Стереотип доминирования («хозяин дома») встречается в той или иной форме у 46 испытуемых (53,5 %). Характерным для этого стереотипа является стремление взять бразды правления в свои руки, управлять семейными отношениями, нести ответственность за членов семьи, имеющих подчиненный статус. В ситуации семейного конфликта стереотип доминирования используется как средство доказать свое превосходство, более значимую по сравнению с супругом роль в семье.

Почти половина испытуемых (44 человека, что оставило 51,2%) имеют стереотип «жертвы», который переживается как зависимость от обстоятельств, безысходность, обреченность на несчастье, бедность, переживание боли и т.п. «Я ничего не могу изменить», - обычно считают те, кто находится во власти стереотипа «жертвы».

Стереотип подчинения «сильному» выявлен у 40 испытуемых (46,5%). Они характеризовали свое состояние в ситуации семейного конфликта как подавление своих желаний и потребностей в угоду супругу, родителю или ребенку, отказ от права быть самим собой, жить своей собственной жизнью, принадлежать не только семье, но и самому себе. Стереотип подчинения «сильному» тесно связан с известным стереотипом «подчиненного статуса женщины». Однако наше исследование показало, что в современном российском социуме подчиненный статус в семье склонны иметь не только женщины, но и мужчины.

Стереотип агрессивного подавления «слабого» обнаружен у 42 испытуемых (48,8%). Этот стереотип проявляется в агрессивных нападках на более слабых членов семьи: крик, скандалы, оскорбления, рукоприкладство, драки и т.п.

Анализ историй жизни показал, что в современной семье стереотип подавления «слабого» проявляется как у мужчин, так и у женщин. В поколении отцов этот стереотип проявлялся преимущественно у мужчин, склонных к доминированию.

Мужчины, склонные к подчинению, состоящие в браке с женщинами, для которых характерен стереотип доминирования, проявляли стереотип агрессивного подавления «слабого» в состоянии алкогольного опьянения. В поколении дедов названный стереотип также был привилегией преимущественно мужчин. Женщины, находясь под властью стереотипа «подчиненного статуса женщины» старались терпеливо сносить семейные неурядицы, опираясь при этом на религиозные традиции.

Основные эмоциональные переживания и чувства, сопровождающие неконструктивные стереотипы взаимодействия представлены в табл. 2. Проанализируем полученные данные.

Стереотип «непонимания» чаще всего наполнен чувством страха оказаться нелюбимым, которое обычно переживается как «быть непонятым в своих лучших намерениях и в результате потерять контакт с любимым» или «быть понятым в своей истинной сущности, но не понравиться любимому». Так, у Юрия Ф. (32 года) стереотип «непонимания» связан со страхом проявления своей истинной сущности, который в затруднительных ситуациях прерывает или блокирует проявление активности, самостоятельности.

Этот стереотип сформировался у Юрия в общении с мамой, которая не понимала его, осуждала и стыдила за то, что он похож на отца (супруги были в разводе). В детстве и юности всякий раз, обнаруживая свое сходство с отцом, Юрий испытывал чувство страха и злился на самого себя: «Надо же, опять похож на отца!». Став взрослым, в общении с женой и другими женщинами Юрий скрывал свои промахи, проигрыши, создавая тем самым предпосылки для «непонимания». Отвергая отца, Юрий боялся быть похожим на него, злился на себя за эту схожесть и стыдился ее.

Стереотип доминирования («хозяин дома») сопряжен с переживанием чувства страха («Со мной что-то не так»), раздражения и обиды в адрес членов семьи, чаще всего, в связи с неадекватной ответственностью, лежащей на плечах «хозяина дома».

Таблица 2 - Основные эмоциональные переживания и чувства, сопровождающие неконструктивные стереотипы взаимодействия

