- решение открывать или закрывать сведениях, должно быть предоставлено самим людям;
- при проектировании информационных систем необходимо учитывать необходимость защиты персональной информации;
- граждане должны иметь доступ к новейшим технологиям по защите личной тайны;
- защита персональных сведений и личной жизни должна стать центральным пунктом политики, обеспечивающей право на анонимность граждан в информационных системах.
Граждане должны иметь доступ к технологии и программному обеспечению для защиты своей личной жизни, посланий и коммуникаций. Средством достижения этих целей являются цифровая подпись и шифрование. Методы шифрования будут совершенствоваться только в том случае, если их развитие будет частным делом. Преимущество государственных органов в этой области обеспечит государству ключи к каждой базе данных. Необходимо установить регулирующие нормы, которые определяют порядок использования средств шифрования. Право властей на просмотр и мониторинг информации должно быть строго ограничено рамками закона, модифицированного в соответствии с новыми требованиями. Право на использование средств шифрования должно быть защищено учреждением независимых общественных центров доверия, которые регулируются независимо от коммерческих структур и не являются частью государственного аппарата. Центры доверия должны быть ответственны за проверку программного обеспечения, управление ключами, содержание списков ключей и их сертификацию.
Однако необходимо иметь в виду, что постоянное технологическое совершенствование систем шифрования, включающее возможность "спрятать" одно послание в другом, приведет к созданию практически совершенных систем шифрования в ближайшем будущем. В этом случае государственные агентства, отвечающее за общественную безопасность, должны найти иные способы обнаружения коммуникаций между преступниками.
Технологические изменения могут углубить имеющиеся географические и социальные различия. С другой стороны, жизнь людей может быть улучшена с помощью более удобного доступа к информации и услугам связи.
Интенсивное внедрение ИТТ в государственные органы дает возможность:
- приблизить их к гражданам, улучшить и расширить услуги, населению;
- повысить внутреннюю эффективность и сократить затраты на госсектор;
- стимулировать создание нового информационного оборудования, продуктов и услуг частным сектором путем адекватной государственной политики.
Внедрение в органы госуправления ИТТ - сложный процесс, обусловленный рядом факторов: вертикальной структурой администрации, которую необходимо заменять на горизонтальную, недостаточным пониманием со стороны служащих (требуются интенсивные программы обучения), нехваткой баз данных, сделанных в расчет на публичный доступ, неясность с правовым статусом доступа к общественной информации. Следующие принципы должны применяться относительно доступа к общественной информации:
- информация должна быть открыта для всех;
- основная информация должна быть бесплатной. Разумная цена должна назначаться, если требуется дополнительная обработка, имея в виду стоимость подготовки и передачи информации, плюс небольшая прибыль;
- непрерывность: информация должна обеспечиваться постоянно, и должна быть одинакового качества.
Как правило, причина неудач в реализации проектов внедрения ИТТ как на уровне предприятий, так и государства - в неумении сочетать технологические инновации с организационными.
Бурное развитие ИТТ, конвергенция компьютерных систем, коммуникаций различных видов, индустрии развлечения, производства бытовой электроники приводят к необходимости пересмотреть представления об информационной индустрии, ее роли и месте в обществе. Многие страны сейчас принимают новые законы, перестраивают деятельность государственных органов, ответственных за формирование и проведение информационной и телекоммуникационной политики.
Под государственной информационной политикой имеется ввиду регулирующая деятельность государственных органов, направленная на развитие информационной сферы общества, которая охватывает не только телекоммуникации, информационные системы или средства массовой информации, а всю совокупность производств и отношений, связанных с созданием, хранением, обработкой, демонстрацией, передачей информации во всех ее видах - деловой, развлекательной, научно-образовательной, новостной и т.п. Такая расширительная трактовка информационной политики представляется сегодня обоснованной, так как цифровизация информации и новейшие телекоммуникационные и компьютерные технологии интенсивно размывают барьеры между различными секторами информационной индустрии.
