результате гражданской войны и кризиса традиционной системы власти. Среди таких
организаций выделялись шииты, поддерживаемые официальным Тегераном.
[21]
Шиитские организации, крупнейшей из которых была партия Хезбе и-Вахдат
(Партия Исламского единства Афганистана, ПИЕА), опирались преимущественно на
этническое меньшинство хазарейцев и контролировали горную провинцию Хазарджат
в центре страны, недалеко от Кабула. Шииты-хазарейцы избегали активного
участия в войне против советских войск и кабульского режима, предпочитая
выжидательную тактику. Это соответствовало общим установкам Тегерана по
отношению к афганскому конфликту. Всемерное усиление шиитских организаций и
контролируемых ими территорий, в качестве своеобразного плацдарма для
обеспечения иранского влияния в зоне афганского конфликта. Восстановление
влиятельного пропуштунского правительства в Кабуле означало неизбежное
давление на независимые анклавы, контролируемые шиитами, что в перспективе
могло создать угрозу иранским интересам в регионе.
Прямую угрозу возможная смена власти в Кабуле представляла интересам
союзников правительства Наджибуллы, общине этнических узбеков и религиозному
меньшинству исмаилитам. Узбеки, лидером которых являлся командир 53 дивизии
правительственной армии генерал Абдул Рашид Дустум и исмаилиты, возглавляемые
духовным лидером Надери, являлись ключевым элементом обеспечения безопасности
кабульского режима на географически изолированном от остальной части страны
горным хребтом Гиндукуш севере Афганистана. Отряды узбеков и исмаилитов в
основном контролировали стратегически важную дорогу от города Хайратон на
советско-афганской границе до перевала Саланг и далее в Кабул. Во многом,
именно узбеки и исмаилиты в годы войны в основном противостояли давлению,
которое оказывали на эту важную транспортную артерию отряды моджахедов Ахмад
Шах Масуда из Панджшерского ущелья и шиитов-хазарейцев из горного Хазарджата.
Крах режима в Кабуле означал одновременно и крах особых позиций этих
североафганских меньшинств в по литической жизни Афганистана.
Среди семи партий Пешаварского альянса особое место занимало Исламское
общество Афганистана (ИОА), возглавляемое доктором Бурхануддином Раббани.
Политическая организация Раббани пользовалась поддержкой этнических таджиков.
Военные отряды ИОА, возглавляемые влиятельным полевым командиром Ахмад Шах
Масудом всю войну контролировали Панджшерское ущелье. Масуд, без сомнения,
считался одним из самых значительных полевых командиров среди моджахедов. Это
позволяло партии Раббани-Масуда реально конкурировать в борьбе за власть с
организацией Гульбеддина Хекматиара в пределах Пешаварского альянса. Падение
кабульского режима означало для ИОА не только начало пуштунской реставрации,
но и тесно с ней связанное усиление влияния основного конкурента на власть
Хекматиара.
Таким образом, предстоящая смена власти в Кабуле создавала серьезную угрозу в
первую очередь интересам национальных и религиозных меньшинств Афганистана. В
условиях, когда новая демократическая Россия, в качестве наследника СССР,
самоустранилась от участия в афганских событиях, на первый план вышли локальные
интересы различных афганских политических организаций. Основным вопросом,
который объективно отвечал интересам практически всех организаций национальных
и религиозных меньшинств, стоявших по разные стороны фронта гражданской войны в
Афганистане, было не допустить пуштунской реставрации, что фактически
подразумевало их выступление против восстановления целостности афганского
государства. Каждая из этих организаций боролась за ту самостоятельность,
которую они тем или иным способом приобрели за годы гражданской войны.
[22]
Именно с этой точки зрения и необходимо рассматривать события 28 апреля 1992
года, когда в Кабуле пал режим Наджибуллы и были заложены условия для начала
нового этапа гражданской войны в Афганистане.
2.3 Падение режима Наджибуллы.
Известно, что решающую роль в падении режима Наджибуллы сыграл лидер
этнических узбеков генерал Абдул Рашид Дустум. Его формирования подошли к
Кабулу с севера и фактически отрезали столицу Афганистана от северных
провинций, где были сосредоточены значительные резервы вооружений и
материальных ресурсов. Мятеж генерала Дустума послужил толчком к падению уже
заметно ослабленного режима Наджибуллы. Решительные действия генерала
Дустума, перебросившего к Кабулу крупные воинские формирования были
достаточно неожиданными для основных участников афганских событий. Гарнизон
Кабула не был готов к отражению атаки с севера со стороны своих недавних
союзников. Кроме того, неопределенность и тяжелая зима 1991-92 годов серьезно
ослабили способность правительственной армии и аппарата управления к
сопротивлению. Столь быстрое падение Наджибуллы стало неожиданным и для
наиболее влиятельного лидера моджахедов Хекматиара, который просто не успел
оказаться у столицы на момент крушения прокоммунистического режим а.
