сильный характер и недостаточную политическую прозорливость». С помощью своей
безжалостной политики «умиротворения» Столыпин рассчитывал завоевать поддержку
большинства населения, как передает в своей книге Керенский, Россия того
времени не желала, чтобы правительство прибегало к кровавым расправам в
отношении своих политических противников. Вот почему после учреждения
столыпинских военно-полевых судов Л.Н.Толстой в своем обращении к правительству
(«Не могу молчать») потребовал положить конец казням. Вот почему один из
выдающихся парламентских ораторов того времени умеренный либерал Ф.И.Родичев с
трибуны Думы заклеймил Столыпина в глазах всей России, назвав палаческие петли
«столыпинскими галстуками». По словам Керенского: «В той атмосфере духовного
возрождения, в которой жила Россия в канун первой мировой войны, потерпела
полный провал столыпинская политика, как и его земельная реформа, что, по сути
дела, послужило причиной и его собственного трагического конца».
Великий князь Александр Михайлович: «Витте получил едва ли не диктаторские
полномочия. В течение менее чем полутора лет он заставил Царя подписать мир с
Японией, встать на путь либеральных реформ и созвать первую русскую
Государственную Думу. И действительно Витте удалось получить во Франции заем
в два с половиной миллиарда франков, но революционная деятельность настолько
усилилась во время его пребывания у власти, что основы существующего строя
были сильно поколеблены».
По воспоминаниям А.Ф.Керенского: Обнищание крестьян и землевладельцев после
неурожая 1891 г. и последовавший за ним голод привел общественность к
осознанию необходимости принять меры для обуздания реакционных деятелей в
правительстве, толкавших страну на грань экономического и духовного распада.
«Тому содействовал и еще один фактор: появление на сцене Сергея Ю. Витте. На
этого в высшей мере талантливого человека возложили задачу преобразования
экономической жизни страны. Он же играл ведущую роль в формировании внешней и
внутренней политики. Устранение Витте и замена его в 1903г. непримиримым
реакционером В.К. Плеве, сразу же приступившим к разрушению основ
политической жизни империи, ознаменовали начало периода в русской истории,
который можно рассматривать как пролог к революции 1905г. Последствия
деятельности Плеве были столь плачевны, что в революционное движение
постепенно втягивались не только наиболее прогрессивные представители земства
и интеллигенции, но и рабочие, а затем и крестьяне». В первые годы XX века
самодержавие, как считает Керенский, стало пережитком российской истории, оно
было обречено, широкие слои населения чувствовали недовольство существующим
положением и мечтали о лучшем будущем. А Николай II, вместо того, чтобы
продолжать реформы своего деда и даровать Конституцию, с помощью таких людей,
как Плеве, упорно тянул страну назад, к самым мрачным временам
бюрократического абсолютизма. «Злосчастное правление Николая II – еще одно
доказательство невозможности обратить историю вспять», - пишет Керенский. А
далее – о русско-японской войне. Когда японские миноносцы напали на русский
флот в Порт-Артуре, и началась война, автор мемуаров не заметил
патриотических манифестаций, все предчувствовали, что она принесет немало
бед. Витте и все члены кабинета министров, за исключением Плеве, выступали
против войны. Японская война и поражение в ней России не было причиной
революции 1905г. По мнению Керенского «Она лишь изменила и исказила ее
развитие». 15 июля 1904г. был убит бомбой министр внутренних дел Плеве. Когда
Керенский узнал об этом событии, его охватило чувство радости, облегчения и
ожидание великих перемен. По возвращении в Санкт-Петербург он заметил новую
атмосферу, атмосферу возбуждения, энтузиазма. На пост министра внутренних дел
был назначен генерал-губернатор Вильны князь П.Д. Святополк-Мирский. Его
считали культурным, образованным человеком, взглядов, более современных, чем
у его предшественника. Вступление на министерский пост он ознаменовал
заявлением, в котором обещал проводить политику, прислушиваясь к голосу
общественности. Позднее его эпоха получила название «политической весны».
