естественных наук (ОМЕН) и Отделение общественных наук (ООН). Отделение
делилось на группы, состоявшие из представителей кафедр, объединявшихся либо
родственным характером дисциплин, либо общностью теоретических проблем.
Перед Академией наук ставилась задача координации своей деятельности с
другими научными учреждениями страны.
Следующим этапом на пути перестройки АН явилось внедрение плановых начал в
исследовательскую работу. Расширение масштабов научных исследований и их связь
с государственными потребностями поставили в качестве насущной проблемы
организацию научной работы на основе плана. Народнохозяйственное планирование
вызывало необходимость и планирования научных исследований. В связи с этим XV
съезд партии (декабрь 1927 г.), в Директивах по составлению 1-го пятилетнего
плана развития народного хозяйства СССР указал на «решительное приближение
академической научной работы к промышленности и сельскому хозяйству».
[13]
Идеи планирования научной работы, изложенные в ленинском «Наброске плана
научно-технических работ», оказали влияние на организацию исследований.
Первые попытки осуществления научных изысканий по определенным проблемам в
плановом порядке были предприняты в АН в середине 20-х гг. Так были
спланированы академические экспедиции на 1924-25 гг. На 1925-29 гг. был
составлен план научно-исследовательских работ Яфетического института АН.
О том, что шел процесс перестройки деятельности АН на плановой основе,
свидетельствует письмо АН 25 февраля 1927 г. в Отдел научных учреждений при СНК
СССР, в котором АН сообщала, что «укрепление и расширение научных исследований
должно явиться неотъемлемой частью плана индустриализации и развития народного
хозяйства страны. Указанная мысль, неоднократно выдвигавшаяся и Н, может
встретить с ее стороны лишь самую горячую поддержку и сочувствие».
[14]
В 1927 г. положение о планировании научных исследований было закреплено Уставом.
Им был установлен и порядок утверждения и согласования планов работы АН. Устав
определял, что «планы своей деятельности АН СССР представляет на утверждение
СНК СССР, одновременно рассылая их правительствам союзных республик.
Правительства союзных республик представляют свои заключения по этому плану как
в СНК СССР, так и в АН в установленный законом срок».
[15] В Уставе 1930 г. положения, связанные с планированием научных
исследований, получили дальнейшее развитие. АН обязывалась планомерно
направлять всю систему научного знания к удовлетворению нужд социалистической
реконструкции страны, предусматривалась координация работ АН с работами других
научно-исследовательских учреждений.
Но нужно было не только определить главные направления научного поиска, но и
дать методологические основы плана. В этих целях 6 апреля 1929 г. в Москве
Научно-исследовательским Советом ВСНХ и Госпланом СССР совместно с АН и
Коммунистической академией была созвана конференция по планированию научной
работы. После нее на Общем собрании АН, проходившем в конце апреля 1929 г.,
был поставлен вопрос о составлении 5-летнего плана научной деятельности АН и
ее учреждений.
Все же единого плана по Академии составить не удалось. Были составлены лишь
5-летние планы научных учреждений АН. В лучшем случае они были объединены по
отраслям. Так, по геологии был составлен общий план Геологического и
Минералогического музеев и Почвенного института. Как правило, планы суммировали
по научным направлениям индивидуальные работы сотрудников, причем методика их
составления была самой различной. Поэтому первые планы академических учреждений
носили общий характер, являлись перечнем проблем с различной их полнотой и
детализацией. Опять-таки в советской историографии господствовала точка зрения,
что все это было достоянием в научном отношении.
[16] Однако, Виленкин оспаривает это, ссылаясь на сложность прогнозирования
в сфере научных исследований и опасность выдвижения каких-либо общих
направляющих тенденций.[17]
С начала 1930 г. вопросам планирования научных исследований было уделено еще
большее внимание. Для осуществления организационных, методологических и
координационных функций по планированию, в апреле 1930 г., при Президиуме АН
была образована Планово-организационная комиссия (во главе с вице-президентом
академиком Н.Я. Марром). Для связи с государственными плановыми органами в
комиссию входили представители Госплана СССР, Госплана РСФСР, ВСНХ.