Действия Дустума у Кабула в апреле 1992 года не могли бы иметь успеха без их
предварительного согласования с Ахмад Шах Масудом и шиитами-хазарейцами.
Контроль над Кабулом был главной целью в послевоенном Афганистане. Чтобы
гарантировано добиться успеха под Кабулом, Дустуму необходимо было
использовать все имеющиеся в его распоряжении силы. Несомненно, акция Дустума
была бы невозможной без определенных гарантий со стороны формирований Масуда
и хазарейцев по поводу безопасности северных афганских территорий,
контролируемых все годы войны узбекскими формированиями.
В ответ Дустум фактически обеспечил контроль над столицей Афганистана
формированиям афганских национальных и религиозных меньшинств. До
появления отрядов Хекматиара Кабул был разделен на сферы влияния, контролируемые
преимущественно таджикскими отрядами ИОА Раббани/Масуда, шиитами-хазарейцами из
партии Хезбе и-Вахдат и узбекскими формированиями генерала Дустума. Безусловно,
у боевых отрядов хазарейцев и таджиков Масуда был более удобный и короткий путь
в Кабул из, соответственно, Хазарджата и Панджшерского ущелья, чем у пуштунских
отрядов Хекматиара. Однако столь согласованные действия в апреле 1992 года по
фактическому захвату Кабула трех далеко не лояльных друг другу политических
организаций национальных и религиозных меньшинств слишком хорошо укладываются в
идею противодействия пуштунской реставрации в Афганистане.
[23]
В результате выглядевшая вполне естественной идея восстановления афганской
государственности с доминированием этнических пуштунов так и не была
реализована. События апреля 1992 года привели к тому, что основной контроль
над государственными институтами власти Демократической Республики Афганистан
перешел не к самой сильной политической организации моджахедов Гульбеддина
Хекматиара, а к партии Раббани/Масуда Исламское общество Афганистана (ИОА).
Это имело весьма серьезные последствия для целостности Афганистана. Исламская
партия Афганистана (ИПА) пуштуна Хекматиара претендовала на политическую
власть в масштабах всего Афганистана. В то время как таджик Раббани не имел
на это ни достаточно сил, ни возможностей. Политической организации ИОА
вполне хватало власти над большей частью Кабула и рядом северных провинций с
преимущественно таджикским населением.
"Наджибулла продержался бы и дольше, если бы не предательство Горбачева. СССР
подписал с США соглашение об одновременном прекращении помощи Советского Союза
режиму Наджибуллы, а Соединенных Штатов -- моджахедам. Но Саудовская Аравия,
Пакистан и Кувейт продолжали помогать моджахедам, в то время как Наджибулла
остался один на один со своими проблемами. Прекращение помощи из СССР лишало
его всяких перспектив и надежд на будущее».
[24]
Была и другая причина падения режима Наджибуллы: ему так и не удалось решить
национальный вопрос. Еще раньше генерал армии Варенников предлагал создать на
территории Афганистана таджикскую, нуристанскую и хазарейскую автономии, но
Наджибулла, пуштун по происхождению, был против. Мы старались избежать
кровопролитных боев с отрядами Ахмад Шаха Масуда, который контролировал
Панджшерское ущелье и перевал Саланг, и вели с ним негласные переговоры о
прекращении боевых действий, чтобы избежать потерь с той и другой стороны.
Наджибулла же был крайне недоволен этими переговорами, и когда в начале 1989
года в Афганистан приехали Шеварднадзе и Крючков, он пожаловался им, что
Варенников ведет закулисный диалог и хочет якобы заключить сепаратный договор
с Ахмад Шахом Масудом. Крючков по этому поводу даже пытался добиться от наших
военных соответствующих показаний.
Пропуштунская политика Наджибуллы в отношении северных народов вносила разлад
и в армию. Как-то, например, он послал для усиления правительственных войск,
которые вели бои с моджахедами, узбекскую пехотную дивизию генерала Дустума.
Делать этого было никак нельзя, потому что район, где велись боевые действия,
был населен пуштунами. И несмотря на то, что узбеки действовали там очень
результативно, в конечном итоге они все равно попали в окружение --
пуштунские правительственные дивизии сами снялись и оголили фланги этой
дивизии, подставив ее под удар.
