Страх — неприятное, тяжелое чувство. Оно заключается в предвкушении будущего страдания, и это предвкушение нередко бывает более мучительным состоянием, чем самое настоящее страдание. А между тем все живые существа стараются избежать угрожающих им страданий всякими способами — таков, закон, природы. Дети также. Одно из средств избавиться страдания от людей — ложь. «Ложь — конь во спасение». Развитие лживости в детях прямо пропорционально степени страха, возбуждаемого взрослыми, количеству в суровости наказами, которыми они угрожают детям. Нигде дети столько не лгут, как в семьях, в которых суровая строгость служит, основой воспитания. Чем жесточе и обильнее наказание, тем больше, совершенно органического стремления увернуться от него, схитрить, солгать и тем спасти себя. Голод, как известно, научает калачи есть; страх изощряет ум во лжи.
Ребенок не должен находиться в состоянии страха
Чтобы воочию наблюдать, какую уйму детской лжи порождает страх, нужно разыскать семью, в которой страх — основа воспитания и школу, также утвердившую свои порядки на страхе. И то, и другое найти не трудно. Из такой семьи дети посещают так же организованную школу. Получается груда систематической и утонченной лжи: в семье дети лгут про школу, выдумывая небылицы про учителей и начальство, а в школе лгут о семье, рассказывая, о ее небывалых требованиях и порядках. Дети купаются в двух потоках лжи и им, кажется, совсем не остается времени, чтобы быть самими собой, истинными, а не поддельными детьми.
Конечно, такая сложная и систематическая ложь требует некоторой доли ума, сметливости, находчивости, выдержки. Ребенок тупой и недогадливый не может долго выдержать такой сети лжи, она у него сразу прорвется в нескольких местах. А опытные, смелые и умелые лгуны тянут свой обман месяцы и даже годы, причем идут на подделку документов, на фабрикацию ложных свидетельств, отпусков, отметок и пр. Без ума и значительной ловкости врать много и правдоподобно нельзя, поэтому широкое развитие лживости в дитяти непременно предполагает не малую ступень умственного развития.
Когда, под влиянием, страха, человек выдумывает, какую-либо ложь, хотя бы искусную и тонкую, тогда его задача собственно проста. Вопрос поставлен прямо и решительно и нужно так или иначе разрешить его. Совсем другое дело, когда вопрос не стоить так прямо, когда к человеку надобно подойти осторожно, издалека, опутать его целою сетью разнообразной лжи и в заключение извлечь из него нужную личную пользу. Такое поведение требует большой проницательности, тонкого распознавания людей, громадной выдержки. Это достигается подлаживанием к личностям, мнимым увлечениям их взглядами, убеждениями, сочувствием к их слабостям, превознесением их достоинств и заслуг и т.п. Подлаживание составляет третью ступень в развитии детской лживости.
· Приспособительное поведение, подлаживание — источник детской лжи.
Подлаживание есть один из основных источников лжи взрослых. Едва ли нужно говорить о том, как часто в жизни встречается этот вид лжи. Карьера очень многих людей основывается на подлаживании: иной человек только то и делает, что приспособляется то к одному начальству, то к другому, то к такому влиятельному лицу или направлению, или органу, то к другому.
У детей этот источник лжи также встречается, и притом в весьма различных формах. Самых простых и весьма сложных. Когда, ребенок, попавшиеся на пользовании запретным удовольствием, под влиянием укоров говорит: «больше не буду», то тут он дает обещание прилаживаться. Собственно запрещение удовольствия он признает актом неблагоразумным и даже нелепым; но так как взрослый поддерживает свое запрещение разными неприятными мерами, то ребенок, внутренне не убежденный в целесообразности действий взрослого, обещает подладиться к нему и не нарушать запрещения. Двухлетнего ребенка застали на месте преступления: спрятавшись за шкаф, он ел ложкой варенье из банок. «Федюша! И тебе не стыдно?» — «Нет». — «А когда же тебе будет стыдно?» — «Завтра». Затем отдал ложку и ушел совершенно спокойно и равнодушно. Очевидно, процесс подлаживания у Федюши был еще очень слаб.
