Интенсивное применение в прикладных исследованиях понятий «уровень благосостояния», «уровень материального положения», «уровень качества жизни» человека и др. в качестве референтов его экономического статуса лишь подчеркивают важный признак феномена экономической идентичности – его континуальность. Следовательно, идентичность индивида может быть представлена в виде точки на непрерывной шкале благосостояния, заданного полюсами бедности и богатства. При этом шкала имеет выраженную субъективную природу формирования, так как основана на личных представлениях человека о богатстве и бедности. Как показывают исследования, такие представления, как базовый компонент экономического сознания личности образуют субъективную модель экономического благосостояния человека, которая характеризуется единством материальных, финансовых (граница бедности и богатства) и психологических (цели, средства, причины достижения, личные качества) категорий признаков [43].
Социально-экономические условия воздействуют на человека и воспринимаются им неоднозначно, дифференцированно, избирательно, так как опосредуются, трансформируются рядом социально-психологических и психологических явлений [14]. В этом смысле экономическая идентичность личности, уровень и структура ее наиболее значимых признаков и критериев, их иерархия определяются конкретной формой взаимодействия внешних социально-экономических условий среды и психологических факторов. В известном смысле экономико-психологический статус личности – это не столько действительное имущественное положение человека, сколько отражение его социально-экономических ожиданий. Установление личностью своего экономического статуса определяется в большей мере субъективными психологическими критериями (представлениями о богатстве и бедности, социальными потребностями, притязаниями и т.д.), чем объективным, реальным положением.
Стандарты оценки формируются не только на основе индивидуальных представлений, - в значительной мере они отражают социально-типические особенности, связанные со спецификой социально-экономической среды проживания человека в течение его жизни. Социальные нормативы стандартов уровня жизни существуют в представлениях разных социально-экономических групп населения. Эти представления играют очень важную роль, т.к. отражают реальную картину имущественной дифференциации населения, а также характеризуют социально-экономические тенденции развития общества, в частности благоприятность экономической ситуации в стране.
Осознание своей принадлежности к той или иной имущественной группе обусловлено субъективными представлениями личности о дифференцирующих признаках и учитывает величину их расхождения при определении богатых и бедных людей. Поэтому важной характеристикой экономического самосознания личности является степень биполяризованности субъективной модели экономического благосостояния человека [41].
Экономическая идентичность не совпадает по объему с так называемой «декларируемой идентичностью» – субъективно оцениваемым экономическим статусом, который чаще устанавливается эмпирически через оценку индивидом своего материального положения. Обусловлено это рядом причин:
Во-первых, экономическая идентичность предполагает осознание (оценивание, переживание и отношение) своей тождественности с конкретной социально-экономической группой собственников, определенность которой зависит от содержания экономических представлений человека и степени их дифференцированности. Это означает, что субъективный экономический статус является когнитивным компонентом экономической идентичности.
Во-вторых, совпадение понятий экономическая идентичность и субъективный экономический статус может приводить к не вполне правомерному расширительному толкованию последнего в виде экономико-психологического феномена, включающего социальные представления о себе как экономическом субъекте, переживание своей принадлежности к определенной имущественной группе и идентификацию с ней [16]. В таком понимании субъективный экономический статус личности тождествен не только понятию экономическая идентичность, но и феномену экономического Я личности, однако последнее включает в себя не только представление о своей имущественной принадлежности, но и представления индивида о собственной уникальности, т.е. личностную идентичность.
В-третьих, экономическая идентичность опирается не только на оценку человеком своего реального благосостояния, но во многом и на предпочитаемый (ожидаемый) его уровень в соответствии с экономическими притязаниями личности. Еще в 30-е гг. XX века Г. Хайман установил, что стандарты жизни, на которые равняется человек, оказываются детерминированными не столько установками тех групп, членом которых он реально является, сколько требованиями тех групп, к которым она чувствует себя принадлежащей. Именно поэтому экономическая идентичность и порождает меру удовлетворенности человека своим реальным материальным положением. Удовлетворенность материальным благосостоянием становится индикатором аффективного компонента экономической идентичности наряду с другими переживаниями личности, вызванными ее принадлежностью к определенной группе собственников. Поэтому оценка материального благосостояния и удовлетворенность им довольно часто не совпадают, но сосуществуют одновременно в сознании субъекта. Экономическая идентичность – это не только осознание своей тождественности с группой, но и ее оценка, значимость членства в ней, предполагающая наличие определенных чувств: позитивных - гордость, самоуважение, или противоположных - обида, страх, униженность, ущемленность. Модальность субъективного отношения зависит от степени удовлетворенности насущных материальных, социальных и духовных потребностей личности и ее социального статуса в обществе.
