А на Украине пропаганда принесла наконец свои плоды: в районе Гуляй-Поля,
города, где городские рабочие были тесно связаны с крестьянством, образовался
союз для борьбы с интервентами. Его лидером стал видный анархист Нестор
Михненко(Махно). В Гуляй-Поле стали стекаться анархисты, особенно из группы
"Набат": Барон, Волин, Аршинов, Глагзон и другие. Это произошло в 1918-ом
году, когда на Украину пришли австро-германские войска. Хотя ещё в сентябре 1917
-ого года Махно, вернувшись с каторги по амнистии, фактически установил в
районе Гуляй-Поля советскую власть, в настоящем смысле этого слова, с
многопартийным представительством. Набатовцы подвели под махновское движение
теоретическую и идеологическую базу, видоизменив учение Кропоткина и поставив
во главу угла тесное взаимодействие между рабочими и крестьяами. В Гуляй-Поле
почти все рабочие стояли к тому времени на анархо-синдикалистических позициях.
В конце концов образовалась своеобразная "республика", где рабочие и
крестьяне взаимно удовлетворяли нужды друг друга в сельскохозяйственных
продуктах и промышленных продуктах. В начале Махно сотрудничал с Красной
армией. Вместе они помогли восставшему пролетариату Екатеринослава выбить
белогвардейцев из города. Армия Махно была очень интересно устроена: она
мобилизовалась по мере надобности из крестьян, а костяк её составляли выходцы
из городских рабочих. Армия эта действовала очень эффективно на благоприятной,
родной местности и могла достигать огромного(в сравнении с населением)
размера по мере мобилизации. Этим она чем-то напоминала революционную армию
Кубы Фиделя Кастро. На неблагоприятной местности она теряла и тактическое и
моральное преимущество. Махно и его командиры в корне пресекали акты
мародёрства - это известно точно. В Екатеринославе махновцы вошли в контакт с
эсерами, но вскоре петлюровцы заставили Красную армию и махновцев покинуть
город. Махно засел в обороне Гуляй-Поля, но вскоре опять взял Екатеринослав. На
конференции анархистов в Курске весной 1919-го года было вынесено
решение, что "украинская революция будет иметь значительные шансы быстро стать
идейно социально-анархической". И в то же время конфедерация заявила, что
"анархист должен постоянно и упорно агитировать за создание вместо нынешних
советов - истинных Советов рабочих и крестьянских организаций, беспартийных и
безвластных". Это было время подъёма анархизма на юге России, проникнутом
светлыми идеями безвластия. Но уже обострились противоречия с большевиками.
"Рабоче-крестьяне" на верху новоявленной советской государственной системы
почувствовали запашок неповиновения. В 1920-ом году товарищ Фрунзе,
командующий Южным фронтом, выманил-таки махновцев на юг, в Крым, для борьбы с
бароном Врангелем, в который раз угрожая крупномасштабным наступлением на
Гуляй-Поле. Армия Махно поучаствовала в атаке на Перекоп и освобождении Крыма,
но затем Фрунзе отдал приказ о расформировании отрядов анархистов. Они были
окружены и частью разоружены, частью уничтожены. "Батько Махно" с группой
единомышленников укрывался в Гуляй-Поле, но когда оборонить его от красных не
удалось, он бежал в Румынию, а оттуда - во Францию.
Мне кажется, что главной причиной конечной неудачи республики Махно было то, что
военные соединения анархистов оттянулись от своей земли, оторвались от
крестьянской почвы, дали Красной армии увлечь себя в Крым. Там они уже не могли
противостоять её предательскому удару, поскольку, во-первых, там не было
привычных махновцам природных условий, во-вторых, в Крыму не было крестьянской
среды и сочувствущего анархистам города как опорного пункта. Ведь только в
"своей" местности крестьянское ополчение могло обеспечить себя необходимыми
продуктами и другими припасами, а также пополнить свои ряды. И в-третьих,
крестьяне, воевавшие в армии Махно, не имели психологической поддержки:
их ноги топтали не знакомую плодородную почву Украины, а крымские солончаки.
Ведь и вообще, в начальный период борьбы и становления анархические сообщества,
состаящие из синдикатов и земельных групп, характеризуются сильной
привязанностью к земле или месту производства. Это проявлялось неоднократно
практически, особенно в ходе южноамериканской революции, и обосновано
теоретически.
