С позиций бихевиоризма в психологии следует изучать то, что поддается внешнему наблюдению. Участие сознания и различных аспектов личности при этом игнорируется, основная теоретическая цель – предсказание и контроль поведения. В связи с этим, ряд экспериментальных работ представителей бихевиоризма посвящен изучению памяти как научения в процессе сенсомоторных действий. Так, Э. Толмен, изучавший формирование навыков у крыс, предложил использование термина «когнитивная карта», объясняющего ориентацию в пространстве. «Когнитивная карта» представляла собой образ пространственного окружения, в котором животное действовало по принципу знакомости. Более поздние исследования внесли новые важные факты и выводы в науку – была показана зависимость продуктивности запоминания от объема (К, Ховланд, 1940), характера материала (Э. Гилфорд, 1934), группировки запоминаемой информации (Дж. Миллер, 1958), от положения элемента в ряду (К. Ховланд, 1938; Дж. Диз, 1958).
Структурная теория памяти объединила собой сторонников другого направления - гештальтпсихологии. В. Кёлер и К. Левин на основании проведенных ими исследований утверждали о важности организованного, структурированного восприятия в процессе запечатления информации, а также подчеркивали роль намерения для эффективного запоминания [13, с.25-28].
Познавательная активность человека усиленно изучалась в когнитивной психологии. Дж. Миллер, Ю. Галантер, К. Прибрам определили память как деятельность, при совершении которой у испытуемых складывается план запоминания и план воспроизведения [13, с.58]. Ж. Пиаже и Б. Инельдер пришли к выводу, что структурные особенности воспроизведения связаны с деятельностью, состоящей из постановки вопросов, группирования, классификации материала, установления соответствия и осознание причинности. [13, там же]. Идея разграничения первичной и вторичной памяти стала основой для первой математической модели памяти Н. Во и Д. Норманна, а Р. Аткинсон и Р. Шиффрин разработали трехкомпонентную модель памяти, где были представлены как структура, так и процессы управления памяти [3, с.367]. В трехкомпонентной модели память сравнивалась с хранилищем, но были и другие способы определить сущность памяти: у Д. Бродбента это библиотека, у Р. Клацки – мастерская. Когнитивная теория уровней обработки, разработанная Ф. Крейком и Р. Локартом, акцентирует внимание не на особенностях статичных блоков и времени пребывания информации в первичной памяти, а на связи запоминания с глубиной переработки этой информации, тесно зависящем от возможностей и интересов субъекта.
Ф. Крэйком был выявлен эффект отрицательной недавности. Эксперимент, в котором обнаружился данный феномен, проходил следующим образом: испытуемым предлагалось 10 списков, состоящих из 15 слов каждый. Списки предъявлялись поочередно с последующими воспроизведениями слов. По окончании эксперимента, следовала внезапная просьба участников воспроизвести как можно большее количество слов из всех показанных. В результате было обнаружен следующий факт: те слова, которые находились в предъявленных списках последними, воспроизводились хуже всего. Данная особенность указывает на специфичный, неравномерный характер запоминания, который нужно учитывать при научном анализе памяти, а также в педагогической и психологической работе с детьми и взрослыми.
Изучение памяти в когнитивной психологии внесло значительный вклад в развитие психологии как науки, но, вместе с тем, отечественные психологи отмечали излишний сенсуализм когнитивных моделей зарубежных психологов и неразрешенность проблемы смысловых основ памяти, сознательной деятельности запоминания [1, с.33].
Коренные преобразования в теоретических воззрениях на природу памяти произошли с возникновением в психологии новой идеи о социальном происхождении ее процессов. В работе «О воспоминании» (1932) Ф. Бартлетт высказывает точку зрения о том, что информация, которую запоминает и затем воспроизводит человек, зависит от его личности, сформированной на основе интересов, определяемых обществом.
П. Жане говорит о том, что память свойственна только человеку после трехлетнего возраста и связана с сознательной и коммуникативной жизнью людей. В своем труде «Эволюция памяти и понятия времени» (1928) этот психолог выделяет несколько генетических форм памяти, каждая из которых обусловливается ситуацией социального сотрудничества. Память становится необходимой в ситуациях отсутствия прошлого. По сути, с позиций П. Жане, память выражается в ожидании появления того, что запоминалось, затем – в поисках его, потом – в отсроченных действиях и закреплении поручения с помощью предметов, а позднее - с помощью знаков. На высших этапах развития памяти возможна еще одна ее форма – пересказ, для которого необходимо различение временной перспективы и сформированность сознательных процессов психики.