Особенностью экономической идентичности является опережающая реальную картину экономического благосостояния личности ее экономическая направленность, т.е. ориентированность на перспективу. Это связано с экономическими ожиданиями и притязаниями личности. Кроме того, включенность личных представлений о собственном идеальном благосостоянии в структуру смыслообразующих ориентации жизни человека определяет не только уровень личного материального благосостояния, но и его роль как инструментальных (средства) или терминальных (цели) ценностей жизни. Иными словами, экономическая идентичность индивида должна пониматься как результат процесса активного выбора им своего членства в определенной социальной группе.
Экономическая идентичность связана с культурными и нравственными традициями. Она основывается на сложившихся в менталитете данного народа представлениях о богатстве и бедности, закрепленных в обыденном сознании, пословицах, поговорках и анекдотах. Поэтому экономическая идентичность всегда предполагает и нравственный аспект переживания своей принадлежности группе собственников (необязательно осознаваемый личностью), который тесно связан с проявлениями чувства социальной справедливости. Аффективный компонент экономической идентичности включает переживание своего членства с точки зрения отношения к нему других людей, с позиций нравственных норм и влияет на построение системы социальных отношений с окружающими: я – «бедный», зато честный и поэтому заслуживаю поддержки окружающих, я – «богатый», значит благополучный и должен делится с окружающими [39].
Экономико-психологический феномен экономической идентичности может выступать в качестве регулятора социального поведения личности, межличностных и межгрупповых отношений. Как показали наши исследования, существует взаимосвязь между экономической идентичностью личности и спецификой ее восприятия и оценки ближайшего социального окружения, модальностью отношения к группам более высокого или низкого экономического статуса и в целом с особенностями социального познания (причин имущественной дифференциации общества). Люди не только выражают свои личностные и социальные качества посредством обладания материальными благами, но также делают выводы об идентичности других людей на основе их собственности.
В структуре экономической идентичности теоретически могут быть выделены ее базовые компоненты (когнитивный, аффективный и поведенческий), которые представляют собой достаточно крупные образования. Они в свою очередь дифференцируются на более частные экономико-психологические феномены. Все компоненты экономической идентичности, представляющие собой результат реально сложившихся типов взаимодействия социально-психологических и экономических переменных, интегрируются в рамках более общей системы - экономического самосознания личности как системы отрефлексированных экономико-психологических феноменов, порождаемых психологическими отношениями «человек - экономическая среда» [38]. Эти компоненты представляют собой многоуровневые и многоаспектные явления.
Осознание себя как субъекта экономических отношений, прежде всего, отношений собственности посредством формирования экономической самоидентичности личности, становится центральным компонентом экономического сознания личности.
1.1.2 Субъективное восприятие экономики. Экономическое благополучие
Ощущение экономического благополучия связано с понятием субъективного благополучия.
Субъективное благополучие – понятие, выражающее собственное отношение человека к своей личности, жизни и процессам, имеющим важное значение для личности с точки зрения усвоенных нормативных представлений о внешней и внутренней среде и характеризующееся ощущением удовлетворенности [44].
В понятие субъективного благополучия необходимо включать и конкретные формы поведения, которые позволяют улучшать качество жизни (опять-таки во всех ее ипостасях), позволяют достигать высокой степени самореализации.
Таким образом, субъективное благополучие личности представляет собой интегральное социально-психологическое образование, включающее оценку и отношение человека к своей жизни и самому себе и несущее в себе активное начало. Оно содержит все три компонента, психического явления, - когнитивный, эмоциональный, конотативный (поведенческий), и характеризуется субъективностью, позитивностью и глобальностью измерения (E. Diener).