Комплексное рассмотрение процессов, происходящих в информационной сфере общества, современных методов ее государственного регулирования весьма актуально для России, так как в этой области государство не полностью определилось. Имеющиеся попытки написания концепций информационного пространства лишь частично решают проблему, так как само пространство формируется уже не столько государством, сколько рынком и новыми коммерческими структурами. История российского компьютерного рынка служит этому подтверждением. Анализ зарубежной практики регулирования информационной сферы общества позволяет выделить ряд направлений, к числу которых относятся:
- поощрение конкуренции, борьба с монополизмом (контроль за концентрацией собственности в СМИ, выдача разрешений на слияния компаний, решения по дезинтеграции крупных компаний-монополистов);
- обеспечение права и технических возможностей на доступ к информации и информационным ресурсам для всего населения;
- соблюдение свободы слова;
- защита интересов национальных меньшинств, подрастающего поколения в информационной сфере;
- защита национального культурного наследия, языка, противостояние культурной экспансии других стран;
- обеспечение информационной безопасности;
- охрана интеллектуальной собственности, борьба с пиратством;
- борьба с компьютерными и высокотехнологичными преступлениями;
- контроль за использованием информационных и телекоммуникационных технологий в государственных учреждениях;
- цензура в глобальных компьютерных сетях.
К числу наиболее значимых тенденций в зарубежной информационной индустрии последних лет можно отнести пересмотр установленных ранее правил ее регулирования: дерегуляцию рынка телекоммуникаций, позволяющую кабельным, телефонным, сотовым, спутниковым и прочим компаниям конкурировать на рынках друг друга; ослабление контроля за концентрацией собственности в различных СМИ. В результате происходит как вертикальная, так и горизонтальная интеграция рынков информации и средств ее передачи.
Развитие информационной индустрии и новых информационных отношений в России во многом стимулировано мировыми процессами в этой области - дерегуляцией рынка телекоммуникаций, приватизацией государственных операторов связи, созданием новых информационных конгломератов, включающих как средства доставки информации (кабельные и телефонные сети, спутники, компьютерные системы и т.п.), так и производителей содержания - теле и киностудии, издательские дома, информационные агентства.
В настоящий момент за рубежом идет волна слияний крупнейших информационных компаний мира в крупные объединения, которые будут контролировать рынок создания и распространения массовой информации в следующем столетии. Эти преобразования являются ответом ведущих информационных компаний на возможности, создаваемые новыми технологиями и изменениями в системе регулирования информационной индустрии. Поскольку этот процесс чрезвычайно динамичен, у России есть всего год-два для того, чтобы занять достойное место в системе международных информационных отношений.
Сохранение конкуренции, борьба с монополизмом отдельных производителей или фирм, предоставляющих услуги является краеугольным камнем госрегулирования. В области телекоммуникаций объединения различных компаний на национальном и межгосударственном уровнях происходят обязательно с разрешения соответствующих органов, в США это Федеральная комиссия по связи и Министерство юстиции, которые определяют, не приведет ли объединение двух или более компаний к возникновению монополии, которая устранит конкуренцию и как следствие с течением времени снизит качество и разнообразие услуг, предоставляемых деловому миру и населению, приведет к росту цен. Все крупные американские компании, такие как АТ&Т, Микрософт, ИБМ, телевизионные компании, которые сейчас ищут партнеров на своих и чужих рынках, находятся под пристальным вниманием этих органов.
В российском информационном законодательстве имеются обширные пробелы - не приняты законы о праве на информацию, об охране персональных данных, о телевидении. Требуют дополнений законы об охране авторских и смежных правах, о средствах массовой информации, об участии в международном информационном обмене. Однако к старым нерешенным проблемам добавляются новые. На повестке дня стоит регулирование уже начавшегося процесса концентрации собственности отечественных средств массовой информации, слияния газет, объединения их с телеканалами, информационными агентствами, финансовыми группами. Нет документов, регламентирующих порядок формирования и поддержания ведомственных информационных ресурсов, доступа к ним граждан. Не установлены правила приобретения и эксплуатации информационных и телекоммуникационных технологий в государственных учреждениях, что приводит к бесконтрольному и безответственному расходованию значительных сумм, компьютерные и информационные системы не вносят ожидаемого вклада в повышение эффективности деятельности госорганов. Необходимо развивать свой "собственный" Интернет на основе российской информации. Весьма актуальной является разработка нормативных документов, регламентирующих продажу информационных ресурсов, создаваемых государственными органами. Ресурсы, которые не подлежат разгосударствлению, типа статистической информации, должны быть четко перечислены. Наконец, необходимо определиться, каковы место и роль России в международных программах, типа Глобальной информационной инфраструктуры.