Изучение памяти в русле деятельностного подхода изложено в трудах отечественных психологов – П.И. Зинченко, А.А. Смирнова, В.Я. Ляудис. Анализу механизмов памяти в процессе непроизвольного и произвольного запоминания посвящены эксперименты П.И. Зинченко и А.А. Смирнова. В работе П.И. Зинченко были изложены принципиально новые взгляды на природу непроизвольной памяти, а именно: она не сводима к процессам пассивного запечатления объектов, находящихся в поле внимания, при его направленности на другие объекты [10, с.473]. Согласно результатам экспериментов, эффективность запоминания в процессе деятельности, целью которой являлась классификация картинок без установки запомнить, оказалась лучше, чем тогда, когда перед испытуемым ставилась задача запомнить картинки. Выводы, к которым пришел П.И. Зинченко на основании полученных данных были следующими: уже в дошкольном возрасте запоминание представляет собой продукт деятельности и находится в тесной связи с направленностью этой деятельности.
В соответствии с результатами исследований П.И. Зинченко появилась возможность устранить дихотомию двух видов памяти. По П.И. Зинченко непроизвольное и произвольное запоминание не противопоставлены друг другу, а являются двумя ступенями в развитии памяти ребенка, постепенно сменяющими одна другую. При этом запоминание тогда становится произвольным, когда в содержании действия появляются цель, направленность запоминания. С возрастом происходит развитие произвольного характера памяти – увеличивается зависимость памяти от намерения запомнить.
Исследование З.М. Истоминой, посвященное изучению произвольного запоминания у дошкольников в условиях игры и при выполнении указаний взрослого, показало, что в игровой деятельности запоминание слов у детей всех возрастов происходит определенно лучше, чем в лабораторных опытах. Начиная со старшего дошкольного возраста, у некоторых детей отмечались попытки выполнить действия, отражающие намерение запомнить, припомнить что-то. З.М. Истомина приходит к выводу, что «ребенок осознает (и выделяет) мнемические цели лишь тогда, когда он сталкивается с такими условиями, которые требуют от него активного припоминания и запоминания» [15, с.655]. З.М. Истомина отмечает, что переход к произвольному запоминанию происходит постепенно, представляя собой двухэтапный процесс: сначала ребенок выделяет и осознает мнемические цели, что во многом зависит от мотива, побуждающего его к той или иной деятельности, а на втором этапе происходит формирование соответствующие целям действий и операций.
В одном из своих экспериментов А.А. Смирнов приходит к похожим выводам, что и ранее П.И. Зинченко: запоминание во многом детерминируется активностью субъекта, направленностью деятельности и мотивами, которыми испытуемые руководствуются при ее осуществлении [47]. Кроме того, согласно экспериментальным данным В.Я. Ляудис, которая проводила исследования со студентами I – IV курсов университета, «не порядок элементов в запоминаемом материале, а возможность их соотнесения с опытом субъекта во многом определяет состав первого воспроизведения» [24, с.56]. То есть не только активная ориентировка и целевые характеристики запоминания определяют его эффективность, но и субъективно-личностные особенности запоминающего.
В работе А.А. Смирнова «Развитие логической памяти у детей» [44] память рассматривалась в контексте деятельности следующим образом: автор изучал влияние приемов запоминания на продуктивность процессов памяти. Опыты А.А. Смирнова состояли из трех серий: 1) констатирующая, в ходе которой испытуемые запоминали 20 слов, сгруппированных по признаку родовой принадлежности (мебель, одежда, транспорт и пр.). В этой серии использовался метод неполного заучивания: слова читались пять раз, после каждого предъявления следовало воспроизведение; по окончании заучивания испытуемые давали отчет, как они запоминали слова; 2) обучающая серия. В этой серии участников эксперимента обучали действию классификации – к рядам слов (родовых понятий) необходимо было подобрать картинки с теми объектами, которые соответствовали бы каждому родовому понятию; 3) тренировочная серия. Она состояла в запоминании нового ряда слов. При этом никаких указаний об использовании того или иного способа запоминания не давалось. Целью исследования А.А. Смирнова было обучение испытуемых мнемическому приему классификации, поэтому в ходе эксперимента школьники, запоминающие лучше, проходили только констатирующую и тренирующую серии. Опыты А.А. Смирнова показали, что прием классификации – объединение некоторых слов под общее название (понятие) – характерен только для учащихся начиная с шестого класса, а более младшие школьники, запоминая слова, главным образом, используют повторение [44, с.112]. В свете заявленной нами темы исследования результаты А.А. Смирнова имеют для нас большое значения: они свидетельствуют о том, что лишь в старшем подростковом возрасте подростки становятся способными к использованию сложных приемов для запоминания.
