Реферат: Столыпинская аграрная реформа

хуторов.

В южных и юго-восточных губерниях главным препятствием для широкой

хуторизации были трудности с водой. Но здесь (в Северном Причерноморье, на

Северном Кавказе и в степном Заволжье) довольно успешно пошло насаждение

отрубов. Отсутствие сильных общинных традиций в этих местах сочеталось с

высоким уровнем развития аграрного капитализма, исключительным плодородием

почвы, ее однородностью на очень больших пространствах и низким

уровнем агрикультуры. Крестьянин, почти не затратив на улучшение своих полос

труда и средств, без сожаления их оставлял и переходил на отруб.

В Центрально-нечерноземном районе крестьянин, наоборот, много сил должен был

вкладывать в возделывание своею надела. Без ухода здешняя земля ничего не

родит. Удобрение почвы здесь началось с незапамятных времен. А с конца ХIХ в.

участились случаи коллективных переходов целых селений к многопольным

севооборотам с высевом кормовых трав. Получил развитие и переход на "широкие

полосы" (вместо узких, запутанных). "Самый факт глубокой интенсивности

полевого хозяйства... уложившейся в систему общинно-чересполосного

землепользования, не только не вызывает потребности, но даже служит

препятствием к переходу на участковое землепользование",- писал

П.Н.Першин, автор одной из лучших книг по этой проблеме. Деятельность

правительства принесла бы гораздо больше пользы, если бы в

центральнонечерноземных губерниях оно, вместо насаждения хуторов и отрубов,

оказывало помощь интенсификации крестьянской агрикультуры в рамках общины.

Первое время, особенно при князе Б.А.Васильчикове, главноуправляющем

землеустройством и земледелием, такая помощь отчасти оказывалась. Но с

приходом А.В.Кривошеина, в 1908 г. занявшего должность главноуправляющего

землеустройством и земледелием и ставшего ближайшим сподвижником Столыпина,

землеустроительное ведомство повело резко антиобщинную политику. В итоге коса

нашла на камень: крестьяне сопротивлялись насаждению хуторов и отрубов, а

правительство чуть ли не открыто препятствовало внедрению передовых систем

земледелия на общинных землях. Единственное, в чем нашли общий интерес

землеустроители и местные крестьяне, - это разделение совместного

землевладения нескольких деревень. В Московской и некоторых других губерниях

этот вид землеустройства получил настолько большое развитие, что стал

отодвигать на второй план работы по выделению хуторов и отрубов.

В центрально-черноземных губерниях основным препятствием к образованию

хуторов и отрубов на общинных землях было крестьянское малоземелье.

Например, в Курской губернии местные крестьяне "хотели помещичью землю

немедленно и даром". Из этого следовало, что прежде чем насаждать хутора и

отруба, в этих губерниях надо было решить проблему крестьянского малоземелья

- в том числе и за счет раздутых помещичьих латифундий.

Третьеиюньский государственный переворот коренным образом изменил обстановку

в стране. Крестьянам пришлось оставить мечты о скорой "прирезке". Темпы

реализации указа 9 ноября 1906 г. резко возросли. В 1908 г. по сравнению с

1907 г. число укрепившихся домохозяев увеличилось в 10 раз и превысило

полмиллиона. В 1909 г. был достигнут рекордный показатель - 579,4 тыс.

укрепившихся. Но с 1910 г. темпы укрепления стали снижаться.

Искусственные меры, введенные в закон 14 июня 1910г., не выправили кривую.

Численность выделяющихся из общины крестьян стабилизировалась только после

выхода закона 29 мая 1911 г. "О землеустройстве". Однако вновь

приблизиться к наивысшим показателям 1908-1909 гг. так и не удалось.

За эти годы в некоторых южных губерниях, например в Бессарабской и

Полтавской, общинное землевладение было почти совсем ликвидировано. В других

губерниях, например в Курской, оно, утратило первенствующее положение. (В

этих губерниях и раньше было много общин с подворным землевладением).

Но в губерниях северных, северо-восточных, юго-восточных, а отчасти и в

центрально-промышленных реформа лишь слегка затронула толщу общинного

крестьянства.