Каждый, конечно, наблюдал, что дети подлаживаются под тон и вкусы родителей, повторяют их суждения и взгляды, как бы от себя, интересуются, как бы искреннее, тем, чем интересуются родители, словом, с небольшими изменениями копируют своих родителей, не в силу подражания, не искренно, увлекаясь родительскими взглядами и интересами, а фальшиво, нарочно, с целью обмануть родителей и добиться от них одобрения или какой-либо выгоды. Нередко дети льстят родителям, играют на их слабых струнках; чтобы получить желаемое удовольствие, ласкаются к ним, говорят: какая ты, мама, добрая, красивая и т.п., и далеко не всегда искренно.
· Ложь преимущественно интеллектуального характера и интереса.
Иногда ложь задумывается и выполняется не ради какой-либо более или менее существенной выгоды, как то бывает при подлаживании, а ради теоретического эффекта, простого, собственно бескорыстного, стремления ввести в обман других, одурачить их и в то же время блеснуть своим остроумием и изобретательностью. В этой лжи сравнительно мало эгоизма, но много теоретического творчества, выдумки, находчивости.
По обилию интеллектуальных элементов этот теоретический вид лжи не уступить лжи практической, возникающей при подлаживании. У взрослых этот вид лжи выражается, между прочим, хвастовством; у детей также встречается хвастовство, но у них чаще теоретическая ложь есть результата простой погони за мимолетным эффектом. Взволновать, напугать, смутить, обмануть и поставить в тупик — вот к чему стремится маленький лжец-теоретик. Но, конечно, и у них их я нередко занимает более видное место в теоретической лжи, когда детское самолюбие задевается чувствительно. Тогда дитя начинает отчаянно лгать, не смотря на частые изобличения: оно уверяет, что читало такую-то книгу, знакомо с тем-то, видело то-то. Оно само замечает, что дело плохо, верят мало, и лжет не совсем охотно; но подстрекнутое самолюбие не позволяет ограничиться рамками действительности, и дитя постоянно переходит ее. Хотя на минуту оно ослепит других, поддержит себя, привлечет к себе всеобщее внимание и похвалу, а там, когда расследуют дело, будь что будет, может быть, провал с треском, а может быть, и не расследуют, не заметят лжи, и дело как-нибудь обойдется.
· Притворные детские болезни
Высшую ступень детской лживости составляют притворные детские болезни, когда дети, будучи совершенно здоровыми, притворяются страдающими разными боязнями для достижения какой-либо, им желательной, цели. [Марцинковская Т.Д. Диагностика психического развития детей. — ., 1997,с.127]
Трудно точно определить, как часто между детьми встречается рассматриваемое явление. Во всяком случай оно не редкость, его наблюдают очень часто. Врачи, обращавшие специальное внимание на этот предмет, утверждают, что притворные детские болезни можно наблюдать ежедневно, особенно у городских детей. Деревенские дети менее подвержены притворству, у них нет к тому ни достаточно сильных побуждений, ни соответствующих наблюдений, ни искусства. Городская жизнь с ее сложными условиями и множеством разнообразных, манящих и раздражающих детей, впечатлений — удобная почва для всякого рода комедиантских действий детей, в частности и для изображения из себя мнимобольного.
Возраст, с которого дети начинают притворяться больными, по-видимому, не может быть особенно ранним, так как для сносного изображения себя больным требуются многие условия: соответствующие отчетливые и правильные наблюдения течения болезни, ее внешних проявлений, значительная выдержка в игрании роли, что часто соединяется с терпеливым перенесением разных неприятностей, и, наконец, некоторая доля актерского таланта. Поэтому до 5—6 лет мнимобольных между детьми почти совсем не встречается, хотя отдельные случаи притворства наблюдались и за четырехлетними. Наиболее часто притворные детские болезни встречаются в возрасте от 11 до 15 лет, с 15 же лет их число значительно уменьшается.