Кровавое воскресение в описании А.Ф.Керенского. В начале января 1905 года
нетерпение рабочих достигло предела, и окончательно созрел план устроить
шествие и вручить царю петицию. Во главе стоял молодой и талантливый
священник отец Георгий Гапон. Речи священника, в которых он призывал рабочих
идти прямо к царю, находили глубокий отклик у слушателей. Его идею
организовать массовую демонстрацию и пойти ко дворцу, чтобы изложить царю
свои беды получило всеобщую поддержку. На кануне шествия его организаторы
узнали, что полиция находится в состоянии тревоги. А.Ф. Керенский видел эту
демонстрацию, он пишет: «Это было удивительное зрелище. Вдоль всего Невского
проспекта двигались, направляясь из рабочих районов, ряд за рядом колонны
спокойных, с торжественно важными лицами, одетых в свои лучшие одежды людей.
Гапон, шедший во главе процессии нес крест, а многие рабочие - иконы и
портреты царя». На улицах собирались толпы людей, все волновались. Когда
шествие подошло близко к Зимнему дворцу, со стороны генерального штаба
раздались первые залпы. Несколько человек упали. Охваченные паникой люди
стали разбегаться во всех направлениях. А.Ф. Керенский и другие прохожие в
ужасе побежали вместе с толпой. «Было совершенно очевидно, что власти
совершили чудовищную ошибку, что они абсолютно неправильно поняли
умонастроения толпы. Какими бы ни были замыслы организаторов шествия, рабочие
шли ко дворцу без злых намерений. Они от всей души верили, что, когда они
придут на дворцовую площадь и станут там на колени, к ним выйдет царь. Однако
их встретил не царь, а пули. То была историческая ошибка, за которую высокую
цену заплатили и монархия, и Россия. Убитых и раненых было 200-300 человек.
Пострадавших увозили на «скорой помощи». Самого Гапона спасли, сбрив ему
бороду, переодев в другое платье, и вывезли его из города. По мнению
Керенского, события Кровавого воскресенья произвели коренной переворот в
мышлении рабочих масс. Простые рабочие перестали веровать в царя. В то время,
когда страна находилась в состоянии войны, когда русская армия терпела
поражения, отборные части императорской армии стреляли в рабочих. После
событий Кровавого воскресенья Святополк-Мирский ушел в отставку, новым
министром внутренних дел стал Булыгин. 18 февраля 1905 года был издан
манифест Николая II, обращенный с призывом ко всем «истинно русским людям»
объединиться вокруг трона и дать отпор попыткам подорвать древние основы
самодержавия. В это же время вышло еще два указа. Правительственные декрета
от 18 февраля внешне имели целью удовлетворить требования народа, а по сути
были направлены на подавление его воли, Керенский считал, что правительство
теряет контроль над положением. А «после ухода с политической арены Витте не
осталось никого, кто был бы способен компетентно управлять страной». В
течение нескольких месяцев, пока шла разработка закона о новой,
«совещательной Думе, самым острым для всех слоев общества стал вопрос о том,
принимать или не принимать участия в предстоящих выборах. Решающее влияние на
общественное мнение имела организация «Союз освобождения». По всей стране
появлялись союзы: университетской профессуры, учителей, юристов, врачей
работников почты и др. Все союзы вошли федерацию, получившую название «Союз
союзов». Эта организация стала центром освободительного движения.
