плен. Почему и как это могло остаться незаписанным?
Многие читатели и все историки знают о ходе и результате советского
контрнаступлении при Сталинграде, носившее кодовое название “Уран”. Многие
знают о последующем планировании и проведении операции “Сатурн” и “Малый
Сатурн” против немецких и итальянских сил вдоль реки Дон. Меньше, однако,
знают о неродившейся операции под кодовым именем “Марс” и, возможно, ее
части, может быть, с кодовым именем “Юпитер”. “Марс” остался загадкой,
упомянутой большинством проницательных западных и немецкиз обозревателей, но
игнорированной всеми кроме горсточки советскими изданиями. Одновременно с
операцией “Уран”, несмотря на ее успех, “Марс” и “Юпитер” были забыты.
Операция “Марс” (25 ноября- декабрь 1942-го года).
Четыре наиболее осведомленных советских источника, которые упоминают об этой
операции демонстрируют историографическую дилему и показывают как много таких
забытых операций существует в советских работах. Г. К. Жуков упоминает
существование операции “Марс” в своих мемуарах, и он, очевидно, играл
основную роль в ее планировании и проведении вместе с двумя участвующими в
ней командующими фронтами И.С. Кноневым и М.А. Пуркаевыми. Мемуары Конева,
которые отражают события с января 1943-го года, обходят стороной эту операцию
и другие, в которых он принимал участие до 1943-го. Жуков открывает общие
характеристики плана, предназначенного для разгрома немецких войск в Ржеве.
Затем, после описания им Сталинградской победы, он кратко упоминает об
упущениях в Ржеве и обходит эту операцию как простую диверсию, хотя она
началась 25 ноября (через 5 дней после начала Сталинградской операции и через
один день после окружения Шестой Германской Армии) и продолжает описание с
середины декабря.
Второй главный источник - это М.Д. Соломатин, командующий 1-ым
Механизированным Корпусом, упоминает о необходимости уничтожения немецкого
резерва в процессе Сталиградской битвы и предоставляет прекрасное и детальное
описание роли своего корпуса в операции “Марс”. Его работа описывает
действия и операции корпуса в кооперации с 41-ой Армией и упоминает тот факт,
что другие силы Западного фронта были предназначены для участия в этом
наступлении, целями которого, как он пишет, были “уничтожение немецко-
фашистской группы Оленино-Ржев” при содействии сил Западного фронта.
М.Е. Катуков, командующий 3-го Механизированным Корпусом (подчиненным
атакующей 22-й Армии), упоминает в своих мемуарах эту операцию, но дает лишь
скудные детали. Он записывает кратко: “3-й Механизированный Корпус получил
приказ присоединиться к атаке при содействии пехотных войск. Наступательная
операция на Ржев-Сычевка силами Калининского и Западного фронтов начилась 25
ноября”. После описания в общих словах сути операции, тяжести сражения и
ужасных погодных условий, Катуков кратко отмечает, что “20-го декабря
операция на Ржев-Сычевка закончилась”. А.Х. Бабаджаньян, командующий 3-ей
Механизированной Бригадой корпуса Катукова, упоминает об операции в соих
мемуарах только кратко, передавая разговор с командующим Армии В.А. Юшкевич:
“Мы будет проводить довольно серьезные наступления вместе с силами Западного
фронта. Мы должны ликвидировать вражескую группировку при Ржеве”.
Последний источник, история кавалеристских сил, упоминает совместную операцию
кавалеристских сил (20-я Кавалеристская Дивизия 2-го Гвардейского
Кавалеристского Корпуса) и 6-го Танкового корпуса в операции по проникновению
на юг Ржева, в течение которой кавалеристская дивизия занимает тыл немцев.
Эти источники, взятые по отдельности, указывают, что была проведена скромная
операция, может быть диверсионная по природе, и, что, по крайней мере три
армии, поддержываемые четырьмя мобильными корпусами, принимали участие в этой
операции.
Немецкие архивы разведки и отчеты по операциям, однако, представляют эту
операцию в совершенно ином свете. Записи немецкой 9-ой Армии утверждают, что
в операции участвовали 22-я Армия Калининского фронта и 41-я Армия,
поддерживаемые 1-м и 3-м Механизированными Корпусами. Но в соответсвии с
этими записями также участвовала 39-я Армия и подчиненный 41-ой Армии элитный
сталинский 6-й Пехотный Корпус. Более того, три различные Армии Западного
фронта (20-я, 31-я и 30-я) также принимали участие, поддерживамые в различное
время 5-м, 6-м и 8-м Танковыми Корпусами и 2-м Кавалеристским Корпусом. В
это же время, непосредственно на западе, 3-я Ударная Армия ударили по
немецким войскам в Великих Луках и достигли победы (которую советские
историки осветили в деталях). Далее 2-й Механизированный Корпус смог
поддержать или операции 41-ой Армии или 3-ю Ударную Армию. Подробные
немецкие отчеты указывают, что советские мобильные войска были уже готовы для
вооруженных ударов, и что наступление планировалось заблаговременно.