К.П. Мальцева в своем исследовании процессов запоминания использовала в качестве экспериментальных материалов так называемые «опоры» - наглядные (предметы, изображенные на картинках) и словесные (слова, написанные на карточках) [26]. Она выявила, что, во-первых, активность, ориентировка испытуемых при выборе опор дает лучшие результаты, чем при использовании аналогичных готовых опор, но предложенных экспериментатором. Во-вторых, достижение уровня запоминания, опирающегося на словесные опоры, отмечается к концу обучения в начальной школе. С возрастом преимущество запоминания с опорами все больше выступает на передний план.
1.4 Культурно-исторический подход к исследованию памяти в трудах Л.С. Выготского и А.Н. Леонтьева
В книге «Этюды по истории поведения» (1930) Л.С. Выготский и А.Р. Лурия впервые в истории изучения памяти применяют идею сравнения данных фило- и онтогенеза памяти – сравнительно-генетический принцип исследования. Говоря о памяти первобытного человека, авторы отмечают ее своеобразие, выражающееся в конкретности, фотографичности. Эти свойства находят свой аналог в памяти ребенка, когда он находится на ранних этапах своего развития. Однако Л.С. Выготский отмечает, что трудовая и социальная жизнь значительно преобразует психику развивающегося человека. Л.С. Выготский объясняет это тем, что эти формы человеческой активности построены на использовании средств-знаков - искусственно созданных стимулов, с помощью которых непосредственно протекающие процессы психики превращаются в опосредствованную психическую деятельность. По мнению Л.С. Выготского, высшие психические формы памяти первоначально рождаются в социальном общении между людьми. По Л.С. Выготскому, особенность примитивной памяти заключается в том, что человек пользуется ею, но не господствует над ней, то есть запоминание на этом этапе развития носит стихийный, неконтролируемый характер. Постепенно функциональные основы памяти преобразовываются. Так, Л.С. Выготский говорит о возникновении различных простейших приёмов опосредствованного запоминания ввиде завязывания узелка на память или зарубок, которые использовались человеком для передачи информации другим людям [52].
В наиболее общем виде механизм опосредствования был описан Л.С. Выготским на основе использования знаменитой схемы: А - X - В, где А и В - стимулы, а X - психологическое орудие (узелок на платке, мнемотехническая схема и другие атрибуты культуры). В таком соединении стимула и реакции – через опосредствующее звено – «преодолевался механицизм в понимании психики и происходило размыкание психического мира субъекта в-себе-и-для-себя на мир для-другого; данное соединение, представляя одновременно культуру и субъекта, позволило установить качественное своеобразие ВПФ» [53, с. 28].
Согласно Л.С. Выготскому, существует знаковая функция вспомогательных стимулов - именно за счет нее складывается новое отношение между психическими процессами, опосредствование, которое обеспечивает ориентировку субъекта в осваиваемой им деятельности. «Использование вспомогательных средств – знаков, которые выступают как внешние, начинает видоизменять и внутренние процессы памяти. Собственно «натуральная память» постепенно идет по пути потери своего натурального характера и становится «культурной памятью» [52]. Именно такое культурно-обусловленное развитие памяти явилось фундаментом для развития языка, письменности и других сложных знаковых систем в истории человечества.
Изменения в структуре психологического процесса во время запоминания наблюдались Л.С. Выготским и его последователями в опытах по двойной стимуляции, где один ряд стимулов, выполнял «функцию объекта (материала) деятельности испытуемого, другой — функцию знаков, с помощью которых эта деятельность организуется» [27, с.68]. Наиболее основательные результаты использования этого метода представлены в экспериментах А.Н. Леонтьева. Его книга «Развитие памяти» (1931) представляла собой одну из первых попыток экспериментально-развёрнутого обоснования социального характера развития памяти. Основная задача работы заключалась в том, чтобы изучить процессы опосредствования «одновременно в качестве источника и критерия оценки онтогенетического развития памяти» [53, с. 29]. Описывая особенности развития памяти, А.Н. Леонтьев говорит о том, что, при взаимодействии человека с окружающей его социальной средой, он перестраивает и свое собственное поведение, это проявляется в превращении процессов «интерпсихологических» (межличностных) в процессы «интрапсихологические» (внутриличностные).
Запоминание, основанное на внутреннем опосредствовании, представляет собой высшую форму и последний этап развития человеческой памяти. Его появление означает, что использование прошлого опыта принимает новую форму – «приобретая господство над своей памятью, мы освобождаем все наше поведение из-под слепой власти автоматического, стихийного воздействия прошлого» [20, с. 251].
