разрасталось зарево новой и очень опасной войны.
Блеск и нищета.
Кампания, область вокруг Капуи, Неаполя, Помпей являлась в полном смысле
благословенной землей из лучших не только в Италии, но и во всей известной
тогда ойкумене. Но и у этой страны, в которой текли молочные реки в кисельных
берегах, были свои теневые стороны. Лишь не многим выпало счастье по-
настоящему жить там, все прочие влачили жалкое существование.
Неимоверные богатства, стекавшиеся в Италию из всех покоренных государств,
превратили власть денег почти во всевластие. Под давлением невыносимой
конкуренции со стороны помещиков быстро исчезало среднее крестьянство,
необходимое для нормального развития любого государства в качестве
противовеса аристократии.
Таким образом, к сотням тысяч бесправных рабов прибавились тысячи согнанных
со своей земли крестьян, ремесленников и поденщиков. Еще более, чем в
Кампании, толчка ко всеобщему восстанию ждали жители соседних с ней провинций
– Саления, Лухании и Апулии. И толчок этот был дан теперь Спартаком и его
товарищами.
То, что для Рима было мятежом, для его противников стало зарей свободы.
Обнищавшие и униженные толпами стекались к Спартаку, и он принимал их.
Грабежи и резня.
Человек, униженный римлянами до состояния гладиатора доказал, что был рожден
полководцем.
Все железо, захваченное в лагере пропретора на Везувии и в его окрестностях,
так же как и цепи вырвавшихся из темниц эргастулов рабов, он приказал
перековать на шлемы, копья и мечи. Щиты они плели, обтягивали сыромятной
кожей свежезабитого скота, используя вместо клея липкую кровь животных.
В чистом поле повстанцы были практически беззащитны перед лицом любой более
или менее серьезной опасности, словно человек без крыши над головой. Для
надежной защиты им требовался сильный город с высокими стенами, и, по мнению
Спартака, более всего на эту роль подходила Капуя.
Но Капуя была слишком хорошо укреплена. Спартак осознал опасность такого рода
предприятия и отказался от него. Он повел армию стороной. Грабежи,
опустошения и смерть отмечали путь армии рабов, куда бы она не направлялась.
Повстанцы прошлись даже через Лаций, область окружающую Рим, и разграбили
Кору. Затем они отправились на юг в Кампанию, и напали на Нуцерию и Нолу.
За несколько часов рабы опустошили богатую и цветущую Нолу, повернув в
неописуемый ужас все его население. Объятые жаждой крови и мщения, рабы
носились по улицам, грабили, убивали, насиловали женщин.
Остановить преступление Спартак смог хитростью. Он приказал одному из
немногих своих соратников, сохранивших трезвую голову, незаметно удалиться,
чтобы затем в страшном возбуждении принести весть о приближении римской
армии. Таким образом Спартаку удалось спасти наполовину разрушенную Нолу от
полного уничтожения.
Придуманное Спартаком в минуты отчаяния сообщение оказалось правдой, ибо
вскоре после того, как распространилась его ложная весть, вождь повстанцев
получил известие о том, что на него действительно движется римская армия.
Застигнутый врасплох в бане.
Тем временем римский сенат не сидел без дела. И хотя сенаторы считали
Спартака предводителем разбойничьей шайки, однако теперь они с удивлением
обнаружили, что расправиться с ним гораздо труднее, чем с прочими бандитами.
Рим принужден был выступать против восставших. Осенью сенат поручил
подавление восстания претору Публию Варинию.
В спешке Вариний собрал войско в несколько человек, боевая мощь которого не
могла, впрочем, сравниться с силой римских легионов. И тем не менее Вариний
верил в то, что превосходящей численностью сможет победить банду убийц и
поджигателей.
Спартак ждал благоприятной возможности, и она не замедлила появиться. Когда
Вариний выслал вперед своего помощника Фурия с 3000 солдат, Спартак
неожиданно развернулся и обратил римлян в бегство. Варений поспешил на
помощь, но опоздал. Хитрый фракиец успел уйти в горы.
Еще хуже пришлось второму помощнику Вариния, легату (назначенный сенатом
заместитель командующего армией) Кассинию, высланному против повстанцев со
значительными, по словам Плутарха, силами.
Когда Спартак узнал, что Кассиний остановился в Геракловых Саленах, план его
уже был готов. И Спартак быстро подошел с ядром своей армии л Соли
Гераклиевой, где в лагунах добывали тогда в соль.