Для разработки этих документов необходим междисциплинарный и межведомственный подход. В принципе в стране достаточно специалистов для подготовки документа, в котором в жанре "белой книги" государство определило бы свои приоритеты и основные направления в области информационной политики, сформировало бы задачи для построения российской информационной инфраструктуры на ближайшую перспективу.
7. Формирование моделей информационного общества и выбор пути России в эпоху глобального развития
Процесс формирования в России информационного общества привлекает внимание исследователей, работающих в различных предметных областях. Вполне естественно, что этот процесс развивается под влиянием общемировых тенденций глобализации и Россия начинает определяться со своей ролью в этом движении. Россия подписала Окинавскую хартию глобального информационного общества1, в которой подчеркивается, что информационно-коммуникационные технологии становятся жизненно важным стимулом развития мировой экономики и ставится задача - превратить потенциальные возможности этих технологий в реальную силу развития.
Проработка концептуальных вопросов развития информационного общества становится весьма актуальной задачей также в связи с тем, что в России уже начинают осуществляться программы, направленные на развитие этих технологий. В первую очередь имеется в виду Федеральная целевая программа (ФЦП) “Электронная Россия”, которая готовилась по традиционной для современной России схеме, обеспечивающей, прежде всего, баланс интересов нескольких властных структур. Правда, привлечение экспертного сообщества к подготовке и рецензированию отдельных разделов текста позволило сформировать в целом непротиворечивый документ, однако глубокой проработки концепции движения России в информационное общество сделано не было. Через год после старта программы видно, что этого и не могло быть сделано, а сама программа является большим набором пилотных проектов, в ходе реализации которых будут сформулированы основные направления концепции развития технологий информационного общества в России.
Осторожный оптимизм вызывает старт проработки Национальной стратегии “Россия в информационном веке”. Для справки: в 2001 были утверждены “Основные направления социально-экономического развития России на долгосрочную перспективу”, где обозначены некоторые положения, связанные со стратегией развития в России технологий информационного общества, однако они погружены в очень широкий контекст проблем, недостаточно проработаны и не выстроены в единую систему. В настоящее время идет подготовка Программы социально-экономического развития России на среднесрочную перспективу (2003 -- 2005 гг.) и предполагается, что Национальная стратегия “Россия в информационном веке” может занять промежуточное положение между стратегическим документом “Основные направления социально-экономического развития России на долгосрочную перспективу”, и целевыми программами “Электронная Россия”, “Создание единой образовательной информационной среды” и др.
Итак, можно констатировать, что в России начинается реализация программ вхождения в глобальное информационное общество. Что настораживает в этом процессе? Прежде всего, уверенность, что страны, достигшие более высокого уровня развития технологий информационного общества, идут по единственно-возможному пути и России ничего не остается, как догонять. Довольно часто можно услышать мнения, что это отставание имеет и позитивные моменты, т.к. можно избежать тактических ошибок и имеется возможность максимально эффективно использовать западный опыт. Естественно, такую позицию приветствуют американские и европейские программы, оказывающие поддержку проектам, направленным на внедрение технологий информационного общества в России. При этом мало кто задумывается о том, насколько применим и концептуально безупречен тот путь развития информационного общества, на который постепенно переходит Россия?
В литературе, посвященной проблемам развития информационного общества, обычно достаточно подробно описывается опыт США, стран ЕС, государств Юго-Восточной Азии и приводится много цифровых выкладок и прогнозов роста количества компьютеров, пользователей Интернета, мобильных телефонов, увеличения объемов онлайнового бизнеса, доли населения, занятого удаленной работой и т.п. В результате складывается впечатление, что происходит некий закономерный процесс, имеющий незначительную региональную специфику. В этой связи можно сделать вывод, что все эти различия и особенности постепенно нивелируются и главной неприятностью, которая тормозит поступательное развитие столь прогрессивных технологий, является проблема информационного неравенства (или на американский манер - “цифрового разрыва” от Digital Divide).
