Реферат: Петр III: недостойный император или жертва жестокой политики?
Министерство образования Российской Федерации
Санкт-Петербургская Государственная Академия экономики и сервиса.
Реферат по курсу истории
По теме: " Петр III: недостойный император или жертва жестокой политики?"
Выполнила: студентка 1-го курса, 6 гр., ИЭУПС, Лудина Ирина.
Руководитель: Гутина Е.Р.
Санкт - Петербург, 2003 г.
Содержание:
1. Введение.
2. Воспитание и молодые годы императора.
3. Дела и деяния.
4. Ропшинская трагедия.
5. Вывод.
6. Список использованной литературы.
Введение.
Странная глава в трехсотлетней истории дома Романовых - правление императора
Петра III, которое продолжалось всего шесть месяцев. Каким был этот
император, не пожелавший короноваться, убитый в Ропше и погребенный не в
Петропавловской крепости, как положено по традиции, а наспех, в Александро-
Невской лавре? Его часто представляют как неполноценным, полоумным или просто
неуравновешенным, вспыльчивым и слабовольным человеком. Однако, существует и
другая версия - не поняла Россия, что послала ей судьба доброго царя,
стремившегося облегчить жизнь своим подданным.
Прежде всего, можно определенно сказать, что образ дебила, неполноценного
человека, пропащего пьяницы, ненавидящее все русское и русских - это искусная
выдумка его жены Екатерины II, великой мастерицы политеса, воздействия на
людей и уменья из всего извлечь личную выгоду. День изо дня, год за годом
умелыми мазками набрасывала она портрет никчемного человека: и пить-то,
дескать, Петр начал с десяти лет, и играть умел только в солдатики, и изменял
ей, Екатерине, на каждом шагу, и, разумеется, не способен был заниматься
государственными делами и управлять империей. Она карикатурила ненавистного
ей человека, превращая его в дурачка, над которым разве что посмеяться можно.
При этом она никогда не врала на пустом месте, а использовала то, в чем Петр
Федорович действительно был грешен, но доводила эти недостатки до абсурда, до
скоморошества, до клейма. Ей вторила и её поклонница Дашкова.
Таким, увы, он и вошел почти во все исторические исследования примел тому -
классик исторической мысли, М. Любавский. С.М. Соловьев, поддерживающий
общепринятую трактовку личности и деятельности Петра III, не мог обойти
вниманием, однако, того, сколько полезных и нужных указов было принято в
короткое шестимесячное царствование Петра, хотя и приписал все заслуги
ближайшим помощникам императора: Дмитрию Волкову и Александру Глебову, что
было не совсем справедливо. Гораздо ближе к истине, что подтверждается и
некоторыми современными историческими работами, в оценке Петра III оказался
Михаил Иванович Семевский, который еще в 1867 году опубликовал рассказ-
исследование о кратковременном и малоизученном царствовании Петра III. В
рассказе этом перед читателями предстает не дебил-недоумок, а деятельный,
целеустремленный и отнюдь не бесталанный царь, не лишенный, разумеется, как
любой человек, некоторых недостатков и изъянов.
Воспитание и молодые годы императора.
Воспитание Петра III.
Пути династические, устанавливающие родственные связи, а порой и налагающие
родственные путы, воистину неисповедимы- с этим нельзя не согласиться. В этом
отношении Петру III одновременно и повезло, и не повезло, т. к. его можно
считать своеобразной "жертвой "династической политики.
Сын старшей дочери Петра I цесаревны Анны Петровны (1708-1728) и Карла
Фридриха герцога Гольштейн - Готторпского (1700-1739), он приходился
племянником шведскому королю Карлу ХII, чье славное имя полководца и политика
предусмотрительно было включено в метрическое свидетельство принца. Таким
образом, внук первого российского императора обладал всеми правами на
шведский престол и мог со временем занять его, если бы тот оказался
вакантным.
Но по праву рождения принц, нареченный Карлом Петером Ульрихом, был наделен
еще и другими, вполне реальными правами на престол.
По брачному контракту, заключенному в1724 году, родители наследного принца
Гольштейн-Готторпского отказывались от каких бы то ни было прав на российский
престол. Однако, согласно одному из секретных пунктов соглашения, Петр I не
исключил возможности выбрать своим преемником "одного из урожденных Божеским
благословением из сего супружества принцев". Так распорядились судьбой
будущего наследника русского престола, в лице которого свершилось загробное
примирение двух великих соперников начала ХVIII века.
Разумеется, в любом случае принц не должен был упускать из виду и интересы
герцогства, престол которого также ему суждено было унаследовать. Суровая
необходимость и соображения государственной пользы властной рукой
распоряжались человеческой судьбой. С малых лет отец готовил сына к военному
поприщу, имея в виду при благоприятных обстоятельствах - возвращение
герцогских земель (Шлезвига), отошедших к Дании по Фредериксборгскому миру
(13 июля 1720 года), завершившему датско-шведскую войну.. Увлечение тем, что
составляло "внешние формы военщины", принц перенял от отца и офицеров
герцогской гвардии, многие из которых служили в некогда в прусской армии.
Таким образом, изначально ни родители, ни те, кто руководил его воспитанием,
не знали, как сложатся дальнейшие обстоятельства.
Карл Петер Ульрих, наследный принц Шлезвиг-Гольштейн-Готторпский, родился 10
февраля 1728 года не в России, куда его мать из-за интриг светлейшего князя
Александра Даниловича Меньшикова против своей воли должна была удалиться, а в
столице тогдашней Германии городе Киле, близ балтийских берегов Дании.
К несчастью, Анна Петровна не успела оказать влияния на воспитание сына, т.к.