В результате деятельности этой комиссии, которая руководила работами по
планированию, был разработан конкретный план АН на 1932 г., выработаны
принципиальные методические основы планирования науки, определены конкретные
формы связи исследований, проводимых другими научными учреждениями,
определена роль АН в организации исследовательской работы в стране.
Общие принципы планирования научной работы АН были вынесены вместе с планом
на 1931 г. на обсуждение Общего собрания АН в октябре 1930 г. В результате
широкого обсуждения с учетом мнения таких крупных ученых, как академики А.
Иоффе, И. Губкин, А. Ферсман и др., впервые были разработаны директивные
указания по планированию, которые предусматривали разработку академическими
учреждениями:
1) общих теоретических проблем, осуществление которых в
конечном счете всегда оказывает громадное влияние на практику в самых
разнообразных направлениях;
2) проблем, связанных с социалистической реконструкцией а
разрезе генерального 5-летнего плана социалистического строительства, - в
особенности проблемы сырья и топлива и их переработки;
3) проблем, связанных с культурной революцией, - особенно с
социалистическим строительством в национальных республиках и областях.
Планы отдельных учреждений должны были разрабатываться на основе общего плана и
представлять собой «связную систему тем, сгруппированных вокруг основных
проблем и проблем наиболее актуальных».[18]
План работы АН должен был быть увязан с планами других научно-исследовательских
учреждений.
Таким образом, новые формы объединения научных сил обусловливались поисками
лучшей организации научной работы в условиях, когда перед АН Советским
правительством были поставлены задачи большого народнохозяйственного
значения, когда ее сравнительно небольшие научные силы должны были в короткие
сроки решать важные государственные задачи.
В главе были рассмотрены основные положения регламентирующих деятельность АН
СССР нормативных документов, с точки зрения государственной целесообразности
научных исследований. Как показано, однако, вопрос о научной оправданности
«более демократичной» организации АН и господства плановых начал в
исследовательской деятельности – спорен.
§2. Академия наук в русле развития политической системы.
Рассматриваемый период истории АН СССР считается одним из наиболее
драматических этапов в целом истории государства. Нельзя не затронуть в связи
с этим такой вопрос, как «советизация» НА (термин в отношении репрессивной
политики государства в научной сфере был применен академиком М.Н.
Покровским).
«Советизация». Что скрывалось за этим? Какой смысл вкладывался в это понятие?
Когда это началось? Как протекало? Чем сопровождалось? Чтобы ответить на эти
вопросы, надо вернуться назад и попытаться дать неоднозначную оценку
происходивших тогда в академии процессов.
Сотрудничество АН с Советской властью началось в 1918 г., а в июле 1925 г.
накануне празднования 200-летнего юбилея ее основания она была признана
высшим ученым учреждением страны. В ее численно небольшой состав входили
такие известные ученые, как А.Т. Карпинский, И.П. Павлов, В.А. Стеклов, В.И.
Вернадский, С.Ф. Ольденбург и т.д. Они с разной мерой понимания относились к
тому, что происходило в обществе и государстве с октября 1917 г., тем не
менее остались верны родине и в служении ей видели свое призвание. Не могли
не оценить они и усилия советского государства по финансированию академии –
ее лабораторий, комиссий, институтов, экспедиций, а также изданий трудов (об
этом убедительно свидетельствуют ежегодные отчеты АН). Еще в июне 1927г.
ученые полагали, что АН – это единственное учреждение, сохранившее юридически
самоуправление.
Шел процесс дифференциации ученых, часть из которых высказывалась за
активизацию роли академии в преобразованиях страны, за ее организационное и
структурное обновление. Укрепление академической науки с практикой
социалистического строительства и преодоление академической замкнутости были
положены в основу политики советского государства.
Казалось бы, совпадение (в известной мере) интересов должно было создать
условия для проведения перестройки академии на демократической основе.
Однако, антиинтеллигентская, антиинтеллектуальная политика классовой борьбы
со старой идеологией, а заодно с культурой и традициями не позволяла
относится к интеллигенции как полноправному члену общества, видела в ней
носителя буржуазного мировоззрения. Нуждаясь в науке и ученых, пролетарское
государство, с одной стороны, преувеличивало возможности науки в решении тех
многих проблем, которые имелись в отсталой России, с другой – подозрительно
относились к академикам, видя в них «буржуазных специалистов». Отсюда –
установка не на союз, а на борьбу, перевоспитание в духе марксистской
идеологии.
