же гостеприимство распространялось на незнакомых людей, принадлежащих как к
своим племенам, так и к чужим. Когда среди американских индейцев появились
европейцы, закон гостеприимства распространился и на них. Эта характерная
черта варварского общества, в котором пища являлась главным жизненным
интересом, представляет собой замечательный факт. Закон гостеприимства в той
форме, в какой он действовал у американских туземцев, должен был в конце
концов повести к уравнению средств существования. Не могло случиться, чтобы в
одном конце индейского селения или в какой-нибудь части индейского лагеря был
голод и нужда, а в другом конце того же селения или лагеря царило бы полное
изобилие. Это показывает, что уже в период открытия Америки у туземцев
существовал определенный строй жизни, на который мы не обратили достаточного
внимания.
Одно из первых известий о гостеприимстве индейских племен Соединенных Штатов
дает нам экспедиция Филиппа Амидас и Артура Барлоу, снаряженная сэром Вальтером
Рэйли и посетившая алгонкинские племена северной Каролины летом 1584 года.
Экспедиция пристала к острову Вококен, у пролива Альбермарль, и сейчас же
"со всех сторон показалось множество людей, вождем которых был Гранганимео. Он
всегда точно исполнял свои обещания, и мы поэтому вполне ему доверяли. Обычно
он присылал нам каждый день уток, кроликов, зайцев и рыбу, иногда дыни, лесные
орехи, огурцы, горох и различные коренья... Когда знакомство совершилось, я с
семью человеками углубился на тридцать миль по реке Оккам, текущей по
направлению к городу Скикоак, и на следующий вечер мы подошли к острову,
называвшемуся Роаноак и отстоящему от гавани, в которую мы вошли, на целых семь
миль. На северной стороне стояло девять домов, выстроенных из кедра,
укрепленных окружавшим их остроконечным частоколом, вход в который представлял
собою нечто вроде турникета. Когда мы подъезжали, на встречу нам вышла жена
Гранганимео (мужа не было дома) и приказала своим людям вытащить нашу лодку на
берег. Тут же она велела вынести нас на берег на спинах и отнести в дом наши
весла, чтобы их не украли. Когда мы вошли в следующую комнату (в доме их было
пять), она предложила нам сесть у пылающего огня. Затем она взяла нашу одежду и
вымыла ее, а нам предложила вымыть ноги в теплой воде. Она делала все
возможное, чтобы все было в порядке и чтоб снабдить нас продовольствием. Когда
мы обсушились, она ввела нас во внутреннюю комнату и предложила нам сесть на
стоящую у стены длинную скамью. Нас угощали пшеничной кашей, намоченным в воде
оленьим мясом и жареной рыбой. Затем нам подали сырые дыни, вареные коренья и
разные фрукты. Для питья употребляется кипяченая вода с имбирем и настойка
целебных трав. Нельзя себе представить более радушный и гостеприимный народ.
Это - одно из первых, а по всей вероятности, именно первое, известное нам
английское описание индейского быта и встречи англичан с индейцами в Америке.
В июле 1743 года Джон Бартрам отправился из Филадельфии в Онондага, чтобы
присутствовать, вместе с Конрадом Вейзер, на совете вождей онондага, мохавков,
онейда и кайюга. В Шемокине он вместе с торговцем, женатым на индеанке,
остановился в одной делаварской деревне. "Как только мы сошли с лошадей,
- рассказывает он, - нам показали куда сложить наши вещи и принесли нам чашу
с вареной тыквой. Это угощение казалось скромным, но путешествие научило меня
не пренебрегать простой пищей индейцев. Гостеприимство это приятно по честной
простоте, напоминающей древние времена, и оно настолько прочно укоренилось, что
путешественнику не только сейчас же предлагают все, что в данную минуту готово,
но откладываются самые спешные дела, чтобы приготовить ему возможно лучшее
угощение, так как индеец всегда исходит из мысли, что путешественник голоден.
Мы испытали на себе приятное последствие этого обычая, когда нас стали угощать
мясом и хлебом". Мы имеем здесь прекрасную иллюстрацию исполнения
делаварами ирокезского правила - предлагать пищу всякому человеку, входящему в
дом. В данном случае у индейцев не было ничего, кроме вареной тыквы, которую
предложили путникам немедленно, а затем занялись приготовлениями более сытного
угощения. Обычаи делаваров и ирокезов были в этом случае тождественны.
Моравский миссионер Джон Хекевельдер, очень долго проживший среди индейцев,
был прекрасным знатоком их нравов и обычаев. Он вел миссионерскую работу,
главным образом, среди делаваров и мунси в течение пятнадцати лет (1771-
1786), в Мускингеме и Куяхога в штате Огайо, и соприкасался с тускарора и
другими племенами, родственными ирокезам. Он был знаком с порядками и
обычаями индейских племен Пенсильвании и Нью-Йорка. Его широкие знания
оправдывают название его работы: "История, нравы и обычаи индейцев, некогда
населявших Пенсильванию и соседние штаты", и придают полную достоверность его
показаниям.