Но не следует думать, что анархизм свил себе гнездо только в России. ВКТ
работала по всей Европе, собрала конференцию в 1906-ом году, где
были приняты ряд важных идеологических установок. Просто в России анархические
тенденции проявились в то время наиболее революционно и заметно; но нельзя
недооценивать значение борьбы синдикалистов за свои права методами стачек и
забастовок по всей Европе.
Участие анархистов в Испанской революции с 1931-го года.
В 1931 году рабочий класс Испании сверг монархию и установил республику. В 1936
-ом фашисты развязали гражданскую войну. К этому времени население Испании
находилось под сильным влиянием двух фракций: реформистской социалистической
партии и анархистов. Поэтому для меня анархическое движение в Испании занимает
совершенно отдельное место. "Особенностью испанского пролетариата является
также и то, что анархисты имеют в среде испанских рабочих довольно сильные
организации, тогда как в России анархистское движение, как мы это видели,
никогда не было массовым движением, а было в большинстве случаев движением
небольших групп, оторванных от масс" [5, c. 101] , - признаёт товарищ Ем.
Ярославский, видный большевик.
Также нужно отметить то, что в Испании на стороне республики, в отличии от
России, стояли не только мещанство, пролетариат и крестьянство, но и часть
либеральной буржуазии. Анархисты в Испании объединились в Национальную
Конфедерацию Труда. Их печатным органом была газета "Солидаридад Обрера".
Социальные преобразования проходили очень успешно(может быть, в этом и была
причина такой оголтелой фашистской реакции?). Первые успехи в войне вдохновили
анархистов. В статье от 28-ого октября 1936-ого года
"Солидаридад Обрера" писала об испанской революции: "Сейчас мы находимся в
кульминационном пункте Иберийской пролетарской революции". Вот ещё одна
радужная оценка(30/08/1936): "Впервые в истории народ своими собственными
силами одержал победу над армией, вооружённой по последнему слову техники.
Впервые в продолжение 15 дней народ безвозвратно уничтожил: господство церкви,
отменив практику культа, господство предпринимателей над трудящимися, и,
наконец, господство городской бюрократической цивилизации над деревней, . ,
осуществив в рамках профсоюзных организаций тесную связь рабочих и крестьян".
Пусть даже и не такие разительные, но успехи были, несмотря на элемент
буржуазии в революционном движении. Откуда же такая мощь испанского движения?
Всё дело в том, что в Испании 1) анархисты встали рядом с марксистами и
реформистами в борьбе против фашизма, 2) рабочие и крестьяне были равноправны
как революционеры и 3) в основу для будущего социализма был положен принцип
не уничтожения классов буржуазии и кулачества, но чисто анархистский принцип
социальной ликвидации, выдвинутый ещё Прудоном - принцип возвращения
капитала труду, уравнения классов, а не диктатуры одного над другим.
Однако были и вредные стороны деятельности анархистов. Они слишком уж хотели
перешагнуть через целый этап социального развития - к коммунизму. Они слишком
жёстко, зачастую, обращались с сочувствующей республике буржуазией, уравнивая с
другими классами, но они не уничтожали её, как это делали большевики в России
после укрепления советской власти. Революционеры в Испании(и не только
анархисты) слишком резко пытались отменить культы, связанные с религией
и уменьшить значение денег. Это "подталкивание революции" и принесло ей вред,
кого-то оттолкнув, кого-то, правда, и привлекая. Но можно оправдать "отмену"
религии тем, что лучше бороться с религией, запрещая посещать церкви, чем
убивать попов и изолировать верующих крестьян от других, как это, опять же,
зачастую делалось в Советской России.
Долго и трудно шло объединение анархистов, коммунистов и либералов в борьбе
против фашизма. В мае 1936-го года НКТ запретила своим организациям
сотрудничать с другими партиями(кроме фракций ВКТ) и буржуазией. Однако
товарищи из испанской коммунистической партии дали на это абсолютно
правильный ответ: они отвергли ответ НКТ, как препятствующий единству
пролетариата, призвали к совместному отпору фашистам. И испанские анархисты
проявили конструктивность, которой так часто не хватало русским, решили
объединить силы рабочих для отпора реакции.
В начале осени 1936-го года в "Солидаридад Обрера" была опубликована
статья "Бесполезность правительства", где, в частности, говорилось, что
"создание коалиционного правительства и внутренняя борьба в нём делает
невозможной нашу работу в целях освобождения Испании". И всё-таки, опять
объединившись с коммунистами перед лицом фашистской угрозы, анархисты вступили
в правительство, и не в социалистическое, а в коалиционное, в котором
участвовала и буржуазная республиканская партия. Это НКТ объяснила так: "Мы
сделали это не из политических соображений, а ввиду необходимости единства.