Кассиний же не имел ни малейшего представления о надвигающейся опасности.
Эффект неожиданности сработал великолепно. Кассиний бежал. Личные вещи
римского военачальника достались врагу.
Спартак преследовал противника по пятам. Постоянно нападая на Кассиния, он не
давал тому привести в порядок свои ряды и достиг наконец римского лагеря,
который захватил. В том бою пал и сам Кассиний.
Но бой с самим Варинием еще только предстоял!
Мертвые часовые.
Два жалких листка из труда утерянного большей частью труда современника
описываемых событий римского историка Саллюстия (89-36 гг. до н.э.),
посвященного восстанию Спартака, позволяют, опираясь на другие исследования,
несколько дополнить общую картину.
После нескольких поражений нанесенных Спартаком римской армии, боевой дух
ополченцев упал.
Вариний послал в Рим своего квестора Тарания с поручением доложить сенату о
сложившемся положении и попросить подкрепления новыми, лучшими
подразделениями.
Вариний подступил к хорошо подкрепленному полевому лагерю рабов с 4000
надежных воинов, не решаясь, однако напасть на него. Римляне заняли боевые
позиции на холмах неподалеку, откуда они могли хорошо наблюдать каждое
движение противника и препятствовать его разбойным вылазкам.
Блокада лагеря Варинием вскоре возымела действие: рабы стали ощущать
недостаток провианта. Но Спартаку снова удалось обмануть противника.
То, что претор наблюдал издалека, укрепляло его в предположении, что Спартак
твердо решил обороняться в лагере, окруженном форпостами и охраняемом
буквально несущими службу часовыми. Прочие рабы занимались совершенствованием
лагерных укреплений.
Так Спартаку удалось обмануть римского военачальника, показывая врагу лишь
то, что он хотел ему показать. Ночью Спартак приказал тайно привязать к
столбам, вбитым в землю на некотором расстоянии от стен лагеря, трупы своих
воинов в полном вооружении. Таким образом мертвые часовые сменили живых, а
римляне издалека не заметили этого. По всей территории, как обычно, горели
костры, около которых собирались караульные, а время от времени оставленный в
лагере трубач издавал обычный сигнал. Во время второй стражи Спартак со
своими приверженцами тихо выскользнул из лагеря.
Такой позор можно было смыть лишь полным уничтожением армии рабов. Желая
выяснить в каком направлении удалился в горы Спартак, Варений выслал вперед
конный отряд, и сам медленным маршем последовал по следам противника.
Спартак остается в меньшинстве.
Средь рабов началось брожение. Особенно ожесточенные споры разгорелись
относительно плана дальнейших действий. Кельт Крикс, один из ближайших
помощников Спартака, а вместе с ним его соплеменники, а также германцы желали
как можно скорее вступить в бой с врагом. Однако Спартак был против этого.
Минутной удаче он желал противопоставить серьезный и целеустремленный план.
Целью Спартака было вывести бежавших рабов на север, а оттуда через Альпы -
на родину. Всеми силами старался Спартак убедил их довериться ему.
И все же вождь повстанцев и его проницательные соратники оказались в
меньшинстве – большинство не желало соглашаться с ними.
Желая предотвратить раскол армии, Спартак, скрепя сердце, согласился,
добившись, правда, решения о том, чтобы покинуть выжатую как лимон Кампанию.
Ранним утром армия рабов ворвалась в форум Анния – пограничный городок, с
ходу подавив всякое сопротивление. И здесь победители множили убийства,
изнасилования, грабежи и поджоги. Напрасно Спартак повторял просьбы и
приказы, призывая своих бойцов к умеренности. НЕ имея возможности прекратить
разбой, Спартак по крайней мере сократил его продолжительность. На следующее
утро он приказал играть поход. И теперь с новой ордой, за счет притока рабов
усилившейся вдвое, он двинулся в долину, надеясь значительно пополнить запасы
провианта, тем более что наступило время сбора урожая.
Не встречая сколь – либо серьезного сопротивления, рабы прочесывали южную
Италию, повсюду оставляя за собой следы опустошения.
Все усилия предпринятые Римом против повстанцев с весны 73 г. до н.э.,
оказались тщетными.
В Риме к тому времени осознали наконец чудовищные размеры надвигающейся
опасности: восстание гладиаторов и рабов под предводительством Спартака
грозило потрясти устои всей страны.
