изданный в 1735 г. и сейчас же приостановленный, теперь получил полную силу.
Практика, кроме того, узаконила, что и 25-летнюю службу дворяне фактически
проходили в гораздо меньший срок, так как правительство щедро разрешало им
льготные и долговременные отпуска, которые настолько укоренились, что в 1756 -
1757 гг. пришлось прибегнуть к крутым мерам, чтобы заставить зажившихся в своих
поместьях офицеров явиться в армию. Правительство организовало в 1731 г.
Шляхетский кадетный корпус[32].
Обучение "от малых лет" военному делу освобождало дворян от тяжелой службы в
качестве рядовых солдат. В эту же эпоху среди дворянства распространился и
обычай записываться полки еще в младенческом возрасте и таким образом задолго
до совершеннолетия достигать офицерских чинов. В 1750-х годах в сенате
подготовлялся указ о полном освобождении дворян от государственной службы,
случайно изданный лишь преемником Елизаветы. Восстановленная прокуратура не
имела прежней силы, вследствие чего служба из тяжелой подчас повинности стала
принимать характер доходного занятия. Особенно это относится к воеводам,
сделавшимся в это время бессрочными. Кнут, казнь и конфискация имущества,
следовавшие при Петре Великом и Анне Ивановне за казнокрадство и
взяточничество, теперь сменились понижением в чине, переводом на другое место и
редко увольнением. Административные нравы, при отсутствии контроля и страха
наказания, пали чрезвычайно низко. "Законы - признавалась сама Елизавета -
исполнения своего не имеют от внутренних общих неприятелей. Несытая алчба
корысти до того дошла, что некоторые места, учрежденные для правосудия,
сделались торжищем, лихоимство и пристрастие предводительством судей,
потворство и упущение одобрением беззаконности". Рост сословного элемента в
центральном и областном управлении смягчался, однако, тем фактом, что к 40
годам XVIII столетия народный организм, в общем, справился с последствиями
петровского финансового кризиса. В декабре 1741 г. императрица простила
недоимки за период с 1719 по 1730 год и ликвидировала Доимочную комиссию при
Сенате. В царствование Елизаветы подати вносились исправнее, чем раньше, сумма
недоимок сокращалась, и размер подушных денег был понижен на 2 - 5 копеек с
души. Манифест 1752 г.,[33]
простивший 2 1/2 миллиона подушного недобора, числившегося с 1724 по 1747 гг.,
всенародно объявлял, что империя достигла такого благополучия, что в доходах и
населении "едва не пятая часть прежнее состояние превосходит". В приемах
административного воздействия на население стала практиковаться поэтому
некоторая мягкость, особенно по сравнению с взыскательностью и жестокостью
администрации во время немецкого режима. Не меньшие успехи сделало при
Елизавете и завоевание дворянством земли и крестьянского труда. Щедрая раздача
поместий лейб-кампанцам, фаворитам и их родственникам, а также заслуженным и
незаслуженным государственным деятелям значительно распространила вширь
крепостное право, которое, по указу 14 марта 1746 г., запретившему не дворянам
"покупать людей и крестьян без земель и с землями"
[34] и получившему в межевой инструкции 1754 г. и указ 1758 г. даже обратную
силу, сделалось исключительной привилегией дворянства.
С 1760 г. помещики имели право без суда, лично
ссылать в Сибирь неугодных им крестьян
[35]. Принимались и меры, имевшие в виду консолидацию дворянского сословия.