Процесс развития памяти от элементарных к наиболее сложным ее формам также понимается А.Н. Леонтьевым и как изменение отношения этой психической функции к личности в целом, как процесс социализации человека. И в этой связи он выдвигает идею о воспитуемости памяти в онтогенезе, которая указывает на возможность разработки и реализации специально разработанной программы формирования памяти. А.Н. Леонтьев говорит о том, как важно, учитывая закономерности, по которым развиваются психические процессы, способствовать развитию у учащихся высших форм памяти.
1.5 Развитие памяти в подростковом возрасте
В подростковом возрасте происходит значительная перестройка и развитие памяти. Способность к произвольному запоминанию на основе приема заучивания постоянно, но медленно возрастает до 13 лет, а с 13 до 15-16 лет наблюдается более быстрый рост запоминания, имеющего смысловой, логический характер [37].
В переходном возрасте, по Л.С. Выготскому, подросток переходит к новой и высшей форме интеллектуальной деятельности - к мышлению в понятиях. Все остальные функции на данном этапе развития вступают в сложный синтез с этим новым образованием, происходит их интеллектуализация и перестройка.
Л.С. Выготский говорит о таком процессе как «интеллектуализация мнемы» - этот феномен отражает взаимосвязь памяти и интеллекта, при которой последний начинает играть ведущую роль в психической деятельности подростка. Кроме того, «интеллектуализация мнемы» проявляется в том, что в подростковом возрасте запоминание приобретает активный или волевой характер [8, с.291]. Таким образом, в подростковом возрасте происходит изменение характера памяти – осуществляется переход от доминирования механического запоминания к смысловому, а также становится более доступным запоминание абстрактного материала.
К центральным моментам всех этих изменений можно отнести то, что память в подростковом возрасте освобождается от наглядных образов, а вербальная память, запоминание в понятиях, приобретают связь с осмысливанием, анализом и систематизацией материала и выдвигаются на первый план [43].
Таким образом, в соответствии с культурно-историческим подходом на этом возрастном этапе возникает новое отношение, противоположное тому, которое можно установить для более ранней ступени в развитии памяти и мышления. Если до подросткового возраста процесс мышления человека, ребенка представлял собой «воспоминание» о какой-либо информации, то подросток, для того чтобы вспомнить необходимое, активно привлекает процессы мышления. Усложнение процессов памяти наряду с расширением и углублением содержания мышления оказывают существенное влияние на подростка: перед ним раскрывается весь мир в его прошлом и настоящем, природа, история и жизнь человека.
1.6 Анализ методики А.Н. Леонтьева (1931)
Поскольку, основная цель данной курсовой работы состоит в репликации части исследования А.Н. Леонтьева, проведенного более 70 лет назад, то для этого необходимо учитывать все значимые детали процедуры - порядок серий, инструкции, особенности стимульного материала, способы обработки и представления результатов и другое. Однако мы предполагаем производить исследование на основе этой методики, с учетом особенностей и недостатков ее качества. В данном разделе после описания оригинальной процедуры эксперимента будут указаны слабые моменты методики А.Н. Леонтьева и предложены способы их устранения в нашем исследовании.
1.6.1 Описание методики Леонтьева
Идея создания методики исследования опосредствованного и непосредственного запоминания принадлежит Л.С. Выготскому. А.Н. Леонтьевым было разработано и проведено в конце 20-х гг. несколько серий, отличающихся по степени сложности и способу выполнения.
С испытуемыми младшего возраста эксперименты обычно проводились в форме игры с премией (конфеты, картинки), которую ребенок выигрывал в процессе опыта.
Формуляры заключали в себе ряды, составленные из следующих слов:
Первая серия (запоминание бессмысленных слогов): тям, руг, жел, бод, гищ, няб, гук, мых, жин, пяр.
Вторая серия (непосредственное запоминание): рука, книга, хлеб, дом, лупа, пол, брать, нож, лев, мел, серп, урок, сад, мыло, перо.
Третья серия (опосредствованное запоминание): снег, обед, лес, ученье, молоток, одежда, поле, игра, птица, лошадь, урок, ночь, мышь, молоко, стул.
Четвертая серия (опосредствованное запоминание, более сложное, с точки зрения А.Н. Леонтьева): дождь, собрание, пожар, день, драка, отряд, театр, ошибка, сила, встреча, ответ, горе, праздник, сосед, труд.
Наборы картинок, которые использовались в экспериментах третьей и четвертой серии, были изготовлены по образцам лаборатории экспериментальной патопсихологии Института психиатрии Министерства здравоохранения РСФСР, состояли каждая из 30 цветных карточек размером 5x5 см, и имели различные изображения.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9