Председателем ее был избран известный историк, один из лучших учеников
В.О.Ключевского, и видный политик профессор П.Н.Милюков. Милюков участвовал в
создании и возглавил партию кадетов. Было предпринято немало усилий для того,
чтобы помешать властям ввергнуть страну в катастрофу, но сделать можно было
очень мало по той причине, что режим исторически изжил себя. К 1905 г. в
стране не осталось ни одного слоя общества, который считал бы сложившиеся
условия жизни приемлемыми. К осени 1905г. нормальная жизнь была нарушена, в
ряде мест вспыхнули забастовки. Накануне 17 октября разразилась забастовка,
которая парализовала всю жизнь в стране. Железные дороги, почта, суды, школы,
университеты – все прекратили работу. Государственная власть должна была быть
готовой вступить на путь конституционный. Предложение Витте о конституции
было принято. Царь решил опубликовать манифест, в котором без упоминания
самого слова «конституция» будет провозглашено создание нового порядка
означавшего по сути дела конституционную систему. С опубликованием манифеста
абсолютная власть стала делом прошлого. Керенский с нетерпением ждал утра,
когда сможет присоединиться к ликующим толпам чтобы «отпраздновать эту
великую победу народа». Но утром улицы были пусты. А посреди Дворцовой
площади стояла только горстка людей с черными знаменами, на которых красными
буквами было выведено: «Да здравствует анархия!» Керенский : «во имя спасения
России во имя ее будущего правящая монархия должна быть устранена. . я решил
отказаться от всех былых планов и целиком посвятить себя работе по избавлению
страны от монархии». В воспоминаниях Керенского далее идет подробное описание
того, как он был избран в Думу, а затем в правительство, как работало
Временное правительство, как оно прекратило свое существование.
О князе Г.Львове В.Набоков, являвшийся в первых составах временного
правительства управляющим делами, образно заметил, что «он сидел на козлах,
но даже не пробовал собрать вожжи», имея в виду, что тот «не только не делал,
но и не пытался сделать что-нибудь для противодействия растущему разложению».
Столь же уничижительную характеристику А.Керенскому дал в своем дневнике
Л.Андреев: «Власти нет. И я позволю себе прямо и решительно обвинить
А.Керенского в растрате власти. Это он, всегда стоявший во главе
правительства, как бы ни менялся его состав, и руководивший его политикой, -
растратил власть, это он, свое личное субъективное всегда ставивший выше
объективных велений момента, убил власть и закон, заразил их смертельным
недугом своего антигосударственного идеализма». А Керенский так объяснил
свое поражение: «Во имя торжества дела свободы во всем мире я чувствую себя
обязанным подчеркнуть, что поражение русской демократии явилось в основном
следствием наступления этих, правых, сил, а не результатом бессмысленного
мифа, согласно которому русская демократия проявила «слабость» и слепоту
перед лицом большевистской опасности.».
В «Воспоминаниях» Милюкова подробно говорится о деятельности оппозиционных
групп, о том, как создавалась пария кадетов, ее программа. Учредительный
съезд партии конституционных демократов (кадетов) состоялся 12-18 октября
1905г. в то время, когда в стране проходила Всероссийская октябрьская стачка.
Во вступительном обращении к съезду Милюков подчеркнул, что цель съезда
«созвать и формально провозгласить большую политическую партию в России», что
конституционно-демократическое движение приобрело самостоятельное значение и
отмежевалось от правых и левых сил, от «узкоклассовых» интересов помещиков и
капиталистов и от «чисто классовой доктрины пролетариата». Свою партию
Милюков объявил внеклассовой партией, продолжательницей «интеллигентских
традиций». Основные программные положения партии строились на основе
программы, опубликованной в «Освобождении», и сводились к установлению
конституционного строя, необходимости увеличения земельной площади крестьян с
частичным отчуждением частновладельческих земель, к отмене сословных
привилегий, равенстве всех перед законом, установлении свободы личности,
слова, собраний и других демократических свобод.
Результаты царствования последнего русского царя
Николая II и его ближайшее окружение обвиняли в том, что за период его
царствования Россия участвовала в двух войнах – русско-японской и первой
мировой, к которым она оказалась фактически неподготовленной и которые
российские власти не смогли, а, скорее всего, и не очень-то стремились,
предотвратить, хотя возможности к этому существовали. Власти обвиняются также
в жестокости, с которой они подавляли освободительное движение в стране.