Рабы – разумный скот для властителей мира.
Один - за всех, все – за одного. Круговая порука рабов.
На редкость ясное представление о структуре римского общества, трудящиеся
слои которого составляли рабы и вольноотпущенники, дает скандал вокруг
массовой казни, последовавший вслед за убийством преступным рабом в 61 г.
н.э. городского перфекта богача Луция Педания Секунда. Этот случай
описывается в Тацитовых "Анналах".
"И когда в соответствие с древним установлением всех проживающих с ним под
одним кровом рабов собрали, чтобы вести на казнь, сбежался простой народ,
вступившийся за стольких ни в чем не повинных, и дело дошло до уличных
беспорядков (таким образом в эпоху императора Нерона (54 –68 гг. н.э.) народ
восставал против строгих правил древности и требовал их смягчения) и сборищ
перед сенатом в котором также нашлись решительные противники столь непомерной
строгости, хотя большинство сенаторов полагало, что существующий порядок не
подлежит изменению. Из числа последних при подаче голосов выступил с речью
Гай Кассий.
Он ратовал за казнь. Объясняя это тем, что если держать рабов в руках, то
жизнь людей будет спокойнее. А что касается несправедливости массовой казни,
то "всякое примерное наказание, распространяемое на многих, заключает в себе
долю несправедливости, которая, являясь злом для отдельных лиц, возмещается
общественной пользой".
Никто не осмелился выступить против Кассия, и в ответ ему раздались лишь
невнятные голоса сожалевших об участи такого множества обреченных; все же
взяли верх настаивавшие на казни. Но этот приговор нельзя было привести в
исполнение, т.к. собравшаяся толпа угрожала взяться за камни и факелы. Тогда
Цезарь, выставил вдоль всего пути, которым должны были следовать на казнь
осужденные, воинские заслоны. Цингоний Варрон внес предложение выслать из
Италии проживавших под тем же кровом вольноотпущенников, но принцепс
воспротивился этому, дабы древнему установлению, которого не смогло смягчить
милосердие, жестокость не придала большую беспощадность.
Рабство с древнейших времен.
"С самого часа своего рождения одни предназначаются для подчинения, другие
для господства" – эта фраза греческого философа Аристотеля (384-322 гг. до
н.э.) прекрасно характеризует отношение античности к рабству. Лишь тогда
хозяйство считалось совершенным, когда состояло из свободных и рабов.
Стоики, приверженцы влиятельной эллинистической философской школы. Их строгая
этика утверждала, что лишь по внутреннему нравственному состоянию человеку
можно судить о свободе либо рабстве. Однако в жестоком мире действительности
приверженцы Стои не могли произвести какого-либо значительного изменения в
римских нравах.
Цицерон (103 – 43 гг. до н.э.), величайший римский оратор, а после смерти
Цезаря вождь сената, в своих философских трудах развивает аристотелевское
положение о том, что один человек рожден для подчинения, а другой для
господства.
Но еще в первые годы Империи эллинизированный иудейский философ Филон
Александрийский (около 20 г. до н.э. – 54 г. н.э.) отстаивал законность
приобретения рабов на основании не доказанного утверждения о том, будто
цивилизация не может обойтись без рабства.
Римляне держали рабов с самых древних времен, хотя и в небольших количествах.
С ростом богатства в Риме резко возросло и число рабов. Во-первых, рабы
заменяли свободных крестьян, постоянно находившихся "под ружьем" и часто в
больших количествах погибавших во имя так называемой славы отечества. Другой
причиной была широко распространившаяся роскошь, привозимая из походов. Новое
благосостояние породило новые потребности. Удовлетворение их делало
необходимым использование огромного количества рабов.
Затем со II в. до н.э. римляне все шире применяли рабов в производстве, в
первую очередб на верфях и оружейных фабриках, как это до них делали греки.
Источники приобретения рабов.
Основным источником притока рабов являлись, конечно же, войны, ведшиеся Римом
с редкими перерывами во все времена его господства. Значительную часть добычи
составляли вражеские армии, не уничтожавшиеся безжалостно победителем, но
продававшиеся на месте, либо отсылаемые с квестором к работорговцам,
следовавших за легионерами по пятам.
В первой Пунической войне (264-241 гг. до н.э.) римские войска взяли 75000
пленных, а во второй (218-201 г. н.э.) – 30000 в одном только городе Таренте.