№ п/п	Стереотипы	Эмоциональные переживания и чувства
1	«Непонимание»	Страх оказаться нелюбимым, быть непонятым или понятым, потерять свою уникальность. Вина: «Я сделал что-то не так и поэтому меня не поняли».
2	Доминирование («хозяин дома»)	Страх потерять свой собственный статус. Стыд: «Со мной что-то не так». Вина за свои действия, за причиненную боль. Обида на того, за кого приходится нести ответственность. Раздражение в адрес «слабого».
3	Подчинение «сильному»	Боязнь громкого голоса, крика, собственной неполноценности, страх смерти, отвержения и потери любви. Стыд по поводу своих «неправильных» мыслей, действий и чувств. Чувство вины и обида на «сильного».
4	Поиск «виновного»	Страх отвержения, потери любви, признания. Чувство вины по поводу своего существования, своих действий. Обида и раздражение как форма агрессии, смещенной на партнера.
5	Пристрастное отношение к «своим» и «чужим».	Страх непривычного, нового окружения в сочетании со страхом отвержения, одиночества. Чувство вины и обиды за то, что отвергают. Жалость по отношению к «своим». Гнев, раздражение в адрес «чужих».
6	Агрессивное подавление «слабого»	Страх отвержения, осуждения, смерти в сочетании со страхом потерять контроль над ситуацией. Гнев, раздражение в адрес «слабого». Вина за «слабого», а позже и за свои агрессивные действия.
7	«Жертва»	Страх отвержения, осуждения, смерти. Гнев, раздражение в адрес сильного. Жалость к себе и другим. Обида.
8	«Уход»	Боязнь незнакомых реакций в общении, страх оказаться нелюбимым. Обида на «другого» и на жизнь в целом. Самообвинения. Жалость по отношению к себе.

Однако за страхом и раздражением, выражающимся в форме критики, осуждения, жалоб, скрывается неосознаваемое чувство стыда. Так, Елена М. (26 лет), которую в семье называют «грозный мэтр», склонна к выражению критики и осуждения в адрес своих родственников. Она осуждает брата, маму, папу, бабушку, дедушку, мужа. При этом она обижается на маму - за то, что «внедрялась в мой покой, не понимала, наказывала, всем рассказывала о моих ошибках, не принимала то, что для меня важно, вызывала чувство стыда, отчаяния, не учила жить, получать удовольствия». Чувство стыда настолько интенсивно, что порой перерастает в ненависть к матери за то, что заставляла ощущать страх, за то, что родила.

Психобиографический анализ показал, что стереотип доминирования у Елены сформировался в детстве, когда девочке приходилось брать на себя ответственность за младшего брата. Она испытывала раздражение по отношению к брату, так как уход за ним оказывался непосильным для нее. И вместе с тем, обижалась на маму, когда она разводила ее и брата в разные комнаты. Глубинный анализ этой ситуации показал, что чувство раздражения и обиды сопряжены с разнообразными страхами и неосознаваемым чувством стыда. Мама часто болела и поэтому Лена боялась потерять ее. А когда мама была здорова, она часто ругала девочку, повергая ее в новые страхи: потери любви, поддержки, защиты. Страх потери матери, частые ссоры между родителями привели к зарождению чувства стыда перед родителями: «Если бы я не родилась, они бы не жили вместе и не было бы никаких проблем». В исключительно трудных ситуациях чувства страха и стыда оборачивались депрессией: появлялось желание уйти из дома, из семьи и даже из жизни.

Стереотип подчинения «сильному» чаще всего сопровождается страхами громкого голоса, крика. Эти интенсивные раздражители, пробуждают инстинктивные страхи, усиливают страх признания собственной неполноценности, страх быть отверженной и потерять любовь, сделать что-нибудь не так, не по правилам и быть осужденным за это, страх оказаться ненужным, причинить боль близкому человеку, обидеть его и т.п. Подобные страхи переплетаются с чувствами стыда, вины и обиды: Так, Милена Л. (30 лет) была отвержена первым мужем, которого она любила. В отношениях со вторым мужем Милена переживает страх своей ненужности. Поэтому стремится угодить его желаниям, игнорируя свои; подчиняется его указаниям, умалчивая о своих истинных чувствах. В детстве она воспитывалась мамой и дедушкой, редко видела папу. Поэтому, испытывая страх потерять любовь значимого мужчины (в детстве - папы), девочка чувствовала стыд за себя, так как была капризным ребенком, стыдилась папы из-за того, что он пил, обижалась на папу за то, что он был не в состоянии оказать настоящую поддержку ни ей, ни маме.

Стереотип поиска «виновного» («козла отпущения») сопровождается переживанием интенсивного чувства вины, часто неосознаваемого. При этом осознается обычно чувство обиды и раздражения (агрессия, смещенная на партнера, источником которой является чувство вины), которое выражается в обвинениях, критике, осуждении в адрес другого. Поиск «виновного» обычно скрывает слабость, вызванную страхом потерять любимого человека и неосознанным чувством вины, которое носит генерализованный характер: человек чувствует себя виноватым за то, что он вообще появился на свет и живет, доставляя неудобства своим близким. Так, Вера М., обеспокоенная отношениями со своим 14-летним сыном, обвиняла сына за то, что он не хочет учиться, не может подстроиться под ритм семьи и служит источником семейных конфликтов. При этом изначальным виновником непослушания сына она считала своего первого мужа, который обижал ее и ребенка. Позже виноватым оказался и второй муж, который после рождения своего родного сына стал уделять меньше любви и внимания приемному.