Вот как он описывает общий характер знакомых ему индейских племен. "Индейцы
верят, что Великий Дух сотворил землю и все, что на ней, для общего блага
людей. Он дал им страну, обильную дичью, и сделал это не для выгоды немногих, а
для пользы всех. Все было дано сынам человеческим в общее обладание. Все, что
живет на земле, все, что на ней произрастает, все, что живет в реках и водах,
текущих по земле, все это было дано всем сообща, и каждый человек имеет право
на свою долю. Таков источник индейского гостеприимства, которое является не
добродетелью, а строгим долгом. Индейцы никогда не стараются найти уважительную
причину, чтобы чего-нибудь не дать, наоборот они щедро делятся со своими
соседями запасами, приготовленными ими для себя. Индейцы щедры и гостеприимны
по отношению ко всем без всяких исключений, они всегда делятся друг с другом и
часто с чужим человеком последним куском. Они скорее лягут сами голодными, чем
возьмут на себя грех пренебрежения долгом, который требует от них
удовлетворения просьбы чужестранца, больного или нуждающегося. Чужестранец
имеет право на их гостеприимство отчасти потому, что он находится далеко от
своей семьи и друзей, отчасти потому, что он оказал им честь своим посещением и
должен унести о них хорошее воспоминание. Больной и бедный имеет право на
гостеприимство так как индеец считает, что он обязан помогать им из общего
запаса. Дичь, которую он им предложит, взята из лесов и принадлежала всем, пока
ее не застрелил охотник. Зерно и овощи выросли из принадлежащей всем земли и
это произошло не по воле человеческой, а властью Великого Духа".
Приведенный отрывок дает нам ясную и точную характеристику гостеприимства
индейцев, широко распространенного среди них в эпоху открытия Америки.
Несомненно, что этот закон гостеприимства является замечательным украшением
человечества в эпоху варварства.
В 1846 году подполковник Эмори посетил деревню индейцев пима на реке Хила.
"Я ходил по селению пима. Хижины их были крыты соломой, каждая представляла из
себя куполообразную постройку из ивовых прутьев высотой около 6 футов и
диаметром от двадцати до пятидесяти футов, с крышей, покрытой соломой. Перед
домом обычно стоит большая беседка, сверху которой повешены пучки хлопка для
просушки. В домах я видел целые склады дынь, тыкв, бобов, маиса и пшеницы, три
последних предмета - обычно в больших корзинах. Иногда зерно сохранялось в
корзинах и покрывалось землей, причем корзины эти помещались сверху куполов.
Перед домами бегали цыплята, иногда можно было видеть собаку. Из других
домашних животных я видел лошадей, мулов и быков... Несколько человек индейцев
вспомнили, что познакомились вчера со мной в лагере и приняли меня с большим
радушием. Они знаками предложили мне сойти с лошади и угостили меня дынями и
пинолом. "Пинол" - это маис, испеченный, мелко растолченный и подсахаренный.
Если его смешать с водой, получается очень приятное питье, прекрасно утоляющее
жажду и очень питательное... Племена пима и марикопа, взятые вместе,
насчитывают от трех до десяти тысяч человек, но первая цифра безусловно слишком
мала. Эта мирная и трудолюбивая раса живет в необычайно красивой и плодородной
местности. Они живут вдали от цивилизованного мира, и белые попадают к ним
редко и то только, если по дороге заблудятся или с ними случится какое-нибудь
несчастье. В этих случаях индейцы с большим великодушием дают им пищу и
лошадей".
Это свидетельство, как и данные капитана Айвза и доктора Тенбрука,
показывают, что мы находим здесь воспроизведение ирокезского правила,
обязывающего предлагать пищу всякому гостю, впервые переступающему порог
дома.
Число этих примеров можно было легко увеличить, но и приведенных цитат вполне
достаточно, чтобы доказать общераспространенность обычая гостеприимства,
господствовавшего среди индейских племен в эпоху открытия Америки.
Это был живой, прочно установившийся обычай индейского общества, который
применялся как в отношении друг к другу, так и в отношениях к людям,
принадлежащим к чужим племенам, почему он совершенно естественно
распространился на европейцев при первой же встрече их с американскими
туземцами. Однако надо сказать, что во многих случаях гостеприимство это
становилось для туземцев очень обременительным. Испанцы двигались часто
целыми военными отрядами. Вместе с тем, надо иметь в виду факт, чрезвычайно
быстро подмеченный туземцами, именно, необычайное обжорство белых,
уничтожавших приблизительно в пять раз больше пищи, чем любой индеец».