За 5 десятилетий, с 200 по 150 г. до н.э. было взято около 250000 пленных.
После войны Цезаря в Галлии, он продал рабство 53000 человек. Сотни тысяч
пленных были захвачены и в ходе войн периода ранней Империи.
Другим источником получения рабов наряду с войнами являлось похищение людей,
существовавшее на протяжении всей античности. По мнению Страбона греческого
географа, жившего в Риме, резкий подъем киликийского пиратства и связанной с
ним работорговли начался с восстания Диодота Трифона против царя Деметрия II
(правителя государства селевкидов) в 145 г. до н.э.
Похищения людей случались и в Италии. И даже в самом Риме неопытные
чужестранцы могли попасться в ловушку и быть проданными в рабство.
Другим значительным источником пополнения армии рабов было их, так сказать,
самовоспроизводство, ибо рождение рабов в доме или поместье хозяина означало
прямое прирастание его имущества. Дети рабынь с рождения становились рабами,
даже если их отец был свободным, т.к. рабыня не могла вступить в свободный
брак.
Правила работорговли.
На продаже человеческого товара зарабатывали не только работорговцы, но и
государство, получавшее с каждого раба ввозной налог и продажный налог. Через
эдилов, защищавших покупателя постановлениями и распоряжениями от обмана со
стороны продавца, оно осуществляло контроль за работорговлей.
Для осмотра покупателями рабы обнаженными выставлялись на специальном
помосте. Забеленные мелом или гипсом ступни служили знаком того, что раб
только что привезен из-за моря; на шее у него была записка с указанием места
рождения, возраста, умений и возможных недостатков. Знаком нежелания
работорговца брать на себя гарантии, а также если он продавал беглого раба,
служила шапка надетая на голову раба.
Более подробно о правилах работорговли мы узнаем из законодательства. В
котором говорится, за что работорговец может ручаться, а за что нет. Какой
раб считается здоровым. В каких случаях можно подавать жалобы.
Цены на рабов значительно колебались в зависимости от спроса и предложения,
способностей, талантов, возраста и внешнего вида, а также эпохи. Росту цен
способствовала и всевозрастающая роскошь.
Рабы везде и всюду.
В последние десятилетия Республики потребность в рабах резко возросла, ибо
италийские помещики перешли от преимущественного производства пшеницы к
возделыванию более выгодных оливок и винограда. Кроме того, все большее
количество ремесленников, предпринимателей и купцов начали использовать рабов
в качестве дешевой рабочей силы. Даже самые не богатые семьи имели одного-
двух рабов для тяжелых работ.
Однако не только частные лица, но общественные учреждения – государство,
город или храм – имели собственных рабов.
Применение рабов в сельском хозяйстве зависело от многообразия производства.
Но со временем круг их задач значительно расширился, т.к. сельское хозяйство
само по себе вело к развитию ремесленных занятий. В поместьях часто
устраивались песчаные карьеры и каменоломни, шахты, кирпичные, горшечные,
ткацкие и валяльные мастерские, а также постоялые дворы, где опять же
применялся рабский труд. Численность городских рабов определялась не
действительной потребностью, а надуманной и бессмысленной роскошью.
Для того, чтобы удержать в повиновении огромную армию рабов, необходима была
хорошо продуманная организация с иерархически подчиненными постами.
Ответственные за продовольствие и вещевое обеспечение, за медицинский уход;
пекарь и мельник; булочницы и кухарки отвечали за то, что бы все рабы были
накормлены; пряхи и ткачи; портные и портнихи: сукновалы и сапожники;
охранники.
Во времена Империи много заботились об обучении собственных рабов какому-либо
ремеслу или искусству.
"Рабов используй, как части собственного тела."
".каждого – со своей целью".
Этому совету Демокрита, сформулированному греческим философом за 400 лет до
Христа, римляне следовали даже слишком охотно, перекладывая на плечи рабов не
только физическую работу, но даже и умственную.
Рабы помогали ученным и философам в исследованиях; писателям и политикам.
Роскошь рабства включала в себя и использование рабов, служивших
исключительно для демонстрации богатства и выставлявшихся хозяином на больших
трапезах.
Когда во II в. н.э. мода на "литературно-музыкальные" застолья прошла, для
увеселения и развлечения гостей стали использовать рабов другого рода: в
знатных домах держали теперь дураков и шутов, карликов и великанов, идиотов и
уродов.
Однако императору Августу такие странные развлечения удовлетворения не
