новых во дворе и заворовался, спасаясь от

смертные казни, постригся в чернецы и был по

многим монастырям», позже служил у него, патриарха, «а после того сбежал в

Литву с товарищами своими, с

Власти не настаивали на первоначальной версии,

будто Отрепьева постригли из-за его без

образного поведения и восстания против

родительской власти. Юшка

заворовался, живя на дворе у Романовых. Как

видно, патриарх умышленно не называл имени

окольничего Михаила: он хотел бросить тень разом и

на старших Романовых! Но подобные побужде

ния имели все же второстепенное зна­чение. Царские опалы, казалось бы,

навсегда покончили с могуществом Романовых: старший из братьев принял

монашество и сидел под стражей в глухом монастыре, т

рое других погибли в ссылке. Никто

не предвидел, что

один из уцелевших сыновей Никитичей взойдет со вре­мен

ем на трон.

Посольский приказ старался скрыть от иноземцев

оп­ределенную связь между пострижением Отрепьева и

службой его опальным Романо

вым. Но уже в разъяс

не­ниях патриарха можно

уловить намек на такую с

вязь.

После смерти Годунова и гибели Лжедмитрия I царь

Василий Шуйский про

извел новое дознание по поводу

самозванца. Его следователи имели одно важное

преиму­щество перед Борисовыми

, они видели самозва

нца наяву. Новый царь опубликовал результаты

расследования с большими подробностями, чем Борис.

Его разъяснения при польском дворе отличались

сдержанностью. Любые неточности могли быть легко

опровергнуты в Кракове. Между тем самый

вопрос о самозванц

е приобрел теперь

государственное значение

.

В инструкциях дипломатам Посольский приказ боль­ше не скрывал факта службы

Отрепьева у Романовых. На этот раз царские дьяки

сообщили полякам даже бо

льше, чем Патриаршая канцелярия. Юшка, писали о

ни, «был в холопах у бояр у Микитиных детей

Романо­вича и у князя Бориса

Черкаскова и, заворовався, по­стриг

ся в чернцы...». Точности ради дьяки должны

были указать, что Отрепьев служил окольничему Михаи

лу и не имел отношения к Филарету и другим Никитичам, в то время вер

нувшимся в Москву. Заявления насчет свя­зи самозванца со всей романовской

семьей имели полити­ческую подоплеку. Едва приверженцы

Шуйского выкрик­нули на площади имя нового царя,

как в боярской среде возн

ик заговор. К нему примкнули Никитичи, не оста­в

ившие надежды занять трон. Тогда на их голову

посы­пались удары. Филарет Романов, которого нар

екли в пат­риархи, лишился сана. Царская

немилость обрушилась

и на ближайших родственников Филарета — князей Камских.

В царских наказах Отрепьев

назван боярским холопом. Можно ли верить этому

?. Юрий Отрепьев поступи на службу к Михаилу

Романову как добровольный

слуга. Однако царское уло

жение о холопах 1597 года

предписывало всем господам в принудительном

порядке составить кабальные грамоты на всех добровольных «холопов»,

прослуживших у них не мене

е полугода. Боярин Черкасский стоял в боярс

кой иерархии значительно

выше молодого окольничего Михаила Романова.

Поэтому Юрий Отрепьев имел причи

ны для перехода во двор к Ч

еркасскому. Там он, возмо

етописи предпочитали умалчивать о службе Отреп

ьева у Романовых и их родни. В царствова

ние Романовых было небезопасно или

, во всяком случае, н

е прилично вспоминать

этот факт из биографии вора и богоотступника.

Поэтому история пострижения Юрия

Отрепьева получила совершенно превратное

истолкование в поздних летописных сочине

ниях. Автор «Иного сказания»

сочинил романтическую ска

зку о том, как четырнадцатилетний

Юшка случайно повстречал в Москве

безвестного вятско

го игумена Трифона и

под влиянием

душеспасительной беседы с

ним принял схиму.