Чересполосно укрепляемая личная крестьянская земельная собственность весьма

отдаленно походила на классическую римскую "священную и

неприкосновенную частную собственность". И дело не только в правовых

ограничениях, налагавшихся на укрепленные наделы (запрещение продавать лицам

некрестьянского сословия, закладывать в частных банках). Сами крестьяне,

выходя из общины, первостепенное значение придавали закреплению за собой не

конкретных полос, а общей их площади. Поэтому они, случалось, были не

прочь принять участие в общем переделе, если при этом не уменьшалась

площадь их надела (например, при переходе на "широкие полосы"). Чтобы власти

не вмешались и не расстроили дело, такие переделы иногда производились

тайно. Бывало, что такой же взгляд на укрепляемую землю усваивало и местное

начальство. Министерская ревизия 1911 г. обнаружила в Орловской губернии

многочисленные случаи долевого укрепления. Значит, укреплялись не

определенные полосы, а доля того или иного домохозяина в мирском

землевладении. Да и само правительство в конце концов встало на такую же

точку зрения, присвоив себе по закону 29 мая 1911 г. право передвигать

укрепленные полосы при выделении хуторов или отрубов.

Поэтому массовое укрепление чересполосных земель фактически приводило только

к образованию беспередельных общин. К началу столыпинской реформы около трети

общин в Европейской России не переделяли землю. Иногда рядом соседствовали

две общины - переделяющаяся и беспередельная. Большой разницы в уровне их

земледелия никто не отмечал. Только в беспередельной богатые были побогаче, а

бедные победнее.

В действительности правительство, конечно, не хотело сосредоточения земли в

руках немногих мироедов и разорения массы земледельцев. Не имея средств

пропитания в деревне, безземельная беднота должна была хлынуть в город.

Промышленность, до 1910 г. находившаяся в депрессии, не смогла бы

справиться с наплывом рабочей силы в таких масштабах. Массы бездомных и

безработных людей грозили новыми социальными потрясениями. Поэтому

правительство поспешило сделать дополнение к своему указу, воспретив в

пределах одного уезда сосредоточивать в одних руках более шести высших

душевых наделов, определенных по реформе 1861 г. По разным губерниям это

составляло от 12 до 18 дес. Установленный для "крепких хозяев" потолок был

весьма низким. Соответствующая норма вошла в закон 14 июня 1910 г.

В реальной жизни из общины выходили в основном беднота, а также городские

жители, вспомнившие, что в давно покинутой деревне у них есть надел, который

теперь можно продать. Продавали землю и переселенцы, уезжавшие в Сибирь.

Огромное количество земель чересполосного укрепления шло в продажу. В 1914

г., например, было продано 60% площади укрепленных в этом году земель.

Покупателем земли иногда оказывалось крестьянское общество, и тогда она

возвращалась в мирской котел. Чаще же покупали землю зажиточные крестьяне,

которые, кстати говоря, сами не всегда спешили с выходом из общины. Покупали

и другие крестьяне-общинники. В руках одного и того же хозяина оказывались

земли укрепленные и общественные. Не выходя из общины, он в то же время имел

и укрепленные участки. Свидетель и участник всей этой перетряски еще мог

помнить, где и какие у нею полосы. Но уже во втором поколении должна была

начаться такая путаница, в которой не в силах был бы разобраться ни один

суд. Нечто подобное, впрочем, однажды уже имело место. Досрочно

выкупленные наделы (по реформе 1861 г.) одно время сильно нарушали

единообразие землепользования в общине. Но потом они стали постепенно

подравниваться. Поскольку столыпинская реформа не разрешила аграрного

вопроса и земельное утеснение продолжало возрастать, неизбежна была новая

волна переделов, которая должна была смести очень многое из наследия

Столыпина. И действительно, земельные переделы, в разгар реформы почти

заглохшие, с 1912 г. снова пошли по восходящей.

Столыпин, видимо, и сам понимал, что чересполосное укрепление не создаст

"крепкого собственника". Недаром он призывал местные власти "проникнуться

убеждением, что укрепление участков лишь половина дела, даже лишь начало

дела, и что не для укрепления чересполосицы был создан закон 9 ноября". 15

октября 1908 г. по согласованию министров внутренних дел, юстиции и

главноуправляющего землеустройством и земледелием были изданы "Временные

правила о выделе надельной земли к одними местам". "Наиболее совершенным

типом земельного устройства является хутор, - говорилось в правилах, - а при

невозможности образования такового - сплошной для всех полевых угодий отруб,

отведенный особо от коренной усадьбы".

19 марта 1909 г. Комитет по землеустроительным делам утвердил "Временные

правила о землеустройстве целых сельских обществ". С этого времени местные

землеустроительные органы все более ориентировались на разверстание наделов

целых деревень. В новой инструкции, изданной в 1910 г., особо

подчеркивалось: "Конечною целью землеустройства является разверстание всею

надела; поэтому при производстве работ по выделам надлежит стремиться к тому,

чтобы эти работы охватили возможно большую площадь устраиваемого надела..."