Между тем, в исследованиях психологов, социологов, философов рассматриваются различные аспекты субъективного благополучия. Однако, общее положение таково, что в центре внимания исследователей оказываются потребности и ценности, осознание их, своего поведения и результата деятельности по их удовлетворению, вызывающее определенное состояние (удовлетворенность, счастье, позитивные эмоции).
В исследованиях субъективного благополучия личности уделяется большое внимание соответствию актуальных потребностей субъективным возможностям человека по их удовлетворению. Иначе говоря, сфера потребности получает теснейшую связь со сферой самосознания. Соответственно, можно предположить, что при высоких потребностях, но низком уровне оцениваемой самостоятельно возможности удовлетворения потребности наступает субъективное неблагополучие, обратное соотношение, вероятно, ведет к благополучию. Таким образом, устанавливается связь между актуализацией потребностей и осознанием их реализации [6].
Подобная ситуация в ряде случаев создает предпосылку для усиления активности личности, направленной необязательно на удовлетворение этой потребности и, даже «обходного» пути, через удовлетворение потребности иного рода. Рефлексия ситуации и собственных возможностей (и притязаний), а также задействование механизмов самоотношения, самосознания и приводят к изменению индекса СБ.
При усилении возможностей реализации притязаний усиливается и индекс благополучия. Для человека оказывается значительно более важным не реальное достижение, а сама возможность этого достижения; возможность, закрепленная либо законодательно, либо ее знание и понимание, полученное в процессе социального развития [45].
Отсюда важным становится понимание того, что феномен субъективного благополучия в первую очередь связан не столько с потребностями и их реализацией, а субъективным отношением личности к возможности их удовлетворения, событиям жизни и самому себе, его стремлениями, представленными в самосознании.
Западные исследователи в большей степени усматривают связь субъективного благополучия с экономическими обстоятельствами жизни. Однако полученные данные Р. Инглхарт свидетельствуют в пользу неоднозначности этой связи [49]. Так, Р. Инглхарт показал, что с переходом «от общества скудости к обществу (экзистенциальной) безопасности резко повышается субъективное благополучие», но такая зависимость не является линейной и по достижении определенного порога экономический рост, больше уже не увеличивает в существенной мере его индекса. Объяснение этим данным представляется вполне убедительными: «… Это может быть связано с тем, что при указанном уровне голод уже не составляет реальной проблемы для большинства людей. Выживание начинает приниматься как должное. Начинают появляться, в значительном числе, постматериалисты, а им дальнейшие экономические достижения не добавляют благополучия». Более того, если дальнейший экономический рост принесет с собой ухудшение нематериального качества жизни, это фактически может привести к снижению уровней СБ.
Отечественный психолог К. Муздыбаев на примере изучения субъективного чувства бедности устанавливает и обратную связь: «субъективное чувство бедности способствует формированию специфической самоконцепции личности (восприятия себя, своего социального статуса и т. п.), особых социальных ожиданий и аттитюдов людей». Здесь, на наш взгляд кроется очень важная во всех отношениях идея, согласно которой, в частности, «субъективная» бедность основана не только в ее объективной оценке как таковой, но субъективно требуема от общества [23].
Иначе говоря, возвращаясь к нашей проблеме, не только субъективное благополучие связано с экономическим положением субъекта, но и экономическое положение связано с субъективным благополучием [22].
Исследователи (Захаров, И. Гурвич, Дж. Хакманом и Е. Лоулером, Ю.П. Поваренков и др.) подчеркивают и взаимосвязь субъективного благополучия с трудовыми процессами – наличием труда, содержанием труда и взаимоотношений в его процессе, психологических и социально-психологических особенностей трудовой деятельности [24].
Поскольку субъективное благополучие несет в себе оценку, основанную на социальном сравнении, сопоставлении, она «градуируется» по шкале «субъективное благополучие» – «неблагополучие» и от своего локуса на этой шкале зависит направленность активности и сила мотивации. Здесь возможны два основных варианта: оценка себя и своей благополучности в сравнении с другими или обобщенной личностью и благополучности других в сравнении со своей личной. Активность также может быть направлена, либо во вне, либо внутрь или вообще отсутствовать (в случае недостатка мотивирующей силы).
