менее 10 тыс. гражданских чиновников.
Роль центрального государственного аппарата возросла в IX— XI вв.
Государственный бюрократический аппарат в эту пору контролировал все сферы
политической, экономической и даже культурной жизни Византии. Его структура
стала еще более сложной и .громоздкой. Количество ведомств («секретов»)
увеличилось до 60. С IX в. усложняется дворцовая администрация, благодаря
росту императорского хозяйства и двора. Различия между государственными
ведомствами и дворцовыми службами становятся все менее четкими. Дворцовая
администрация все чаще вторгается в руководство общегосударственными делами.
Другая черта, характерная для центрального управления Византии этого времени
— распыление отдельных государственных функций между различными, нередко
дублирующими друг друга государственными ведомствами. Так, финансовое
управление было разделено с VII в. на несколько не подчиненных друг другу
«секретов». Судебные функции были разделены между различными учреждениями:
судом патриарха, судом городского префекта (эпарха), особым судом для
дворцовых служб императора и др.
Местное управление. Местный государственный аппарат империи в IV—VII
вв. целиком базировался на позднеримской системе управления (деление на
префектуры, диоцезы и провинции). Гражданская власть была отделена от военной
и обладала в этот период приоритетом над последней. Во главе местного
управления империи стояли два префекта претория. Эти высшие гражданские
чиновники обладали широкой административной, судебной и финансовой властью. В
непосредственном подчинении префектов находились гражданские правители диоцезов
и провинций. Правители провинций, основного звена местного управления, наряду
с обширными административными и
финансовыми полномочиями обладали и судебной властью. Они являлись судьями
первой инстанции по всем значительным судебным делам в пределах провинции.
В VII в. на смену старой системе местного управления пришла новая, фемная
система Фемы возникли как военные округа и были первоначально гораздо крупнее
старых провинций. Во главе фемов стояли стратиги, которые объединяли в
своих руках всю полноту военной и гражданской власти Военизация местного
управления империи была следствием обострения внешнеполитической обстановки и
социально-классовых антагонизмов византийского общества. В дальнейшем, с
усилением феодализации византийского общества, фемная организация местного
управления начинает ослабевать и в XI в окончательно приходит в упадок.
Армия. В IV—VII вв армия Византии была построена на позд-неримских
началах, с делением на пограничные и мобильные войска. С целью ослабления
угрозы захвата власти со стороны военных вождей, византийские императоры
практиковали раздробление высшего управления армией между пятью руководителями
(магистрами) Состав византийской армии постепенно менялся В VI—VII вв все
большую роль в армии играют контингента варваров
Основу армии с началом второго периода развития византийского государства
(конец VII—IX в) составляло стратиотское (крестьянское) ополчение. В это
время в Византии был создан и мощный военный флот.
Дальнейшую трансформацию византийская армия испытала в последующих Х—XI вв.
С усилением процесса феодализации стратиотское ополчение распалось. Ядром
армии становится конница, состоящая из экономически и социально
обособившейся стратиотской верхушки Это было уже профессиональное войско, не
обладающее, однако. высокой боеспособностью Поэтому византийские императоры
все чаще стали прибегать к помощи наемных иноземных отрядов (главным образом
из Западной Европы и Киевской Руси). В организационном отношении византийская
армия, как и ранее, подразделялась на две части столичные и местные (фемные)
контингента, причем роль и значение последних неуклонно падала
На рубеже XI—XII вв высокоцентрализованное Византийское государство
становится объективно тормозом, мешавшим прогрессивному развитию народов,
входивших в состав Византии
Политический и социально-экономический кризис Византии в XIII в. и
последующая гибель Византийского государства стали поэтому закономерным
историческим итогом.
6. Право Византии. Общие положения
Византийское право, история которого насчитывает более тысячи лет,
представляет собой уникальное явление для средневековой Европы. Оно
характеризуется относительно высокой степенью стабильности, внутренней
цельности, а также способностью приспосабливаться к меняющимся социально-
экономическим и политическим условиям. Эти качества права в Византии
определялись рядом исторических факторов, среди которых особое значение
имели традиционно сильная центральная императорская власть, римское правовое
наследие, византийская христианская церковь. Эти факторы оказывали
интегрирующее влияние на право, придавали ему свойства системности.
