почитая старшего брата Ярополка, как говорили тогда
на Руси, «в отца место». Увы, недолго жили в мире молодые князья. Однажды на
охоте Олег, княживший в Древлянской земле, встретил в своих охотничьих
угодьях одного из дружинников Ярополка — Люта Свенельдича, сына знаменитого
воеводы Свенельда. Сочтя поведение Люта дерзостным, Олег велел своим
дружинникам убить его, чем прогневал и старого воеводу, и старшего брата.
Междуусобная брань между Олегом и Ярополком обернулась братоубийством: Олег
сложил в ней свою голову. Решив править Русской землёй без помощи братьев,
Ярополк послал в Новгород своих наместников. Владимир, страшась разделить
судьбу Олега, бежал за море в Швецию. В Киеве уже были готовы забыть о
«робичиче», но он вскоре вернулся с сильной варяжской дружиной и вновь стал
князем в Новгороде. Но это был уже иной Владимир, исполненный решимости
покарать Ярополка за братоубийство и самому воссесть на отеческий престол в
Киеве. Поначалу он подчинил себе Полоцкую землю, где княжил дружественны
Ярополку варяг Рогволд. Сам Рогволд и два сына его погибли, дочь же его,
гордая красавица Рогнеда, ранее с презрением отвергшая сватовство «сына
рабыни», стала теперь его женой.
Войско Владимира двинулось походом на Киев. Ярополк, при котором уже не было
старого Свенельда, не смог противостоять варягам и новгородским воинам
младшего брата. Новый воевода Ярополка Блуд изменил своему князю, и тот был
вынужден покориться Владимиру. Владимир великодушно обещал Ярополку полное
прощение и почётное положение при великокняжеском дворе. Однако изменник
Блуд подговорил двух варягов убить свергнутого правителя Руси. И хотя
Владимир покарал воеводу-изменника, сам он так или иначе оказался причастен к
смерти брата.
Таким образом, первая княжеская междуусобица на Руси ознаменовалась
братоубийством.
С 980 г. Владимир Святославич стал великим князем всей Русской земли.
Нелёгкие задачи стояли перед молодым правителем. Кровавой распрей братьев
Святославичей воспользовались соседи Руси. Польский князь Мечислав I захватил
западные русские земли — так называемые Червенские города на Волыни; на
Полоцкую, Псковскую земли совершали набеги воинственные литовские племена
ятвягов; в южных степях таились грозные печенеги. Стремились обособиться и
ранее покорные Киеву восточнославянские племена вятичей, радимичей. Между
тем Владимир, отпустив служивших ему варягов в Константинополь, где они
поступили в наёмную гвардию византийских императоров, тем самым ослабил свою
военную мощь.
Но не собирался молодой князь мириться со столь обидным для Руси положением
дел. Все первые годы своего правления Владимир Святославич проводит в военных
походах, возвращая Руси все утраченное за время междуусобиц, укрепляя её
рубежи. В 981 г. киевская дружина во главе с князем идёт походом на Волынь и
изгоняет поляков из захваченных ими Червенских городов — Перемышля, Червена и
др. Для укрепления восстановленных рубежей великий князь ставит там новый
город, получивший его имя (современный Владимир-Волынский на Украине). В
981—982 гг. Владимир дважды выступает в поход против вятичей на Оку,
следующий год ознаменован победой над ятвягами, вынужденными прекратить свои
набеги на русские земли и стать данниками Руси. В 984 г. воевода Владимира по
прозванию Волчий Хвост усмиряет мятежных радимичей, которые встретились с
киевской ратью на реке Пищане и, убоявшись боя, немедленно обратились в
постыдное бегство. Долго ещё в Киеве потешались над незадачливыми радимичами,
называя их «пищанцами, от Волчьего Хвоста бежавшими».
В 985 г. ходил Владимир походом на болгар. До настоящего времени у историков
нет единого мнения, о какой, собственно, Болгарии — Волжской или Дунайской —
повествует летопись. Скорее всего русские дружины вновь побывали на Дунае.
Ведь путь туда проложил ещё отец Владимира Святослав. Следует учитывать и то,
что союзниками русских в походе 985 г. были кочевники, жившие недалеко от
Подунавья.