Психобиографический анализ показал, что стереотип поиска «виновного» («козла отпущения») Вера унаследовала от своего отца, который обвинял ее в непослушании и прочих «грехах». То есть в своей родительской семье именно Вера была «козлом отпущения», а теперь перенесла этот стереотип отношений на своего старшего сына. Чувства вины и страха, сопровождающие этот стереотип, побуждают человека разорвать отношения, уйти от болезненных контактов.

Стереотип пристрастного отношения к «своим» и «чужим», парный стереотипу поиска «виновного», помогает человеку снизить интенсивность страха отвержения, одиночества и снять тяжесть от переживания чувства вины. Лучше всего это удается сделать через родственников или друзей, которые оказывают поддержку «своему», оправдывая его и обвиняя обидчика - «чужого».

Так, в случае с Татьяной Б. (38 лет) стереотип пристрастного отношения к «своим» и «чужим» помогал ей защищаться от «чужих». Страх «чужих» проявлялся в недоверии к мужчинам: «Я их боюсь: говорят одно, а делают другое». Этот страх в детстве был навязан Татьяне ее отцом, а во взрослом возрасте обернулся страхом строить семью, полюбить и привязаться к любимому, быть связанной обязательствами с нелюбимым, оказаться ненужной, и, в конце концов, - страхом разрушения, уничтожения.

На примере этого случая мы видим, что стереотип пристрастного отношения к «своим» и «чужим» связан с глубинным страхом смерти и чувством вины. При этом человек часто считает виноватым самого себя. Но пытается снять с себя вину, что проще всего сделать среди своих, любящих и любимых. Чаще всего такими людьми оказываются родители. Однако детско-родительские отношения включают в себя то же самое чувство вины. В нашем случае у Татьяны Б. любовь и привязанность к родителям сочетается с чувством вины перед папой («Не всегда поддерживала его, не могла открыто сказать ему о своих чувствах»); а также перед мамой за то, что та умерла рано, а дочь не всегда была внимательна к ней и ласкова.

Ярким примером превращения «своих» в «чужих» служит приводимая выше ситуация Юрия Ф. Как мы уже указывали, Юрий рос в неполной семье и поэтому бессознательно усвоил чувство вины от своего отца, который был во всем виноват перед мамой. По мнению мамы, отец был «плохим». Юрий поверил рассказам мамы об отце, согласился с ее мнением. Мы уже показывали раньше, что отвержение отца как идеала сформировало у молодого человека стереотип «непонимания», недоверия к женщинам, основанный на страхе быть осужденным и осмеянным. Однако страх и стыд быть похожим на отца, который всегда был «чужим» и поэтому «плохим», сочетаются у Юрия с чувством вины перед матерью и раздражением в ее адрес. Таким образом, отвергая мужа, мать Юрия отвергала и сына, как его продолжение. Но обвинения матери в адрес мужа и сына оборачиваются склонностью сына обвинить мать. Мать из «своей» превращается в «чужую»: уже в подростковом возрасте у Юрия возникают конфликты с ней. Таким образом, стереотип «непонимания» приводит к разрыву семейных контактов Юры - сначала с отцом, потом - с матерью. Позже ведущим становится стереотип пристрастного отношения к «своим» и «чужим» («мы лучше - они хуже»). «Худшей», однако, теперь для сына становится мама, которая в детстве была «лучшей».

Стереотип агрессивного подавления «слабого» чаще всего сопровождается переживанием эмоционального состояния раздражения в адрес «слабого» супруга или ребенка, которому обычно отводится статус подчиненного или жертвы. При этом тот, кого бьют, переживает также чувство раздражения, однако сознательно или неосознанно подавляет его. А «сильный», как показывает анализ, обрушивается на «слабого» не по злому умыслу, а из-за страха потерять контроль над ситуацией. Обычно это тот член семьи, на котором лежит ответственность за «слабого».