Слепая вера в марксизм как единственно верное и подлинное научное учение
сеяла иллюзию быстрого его распространения в обществе. Неудачи приводили к
насильственному насаждению его в качестве основы научного исследования. Столь
же пагубным было и противопоставление индивидуального творчества коллективной
работе. Последнее как нельзя лучше отвечало новому типу управления наукой –
партийному и государственному руководству с его приверженностью к
централизации.
Все эти требования постепенно находили воплощение во вновь создаваемых
научных и учебных заведениях, символизировали их становление как советских
учреждений. Исключение составляла Академия наук, но и она должна была пройти
путь «советизации».
Первые шаги по реализации этой программы были сделаны в ходе разработки
нового устава.
Перед академией была поставлена (и это хотелось бы подчеркнуть) задача
«приспособления» научных теорий к «практическому применению» в промышленности
и культуре. Изменения принципиального характера (утрата академических
привилегий) были внесены в порядок выборов – право выдвижения кандидатов
давалось не только отдельным академикам или группе, но широкому кругу
учреждений и общественных организаций. Отныне представители научных
учреждений союзных республик входили в квалификационные комиссии (результаты
не замедлили сказаться на первых же выборах). Большие права приобретает
Президент (а постепенно и его аппарат). Круг входящих в его компетенцию
вопросов был расширен за счет тех, что до сих пор были прерогативой общего
собрания. Под контроль директивных органов и научных учреждений республик
становились и академические планы.
В 1925 г. Политбюро ЦК ВКП(б) была утверждена так называемая межведомственная
комиссия по содействию работам АН в следующем составе: Н.П. Горбунов (СНК
СССР), В.Т. Кнорин (ЦК ВКП(б)), М.М. Литвинов (наркоминдел), А.В. Луначарский
(наркомпрос), В.П. Милютин (Госплан). По имени председателя комиссии А.С.
Енукидзе (секретарь ВЦИК) комиссия даже в официальных документах часто
именовалась как «комиссия Енукидзе». Более того, для ведения ее дел был
создан Отдел научных учреждений при СНК СССР (заведующий – Е.П. Воронов).
Окончательное решение принимал СНК СССР (подготовка велась через управляющего
делами Н.П. Горбунова). Такая пирамида руководства выстраивалась над
Академией наук. Взаимоотношения ее с указанными учреждениями, составными этой
пирамиды, изучены пока еще недостаточно, но уже сейчас можно сделать два
заключения.
Первое касается полномочий комиссии Енукидзе. Они обширны: политическое и
организационное руководство, посредничество в сношениях с инстанциями, участие
в планировании, контроль над финансами и субсидиями и т.д. Показательно письмо
(осень 1928 г.) Енукидзе к Рязанову, в котором он с гордостью сообщал, что
комиссия получает ежегодно примерно 100 тыс. «на научные предприятия, имеющие
политическое и научное значение»[19], и
подчеркивал, что формально расходы «через академию», фактически – по решению
комиссии.
Второй вывод связан с деятельностью Отдела научных учреждений. Благодаря
занятости именитых ленов комиссии, заседания которой проходили нерегулярно и
редко, отдел в лице его заведующего Воронова фактически осуществлял опеку над
академией, и та оказалась в руках чиновников от науки, надзиравших за каждым
ее шагом.
В рамках «перестройки» с лета 1927 г. работала комиссия, которая носила
название Комиссия СНК по рассмотрению отчета о деятельности АН СССР в 1925/26
г. и плана работ и сметы на 1927/28 гг. Это означало, что директивные органы
вплотную подошли к контролю над исследовательской деятельностью академии.
Результаты комиссии получили отражение в протоколах, докладной в СНК и
проекте постановления СНК, а также в отчетах ее членов.
Первое заседание комиссии под председательством В.П. Милютина (председатель
Госплана) состоялась в Кремле 24 июня 1927 г. (постановление СНК о комиссии
было подписано 21 июня). Был приглашен непременный секретарь Академии С.Ф.
Ольденбург. Тогда произошло распределение обязанностей членов комиссии: А.Н.