Притворные детские болезни весьма разнообразны, их список длинен. Дети притворяются страдающими головными болями, нервными, умственным расстройством (немного случаев), расстройством зрения, косоглазием, болезнями слуха, потерею голоса, немотой, хромотой, икотой, рвотой, эпилепсией, болезнями кожи и т.д. Степень искусства, обнаруживаемого детьми в притворных болезнях, весьма различна. Очень часто притворство бывает весьма поверхностным и грубым, так что вводит в обман лишь незнакомых с медициною лиц, например, родителей, причиняя им серьезнее беспокойство; врач же очень скоро и легко распознает притворную болезнь и, конечно, быстро ее излечивает. Но не редки случаи, когда дитя притворяется настолько искусно, что обманывает врача, который и принимает мнимобольного за истинно страдающего. И этот обман происходит не в течение одного дня, одного или двух визитов, но в течение целых недель, а иногда и месяцев, так что врач становится совершенно в тупик: болезнь такая-то, а некоторых характеризующих ее признаков нет. А бывает и так, что мнимобольной попадает в больницу, подвергается наблюдению и исследованию целого синклита врачей и обманывает целую больницу. Иногда врачи разделяются на два лагеря; одни утверждают, что данное лицо мнимобольное, а другие — что это самый настоящий больной. Большого искусства от детей в притворстве, если они обманывают целый синклит врачей, и требовать нельзя; они оказываются очень хорошими актерами.
Конечно, далеко не все притворщики могут так долго выдерживать свое притворство, другие бросают комедийное действо ранее.
o Причины притворных детских болезней
Причины притворных детских болезней обыкновенно заключаются в желании доставить себе какое-либо удовольствие, пользоваться услугами и вниманием окружающих и избежать страдания, неудовольствия, неприятной работы. Четырехлетней девочке нравилось пугать свою мать притворной болезнью, ей приятна была суета возле нее и ради нее, и она притворялась больной. Дети часто притворяются больными, чтобы получить какую-либо вещь, хотя во временное пользование, например, понравившуюся игрушку: школьники часто разыгрывают роль больных, чтобы освободиться от трудного иди скучного урока, чтобы в лазарете полениться, отдохнуть и т.п.
o Детская любовь ко лжи и притворству как результат отклонений в развитии личности.
Есть специалисты-притворщики между детьми, которые притворяются больными не для достижения какой-либо частной приятной цели, но обманывают ради удовольствия самого обмана. Для них ложь и притворство приятны сами по себе. Это самые опасные обманщики и притворщики, так как они выдерживают приятную роль в высшей степени настойчиво и последовательно; они очень отважны, не задумываются над обманами весьма сложного и тонкого характера. Изобличить таких притворщиков трудно, они ведут свое дело искусно, ловко избегая всяких противоречий и расставленных им ловушек. Они так глубоко входят в свою роль, выполняют ее с такою искренностью, что забываются сами, и ложь у них доходит до высоты истины. Раздвоения сознания, порождаемого обыкновенно ложью, у них нет; у них, как и у не лгущих, мир и тишина в душе, единство настроения. Появление таких субъектов подготовляется действием многих и сложных причин, главная между которыми заключаются в соответственных наследственных предрасположениях и воспитании.
Подводя итог указанным причинам детской лжи, можно сказать, что она истекает из одного общего источника: стремления доставить себе удовольствия, нередко воспрещенные, и избежать страдания. Ложь из страха, ложь от прилаживания себя к окружающим, из-за погони за эффектом, притворные детские болезни — все эти виды и ступени лжи имеют своею целью доставить лжецу удовольствия и избавить его от страданий.
2.3. Влияние особенностей отношений с родителями на формирование детской лживости
Наиболее важные побудительные мотивы, оказывающие влияние на появление склонности ко лжи, следует искать в социализации индивида, в истоках формирования личности, то есть в том, как протекает детство ребенка, как ведет себя его окружение, как происходит дальнейшее развитие человека, а также в каких условиях он осуществляет свою жизнедеятельность. Специалисты в области возрастной психологии, анализируя мотивы и условия возникновения детской лжи, в первую очередь, обращают внимание на чувство страха и боязнь наказания у детей, которые появляются по причинам слишком жесткого обращения с ними, или природной слабости и неуверенности, которые испытывает ребенок, сталкиваясь с затруднительными ситуациями.