Уже на ранних этапах развития государства в Византии сложилась своеобразная
правовая система, которая выросла непосредственно из римского права, но
испытала на себе влияние специфических переходных к феодализму отношений в
обществе, отличавшемся большой социальной и этнической пестротой. Под
влиянием времени и чисто местных условий, в частности разнообразных правовых
обычаев, римские правовые институты постепенно эволюционировали. Но
принципиальные основы римского права и правовой культуры не были подорваны и
не подверглись коренным изменениям, чему в немалой степени способствовало
длительное сохранение в Византии рабовладельческого уклада.
Прямая преемственность римского и византийского права нашла свое отражение в
использовании императорского законодательства в качестве основного источника
права. Относительная стабильность политической системы Византии
способствовала тому, что именно здесь были предприняты первые попытки
кодификации императорских конституций, а затем и римского права в це-лом.
Так, первым официальным сводом римских законов был составленный в 438 году
Кодекс византийского императора Феодосия (Codex Theodosianus), в который
вошли все императорские конституции со времени правления Константина (с 312
года). Тем самым в Византии утратило силу более раннее римское
законодательство, не включенное в этот сборник.
В IV—VI вв. в Византии наблюдается высокий уровень развития правовой мысли,
складываются самостоятельные юридические школы (наиболее известные — в
Бейруте и Константинополе). Среди юристов бейрутской школы, которые
преподавательскую работу сочетали с участием в императорских кодификационных
работах, особенно прославились Домнин, Скилиаций, Кирилл, Патрикий и др.
Византийские юристы были не просто хранителями античных правовых и культурных
традиций. Они адаптировали римское право применительно к новым потребностям
общества, внося при этом изменения и вставки (интерполяции) в классические
тексты римских юристов. Таким образом подготавливалась почва для проведения
крупномасштабных кодификационных работ. Не случайно именно в Византии, как
уже указывалось, в середине VI в. под руководством выдающегося юриста
Трибониана была осуществлена всеобъемлющая систематизация римского права,
итогом которой явился Свод законов Юстиниана (Corpus juris civilis). Эта
кодификация вплоть до XI в. оставалась не только важнейшим источником
действующего права Византии, но и была тем фундаментом, на котором
окончательно сформировалась ее правовая система.
7. Диагесты Юстиана
Свод законов Юстиниана, являясь в своей основе переложением римского права,
отразил и некоторые специфически византийские черты. Они обнаруживаются в
ряде интерполяций в тексте Дигест, еще в большей степени в Кодексе и
особенно в Новеллах Юстиниана. Эта последняя часть свода, выполненная не на
латыни, а на греческом языке и включавшая около 160 конституций (новелл)
самого Юстиниана, в значительной степени отражала своеобразные условия
византийского общества того времени. Хотя в кодификации Юстиниана наметился
известный поворот в сторону классического римского права, в ней в полной
мере проявились тенденции, свойственные постклассическому периоду и
получившие дальнейшее развитие на последующих этапах истории византийского
права. Эти тенденции нашли свое выражение прежде всего в известном упрощении
и "вульгаризации" римского права под влиянием позднеэллинистического (так
называемого греко-восточного) права.
Византийские юристы в отличие от своих классических предшественников,
избегавших дефиниций и использовавших казуистический стиль изложения,
стремились нередко к упрощениям, к прояснению терминов, к выработке простых и
понятных определений. Так, в заключительной (50-й) книге Дигест введены
специальные титулы (16 и 17), где дается толкование слов и основных
понятий. Определение терминов было особенно употребительным в
учебной литературе, в том числе в Институциях Юстиниана. Особой
популярностью в это время пользовалась работа Кирилла Старшего "О
дефинициях".