Бах и П.С. Осадчий должны были знакомиться с состоянием точных наук, М.Н.
Покровский, В.П. Волгин, А.Я. Вышинский – с гуманитарными науками, а также
проследить связи академии с научными учреждениями и учебными заведениями
страны, выявить общественно-просветительскую деятельность. Кроме того,
Покровский и Рязанов отвечали за международные научные контакты, за ревизию
издательства, архива, книгохранилища, а также комиссий по составлению
справочника «Наука и научные работники в СССР» и по истории знаний. Горбунов и
Милютин знакомились с личным составом академии, ее организационной работой,
составляли проект доклада правительству. По мере углубления в дела академии
комиссия расширила свои полномочия, приняв решение обследовать и сами
учреждения.[20]
В итоговом документе были высоко оценены результаты исследований в области
точных наук. Иным было отношение к учреждениям гуманитарного цикла –
отрицательное, к чему были и объективные, и субъективные причины. Прошедшее
десятилетие не внесло изменений ни в идейные, ни в теоретико-методологические
основы творчества гуманитариев старой школы.
И хотя итоговый документ содержал сравнительно мягкие формулировки – речь шла
об исправлении серьезных недостатков и недочетов, - они затрагивали
основополагающие принципы деятельности АН: изолированность академии от
научно-исследовательских и учебных центров страны, плохие контакты с
государственными органами. Предписывалось «воздержаться» от представления
проектов организации внутри нее новых научных образований, параллельных по
своим задачам уже существующим учреждениям СССР. За указаниями осуществить
необходимые организационные изменения личного состава и структуры скрывалось
убеждение в том, что академии как единого учреждения с определенной
программой не существует. Таким научно-исследовательским центром может стать
реорганизованная академия.
Таким образом, комиссия наметила пути дальнейшей «перестройки» академии, в
ходе которой должны были быть избраны академики-коммунисты; созданы
комфракция и партийная ячейка; сформировано бюро секции научных работников
Союза работников просвещения СССР; организована аспирантура и т.д. Важное
значение придавалось чистке научного аппарата академии, увольнению «социально
неблагонадежных», замене их марксистскими кадрами. Вызванное беззаконием
сопротивление академии было сломлено благодаря провокационным «находкам»
якобы спрятанных «политических» документов и обвинением ее в
«контрреволюционном заговоре». Она устояла, но ценой потери своих привилегий
и своего менталитета.
Глава II.
Научная деятельность АН СССР как высшего научного учреждения: развитие
подотчетных учреждений, международные научные связи.
§1. Подготовка кадров
После создания организационных основ, закрепленных в новом уставе АН СССР,
встал не менее важный вопрос об обновлении ее научного состава.
Старые научные кадры АН отличались высокой научной квалификацией, но были
явно малочисленны.
3 апреля 1928 г. СНК своим постановлением увеличил число действительных
членов АН с 45 до 85, а 6 апреля утвердил количество мест действительных
членов по специальности. Таким образом, АН получила возможность не только
почти удвоить свой состав, но и осуществить целенаправленное пополнение своих
рядов по широкому кругу научных дисциплин, развитие которых было необходимо
как самой АН, так и народному хозяйству страны.
Новые выборы приобрели поэтому исключительный характер и выходили по своему
значению за пределы внутренних интересов самой Академии. К ним сразу же было
приковано внимание и широкой общественности страны.
Кандидатуры в АН выдвигались научными учреждениями, высшими учебными
заведениями, секциями научных работников и группами ученых. Это был первый
этап выборов, которые закончились выдвижением кандидатов, список которых был
опубликован 21 июля 1928 г. в «Известиях».
На втором этапе развернулось широкое обсуждение кандидатур.
В соответствии с уставом АН СССР были образованы 11 выборных комиссий (их
число определялось количеством научных специальностей). Особенностью этих
комиссий было то, что в их работе наряду с членами АН принимали участие
представители научных учреждений союзных республик, которые имели в общей
сложности 6 голосов.
Деятельность выборных комиссий началась 10 октября и составила третий этап
выборов. 21 октября 1928 г. непременный секретарь АН С,Ф, Ольденбург от имени
комиссий на заседании Президиума этих комиссий доложил о проделанной ими