При назначении работ на очередь первыми должны были идти дела по

разверстанию всего надела, затем - по групповым выделам и только после них -

по одиночным. Практически, при нехватке землемеров, это означало

прекращение одиночных выделов. Действительно, крепкий хозяин долго мог

ожидать, пока в соседней деревне не выгонят на отруба всех бедняков.

29 мая 1911 г. был издан закон "О землеустройстве". В него вошли основные

положения инструкций 1909-1910 гг. новый закон устанавливал, что для перехода

к отрубному и хуторскому хозяйству отныне не требуется предварительного

укрепления надельных земель в личную собственность. С этого времени

чересполосное укрепление утратило прежнее значение.

Из всего количества хуторов и отрубов, созданных за время реформы, 64,3 %

возникло в результате разверстания целых селений. Землеустроителям удобнее

было так работать, повышалась результативность их труда, высокое начальство

получало для жонглирования круглые цифры, но вместе с тем умножалось число

мелких хуторян и отрубников, которых никак нельзя было назвать

"крепкими хозяевами". Многие хозяйства были нежизнеспособны. В Полтавской

губернии, например, при полном разверстании селений в среднем на одного

хозяина приходилось 4,1 дес. Крестьяне говорили, что на иных хуторах

"курицу некуда выгнать".

Только около 30 % хуторов и отрубов на общинных землях образовалось путем

выдела отдельных хозяев. Но это, как правило, были крепкие хозяева. В той

же Полтавской губернии средний размер единичного выдела составлял 10 дес.

Но большинство таких выделов было произведено в первые годы реформы. Затем

это дело практически сошло на нет.

Со смешанным чувством относился Столыпин к такому развитию. С одной

стороны, он понимал, что только рассечение надела на отруба изолирует

крестьянские хозяйства друг от друга, только полное расселение на хутора

окончательно ликвидирует общину. Крестьянам, рассредоточенным по хуторам,

трудно будет поднимать мятежи.

С другой стороны, Столыпин не мог не видеть, что вместо крепких, устойчивых

хозяйств землеустроительное ведомство фабрикует массу мелких и заведомо

слабых - таких, которые никак не могли стабилизировать обстановку в деревне

и стать опорой режима. Однако он не в силах был развернуть громоздкую

машину землеустроительного ведомства таким образом, чтобы она действовала

не так, как ей удобно, а как нужно для пользы дела.

Одновременно с изданием новых аграрных законов правительство принимает меры к

насильственному разрушению общины, не надеясь полностью на действие

экономических факторов. Сразу после 9 ноября 1906 года весь

государственный аппарат приводится в движение путем издания самых

категорических циркуляров и приказов, а так же путем репрессий против тех,

кто не слишком энергично проводит их в жизнь.

Практика реформы показала, что крестьянство в своей массе было настроено

против выдела из общины - по крайней мере в большинстве местностей.

Обследование настроений крестьян Вольно-экономическим обществом показало,

что в центральных губерниях крестьяне отрицательно относились к выделу из

общины (89 отрицательных показателей в анкетах против 7 положительных).

Многие крестьянские корреспонденты писали,

что указ 9 ноября преследует цель разорить массу крестьян, чтобы нажились на

этом немногие.

В сложившейся обстановке для правительства единственным путем проведения

реформы был путь насилия над основной крестьянской массой. Конкретные

способы насилия были самые разнообразные - от запугивания сельских сходов

до составления фиктивных приговоров, от отмены решений сходов земским

начальником до вынесения постановлений уездными землеустроительными

комиссиями о выделении домохозяев, от применения полицейской силы для

получения "согласия" сходов до высылки противников выдела.

Чтобы добиться от крестьян согласия на разбивку всего надела, чиновники

из органов землеустройства, случалось, прибегали к самым бесцеремонным

мерам давления. Об одном характерном случае рассказывается в воспоминаниях

земского начальника В. Поливанова. Автор служил в Грязовецком уезде

Вологодской губернии. Однажды рано утром в страдную пору в одну из деревень

нагрянул непременный член землеустроительной комиссии. Был созван сход, и

непременный член объяснил "мужичкам", что им надо выходить на хутора:

общество небольшое, земли достаточно и вода с трех сторон. "Я как план

посмотрел, так и говорю своему писарю: скорей Лопатиху на хутора

переводить надо". Посовещавшись между собой, сходчики ответили отказом. Ни

обещания предоставить ссуду, ни угрозы

арестовать "бунтовщиков" и привести на постой солдат не возымели действия.