На формирование византийской правовой системы значительное влияние оказали и
правовые обычаи, особенно распространенные в восточных провинциях. Обычное
право с присущим ему примитивизмом подрывало логическую стройность системы
римского права, искажало ряд его институтов, но внесло в него жизненно важную
струю, отразившую развитие новых общественных отношений: общинных и
феодальных. Из позднегреческого права в Свод законов Юстиниана перешел такой
институт, как эмфитевзис, новые формы усыновления и эмансипации подвластных
лиц и т.д. Под влиянием восточного права было введено письменное
делопроизводство и судопроизводство, что повлекло за собой отмену старой
системы исков и утверждение экстраординарного (либел-лярного) процесса.
Ряд интерполяций, внесенных в Свод законов Юстиниана, проистекал не из
юридической практики, а отражал распространенные в Византии идейные течения
(платонизм, стоицизм, христианство). Особенно заметным в кодификации
Юстиниана было влияние христианства. Так, Институции и Кодекс
непосредственно открывались обращением императора к Христу, а в самих
законодательных актах содержались многочисленные ссылки на священные книги.
Некоторые правовые институты начинают трактоваться в чисто религиозном духе,
так, брак уже рассматривается как "божественная связь" (nexum divinum). Под
воздействием христианства в рационалистическую схему римского права вносятся
и некоторые этические конструкции. Так, Юстиниан в Дигестах наряду с
понятием права (jus) использует традиционное понятие "правосудие"
(justitia), но толкует последнее как "справедливость", причем в духе
христианской морали. Он включает в свод законов конструкцию естественного
права (jus naturale), но трактует ее не в том смысле, как ее понимали
классические юристы III в., а как право, установленное божественным
провидением. Основные направления переработки классического римского права,
нашедшие свое отражение в многочисленных интерполяциях, в кодификации
Юстиниана, получили более полное развитие в последующей истории
византийского права.
В византийских судах применение кодификации Юстиниана наталкивалось на
большие трудности. Ряд ее положений устаревал, но главное — она была слишком
сложной и недоступной для населения империи. В связи с этим в VI—VII вв. для
практических целей византийскими юристами составлялись упрощенные
комментарии к законодательству Юстиниана на греческом языке в виде парафраз
(пересказов), индексов (указателей), схолий (учебных примечаний). Широкую
известность получили Парафразы Институций Юстиниана, составленные на
греческом языке для студентов-юристов Феофаном, а также Схолии Стефана,
включавшие знаменитый Индекс к Дигестам Юстиниана. Византийские юристы на
основании извлечений из кодификации Юстиниана составлял» и практические
сборники, содержавшие перечни и образцы договоров, формуляры исков и т.п.
В это же время в Византии был принят ряд новых императорских законов, где
под влиянием развивающихся общинных порядков все чаще воспринимались нормы
обычного права. Таким образом проявилась одна из характерных тенденций
развития византийской правовой системы, а именно стремление императорской
власти консолидировать все право в писаном законе.
8. Основные памятники византийского права VIII—XIV в.
На рубеже VII—VIII вв. правовая система Византии переживает серьезные
испытания, связанные с глубоким кризисом экономической системы, упадком
городов, расселением на государственных землях варваров, вторжением арабов и
т.д. Именно в это время постепенно завершается процесс превращения
византийского права из позднеантичного в средневековое. В VIII в. с общим
экономическим и культурным подъемом вновь оживляется законодательная
деятельность византийских императоров и юридических школ
На втором этапе истории византийского права законодательство, поддерживаемое
не только римской правовой традицией и обычным правом, но и собственным
опытом византийских юристов, становится более гибким и жизнестойким. Именно
жизненные потребности византийского общества сделали необходимыми новые
работы по систематизации законодательства и по переработке кодификации
Юстиниана, которая была выполнена на латыни и которой владел лишь небольшой
круг лиц. Судебную практику не могло удовлетворить то, что в Дигестах
Юстиниана многие термины и целые фрагменты из сочинений Модестина, Папиниана
и других юристов-классиков давались на греческом языке, фактическое
превращение Византии в греко-славянское государство настойчиво требовало и
изменения языка законодательных актов.
Потребности судебной практики делали необходимым переработку Свода законов
Юстиниана и его изложение в краткой и понятной форме. В 726 году (по
некоторым данным — в 741 году) по указанию императора-иконоборца Льва
Исаврийского была издана Эклога ("избранные законы"), явившаяся важнейшим
этапом в развитии византийского права.