Стереотип «жертвы» чаще всего встречается у тех, кто склонен к переживанию чувства жалости, многочисленных обид и подавленного, скрываемого от себя и других раздражения. Жалко бывает обычно себя, а обидчиками выступают либо какие-то конкретные лица (родители, супруг, ребенок), либо жизнь вообще. Так, Алина Б. (25 лет) испытывала чувство раздражения к отчиму за то, что тот был «деспотом», на маму - за то, что та не могла установить с дочерью в детстве близких взаимоотношений, на первого мужа за то, что он не всегда понимал ее, а на второго мужа - за то, что последний кричит, зацикливается на том, что ему не нравится. Алина признает, что в первом браке ее муж был «жертвой», а она, по ее словам, «стервой». При глубинном анализе обнаруживается, что чувство раздражения, которое переживает «жертва» по отношению к своему обидчику, часто сопровождается интенсивным чувством вины, а также многочисленными страхами, среди которых чаще всего встречаются страх потерять любовь и страх быть отверженной.

Стереотип «ухода» чаще всего построен на страхе пережить новую боль при восстановлении контактов. Этот страх снова оказаться непонятым, нелюбимым, непринятым переживается вместе с чувством обиды. Обижаясь, человек прерывает отношения, надеясь при этом, что обидчик раскается, пожалеет о содеянном и сам предпримет действия, возобновляющие контакты. Так, Ольга А. (28 лет) в 12-летнем возрасте потеряла любимого отца: он умер. Страх снова испытать боль от потери любимого человека спровоцировал стереотип «ухода» - от проявлений любви: Ольга боялась полюбить своего мужа. В то же самое время Ольга боялась, что ее никто не полюбит, так как с детства была убеждена в том, что сестра (а также и другие девушки) красивее, лучше. Она избегала открытых контактов с мужчинами, хотя с детства знала, что «все радости в жизни от мальчиков». Чувство страха оказаться нелюбимой и никому не нужной привело к расстройству сексуальных отношений с мужем. Будучи замужем, она чувствовала себя одинокой. При этом обижалась на мужа за то, что он не выказывает по отношению к ней сексуального желания.

Анализ показал, что обида на мужа была повторением обиды на отца, а уход мужа от сексуальных отношений побуждал Ольгу уходить из семьи и искать сексуальные связи на стороне. Такое поведение вызывало у нее чувство вины, которое она пыталась снять рациональными объяснениями: «Я ведь не могу без любви. Муж сам виноват в том, что не хочет сексуальных отношений, с ним самим что-то не в порядке». На этом примере мы видим, что стереотип «ухода», являясь продолжением стереотипа поиска «виновного», в то же время побуждает человека оправдывать самого себя, что становится возможным, благодаря стереотипу «пристрастного отношения к «своим» и «чужим».

Анализ данных, полученных психобиографическим методом, показал, что переживая ситуацию семейного конфликта, один и тот же человек может использовать несколько стереотипов, а переживаемые при этом эмоции и чувства складываются в своеобразный «аффективный комплекс», который приводит к конфликтам и отчуждению во взаимоотношениях. Обобщенная картина эмоциональной составляющей неконструктивных стереотипов межличностного взаимодействия супругов представлена в табл. 3.

 

Таблица 3 - Эмоциональная составляющая неконструктивных стереотипов взаимодействия

№ п/п	Эмоциональные переживания и чувства	Число испытуемых	% от выборки	Стереотипы, в состав которых входят указанные эмоции
1	Страх	76	88,4	Все основные стереотипы и, в особенности «непонимание»
2	Гнев или раздражение	67	77,9	Все основные стереотипы и, в особенности агрессивное подавление «слабого» и «жертва»
3	Вина	52	60,5	Все основные стереотипы и, в особенности поиск «виновного» и пристрастное отношение к «своим» и «чужим»
4	Стыд	47	54,7	Все основные стереотипы и, в особенности - доминирование и подчинение «сильному»
5	Обида	44	51,2	Все основные стереотипы и, в особенности «уход»
6	Жалость и сожаление	27	31,4	Все основные стереотипы и, в особенности «жертва» и «уход».

В табл. 3 показано, что состояния страха и гнева выступают эмоциональной составляющей всех выделенных мною стереотипов. У 88,4% из 76 клиентов обнаружен страх потери значимых ценностей, в том числе, любви, поддержки, признания и самих любимых. Индивидуальные проявления этого страха оказались самыми разнообразными: страх потери контакта с любимым человеком, отвержения, быть самим собой, осуждения или наказания, страх потерять близкого человека и т.д. Родители обычно боятся потерять своих любимых детей и получают подтверждения своим страхам, когда «теряют» их в переносном смысле слова: дети плохо учатся в школе, грубят, уходят из дома, болеют и т.д.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9

Голосование

Как вы оцениваете работу нашего сайта? Отлично Хорошо Нормально Плохо Результаты