В Сталинграде Красная Армия задействовала шесть Армий, содержащих или
поддерживаемых девятью мобильным Корпусами, против Шестой, части Четвертой
немецких Армий и румынских Третьей и Четвертой Армий группы Б, тогда как 62-я
и 64-я Армии оборонялись в городе. В операции на Ржев-Сычевке Жуков
задействовал шесть Армий, поддерживаемых семью мобильными Корпусами, против
двух третей Девятой немецкой Армии, пока 3-я Ударная Армия одновременно с
Девятой воевала в Великих Луках, а дополнительные три советских Армии
защищали фланги.
25-го ноября 41-я и 22-я Армии, возглавляемые 1-м и 3-м Механизированными
Корпусами, атаковали и прорвали немецкую оборону с севера и с юга, в течение
нескольих дней продвигались вглубь немецкого тыла. Ухудшающаяся погода и
сильное немецкое соротивление в конечном итоге остановили атаку и
Механизированные Корпуса Катукова и Соломатина. Тем не менее, на востоке
Армии Конева разгромили немецкую оборону. Повторно тяжелые советские
танковые и пехотные атаки ударили по немецкой обороне, но были отброшены с
большими потерями. На севере силами 39-ой Армии также атаковалась оброна
немцев на северо-востоке от Ржева, медленно отодвигая обороняющихся назад, и
только к западу от Ржева, 30-я Армия прорвалась вперед и захватила
железнодорожную ветку Ржев-Оленино. Тяжелые бои продолжались в декабре.
Тогда мобильные резервы немцев окружли и уничтожили большую часть
Механизированного Корпуса Соломатина, поддерживаемого 6-м Пехотным корпусом.
В середине декабря Жуков и Конев предприняли еще одну попытку прорвать кольцо
и спасти силы Соломатина, но она также закончилась кровавым поражнием.
Сколько всего советские войска потеряли в этой операции неизвестно, но те
немецкие отчеты показавали большое число (примерно 42000 мертвых в одном
только секторе Конева и 1655 уничтоженных танков с 24 ноября по 14 декабря).
Два фактора отличают операцию “Уран” от “Марса”. Во-первых, в Сталинграде
советские Армии выбрали румынский сектор, в которм проводили свои первичные
операции, и они углыблялись сквозь румынскую оборону довольно легко. В Ржеве,
однако, опытные немецкие дивизии (такие как 102-я) окопались и хорошо
подготовились к обороне. В отличие от Сталинграде, немцы выставили 5-ю
Дивизию, принявшую главный удар Конева. Во-вторых, в Сталинграде немцы
потеряли свою армию в уличных боях и имели в резерве только две дивизии. В
Ржеве, однако, немецкая Девятая Армия имела четыре мобильные дивизии в своем
резерве и три другие другие дивизии. Это определило судьбу советского
наступления.
Наступательные операции зимой -весной 1943-го года.
Советское историческое описание зимней кампании (ноябрь 1942-го - март 1943-
го) во многом похоже или связано с немецким. Обе стороны дают адекватную
детальную прорисовку протекания операций начала февраля, когда события битв
внезапно обернулись против продвижения советских войск. Немецкие описания
акций февраля и марта обращают внимание именно эффективные контрудары фон
Манстейна в Домбассе, который сломал продвижение передовых частей советской
армии, откинул Юго-Западный фронт назад к реке Северный Донец и, в
дальнейшем, обрушился на силы Воронежского фронта и откинул их на север к
Харькову и Белгороду.
Понятно, что немцы писали о фон Манстейне в поэтических тонах и надеялись,
что их армия на этом не остановится. Советские историки много писали о
Харьковском наступлении и оборонительных операциях, но очень мало было
деталей о Донбасской операции. Информация есть, но нужно много потрудиться,
чтобы откопать ее из бесчисленного разбросанных источников. Более
примечателен тот факт, что возможно наиболее важные советские наступления
поздней зимой 1943-го года были почти полностью убраны из поля зрения. Таким
оказалось главное наступление Центрального Фронта на Курско-Врянском
направлении, наступление которое, если бы оказалось успешным, должно было
уничтожить немецкую Армию группы Центр, занимавшей Днепр, и “искрошить”
половину немецкого Восточного фронта.