Были и другие мнения насчет индейцев у бледнолицых братьев:
Тлинкиты: столкновения с американцами
Джордж Торнтон Эммонс – лейтенант флота США, служил на территории Аляски с
1882 года. Проводил обширные этнографические исследования среди тлинкитов,
собрал богатую коллекцию, переданную в Американский Музей Естественной Истории
(Нью-Йорк) – более четырех тысяч экземпляров за период с 1888 по 1893 года. По
просьбе директора музея Мориса К. Джезупа и по совету известного этнографа
Франца Боаса начал обобщать свои заметки по истории и быту тлинкитов, но умер в
1945 году, не доведя рукопись до конца. Книга была издана лишь в 1991 году под
редакцией и с обширными дополнениями видного историка и этнографа Ф. де Лагуны.
В 1857 году отряд тлинкитов Кэйка посетил Пьюджент-Саунд для сбора хмеля.
Когда сезон закончился, они расположились на окраине Порт-Гэмбла, где
предавались оргиям, создавая угрозу соседям, до тех пор, пока власти не
обратились к командиру судна США “Массачусетс”, стоявшего на якоре у
побережья. В последовавшем столкновении был убит вождь Кэйка. Индейцы
немедленно покинули это место, вернувшись на север.
Следующей весной военный отряд из десяти мужчин и одной женщины,
принадлежавших к семейству погибшего вождя, отправился за 1 000 миль на юг к
месту происшествия. Наведя справки, они узнали, что полковник Эби (Ebey),
таможенный контролер, является здесь первым из чиновников, или, по их мнению,
вождем этой общины. Они убили его и, забрав его голову, быстро вернулись на
Аляску, удовлетворенные тем, что жизнь его была равноценна жизни их
собственного вождя. Спустя годы скальп, который был снят с этой головы и
хранился в качестве военного трофея, был возвращен Компанией Гудзонова Залива
и отослан семье покойного.
Фуллер приводит сообщение об убийствах в Пьюджет-Саунд, которое дает
изложение этих событий в исторической перспективе. Вблизи Пьюджет-Саунда
произошло несколько стычек между индейцами и белыми, в ходе которых военно-
морские силы США и Канады сотрудничали между собой для поддержания мира. В
эти события были вовлечены суда Компании Гудзонова Залива “Бобр” и “Выдра”,
корабли Соединенных Штатов “Джефферсон Дэвис”, “Деятельный”, “Массачусетс” и
“Джон Хэнкок” (такое сотрудничество дало возможность отправить канадское
судно “Оспри” на Ситку, когда в 1879г. местные жители ощутили угрозу для себя
со стороны индейцев). Поселенцы Пьюджет-Саунда были очень напуганы возможным
союзом между местными береговыми селишами и хайда, которые совершали далекие
пиратские рейды за добычей и рабами.
Затем, как пишет Фуллер, “Большая группа северных дикарей расположилась у
Порт-Гэмбла и отказывалась покинуть его. Капитан “Массачусетса” Суотваут
(Swartwout) послал на берег гаубицу. После того, как индейцы были отброшены в
леса с тяжелыми потерями, их каноэ и припасы были уничтожены. Они сдались и
были взяты в Викторию, где их оставили искать себе дорогу домой... Дикари
чувствовали, что они обязаны нанести несколько ответных ударов, однако не
проявляли желания снова меряться силами с армией или с флотом. Они захватили
две шхуны и перебили пассажиров и команду. Их закон требовал, чтобы они
захватили голову белого вождя , чтобы отомстить за гибель одного из своих
вождей у Порт-Гэмбла. 11 августа 1857г. отряд из Кэйка появился на острове
Уайдби. Они вызвали полковника Айзека Н.Эби к дверям дома, убили его и
обезглавили. Маршал Соединенных Штатов Джордж У.Корлисс и его жена, которые в
это время находились в доме, бежали вместе с женой и детьми Эби, но потом были
убиты какими-то северными индейцами. В 1860г. легислатура выразила
благодарность старшему торговцу Чарльзу Додду за возвращение головы Эби,
добытой им после двухлетней охоты во время путешествия на север на судах “Бобр”
и “Лабушер”.
К сожалению, Фуллер не указывает какие племена были вовлечены в эти кровавые
события. Неизвестно, какая группа захватила две шхуны, перебив их команду.
Кэйк-куан при этом особо и не упоминается. Сообщалось, что огнем гаубицы с
“Массачусетса” были убиты стикинцы и кековцы, и что вскоре после того
“некоторые из субплемен в 20 или 30 милях западнее Стикина захватили английскую
торговую шхуну “Ройал Чарли”, перебили его команду, ограбили судно и утопили
его”.