Сейчас нужно концентрировать внимание на двух основных вопросах: выиграть
войну, укрепить хозяйство и добиться того, чтобы испанский народ не испытывал
нужды в предметах потребления". Вот так вот появился Единый антифашистский
фронт.
Поражает, насколько разнородным был Единый фронт: Коммунистическая партия
Испании, Всеобщий рабочий союз, НКТ, синдикалистская организация Пестаньи,
мелкобуржуазная республиканская партия Асаньи, каталонская партия Эскерра,
буржуазная партия "Республиканский союз", партия баскских националистов,
каталонская крестьянская организация "Риббагайрес". И залогом единства было
сближение анархистов и коммунистов.
"Если все было так хорошо, - спросите вы, - то почему же тогда силы реакции в
конце концов победили революцию?.." Мне кажется, что мировой империализм просто
испугала тенденция к быстрому распространению социалистических идей. Анархисты
в Испании были очень близки к реализации своей программы либертального
коммунизма. Но у Испании не было такого ресурсного и людского потенциала
, как у России. Все реакционные силы мира, а особенно фашисты Германии,
Португалии и Италии, оказали всемерную помощь своим единомышленникам в Испании
- и фашизм задавил молодую республику.
Эволюция теории анархизма в 1/2 XX-го века.
К XX-ому веку теория анархизма была ориентирована скорее на крестьянство и
мелкую буржуазию. А новые условия производства, выдвинувшие пролетариат в
первые ряды революционной борьбы, требовали больше внимания уделить идеям,
ориентированным на промышленных рабочих. Поэтому в начале века началась
выработка новых идей, отражающих характер изменений в анархическом движении.
Похожую ломку переживало анархическое движение и недавно в связи с потерей
промышленными рабочими доминации в революционном прогрессе.
Сложно показать это на примере теории, т. к. в начале века в основном шли
практические изменения - уже другой была основная цель агитации, другим был и
состав анархического движения. Очень ярко это отразилось в ходе испанской
революции. Эта страна была несколько отсталой, и там в анархическом движении
смешивались крестьяне и рабочие. Но это был уже не рабочий класс мелких
предприятий, как в России на юге во время революции. Это были обособленные от
сельского населения рабочие, колеблющиеся между коммунистами и анархистами.
Итак, какой же была эта самая концепция либертарного коммунизма, идеология
испанских анархистов?
Во-первых, конечной целью революции испанские анархисты считали, в числе
прочего, отмену частной собственности, точнее, её обобществление. Если в
начале века при анархии предполагалось обычно сохранение личной
собственности в полном масштабе, то с появлением трудоёмких производств,
требующих коллективного участия, социальная собственность при анархии стала
необходимостью, во всяком случае в промышленности. Испанские анархисты часто
упрекали марксистов в России в сохранении частной собственности. "К
общественному обладанию мы перейдем сразу и все вместе," [7] - писал Исаак
Пуантэ в "Програмном очерке либертарного коммунизма". Совершенно утопичной
эту идею можно назвать только не зная многовековой истории борьбы за братство
и свободу в Испании.
Отношение ко всем формам власти либертарных коммунистов было однозначно
отрицательным. Между тем ради объединения усилий против фашизма они вошли в
коалиционное правительство, носившее отчасти совещательный характер. Сразу
после исчезновения угрозы внутреннего покорения анархисты намеревались
упразднить все органы власти. Признавались только добровольные объединения.
Ставка делалась на синдикаты - рабочие объединения. "Общество будет
удерживаться инстинктом взаимности, свойственным каждому человеку, а также
согласием и преимуществами, которые принесет с собой коммунизм," [7] -
считали анархисты. Основным способом решения вопросов они предполагали т. н.
ассамблею - совещательное собрание - синдикальное или местное.
Труд предполагался добровольным, с обеспечением неспособных работать их
сообществом. Гармонию и равновесие, довольствие трудящихся своим видом
деятельности должно было обеспечить отсутствие принуждения. Общество должно
было взять на себя функцию защиты продуктов труда от посягательств не
участвовавших в производстве. "Мы боремся не с бродягами, а с паразитами.