Может быть, не так категорично, но, тем не менее, критически оценивается
деятельность самодержавной власти, оказавшейся не способной довести реформа
до конца, тем самым существенно изменить как социально-экономическую ситуацию
в стране, так и систему управления (в частности, трансформировать абсолютную
монархию в конституционную). Это был один из кардинальных вопросов,
нерешенность которого серьёзно тормозила процесс модернизации и обновления
России и в то же время обрекала её, в лучшем случае, на пребывание в
застойном состоянии. В худшем же Россия могла быть отброшена, по меньшей
мере, на полстолетия назад, что увеличивало бы до невероятных размеров разрыв
в уровнях развития в сравнении с передовыми европейскими государствами.
Те, кто после событий 1905-1906 гг. с нескрываемым энтузиазмом восприняли
новые тенденции в российской политической жизни, оценивая их как желание
России двигаться навстречу реформам, к середине 1910-х годов стали выражать
явное разочарование позицией власти, все чаще и острее критиковать её за
отход от ранее провозглашенных целей. Притом огонь критики направлялся
главным образом в сторону «тёмных сил», которые свои эгоистические интересы
ставили выше интересов государства. Время было упущено, а вместе с ним быстро
улетучивалась и последняя возможность изменить ситуацию, не допустить
опасного развития событий.
Как отмечали многие политические деятели России той поры, в начале XX в.
перед нею открывалась реальная возможность ступить на путь широких и глубоких
реформ и таким образом встать вровень с другими европейскими нациями. Вначале
казалось, что действия верховной власти России вполне осознаны и отражают
объективную потребность страны в либеральных реформах и демократизации
общества, основаны на понимании того, что иначе невозможно добиться ощутимых
результатов практически ни в одной области государственной и народной жизни.
Однако так думали далеко не все представители властных структур. Груз
деспотического прошлого, как тяжелый гнет, нещадно давил на сознание и
психику слишком многих деятелей, находившихся у кормила государственного
правления. Возможно, кое-кто из них понимал необходимость реформ и даже
надеялся на их успех, но, будучи тысячами нитей связан с прошлым и оставаясь,
по существу, приверженцами и носителями консервативных взглядов, они не могли
поступиться принципами и встать на позиции, противоречащие их консервативным
убеждениям. А поскольку приток к управлению страной свежих сил, по-новому
мыслящих и понимающих роль и место России в мировой цивилизации, был
чрезвычайно ограничен, изменения в обществе если и происходили, то они
настолько медленно и ограниченно охватывали сферы государственной жизни, что
не могли существенно затронуть фундаментальные основы государственного строя.
Историческая ответственность за то, что Россия не смогла преодолеть
собственную инерцию и выйти на качественно новый виток в своем общественном
развитии (хотя предпосылки к этому были), лежит не только на самодержавии, но
и на оппозиции, которая своими неумелыми, а порой провокационными действиями
и поведением лишь усугубляла положение, следуя весьма опасному принципу «чем
хуже, тем лучше». Она еще больше загоняла страну в социально-политический
тупик, из которого был только один выход – революционный взрыв. И на этот раз
обе крайности российского политического спектра сошлись. Представители правых
сил несут ответственность за то, что своей недальновидностью,
непоследовательностью и робостью постоянно сдерживали ход реформ, не давали
им набрать нужные обороты и стать необратимыми. Что же касается левых сил, то
они проявили историческое нетерпение и влечение к власти, добивались
революционной ломки существующего государственного и общественного строя, не
допуская даже мысли о возможности и желательности мирного эволюционного
преобразования, вдоволь настрадавшейся и измученной всевозможными бедами
России.
Использованная литература
1. Великий князь Александр Михайлович: Книга воспоминаний. -М: Современник,
1991.-271с.
2. Милюков П.Н. Воспоминания (1859-1917). В 2-х т. Т.1,2 -М.: Современник,
1990. (Серия мемуаров «Память».)
3. Керенский А.Ф. Россия на историческом повороте. Мемуары.-Пер.с англ.-
М.:Республика,1993.-384.
Страницы: 1, 2