Что это были за индейцы – жители Кэйка, Кую или Стикина? В любом случае, Кэйк
продолжал ссориться с американцами, хотя и не без провокаций со стороны
последних. Кульминацией этих инцидентов стала так называемая, “Кековская
война” января 1869г.
В октябре – ноябре 1867г. таможенный параход США “Линкольн” под командованием
капитана Дж .У. Уайта посетил главные тлинкитские селения, демонстрируя свой
флаг и извещая всех о покупке Аляски, одновременно стараясь наладить дружбу с
аборигенами. Капитан корпуса морской пехоты У.А. Говард сообщает об этом
путешествии: “Остановка была сделана на острове Куприянова, в резиденции
племени, хорошо известного своей свирепостью и вороватостью. Это было то самое
племя, которое несколько лет назад убило мистера Эби, прежнего таможенного
контролера Пьюджет-Саунда. В прошлом году ими был захвачен торговец виски и
убито три англичанина. Я желал переговорить с этими индейцами, особенно потому,
что их селения у входа в пролив (Принс-Фредерик) с моря входили в наши новые
владения на основном и восточном берегах.
Вождь, подобно большинству кековцев, торговал с Компанией Гудзонова Залива и
был лоялен к “королю Георгу”. Раздраженный тем, что ему не предложили выпить
виски, он запретил продажу картофеля, о которой кековцы уже договорились с
капитаном Уайтом. Вождю казалось, что мы посетили его, чтобы отомстить за
смерть мистера Эби... Я не упоминал об этом деле, будучи хорошо осведомлен, что
они оправдают убийство мистера Эби своими законами возмездия. Один из их вождей
был убит коммандером Суотваутом, открывшим огонь с корабля Соединенных Штатов
“Массачусетс”, что не было одобрено белой общиной Пьюджет-Саунда. Отсюда и
последовала смерть мистера Эби, прежнего таможенного контролера, которого
индейцы считали в то время “вождем бостонцев”.
Главному вождю были обещаны бумаги, признающие его “вождем Кэйка”, если он
будет вести себя как друг американцев. Я был уверен, что это племя не будет
причинять нам неприятностей и удовлетворится возможностью беспрепятственной
торговли. Корабль оставил их дружелюбно настроенными и убежденными в наших
добрых намерениях.”
К сожалению, неприятности все же вскоре начались, обусловленные, вероятно, в
равной степени поведением горячих голов среди кековцев и жесткими порядками,
которые насаждались на Аляске силами США под командованием генерал-майора
Джефферсона К. Дэвиса. Торговец Ф. К. Лаузен, убежденный, что поддержать мир
можно только удовлетворяя претензии туземцев согласно их же законам, объясняет
это так: “В канун минувшего Нового Года в лавке на Ситке произошло
столкновение между чилкатским вождем и солдатом-часовым, которое закончилось
заключением вождя под стражу на гауптвахте и тем, что спустя день или два после
этого неясным образом было застрелено трое индейцев...
Среди убитых индейцев оказался один чилкатец, один кековец и один ситкинец.
Кековцы сразу стали требовать компенсации в одеялах, но, не удовлетворившись
этим, обратились к крайнему средству – “око за око, зуб за зуб”. Встретив двух
белых людей около своего селения, они тотчас же отправили их на тот свет, из-за
чего потеряли свою деревню, сожженную по приказу командующего. Отсюда
происходит так называемая “кековская война”. (После того, как генерал отказался
выслушать кековскую делегацию, Лаузен, в интересах торговли, заплатил им
требуемую компенсацию –13 одеял стоимостью около 50 долларов).
Генерал-майор Томас рапортовал 27 сентября 1869г.: “Индейцы коварны,
воинственны и до недавних пор не принимали в расчет смены властей. Я буду
вынужден содержать в этом месте (на Ситке) крупный гарнизон, чтобы защищать
торговцев от индейцев и сохранять порядок среди белых и полукровок. В прошлом
январе группа индейцев Кэйка попыталась покинуть Ситку в обход существующих
правил. При пресечении попытки один из индейцев был убит часовым. После того,
как им дали возможность вернуться к своим домам, мстя за потерю своего
товарища, они убили двух белых людей, которые отправились в декабре с Ситки в
торговое путешествие в пролив Чатам. Услышав об этих убийствах, генерал Дэвис
отправил пароход Соединенных Штатов “Сагино” наказать их. Прибыв в селение, они
обнаружили, что оно покинуто и уничтожили его. Никого из убийц не удалось
найти. После этого племя успокоилось.
В моей личной беседе с генералом Дэвисом я выразил удовлетворение его
действиями, правомерными и в данном случае необходимыми.”
Далее о том же сообщает коммандер Бедсли, старший морской офицер на Ситке в