0тзвук подлинных событий находим в одном

компилятивном сказании, автор которого изложил причины

пострижения Юрия следующим образом. Царь Борис

послал в заточение и на смерть великих бояр

Федора Никитича Романова и Бориса

Камбулатовича Черкасского. Юшка часто приходил

в дом к Черкасскому и был у него в

чести «и тоя ради вины па

него царь Борис негодова, той

же лукав сын вскоре избежа

в от царя, утаився во еди

н монастырь и постр

ижеся...

».Автор сказания усердно

пытался смягчить неприятные для повой ди

настии факты. 0н умалчивает о то

м, что Юшка служил Михаилу Никитичу Рома

нову и его шурину Черкасскому. Юшка

будто бы лишь захаживал на двор к боярину Борису

Черкасскому и от него «честь приобретал». Как бы то ни было,

но в намеках сказания все же

проглядывается истин

а. Юшка не зат

ерялся среди многочисленной

холопской дворни,а сделал карьеру при дворе

боярина Черкасско вошел у

него «в честь». При боярских дворах дети боярские

такого ранга и происхождения служили обычно

дворецкими, конюш

ими, воеводами в боярских городах.

После ареста Романовых и Черкасского их слуга

Юрий Отрепьев, не желая разделить участь своих го

спод, постригся в

монахи и взял имя Григорий. За пострижением

последовали скитания по

монастырям. Этот период

жизни чернеца Григория Отрепьева стал предметом

всевозможных легенд.

Поздние летописи противоречат друг другу, едва

только начинают перечислять

обители, в которых побывал новоиспеченный мо

нах. Современники

не знали толком, где постригся Юшка Отрепьев.

Автор «Нового летописца»,

близкий к Филарету Романову, откров

енно признается, что Юшка «во младости пострижеся

на Москве, не вем где».

И даже Посольский приказ,

расследовавший дело по свежим следам, не мог

добиться истины. При Шуйском

установили только, что постригал

Юшку «с Вятки игумен Трифон». Обряд был

совершен, как видно, в спешке на каком-нибудь мона

стырском подворье.

Посольский приказ был лучше всего осведомлен о

столичном периоде жизни Григория. Имея под рукой

множество свидетелей, приказ смог установить

срок пребывания чер

неца в кремлевском Чудове монастыре. Отепьев,

значилось и посольской справке, был «в Чюдове

мошастыре в дияк

онех з год». Это

известие следует при­н

ять единственной достоверной хро

пологи

ческой вехой ранней биографии Отр

епьева.

Если теперь обратиться к сказа

ниям современников, то увидим, каки

е любопытные м

етаморфозы претерпевали в

них сведения о

чудовском периоде ж

изни Отрепьева. Один

из летописцев сообщал, будт

ша и безмолствоваше в Чудове года два». Те же

данные приводит поздняя «

история о первом патриарх

е Ионе», оставленпая после 1652 года. Троицк

ий монах Авраам Палицын считал, что чернец

Григорий два лета стоял на клиросе в

Чудовском монастыре, а потом служил во дворе у

патриарха более года. Тенденция

приведенных свидетельств очевидна. Летописцы

продлили срок пребывания Отрепьева в столичном монастыр

е с одного года до двух лет. Аналогичным

образом современники описывали

«житие» монаха Григория в п

ровинциальных обителях. По свидетельству

«Нового летописца», черн

ец Отрепьев жил год в

Спасо

-Ефимьеве монастыре и еще

«двенадесять недель»

в соседнем монастыре на

Куксе. По словам другого ле

тописца, Григорий

прибыл «во обитель Живоначальные Троицы на

Железный Борок,

ко Иякову святому и в том

монастыре постризается, и

пребыша ту три лета». Летопис

ец ошибся, назвав

монастырь на Железном Борку Троицким . На самом

деле то был монастырь Иоанна Предтечи. Ошибка

выдает малую осведомленно

сть авто­ра летописи.

Пребывание в провинциальных монастырях явилось

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6