Также значима зависимость субъективного благополучия от степени интеллектуального развития человека, его информированности. Очевидно, субъективное благополучие связано с психофизиологическими свойствами, отраженными, в частности, в вегетативном индексе, значения которого свидетельствуют о симпатическом или парасимпатическом сдвиге (состояние активности или пассивности). Это одна из детерминант эмоционального компонента субъективного благополучия [27].
Субъективное благополучие, как следует из вышесказанного, зависит от результатов социализации и от того, что является для субъекта наиболее важным, ценным, какова степень стремления к чему-либо. Соответственно различным типам ценностных ориентаций и мотивационной структуры можно выделить и определенные типы субъективного благополучия, своего рода его модусные комплексы.
§ Модус материального пополнения тесно связан с материальной подструктурой личности; предполагает личную значимость материального обогащения и, прежде всего, степень ее полноты.
§ Модус личностного (смыслового) самоопределения. Включает систему реализации личностных смыслов, жизненного сценария определяемого в зависимости от условий социализации.
§ Модус социального («отношенческого») самоопределения. Содержит систему связей и отношений, квалифицируемых как «необходимые и достаточные» для сохранения внутреннего равновесия.
§ Модус личностного (характерологического) благополучия. Относится к субъективной оценке собственного характера, свойств личности с точки зрения их приемлемости для широкого круга явлений личности (от отношений с другими до самоотношения, от труда до «ничегонеделания»).
§ Модус профессионального самоопределения и роста. Включает адекватность профессионального самоопределения, удовлетворенность избранной профессией, трудом, отношениями с коллегами и др.
§ Модус физического (соматического) и психологического здоровья. Содержит систему взглядов на ценность здоровья и определяет деятельность, направленную на оптимизацию здорового образа жизни, поправление здоровья.
Определяя возможные основания экономического благополучия, Т.Пойез и Дж. Вон Грумков выделяют удовлетворение трудом и доходом, удовлетворение потреблением и гражданское удовлетворении (системой, экономической политикой).
Индивидуальные эффекты на рынке труда, потребительском рынке и регуляции отношений между правительством и гражданами могут быть двух типов: затраты и результаты.
Реальный экономический статус человека и субъективные психологические оценки его чаще всего не соответствуют друг другу. Можно встретить несколько вариантов отражения в сознании реального имущественного положения. Адекватное, когда психологическая оценка и реальное экономическое положение практически совпадают. Второй вариант – это завышенная самооценка, когда представления о своем экономическом статусе превышает реальное имущественное положение, т.е. человек воспринимает себя как более богатого или менее бедного, чем он есть реально. И третий вариант – это заниженная самооценка, когда человек оценивает себя как более бедного или менее богатого, чем он есть на самом деле [27].
Объективный экономический статус – конкретное экономическое положение человека, которое определяется реальными источниками дохода, наличием в собственности недвижимости, ценных бумаг, банков, фондов, уровнем доходов, доходом на одного члена семьи и т.д.
Субъективный экономический статус определяется как самооценка человеком своего материального благосостояния и своих экономических возможностей, отнесение себя к какой-либо имущественной группе (к богатым, людям среднего достатка, к бедным). В соответствии с этим критерием человек переживает свою принадлежность к определенной социальной группе, ведет себя в соответствии с ее стандартами, нормами поведения.
По данным исследований А.Л. Журавлева и др. [18]. субъективный экономический статус влияет на ценностные ориентации, а именно:
А) личности, высоко оценивающие свой уровень материального благосостояния, ориентированы, прежде всего, на материальную обеспеченность, здоровье и семейное благополучие, к достижению которых они стремятся посредством предприимчивости, независимости и честности; в отличие от других они придают значение таким инструментальным ценностям, как богатство и собственность, непримиримость к недостаткам в себе и в других.
Наиболее привлекательными для респондентов с низким СЭС являются ценности здоровья, семьи и работы, ради которых они придают большое значение таким ценностям-средствам как честность, образованность, твердость воли и терпимость. В отличие от других респондентов эти люди отличаются выраженной ориентацией на терпимость как инструментальную ценность.