Известно, что человек уже на ранних этапах развития проявляет способность избегать неприятные эмоций со стороны агрессивного окружения с помощью маскировки и приспособления. Недоброжелательные интонации, крик, агрессивная мимика и другие невербальные компоненты общения воспринимаются ребенком как акты враждебности уже с первых недель жизни и достаточно быстро у него развиваются защитные механизмы. Впоследствии, когда ребенок стремится скрыть неблаговидные поступки, он начинает прибегать к умолчанию факта их свершения или к прямому отрицанию того, что им сделано, то есть начинает использовать ложь по отношению к взрослым.
Ребенок пытается утаить о поступке, который может привести к наказанию. Поэтому дети рано учатся говорить неправду, когда взрослые спрашивают, совершали ли они проступки или нет. К примеру, двухлетнему ребенку запрещают есть печенье, но когда мать выходит, он все равно ест. Позже мать спрашивает ребенка о печенье, и он говорит, что ел. Мать понимает, что ребенок не послушался, она сердится или расстраивается и наказывает ребенка. Дети не тупые и не глупые. После одного или двух таких случаев ребенок понимает: если он признается, что ел печенье, то его накажут. Он лжет, чтобы избежать наказания. В таком случае можно заметить, дети прибегают к обману, чтобы избежать наказания, начиная с очень раннего возраста.
В тех ситуациях, когда можно установить истину, родители понимают, если их дети говорят неправду. Устанавливается новое правило социализации. Дальнейшая политика родителей заключается в том, что они сообщают ребенку, что: 1) лгать — это «плохо» и 2) тебя накажут, если ты скажешь неправду. Теперь ребенок сталкивается с более трудной проблемой. Если он скажет правду о своем проступке, его накажут. Если он солжет, его тоже накажут. Через некоторое время ребенок понимает, что во многих случаях родителям невозможно определить, был ли совершен проступок или нет. Когда сделано такое открытие, ребенок лжет, надеясь избежать наказания. Поэтому первая задача родителей состоит в том, чтобы объяснить ребенку смысл своих запретов и указать на то, что можно обойтись безо лжи.
Слегка приврав, немного исказив факты, мы избегаем
неприятных объяснений, выходим из затруднительного положения и вообще облегчаем
себе жизнь. Наши дети все это видят и «мотают на ус».
Умение подать информацию в выгодном для себя свете, в общем-то, полезно
(например, в будущем оно может пригодиться при поступлении на работу), но
постоянное приписывание себе чужих заслуг и несуществующих достижений не
способствует развитию личности и может привести к серьезным нарушениям психики.
[. Фромм А. Азбука для родителей. М., 1994,с .43]
Так называемый уход ребенка в мир фантазий свидетельствует о его серьезной
неудовлетворенности жизнью. Непопулярные и малоуспешные дети учатся скрывать
свои неудачи или подавать о себе информацию в выгодном свете, надеясь если не
улучшить, то хотя бы не испортить окончательно впечатление о себе.
Например, ребенок теряет дневник с плохими оценками или рассказывает родителям,
как хорошо он сделал доклад, как его хвалили. На самом деле все было именно
так, но только с кем-то из его одноклассников. Не находя в реальном мире того,
что может повысить его значимость в глазах окружающих, ребенок придумывает
нечто, способное произвести выгодное впечатление.
Ведь в большинстве случаев окружающие требуют доказательств, и ребенок начинает
«выкручиваться», ему приходится врать все больше, и в конце концов он
запутывается окончательно. А когда все раскрывается, он делается еще менее
привлекательным для окружающих. Если же фантазеру удается избежать
разоблачения, то постепенно он сам начинает верить в свои выдумки и
«переселяется» в придуманный мир, где он удачлив и всеми любим. И ребенок
окончательно замыкается в себе.