К тому же в армии рядовыми служили в основном представители национальных
меньшинств, в то время как офицерами были пуштуны. В итоге все формирования,
укомплектованные нацменьшинствами, начали откалываться от Наджибуллы, создали в
конце концов "союз северных народов" и объединились с моджахедами. Чуть позже,
установив связь с Ахмад Шахом Масудом, они двинулись на Кабул, куда и вошли
первыми в 1992 году.[25]
За несколько дней до этого, кстати, Наджибулла успел отправить из города
семерых наших советников. Один из них, генерал-майор Владимир Лагошин,
рассказывал, как Наджибулла пригласил его к себе и предупредил, что в
ближайшее время власть перейдет к оппозиции, а ему самому на посту президента
осталось находиться дней пять. Еще Наджибулла добавил, что, хотя советские и
предатели, он считает своим долгом отправить военных советников домой целыми
и невредимыми. И действительно: когда администрация кабульского аэродрома
стала чинить различные препятствия, связанные с вылетом самолета, Наджибулла
приехал на аэродром и оказал помощь в отправке советников в Ташкент".
Спасти себя Наджибулле было не суждено, и судьба его оказалась поистине
драматичной. Он был пуштуном, представителем рода, к которому принадлежал
один из правителей Афганистана -- король Абдуррахман Хан. Поэтому когда
спустя четыре года после его свержения к власти пришли талибы, Наджибулла
надеялся, что они не тронут своего соплеменника.
Ахмад Шах Масуд, перед тем как оставить Кабул, предложил Наджибулле бежать
вместе с отступающими моджахедами, но Наджибулла отказался -- он надеялся,
что сможет впоследствии даже рассчитывать на пост в правительстве талибов.
Талибы рассудили иначе: бывший президент был зверски избит и повешен. Надо
сказать, что ни тогда, когда взявшие город талибы вошли в здание миссии ООН,
где в тот момент находился Наджибулла, ни позже Организация Объединенных
Наций не высказала никакого протеста по поводу захвата ее здания в Кабуле.
Ходит легенда, что перед смертью Наджибулла выхватил автомат у
конвоировавшего его пуштуна и завязал бой, в котором погиб. А повешен он был
уже мертвым.
Итак, пассивность РА в военных действиях, надежды на решение проблемы силой,
активная подрывная работа опозиции в армии РА, связь в психологии населения
всех бед с Апрельской революцией и общая усталость и, главное, отсутствие
реальных действий для улучшенияситуации в районах, контролируемых
правительсьтвом, привели в конце концов к падению режима Наджибулы.
Положение в Афганистане после вывода советских войск. Прогнозы Запада о том, что
кабульский режим сразу после прекращения советского военного присутствия падет
по причине своей полной нежизнеспособности, а коалиционное правительство
группировок моджахедов приведет страну к миру после изгнания "коммунистической
чумы", оказались несостоятельными.[26]
согласиться с тогдашней точкой зрения Запада на афганскую проблему. Но, к их
оправданию, нужно сказать, что эта точка зрения также претерпела изменения и
была откорректирована временем. Однако, 18 марта 1992 года Наджибулла
предложил передать власть переходному правительству и 16 апреля оставил свой
пост. 27-28 апреля Переходный совет моджахедов прибыл в Кабул.
3. Оппозиция у власти. Афганистан 1992-1994гг.
3.1 «Альянс семи».
Общее руководство вооруженной борьбой формально осуществлял Исламский союз
моджахеддинов.
Отряды мятежников подчиняются контрреволюционным организациям и
группировкам, которых насчитывалось свыше 120. Штаб-квартиры большинства их
находились на территории Пакистана. Наиболее крупными из них являются:
Исламская партия Афганистана (ИПА) - создана в 1976 году в результате
слияния нескольких экстремистских группировок, международной организации
"Братья - мусульмане" и его молодёжного крыла "Мусульманская молодёжь".
Основной целью ИПА являлось свержение народного строя в ДРА и установле-ние
исламского режима. Председатель ИПА - Гульбуддин Хекматиар.
Пользовался особым расположением ЦРУ США и получал до 40% всей американской
помощи.
Исламское общество Афганистана (ИОА) - создано в 1976 году в Пакистане.
Штаб-квартира организации находится в г. Пешеваре. В Иране имеются
представительства ИОА. ИОА выступала за свержение власти революционного
правительства ДРА и установление исламской республики. Лидер ИОА -
Бурхануддин Раббани, известный теолог, бывший профессор Кабульского
университета. Пользовался влиянием в шиитских общинах Афганистана.