Следует отметить, что конструкция “информационное общество” сходна с другой теоретической конструкцией - “гражданское общество”. Гражданское общество так же трактуется как самоорганизующаяся, динамичная и открытая система. В этой связи важно понимать, что нельзя говорить о программе “построения” гражданского общества, а речь может вестись только о социальной практике, обеспечивающей благоприятные условия и поддержку возникающим зародышам социальных отношений и их формированию в устойчивые структуры, о практике стимулирования гражданских инициатив2. Ни в коем случае в дискуссиях о выборе российского пути как в “гражданское”, так и в “информационное” общество нельзя допустить преобладания веры в безусловную применимость западной практики. Иногда действительно дело понимается так, что есть некая универсальная теория, уже подтвержденная практикой развития западной цивилизации, а нам достаточно эти достижения лишь применить с изменением некоторых деталей и приспособив к реалиям российской действительности. В этой связи имеет смысл проанализировать модели информационного общества, которые построены на основе анализа практики развития этих технологий в современном мире.
С середины 90-х годов после принятия первых программ и “планов действий”, направленных на развитие информационного общества в США и Европе, в общественное сознание через экспертное сообщество и СМИ начала внедряться идея о том, что мир получил очередной уникальный шанс пойти по пути, который приведет к решению многих проблем. В качестве образца для подражания естественно использовался американский опыт, т.к. в то время именно США имели самое массовое внедрение этих технологий (более половины пользователей Интернета были американцы). Таким образом, “Силиконовая долина” стала образцом, к которому стремились страны, только вступающие на путь развития информационного общества. Естественно, в столь однозначном продвижении “американизированного” пути информационного развития мира прослеживается и идеологический аспект, т.к. эта позиция совпадает с интересами правящих элит и четко соответствует стремлениям США занять ведущие позиции в вопросах определения стратегии развития мировой экономики и финансов.
На рубеже веков начало проявляться осознание того, что формирование информационного общества происходит в большей степени не по заранее выписанным рецептам, а имеют свою специфику в различных социально-экономических формациях. А эта специфика не столько отражает национально-культурные отличия, сколько основана на разнообразии стратегий социально-экономического и культурного развития этих обществ. При этом общества и экономики могут достигать сходных уровней информационно-технологического развития (процент населения использующий мобильную связь или Интернет и др.), используя для этих достижений различные социальные институты и достигая различных форм общественной организации.
В этой связи необходимо обратить внимание на последнее исследование М. Кастельса, которое он осуществил вместе с молодым финским ученым П. Химаненом. В книге “Информационное общество и государство благосостояния”3 впервые дан сравнительный анализ трех моделей развития информационного общества -- американской, азиатской и финской. Интерес к Финляндии как к одному из “информационных обществ“ обусловлен тремя соображениями. Во-первых, проявление в Финляндии социальных и институциональных черт, резко контрастирующих с американской моделью или с опытом азиатских стран. Во-вторых, стремлением выявить роль государства благосостояния в развитии информационного общества. В-третьих, выявление взаимоотношения процессов глобализации и национальной идентичности.
Опыт Финляндии в развитии технологий информационного общества и ранее привлекал внимание исследователей4. Международные исследования (индекс технологического развития ООН) показывают, что Финляндия занимает вместе с США и Сингапуром первые места. При сравнении конкурентоспособности экономик (индекс IMD) они также на первых трех местах. Однако существенные различия видны на социальном уровне. Индекс социальной несправедливости (соотношение между доходами 20 % самых богатых и 20 % самых бедных жителей) в Финляндии составляет всего 3,6 при почти в три раза больших показателях США (9,0) и Сингапура (9,6). Средний показатель для передовых стран составляет 5,8, а остальной мир показывает еще большую социальную несправедливость (индекс равен 13,5). Сравнительный анализ изменения с 1970-х годов индекса социального неравенства, измеряемого коэффициентом Джинни (индекс концентрации доходов) показал интересную тенденцию. В США после войны этот коэффициент постепенно снижался с 0,360 (1950 г.), до 0,349 (1960 г.), затем до 0,341 (1970 г.). Начавшийся в США в 1970-х годах постепенный переход к информационному обществу, сопровождаемый либерализацией экономики, привел к постепенному росту этого коэффициента, который в 1990 г. превысил послевоенные показатели и составил 0,378. В Финляндии, напротив, развитие технологий информационного общества сопровождается устойчивым снижением социального неравенства с 0,270 (1970 г.) до 0,204 (1990 г.)5.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14