Чаще всего у ребенка возникает страх перед несправедливым и неадекватным наказанием со стороны родителей. Когда родители ругают ребенка на эмоциональном срыве, и наказания, в основном, заключаются в обвинениях и оскорблениях ребенка, когда родители поднимают на малыша руку, причиняя ему сильную боль, ребенок готов придумать все, что угодно, лишь бы отвести от себя пугающее его наказание.
Поэтому вторая задача родителей заключается в том, чтобы разработать разумную и справедливую систему наказаний и поощрений для ребенка и последовательно ее применять. Если ребенок предупрежден о возможности наказания и признает его уместность, ему легче будет сознаться в своем проступке и загладить вину, чем продолжать нагромождать горы лжи и тем самым еще больше разрушать свои отношения с родителями. Создать "работающую" систему наказаний и поощрений для ребенка не так-то просто. Здесь надо учитывать его индивидуальность, возраст, особенности реакции на тот или иной вид наказания.
Чтобы ребенок не стал злостным врунишкой, важно
вовремя обратить на него внимание, попытаться изменить ситуацию, в которой он
развивается, а не реагировать на его поведение только наказаниями.
Самое эффективное средство борьбы с детской ложью — это построение
доверительных отношений в семье и школе, основанных на взаимном уважении.
Первое, что необходимо сделать учителю или родителю солгавшего ребенка, — это
разобраться в причинах лжи. Что-то предпринять в сложившейся ситуации можно
только в тесном контакте с ребенком. Начать надо с разговора «по душам». Такой
разговор полезен и в ситуации, когда вы только подозреваете, что ребенок вам
соврал, и когда у вас есть все доказательства его лжи.
Известный детский психолог и психиатр Алан Фромм рекомендует сказать ребенку
следующее: «Расскажи мне точно, как это произошло. Только ничего не скрывай от
меня, так как я не собираюсь наказывать тебя, даже если ты в чем-то виноват. Я
постараюсь объяснить тебе, почему ты поступил плохо, но не стану наказывать». [Фромм А. Азбука для
родителей. М., 1994. c 108]
Американский психолог Пол Экман рекомендует заранее договориться с ребенком о
взаимном доверительном отношении: «В наших отношениях нет ничего важнее, чем
доверие. Если ты сделаешь что-то такое, что мне наверняка не понравится, не
бойся сказать мне об этом. Можешь лишний раз напомнить мне, что не надо слишком
сердиться. Ты, конечно, можешь попытаться скрыть свой поступок, но я буду
просто горд тобою, если ты найдешь в себе смелость сказать правду». [Экман П. Почему дети
лгут? М.: Просвещение, 1993, с.56] Естественно, данное ребенку обещание
необходимо сдержать, каким бы ужасным, на ваш взгляд, ни был его поступок.
Ни в коем случае не начинайте разговор с обвинений и угроз. Если поступок
ребенка вывел вас из равновесия, то сначала придите в себя, остыньте и только
потом приступайте к спокойному обсуждению случившегося.
В редких случаях требуется ваша немедленная реакция, обычно разговор можно
отложить на время, когда все эмоции улягутся. Начав с агрессивных обвинений в
адрес ребенка, мы рискуем лишь усилить его потребность лгать. Он почувствует
себя еще менее уверенно и будет еще сильнее стремиться избежать упреков и
наказаний или стараться заслужить похвалу с помощью лжи.
Из-за грубого обращения ребенок может почувствовать по отношению к родителям
враждебность, а это чувство тоже не способствует установлению доверительных
отношений. Возможно, ребенок сам ищет подходящий момент, чтобы все рассказать.
Не стоит форсировать события, лучше постараться ему помочь, расположите его к
откровенности.
Ничто так не ранит детскую душу, как несправедливость. Стоит помнить: сколь
очевидной ни казалась бы вина ребенка, всегда остается вероятность
несправедливого обвинения.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10