Исламский Союз освобождения Афганистана (ИСОА) - ориентировался главным
образом на Саудовскую Аравию и большую помощь получал от неё. Главой этой
партии был Абдур Расул Сайяф.
Движение исламской революции Афганистана (ДИРА) - создана в июне 1978 года в
Пакистане из числа эмигрировавших туда членов правой организации
"Служители корана". Целью ДИРА являлось свержение народного строя в ДРА и
установление исламских принципов правления. Руководитель организации -
Мухаммад Наби Мухаммади, религиозный деятель. Имеет высшее теологическое
образование. Пользовался влиянием среди пуштунских племён юго-западного
Афганистана.
Национальный исламский фронт Афганистана (НИФА) - создан в декабре 1978 года
в Пакистане бежавшими из Афганистана крупными землевладельцами, крупными
чиновниками, буржуазией. НИФА выступала за свержение революционного строя ДРА
и заменой ему "демократией, основанной на законах ислама и национализма".
Лидер - НИФА Сайед Ахмад Гиляни (он же "Эфенди", "Нагиб") религиозный
деятель. Наибольшим влиянием пользовался среди афганских беженцев на
территории Пакистана.
Национальный фронт спасения Афганистана (НФСА) - создан в 1978 году
эмигрировавшими в Пакистан реакционными клерикальными деятелями и круп-ными
землевладельцами. ФНОА выступал за свержение существующего в ДРА строя и
возврат к старым феодальным порядкам, установление исламского режима и
"уничтожение всех неверных". Руководителем ФНОА – Себгатулла Моджаддади,
известный мусульманский богослов.
Исламская партия Афганистана Юнуса Халеса (ИПА). Лидер партии Ю. Халес -
единственный из всех руководителей "семёрки", который непосредственно
участвовал в боевых действиях.[27]
Раббани был одним из лидеров "Альянса семи" (семи исламских партий, которые
вели борьбу с НДПА -- Народно-демократической партией Афганистана).
Когда в 1992 году моджахеды захватили Кабул, отстранив от власти креатуру
почившего в обозе Советского Союза Наджибуллу, то по соглашению власть
перешла к Моджаддиди, потому как на тот период он был председателем "Альянса
семи." Сменивший его через три месяца Раббани созвал Совет уполномоченных,
который продлил его президентство еще на два года. Однако легитимность этого
решения по сию пору оспаривается: заседание тогда бойкотировали пять партий,
в том числе и Хекматьяр.
Между Раббани и Хекматьяром разгорелась война. Формальным поводом для нее
стал нажим на Раббани: Хекматьяр требовал, чтобы узбекская дивизия генерала
Дустума, занимавшего ранее видный пост в армии Наджибуллы, покинула Кабул. На
самом же деле Хекматьяр, ставший премьером, вел борьбу за первый пост в
государстве, и ему нужно было ослабить союз армий Ахмад Шаха Масуда --
министра обороны -- и генерала Дустума.
Не получив достойной должности в новом правительстве, Дустум обосновался на
севере страны, в Мазари Шарифе, организовал узбекскую автономию, где и был
полновластным хозяином до появления там талибов.
Война между кланами, их лидерами и боевыми командирами носила перманентный
характер. Боевые командиры часто переходили от одного лидера к другому,
организовывая непрочные союзы. полевой командир, Исмаил-Хан, хотя открыто и
не враждовал с Кабулом, также создал свою вотчину в провинции Герат, которую
позже был вынужден оставить под ударами талибов. Ахмад Шах Масуд заправлял в
Панджшерском ущелье, Талукане и Бадахшане, которые, правда, никогда не
покидал.
Надо сказать, что Раббани -- по крайней мере теоретически -- пытался
предотвратить эту ситуацию. Еще до первого своего воцарения в Кабуле, борясь в
то время с режимом НДПА, он писал в своей работе "Пути решения проблемы
Афганистана": "Нельзя допустить, чтобы после ухода русских из Афганистана между
нами началась братоубийственная война. Следует готовить правительство,
программу его деятельности. Надо сделать так, чтобы наши друзья в исламском
мире не опасались, что после ухода русских в Афганистане начнется гражданская
война между моджахедами, тем более что такая война дала бы повод русским к
новому вмешательству под предлогом обеспечения безопасности своих южных
границ".[28]
3.2 Противоречие внутри альянса семи.Разделения Афганистана на сферы влияния.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11