Наступление Центрального и Западного фронтов на Орел-Брянск-Смоленск
(февраль-март 1943-го года).
Подробное изучение советской литературы и, в частоности, работ А.М.
Василевского, К.К. Рокоссовского, И.Х. Баграмьяна, А.М. Чистякова и К.С.
Москаленко позволяют исследователям воссоздать границы февральско-мартовского
наступления. Немецкие архивные материалы, частично из записей Второй Армии,
подтверждают советские данные и добавляют детали.
Ранним февралем 1943-го года Ставка планировала наступление Брянским и
Воронежским фронтами на Воронежско-Курском направлении и бросок Юго-Западного
фронта через Донбасс к Днепру и Азовскому морю. Для этого планировалось
использовать основу “сталинградских” Армий, свободных после капитуляции
немецкой Шестой Армии, и других сратегических резервов для атаования на
Курско-Брянском направлении до Днепра и Смоленска с участием Западного и
Калиниского фронтов. Донской фронт Рокоссовского, переименованный в
Центральный фронт, должен был начать в середине февраля наступление 2-й
Танковой Армией, 70-й Армией из резерва Ставки и перебошенными железной
дорогой из района Сталинграда 65-й и 21-й Армиями. Это “многофронтовое”
наступление началось 12-го февраля, когда передовый Армии Западного фронта
(16-я) и Брянского фронта (13-я и 48-я) должны были окружить немецкие войска
в Орелском мешке. Затем, между 17-м и 25-м февраля, два фронта
(объединившись с Центральным фронтом) должны были очистить район Брянска от
фашистских сил и сохранить при этом мосты через Десну. В течение финальной
фазы операции, между 25-м февраля и середины марта, Калининский и Западный
фронты, должны объединиться для освобождения Смоленска и уничтожить Армию
группы Центр в Ржевско-Вязьмовском мешке. Это сплошное наступление должно
совпасть с ожидаемой успешной операцией на Воронежском и Юго-Западном
фронтах, чтобы к середине марта стратегическое наступление могло продвинуть
советские войска на линию Днепра от Смоленска до Черного моря.
С самого начала наступление испытывало серьезные трудности. Сперва, проблемы
с передвижением сил задержали начало наступления Рокоссовского до 25-го
февраля, к тому времени бросок Юго-Западного фронта к Донбассу был уже отбит
контрударом фон Манстейна. Удар Западного фронта Баграмьяна также првалился,
хотя он постоянно предпринимал новые атаки. Тем не менее, Рокоссовский
атаковал 25-го февраля 2-й Танковой Армией, 65-й Армией и Кавалеристско-
пехотной группой, образованной из ядра 2-го Гвардейского Кавалеристкого
Корпуса. Другие подтягивающиеся Армии должны были нанести удар, как только
они прибудут.
Наступление Рокоссовского первоначально достигло эффектного успеха. К 7-му
марта, 2-я Танковая Армия освободила Севск и с Кавалеристско-пехотной группой
приблизилась к Трубчевску. 65-я Армия, соединившаяся с 70-й Армией, медленно
продвигалась к Орлу с юга, преодолевая сопротивление немцев.
В дальнейшем, немецкое сопротивление стало еще жесче, ломая наступление
Рокосовского. Финальный удар наступления планировался на 11 марта, когда 21-
я Армия, только что прибывшая для соединения с Рокоссовским для наступления
на Орел, совершило бросок к Белгороду. Хотя сражения продолжались на
Орловскм направлении до 21 марта, силы Рокоссовского освободили Севск и
заняли новые позиции, которые должны были стать северной и центральной
сторонами Курской дуги.
Таким образом, амбициозные стратегические усилия провалились, и Ставка снова
должна была отложить бросок на линию Днепра. Советские просчеты оказали
основное влияние на то, как советские силы должны были оперировать в Курске.
Белорусское стратегическое наступление (ноябрь 1943 -февраль 1944 года).