Крестьяне твердили: "Как старики жили так и мы будем жить, а на хутора не

согласны". Тогда непременный член отправился пить чай, а крестьянам запретил

расходиться и садиться на землю. После чаепития непременного потянуло на сон.

К ожидавшим под окнами крестьянам он вышел поздно вечером. "Ну как,

согласны?" - "Все согласны!- дружно отвечал сход. - На хутора, так на

хутора, на осину, так на осину, только чтобы всем, значит, вместе". В.

Поливанов утверждал, что ему удалось дойти до губернатора и восстановить

справедливость[9].

Однако есть свидетельства тому, что иногда противостояние крестьян слишком

сильному давлению чиновников приводило к кровавым столкновениям.

Деятельность Крестьянского банка.

В 1906-1907 гг. указами царя некоторая часть государственных и удельных

земель была передана Крестьянскому банку для продажи крестьянам с целью

ослабления земельной тесноты.

Противники столыпинской земельной реформы говорили, что она проводится по

принципу: “Богатым прибавится, у бедных отнимется”. По замыслу сторонников

реформы крестьяне-собственники должны были увеличивать свои наделы не только

за счет сельской бедноты. В этом им помогал Крестьянский поземельный банк,

скупавший земли у помещиков и мелкими участками продававший их крестьянам.

Закон 5 июня 1912 г. разрешил выдачу ссуды под залог любой приобретаемой

крестьянами надельной земли. Развитие различных форм кредита -

ипотечного, мелиоративного, агрокультурного, землеустроительного -

способствовало интенсификации рыночных отношений в деревне. Но на деле эта

земля покупалась в основном кулаками, получившими таким образом

дополнительные возможности для расширения хозяйства, так как купить землю

даже через банк, с выплатой в рассрочку, могли себе позволить только

зажиточные крестьяне.

Многие дворяне, обедневшие или обеспокоенные крестьянскими беспорядками,

охотно продавали свои земли. Вдохновитель реформы Петр Столыпин, чтобы подать

пример, сам продал одно из своих имений. Таким образом, банк выступал

посредником между продавцами земли - дворянами и ее покупателями -

крестьянами.

С размахом проводилась Банком покупка земель с последующей перепродажей их

крестьянам на льготных условиях, посреднические операции по увеличению

крестьянского землепользования. Он увеличил кредит крестьянам и значительно

удешевил его, причем Банк платил больший процент по своим обязательствам,

чем платили ему крестьяне. Разница в платеже покрывалась за счет субсидий

из бюджета, составив за период с 1906 по 1917 год 1457,5 млрд.рублей.

Банк активно воздействовал на формы землевладения: для крестьян,

приобретавших землю в единоличную собственность, платежи снижались. В

итоге, если до 1906 года основную массу покупателей земли составляли

крестьянские коллективы, то к 1913 году 79,7% покупателей были единоличными

крестьянами.

Масштаб операций Крестьянского поземельного банка в 1905-1907 гг. по закупке

земли возрос почти в три раза. Многие помещики спешили расстаться со своими

имениями. В 1905-1907 гг. банк скупил свыше 2,7 млн. дес. земли. В его

распоряжение перешли государственные и удельные земли. Между тем крестьяне,

рассчитывая на ликвидацию помещичьего землевладения в ближайшем будущем, не

очень охотно делали покупки. С ноября 1905 г. по начало мая 1907 г. банк

продал всего около 170 тыс. дес. В его руках оказалось очень много земли, к

хозяйственному управлению которой он не был приспособлен, и мало денег. Для

поддержки его правительство использовало даже накопления пенсионных касс.

Деятельность Крестьянского банка вызывала растущее раздражение среди

помещиков. Это проявилось в резких выпадах против него на III съезде

уполномоченных дворянских обществ в марте-апреле 1907 г. Делегаты были

недовольны тем, что банк продает землю только крестьянам (некоторые

помещики были не прочь воспользоваться ею услугами как покупатели). Их

беспокоило также то, что банк не совсем еще отказался от продаж земли

сельским обществам (хотя он старался продавать землю в основном отдельным

крестьянам цельными участками). Общее настроение дворянских депутатов выразил

Страницы: 1, 2, 3, 4



Реклама
В соцсетях
бесплатно скачать рефераты бесплатно скачать рефераты бесплатно скачать рефераты бесплатно скачать рефераты бесплатно скачать рефераты бесплатно скачать рефераты бесплатно скачать рефераты