В 1758 и 1760 годах[36] Сенат
принял постановления о личных дворянах, согласно которым лица, получившие по
петровской «Табели о рангах» личное дворянство, были лишены права покупать
людей и земли. Дворяне по роду теперь отличались от дворян по службе. Эти меры
вели к превращению дворянства класса, отличительным признаком которого была
государственная повинность, в класс, отличием которого стали особые
исключительные права: владение землей и людьми. Дворянство становилось
наследственным, привилегированным и замкнутым сословием в государстве. Ряд мер
увеличил самую тяжесть крепостной зависимости. Устранив уже в самый момент
вступления Елизаветы на престол крестьянство от присяги, правительство тем
самым взглянуло на них как на рабов, а в дальнейшем энергично проводило этот
взгляд на практике. Указ 2 июля 1742 г. запретил помещичьим крестьянам по своей
воле вступать в военную службу, отняв, таким образом от них единственную
возможность выйти из крепостного состояния, а межевая инструкция того же года
предписала всем разночинцам, незаконнорожденным и вольноотпущенным записаться
или в посады, или в солдаты, или за помещиками, грозя в противном случае
ссылкой на поселение в Оренбургский край или отдачей в работу на казенные
заводы. Сами права помещиков над крестьянами были значительно увеличены указами
4 декабря 1747 г., 2 мая 1758 г. и 13 декабря 1760 г. По первому дворянство
могло продавать дворовых людей и крестьян для отдачи в рекруты, что узаконило
торговлю людьми, и без того уже принявшую широкие размеры; второй уполномочил
помещиков наблюдать за поведением своих крепостных, а третий предоставил им
право ссылать провинившихся крестьян и дворовых в Сибирь, с зачетом казной
сосланных за рекрут, и этим придал помещичьему произволу как бы официальный
характер. Меры в роду разрешения крестьянам, чьи бы они ни были, по указу 1745
г., торговать в селах и деревнях товарами и, по указу 13 февраля 1748 г.,
вступать в купечество, под условием платежа купеческих податей наряду с
платежом подушной подати и оброка, конечно, не противоречили общему направлению
законодательства, так как предоставленные крестьянам льготы, улучшая их
экономическое состояние, тем самым были выгодны и для помещиков. Заметны
тенденции к некоторому облегчению податного гнета. Материальное благополучие
дворянства составляло вообще важный объект и для непосредственных забот
правительства. Так, по указу 7 мая 1753 г., был учрежден дворянский банк в
Петербурге, с отделением в Москве, обеспечивавший дворянам дешевый кредит (за
6% в год) в довольно крупных суммах (до 10000 р.). С той же целью было
предпринято, по инструкции 13 мая 1754 г., генеральное межевание, впрочем,
встреченное дворянством очень враждебно и вследствие этого вскоре
приостановленное. Сделав крепостное право дворянской привилегией, и придав
почти такой же характер государственной службе, правительство Елизаветы приняло
меры и к превращению дворянства в более замкнутое сословие. С 1756 г. сенат
рядом указов определил, что в дворянские списки могут вноситься только лица,
представившие доказательства своего дворянского происхождения. На этом именно
основании стала составляться с 1761 г. новая родословная книга. Сенатские указы
1758 - 1760 гг. еще резче обособили личных дворян от потомственных, лишив не
дворян, производимых в обер-офицерские чины - что со времени Петра Великого
давало им дворянство, - права владеть населенными имениями. Мероприятия
правительства Елизаветы, преследовавшие, казалось, общегосударственные задачи,
разделение России в 1757 г. на 5 округов, с которых рекруты брались поочередно
через 4 года на 5, и установление в 1743 г. 15-летнего срока для производства
ревизий податного населения тоже носили, в сущности, сословную окраску и сами
указы мотивировали, прежде всего, интересами помещиков. Даже крупнейшая
финансовая реформа царствования - отмена указом Елизаветы от 20 декабря 1753 г.
[37] внутренних таможен, в которой С. М. Соловьев видел уничтожение
последних следов удельного времени, - рассматривалась инициатором ее, П. И.
Шуваловым, с сословно-дворянской точки зрения: от ее осуществления он ждал
развития выгодной для дворянства крестьянской торговли. Особенно рельефно
сословно-дворянская политика правительства Елизаветы сказалась на деятельности
учреждения, созданного, казалось, исключительно в интересах купечества.
Открытый для нужд последнего в 1754 г. коммерческий или "медный" банк на
практике предоставил широкий кредит почти одним дворянам, начиная с высших
сановников и кончая гвардейскими офицерами. В правление Елизаветы началось
строительство мануфактур дворянами, первоначально- в легкой промышленности. В
1749-1751 годах дворяне построили 13 полотняных мануфактур, обслуживающихся
трудом крепостных[38].
Сословность не могла не отразиться и на почтенной, в общем, деятельности
правительства Елизаветы в области просвещения. В 1755 г.
[39] был основан в Москве, по проекту И. И. Шувалова и М. В. Ломоносова,
первый университет, при нем открыты две гимназии, для дворян и разночинцев , и
одна в Казани. При университете стала издаваться газета "Московские ведомости"
[40]. Хотя в оба университета могли поступать люди всех состояний, кроме
податных, но широко им воспользовалось одно дворянство, которое к половине
XVIII в. лучше остальных слоев общества сознало необходимость просвещения.