Основные контуры этого наступления могут быть прослежены в широком списке
советских источников. Общий план Ставки (вероятно он был сформулировани в
начале ноября) определял 1-му Балтийскому фронту ударить в южном направлении
и к западу от Витебска уничтожить немецкую группировку при содействии
Западного фронта, который атаковывал на Оршайском направлении. Одновременно
Белорусский фронт долен сделать бросок от Днепра вдоль Бобруйского
направления на Минск, поддерживаемый справа силами Западного фронта. Один
источник устанавливает это намерение плана Ставки, выделяя приказ Ставки от
1-го октября: “Пока наносится основной удар на направлении Злобин, Бобруйск и
Минск, уничтожить вражескую Злобинско-Бобруйскую группировку и освободить
столицу Белорусии, Минск. Послать отдельные группы сил на атаку северной
набережной реки Припьять в направлении Каликовичи и Житковичи”. В своих
мемуарах К.Н. Галицкий, командующий 11-ой Гвардейской Армией 1-го Балтийского
фронта, также описывает первоначальное намерение Ставки “изолировать
вражескую группировку в районе Витебска-Городка”, и в соответствии с другим
источником при поддержке с воздуха.
Очевидно, авиабомбардировка была отменена, а предполагаемое стратегическое
наступление провалилось по многим причинам, включая плохую погоду и
интенсивность немецкого сопротивления. Советские историки писали о сериях
операций в ноябре и декабре 1943-го года при Городке, Невеле, Рогачев-
Злобинской операции в феврале 1944-го года. Они, однако, стойко
отмалчиваются о том, что касается последующий операциях 1-го Балтийского и
Белорусского фронтов в течение этого периода, совершенно умалчивают об
операциях Западного фронта.
Немецкие мемуары и архивы достаточно полно описывают интенсивность и
продолжительность советских наступлений против немецких войск в Белоруссии в
течение всего этого периода. Несмотря на дополнительные советские материалы,
ставшими доступными, история этих операций будет все равно основана на
немецких источниках.
Попыки Советского Союза развить успех наступлений в 1944 году.
Как и весной 1944 года, существовало много удобных случаев, которые советские
войско должны были использовать для развития успехов при освобождении
Белоруссии и связанных с этим операций в конце леты 1944-го года. Наиболее
выдающиеся из них, как свидетельсвуют немецкие источники, случились в октябре
1944-го, в течение которых советские войска продвинулись до Балтийского моря.
Сразу после окончания этих операций советские Армии, подчиненные 3-му
Белорусскому фронту, предприняли успешную попытку проникнуть вглубь Восточной
Пруссии. Эта операция стала примером того, как будут действовать в будущем
советские войска.
Заключение.
То, что описано в этой работе, является очередной попыткой осветить, а если
быть точнее, поднять вопросы, которые раньше не могли быть рассмотрены по
различным причинам. Модные сейчас разоблачения не стояли в задачах доклада.
Из самого изложения видно, что автор не пытается встать на чью-либо сторону.
Естественно, это утверждение не касается всех тех достижений и вложенных в
них трудов, которые нам достались в наследство. Нет такого эквивалента,
способного оценить цену мужества, героизма, патриотизма, самой жизни, в конце
концов.
Тема доклада была выбрана уже в процессе сбора материала, сама работа носит,
скорее, характер простого исследования, поиска и сбора информации. В ней нет
определенных аналитических выкладок, зачастую - это простая констатация
фактов, заполнение белых пятен истории. Всякая история интересна своей
завершенностью. Война слишком серьезное событие, чтобы оставалась
возможность извлекать из него неправильные уроки. Любая задача решается
только, когда известны все неизвестные. Такой прагматичный подход, думается,
оправдан конечным результатом - правильными выводами. Можно воспользоваться
старой аксиомой, которая до сих пор остается верной - лучше самому
рассказывать свою историю, чем кто-то другой расскажет ее.
Литература:
1. А.А. Владимирский, “На киевском направлении”, Москва: Воениздат, 1989.
2. А.А. Волков, “Незавершенные фронтовые наступательные операции первых
кампаний Великой Отечественной Войны”, Москва: АВАИР, 1992.
3. Б. Панов, Н. Наумов, “Восстановление стратегического фронта на Западном
направлении (июль 1941 г.), Военно-исторический журнал, №8, 1976.
4. К.Н. Галицкий, “Годы суровых испытаний 1941-1944”, Москва: Наука, 1973.
5. М. Алексеев, “Начало боев в Восточной Пруссии”, Военно-исторический
журнал, №10, 1964.
6. Г. Кулешов, “На Днепровском рубеже”, Военно-исторический журнал, №6, 1966.
7. Е. Клименчук, “Советский воин”, Военно-исторический журнал, №20, 1989.
8. А. Василевский, “Некоторые вопросы руководства вооруженной борьбы летом
1942 года”, Военно-исторический журнал, №8, 1965.
9. Данные сети Интернет.
Страницы: 1, 2