Важнейшее значение имел поход Владимира в 987 г. на город Херсонес
Таврический, византийское владение в Крыму. Именно после этого произошло
величайшее событие в отечественной истории — крещение Руси. В 992 г.
Владимир ходил в Карпатские горы и, подчинив Киеву княжение хорватов, тем
самым завершил создание единой могучей державы.
Теперь всё внимание великого князя было обращено на юг, откуда на русские
земли совершали набеги печенеги. Ещё в 988 г., по словам летописца Нестора,
«...сказал Владимир: «Нехорошо, что мало городов около Киева». И стал ставить
города на Десне, и по Осетру, и по Трубежу, и по Суде, и по Стугне. И стал
набирать мужей лучших от словен, и от кривичей, и от чуди, и от вятичей, и
ими населил города, так как была война с печенегами. И воевал с ними, и
победил их». Это было время богатырских застав на рубежах Русской земли.
Поэтому и был воспет Владимир в народных былинах, рисующих князя в окружении
его дружины, чаще всего на пирах, где он чествовал своих соратников за
воинские подвиги и держал совет с боярами и дружиной.
Важнейшей политической задачей Владимира было укрепление единства Русской
земли. Он покончил со всеми местными княжениями и поставил там наместниками
своих сыновей. Где какому сыну княжить, сколько дани взимать с той или иной
земли — всё это определял великий князь киевский, князь всея Руси.
Но не всегда гладко складывались отношения Владимира с сыновьями. Старший сын
Ярослав, княживший в Новгороде (а ещё ранее — в Ростовской земле, на Верхней
Волге, где он основал город, носящий его имя — Ярославль), отказался платить
дань Киеву, сочтя её чрезмерной. Владимир прогневался на непокорного сына и
собрался походом на Новгород. Но не суждено было отцу с сыном встретиться в
бою: 15 июля 1015 г. Владимир скончался.
После смерти Владимира вновь вспыхнуло на Руси братоубийственная
междуусобица. Сын Владимира Святополк попытался силой устранить своих братьев
и захватить великокняжескую власть. В борьбе за княжеский престол он не
останавливался ни перед чем. Приняли мученическую кончину сыновья Владимира
Борис и Глеб, впоследствии признанные церковью первыми русскими святыми. Их
брат Святослав пытался бегством спастись от людей Святополка, но был
настигнут ими и убит близ Карпатских гор. Потрясённый жестокостью
Святополка, народ дал ему прозвание Окаянный (т.е. братоубийца — тот, кто
уподобился библейскому Каину, убившему брата своего Авеля).
Четыре года вёл нелёгкую войну со Святополком Ярослав. Помогали ему
новгородцы и варяжские воины из Швеции, откуда была родом королевна
Ингигерда, жена Ярослава. Святополк же опирался на помощь поляков и исконных
врагов Руси — печенегов. Наконец в 1019 г. разгромленный в битве на реке
Альте, Святополк бежал за пределы Руси, но был настигнут варягом Эймундом,
который доставил отсечённую голову князя-братоубийцы Ярославу.
Ярослав правил 35 лет (1019-1054 гг.). Годы его правления стали временем
политического расцвета Киевской Руси, начало которому было положено при
Владимире Святом. В 1036 г. у стен Киева Ярослав окончательно разгромил
печенежские орды, и с тех пор они перестали являть собой сколько-нибудь
заметную угрозу русским землям. В память об этой великой победе на месте
решающего сражения был построен храм, получивший имя собора Святой Софии.
Воздвигая в Киеве храм, подобный крупнейшему храму православного мира —
собору Святой Софии в Константинополе, Ярослав таким образом ставил свой
стольный град вровень с гордой столицей Византии. На фресках (красочных
настенных росписях по сырой штукатурке) константинопольской Софии есть
изображение семьи императора Юстиниана — величайшего из константинопольских
государей, в киевской же Софии до наших дней сохранился фресковый портрет
семьи Ярослава. Вслед за Киевом Софийские соборы появились в Полоцке и
Новгороде. Для новгородцев Святая София стала главной святыней их
вольнолюбивого города.
Киев времен Ярослава превратился в один из крупнейших городских центров всего