Этому стремлению дворянства правительство Елизаветы шло навстречу и своими
заботами о развитии чисто-дворянских учебных заведений: сухопутного шляхетского
корпуса, артиллерийской академии и особенно школ при коллегиях. Такого рода
просветительные мероприятия были, безусловно, необходимы в эпоху, когда, под
влиянием пережитого господства иноземцев при Анне Ивановне, сильно развились
дух национально-религиозной нетерпимости и вражда к западноевропейскому
образованию, особенно сказавшиеся в среде духовенства. Благодаря братьям
Разумовским, преклонявшимся перед памятью С. Яворского, высшие ступени иерархии
заняли теперь лица, проникнутые ненавистью к просветительным стремлениям
Феофана Прокоповича, безраздельно царившего в синоде при Анне Ивановне.
Появился ряд проповедников, которые в Минихе и Остермане усматривали эмиссаров
сатаны, посланных губить православную веру. На этом поприще более других
отличались настоятель Свияжского монастыря Дм. Сеченов и Амвросий Юшкевич.
Такое отношение к "немцам" и "немецкой" культуре не замедлило обнаружиться и на
деле. Получив в свои руки цензуру, синод представил к высочайшей подписи, в
1743 г., проект указа о запрещении ввоза в Россию книг без предварительного их
рассмотрения. Против этого энергично восстал Бестужев-Рюмин, но Елизавета не
последовала его совету, и такие сочинения, как книга Фонтенелля "О множестве
миров" и изданного при Петре Великом "Феатрона или позора исторического", в
переводе Г. Бужанского, стали подвергаться запрещению. Зато дорогая для синода
книга "Камень веры" была распечатана. Некоторые из иерархов относились
отрицательно не только к светской науке, но и к церковному просвещению.
Архангельский архиепископ Варсонофий высказался, например, против большой
школы, построенной в Архангельске, на том основании, что школы-де любили
архиереи-черкасишки. Когда среди раскольников усилились фанатические
самосожигания, такие пастыри могли только обращаться к правительственной
власти. Последняя, в лице сената, сознавала ненормально низкий уровень
образования в духовенстве, и кое что делала для его поднятия. Этот уровень ярко
сказался в той позиции, какую занял синод в вопросе о смягчении уголовных кар:
когда указами 1753 и 1754 гг., состоявшимися по личному почину императрицы,
отменена была смертная казнь, а также пытка по корчемным делам, сенат
представил доклад об освобождении от пытки преступников до 17-летнего возраста,
но против этого восстали члены синода, доказывая, что малолетство, по учению
святых отцов, считалось до 12 лет; они забыли, что постановления, на которые
они ссылались, относились к населению южных стран, гораздо раньше северян
достигающему совершеннолетия. Диктовавшаяся более всего дворянскими интересами
просветительная деятельность правительства Елизаветы, тем не менее, сыграла
важную роль в деле усвоения русскими западноевропейской культуры,
могущественными проводниками которой явились академия, университет и первый
публичный театр, открытый казной по инициативе Волкова и Сумарокова в 1756 г.
Значительных успехов достигла русская картография. После завершения в 1743 г.
одиннадцатилетней второй Камчатской экспедиции в 1745 г. вышел Академический
атлас[41]. Имена С.Челюскина,
открывшего северную оконечность Азии, В. Беринга и А. И. Чирикова, первыми из
европейцев описавшими северо-западный район Америки, Д. и Х. Лаптевых, В.
Прончищева и других, положивших на карту громадную территорию от Байкала до
Анадыря, являются гордостью российской науки.
Историческая наука представлена трудами В.Н.Татищева (1686-1750). Его пятитомная
"История Российская" доводит изложение событий до конца XVI в.
[42]
Исключительно государственные интересы руководили правительством Елизаветы
лишь в области окраинной и внешней политики. Первая Новороссия, вследствие
серьезных волнений башкир, была превращена в 1744 г. в Оренбургскую губернию,
в которую вошли еще Уфимская провинция и Ставропольский уезд нынешней
Самарской губернии.
В 1755 г. в Санкт - Петербург пришла неприятная весть: восстали башкиры
[43]. Войска императрицы разгромили восставших. В результате более 50 тысяч
человек покинули родину и бежали в казахские степи. Успокоение инородцев,
заселение края русскими и устроение его выпало на долю талантливого и честного
Неплюева. Добросовестного администратора, в лице пострадавшего по делу
Волынского Соймонова, имела и Сибирь, где также шло брожение среди инородцев.