Бродяга может продолжать вести свой образ жизни, если удовлетворится его
результатами и не будет жить за счет труда других," [7] - заявляли
синдикалисты. Плоды труда предполагалось предоставлять к общему пользованию,
зарплата отрицалась как увеличивающее неравенство явление. "Каждый, невзирая
на вид выполняемого им труда, всегда имеет право пользоваться общей
собственностью - по мере своих потребностей," [7] - истинно коммунистический
лозунг.
Предполагалось в каждой местности организовать потребление и производство
соответствуясь с потребностями, а не наоборот, как это делает государство.
Залогом успеха анархии считалось обилие товаров первоочередной необходимости,
что предупредило бы кризисы. Деньги должны были быть заменены непосредственно
тем, что их обеспечивает - то есть различными материальными ценностями.
Отрицалась необходимость равноценности товаров при обмене. "Отдают то, что
есть в избытке, берут то, в чем нуждаются и что предлагают другие," [7] - так
предполагал синдикалистический обмен Исаак Пуантэ. Отступления от этого
принципа считались необходимыми при торговле с буржуазными странами.
Конфедеративное объединение должно было обеспечить лучшее взаимодействие
между объединениями трудящихся. В случае отказа какой-либо общины
предоставить своё средство производства в общее пользование считалось
предпочтительным отказаться от обмена с ней. Анархисты Испании считали, что
личность в профсоюзе должна согласовывать свои интересы с интересами целого
сообщества. Перед проведением каких-то изменений в хозяйственной деятельности
должны были собираться структурированные конгрессы для решения вопросов. При
анархо-синдикализме предполагалось повышение уровня технического оснащения
производств и развитие науки, с организацией отдельных профсоюзов учёных.
При анархии должна была иметь место полная автономия отдельных районов.
"Каждая община сможет принимать решения (на общих собраниях) о следующих
вопросах:
1) производственные обязательства,
2) гарантии условий поддержания производства на ответственном уровне,
3) еженедельное количество труда (в часах),
4) распределение труда в соответствии со способностями или по жребию,
5) формы осуществления распределения,
6) режим быта,
7) размеры предоставляемого в пользование отдельным индивидам (участки земли
и т.д.),
8) объекты личного и общественного пользования;" [7] - гласит программа
испанских синдикалистов. Обработка общинной земли предполагалась
добровольной, совместной. Эта идея созвучна с идеей организации колхозов в
РСФСР, только в Испании крестьяне не на словах, а на деле полностью
пользовались плодами своего труда. Индустриализация и механизация должны были
облегчить труд рабочих и дать им больше возможностей для саморазвития,
интеллектуального отдыха.
Отдельно следует рассмотреть отношение анархистов к преступникам. "Коллектив
откажется также от наказания преступников, поскольку наказание не исправляет
преступления и никому не служит примером" [7] . Оборона предполагалась
спонтанным сопротивлением групп или одиночек. Единственным наказанием для
преступников должно было бы быть всеобщее презрение и отторжение от
коллектива.
Война должна была бы стать невозможной, за исключением агрессии извне. На этот
случай все сооружения и инвентарь, связанный с военными действиями,
предоставлялся в ведение местных организаций, ответственных за чрезвычайную
ситуацию. Образование предполагалось предоставлять всем, а молодёжи с 15
-ти до 20-ти лет - ещё и трудовую практику. Анархо-синдикалисты
в своей программе упоминали упоминали не только хорошие, но и отрицательные
стороны безвластного строя - каждая группа и индивидуум действуют по своей воля
и полностью самостоятельно.
Программная декларация завершалась словами: "Для общества мы добиваемся:
общественной собственности и коллективного пользования богатствами, без
разделения на бедных и богатых, свободы, не подчиняющейся капризам власти,
ликвидации разделения на господ и подданных, работы для всех с целью
удовлетворения своих потребностей, ликвидации денег, делающих человека
бесправным, улучшения условий жизни и труда людей, братского сближения между
людьми, так чтобы личность жила в обществе, действующем как самое меньшее
зло." [7] .
Таким образом, сравнивая анархо-индивидуализм начала века с развитым рабочим
синдикализмом тридцатых годов, мы видим изменения и в составе движения, и в
его идеалах, уклон в сти- хийный комму- низм и взаимопомощь, плюс приятие
технического про- гресса в полн- ой мере. Анархизм был и остаётся од-ним из
наиболее динамично ме- няющихся вместе с условиями жиз- ни движением.