Составители Эклоги сохранили из кодификации Юстиниана лишь небольшую часть
правового материала, поэтому она состояла из 18 небольших титулов, некоторые
из них включали только по одной статье. В самом подзаголовке к Эклоге
указывалось, что она представляет собой сокращение и исправление "в духе
большего человеколюбия" законодательства "великого Юстиниана".
Иконоборческая фразеология Эклоги- нашла свое отражение лишь в ее вводной
части, где говорилось о необходимости руководствоваться "истинной
справедливостью", а не высказывать "на словах восхищение" ею и даже
предписывалось "на деле" отдавать предпочтение малоимущим и бедным. В Эклоге
имелся специальный титул (VIII), посвященный рабам. Предусматривались
некоторые случаи превращения в рабов свободных людей (например, дезертиров),
но основной упор был сделан на новые способы и формы освобождения рабов
(например, их отпуск на свободу в церкви и др.), что отражало развитие
феодальных отношений.
В Эклоге в полной мере проявилось влияние христианской религии и морали, и
ссылки на Евангелие использовались для обоснования ряда правовых положений.
Особенно глубоко христианские идеи проникли в брачно-семейное право (титулы
I—VII). Эклога ввела неизвестное ранее византийскому праву обручение (с 7
лет), которое требовало формально согласия самих обручающихся, а фактически
в связи с их малолетством — родителей. Брачный возраст был установлен в 15
лет для мужчин и 13 — для женщин. Под воздействием христианской церкви было
сокращено число законных поводов к разводу. Женщина, согласно христианкой
морали, занимала подчиненное место в семье, но в отличие от классического
римского права Эклога отразила тенденцию к выравниванию имущественного
режима мужа и жены. Приданое и брачный дар, полученный женою, рассматривались
не как собственность мужа, а как имущество, данное ему в управление. При
наследовании по завещанию устанавливалась обязательная доля детей (не менее
1/3 части наследства), определялись семь разрядов наследников, к которым
последовательно переходило имущество умершего при отсутствии завещания.
Титулы Эклоги, посвященные договорному праву (IX—XIII), из многочисленных
сделок, рассмотренных в Своде законов Юстиниана, упоминают лишь куплю-
продажу, заем, вклад (хранение), товарищество. В договор купли-продажи,
заключаемый как в устной, так и в письменной форме, под влиянием греческого
права был введен задаток. В договоре займа, вероятно в качестве уступки
церковным догматам, было опущено упоминание о процентах, известных римскому
праву. Кратко говорилось о таком важном институте, как наем, включавшем и
аренду земли, которая могла предусматриваться на срок, не превышающий 29 лет.
Очевидно, что сдача в аренду частных земель в Византии не получила
распространения. Зато характерно упоминание в Эклоге о сдаче в аренду
государственных, императорских и церковных земель с ежегодным взносом
арендатором наемной платы.
Широкую разработку в Эклоге получил и другой типичный для развивающегося
феодализма институт — эмфитеиис. Последний устанавливался как вечная или как
ограниченная аренда "на срок до трех поколений, наследующих друг за другом по
завещанию или без завещания". Лицо (эмфитевт), получившее эмфитев-зис, как
правило землю, обязано было уплачивать собственнику "без уверток" ежегодный
взнос, а также заботиться о "сохранении н улучшении недвижимости". Если
эмфитевт в течение трех лет не вносил обусловленную плату, то мог быть лишен
предоставленной ему недвижимости.
Наиболее обширным и детализированным в Эклоге был титул XVII, посвященный
преступлениям и наказаниям. Под влиянием углубляющихся социальных
противоречий в уголовное право было внесено иного новых положений, отразивших
усиление государственной репрессии. Не случайно именно данный титул Эклоги
получил наибольшую известность и неизменно использовался в последующих
законодательных сводах Византии.
В Эклоге предусматривалось преследование государственных преступников:
перебежчиков к врагу, фальшивомонетчиков и та Особо была выделена статья, где
говорилось о лицах, поднимающих восстание против императора или же
участвующих в "заговоре против него или против государства христиан". Такие
лица рассматривались как намеревающиеся "все разрушить", а поэтому их "в тот