Чукчи и коряки угрожали в окрестностях Охотска даже полным истреблением русских
поселенцев. Посылавшиеся против них отряды встречали ожесточенное
сопротивление, и коряки, например, предпочли в 1752 г. добровольно сжечь себя в
деревянном остроге, чем сдаться русским. Внушала большое опасение еще
Малороссия, где распространилось сильное недовольство управлением учрежденной
Петром Великим малороссийской коллегии. Посетив в 1744 г. Киев, Елизавета
решила, для успокоения населения, восстановить гетманство. Избранный по
настоянию правительства гетманов К. Разумовский, однако, понимал, что времена
гетманщины уже миновали, и поэтому настоял на передаче дел закрытой коллегии
сенату, от которого стал непосредственно зависеть город Киев. Приближался конец
и Запорожской Сечи, так как в царствование Елизаветы энергично продолжался
вызов в южнорусские степи новых колонистов. В 1750 г
[44]. был основан в нынешней Херсонской губернии ряд названных Новой Сербией
поселений сербов, из которых составились два гусарских полка. Позже в нынешней
Екатеринославской губернии возникли новые сербские поселения, получившие
название Славяно-сербии. Около крепости святой Елизаветы образовались поселения
из польских малороссиян, молдаван и раскольников, положившие начало
Новослободской линии. Так, Запорожье постепенно охватывалось уже слагавшейся
второй Новороссией.
В царствование Елизаветы происходит дальнейший рост промышленности и торговли.
Выплавка чугуна в 1750 г. составляла 2 млн. пудов
[45], увеличившись за четверть века в 2,5 раз. Экспорт железа за границу
достиг рекордной цифры в 1,2 млн. пудов. В 1750 г. в стране действовало около
100 чугунолитейных, железоделательных и медеплавильных предприятий
[46]. Превосходное уральское железо на мировом рынке ценилось весьма высоко,
и в 1750 году спрос на него достиг l00% от его выпуска, что привело к
подлинному промышленному буму. За вторую четверть века увеличилось также
количество мануфактур в легкой промышленности. К 1753 г. их насчитывалось 153
[47] штуки.
Начало 1758 г. ознаменовалось важным событием — свержением канцлера графа
А.П.Бестужева-Рюмина.[48] Было
перехвачено несколько писем канцлера относительно престолонаследия в пользу
Екатерины Алексеевны. Великая княгиня сильно испугалась, но на допросах
Бестужев-Рюмин не выдал ее. Бывшего канцлера выслали из столицы в ссылку, в
одну из его деревень, в Можайский уезд.
Положение Екатерины Алексеевны оказалось тяжелым, хотя прямых улик против нее
следственная комиссия не находила. Екатерина написала императрице письмо, в
котором изображала свое печальное положение и просилась выехать на родину.
Вскоре Елизавета Петровна соизволила принять Екатерину. Разговор длился
полтора часа. Императрица упрекала Родственницу в переписке с Апраксиным, во
вмешательстве в государственные дела. Петр Федорович, муж Екатерины, был
настроен против жены. Вскоре состоялось новое свидание императрицы и
Екатерины наедине. Екатерина поклялась, что она писала Апраксину только три
письма, которые находились у императрицы. В конце концов, хитрость и ум
Екатерины победили подозрительность Елизаветы: великая княгиня была прощена.
Но урок ей на всю жизнь был дан хороший.
В области внешней политики правительство Елизаветы в общем держалось пути,
отчасти указанного Петром Великим, отчасти зависевшего от тогдашнего
положения главнейших западноевропейских государств. При вступлении на престол
Елизавета застала Россию в войне со Швецией и под сильным влиянием враждебной
Австрии Франции. Мир в Або в 1743 г. дал России Кюменегорскую провинцию, а
оказанная Голштинской партии военная помощь привела к тому, что наследником
шведского престола был объявлен Адольф-Фридрих, дядя наследника Елизаветы
Петровны. Арест Лестока в 1748 г. устранил при дворе французское влияние,
которое поддерживалось еще Шуваловыми. Добившийся исключительного положения
Бестужев-Рюмин явился восстановителем "системы Петра Великого", которую он
усматривал в дружбе с Англией и в союзе с Австрией. По просьбе первой Россия
приняла участие в войне за австрийское наследство. Быстрое возвышение Пруссии
породило между тем, сближение соперничавших до того времени друг с другом
Австрии и Франции, приведшее к составлению коалиции, куда вошла и Россия. В
открывшейся против Фридриха II в 1757 г. войне русские войска сыграли крупную