умерла через три месяца после родов. 7 июня 1739 года одиннадцатилетний принц
наследует родительский престол, став третьим по счету герцогом Гольштейн-
Готторпским. Некоторое время он находится под опекой своего двоюродного дяди
принца Адольфа Фридриха Гольштейн-Готторпского, который в 1751 году стал
шведским королем.
Таким образом, Карл Петер Ульрих в равной мере обладал правами на шведский и
российский престолы, но в России в то время царствовала Анна Иоанновна и для
тех, кто был прикосновенен к судьбе юного правителя, это не оставляло никаких
надежд.
Принц стал учиться шведскому языку и воспитываться в уважении к лютеранскому
вероисповеданию. Мальчик рос добрым, имел послушный и кроткий нрав, при этом
был понятлив и необычайно впечатлителен. Но эти качества его, от рождения не
знавшего родительской ласки, могли получить развитие только в том случае,
если бы при дворе его воспитанием занимались бы должным образом. Однако,
приставленные к нему придворные избрали методу, которая ,как оказалось, в
данном случае была неприложима, ибо не учитывала индивидуальных особенностей
характера принца. Воспитывая его в суровом послушании, наставники портили
характер мальчика бессмысленными и жестокими наказаниями, так, принц
рассказывал впоследствии, как его часто по получасу заставляли стоять на
коленях на рассыпанном горохе. От чего "коленки краснели и распухали".
Вступив на престол в декабре 1741 года, императрица Елизавета Петровна тотчас
призвала в Россию своего племянника с целью упрочить собственные
династические позиции.
Согласно завещанию Екатерины I, "ежели Великий князь (т.е. Петр II)
преставится, то имеет по нем Цесаревна Анна с своими Десцендентами
(наследниками), по ней Цесаревна Елисавета и Ея Десценденты".
Таким образом, по смерти бездетного императора ПетраII, а затем и цесаревны
Анны Петровны, на престол должен был вступить теперь ее сын-Петр Федорович,
которому к 1741 году исполнилось 13 лет, но о его правах вспомнила только
Елизавета Петровна, которая и призвала племянника в Петербург, чем внесла
известное успокоение в умы, ибо давала понять, что замуж не собирается и
отныне будущее российского престолонаследия обеспечено.
5 февраля 1742 года четырнадцатилетний принц прибыл в Петербург и Елизавета
увидела наконец своего племянника воочию, а до этого она могла "любоваться"
только портретом, который привезли вместе с печальным известием о кончине его
отца.
Весной 1742 года потенциальный наследник присутствовал на коронации своей
тетки в Успенском соборе Московского Кремля, а после был произведен в
подполковники лейб-гвардии Преображенского полка и полковники 1-го Лейб-
кирасирского.К принцу был приставлен духовный наставник -иеромонах
Феодоровский, который четырежды в неделю занимался с ним по утрам русским
языком и Законом Божиим (насколько успешными были эти занятия, можно судить
по тому, что великий князь не испытывал, по-видимому, трудностей в общении
по-русски). К тому времени, как принц освоил катехизис, при дворе стали
спешить к приобщению его к православной церкви.
7 ноября 1742 года во время пребывания Елизаветы Петровны и двора в Москве,
состоялось миропомазание "Его Королевскому Высочеству" в домашней церкви
императрицы. Принц "изволил сподобиться Св.Тайн" и был наречен Петром
Федоровичем. В манифесте, который был зачитан после литургии, Елизавета
Петровна торжественно провозгласила Петра Федоровича наследником престола.
Насколько сложным и неясным было поначалу положение будущего российского
государя, можно судить по тому, что уже в декабре 1742 года в Москву прибыла
депутация из Швеции "от тамошних Государственных Чинов" (риксдага)
,представители которой явились предложить наследнику российского
императорского престола принять шведскую корону , т.к. бездетный король
Фредерик I- первый и последний из Гессенской династии-был в весьма преклонных
годах. На данной послам аудиенции великий князь просил предложить риксдагу
избрать наследником своего двоюродного дядю, который и вошел впоследствии в
историю как король Шведский Адольф Фредерик.
Достигнув совершеннолетия, 7 мая 1745 года великий князь Петр Федорович стал
правящим герцогом Шлезвиг-Гольштейнским, а 25 августа вступил в брак с
Софией Фредерикой Августой принцессой Ангальт-Цербтской.
Невеста была моложе. Она родилась 21 апреля 1729 года в Штеттине, где ее отец
-Христиан Август принц Ангальт-Цербтский, будучи генерал-майором прусской
службы, стоял с вверенным ему полком. Матушкой будущей российской императрицы
была Иоханна Элизабета , которая происходила из Гольштейн-Готторпского дома,
уже связанного брачным союзом с Россией, а значит и с потомством Петра I, по
женской линии.
Никакой воспитательной системы к "образованию" характера цербтской принцессы
приложено не было. Все происходило естественным путем. В результате миру
явилась серьезная и трезво-рассудительная девица с умом крепким и моголиким,
но едва ли поражавшим блеском душевного дарования. Обязательные поездки к
родственникам в Киль, Брауншвейг и Берлин, а также чтение книг, было едва ли
не единственным , что способствовало образованию будущей императрицы.
В 1744 году будущая Екатерина II оказалась в сфере российской династической
политики, и это решило ее участь.
Близкое родство, а принцесса приходилась мужу троюродной сестрой, не
оказалось препятствием к браку, что стало возможным из-за явной
благосклонности Елизаветы Петровны к этому союзу.
Женитьба Петра Федоровича прервала начатые еще в Киле и продолженные в
Петербурге занятия наследника.
Хотя бывшие попечители в Киле и не очень заботились об его воспитании и
образовании, но нельзя утверждать, что великий князь был недостаточно
подготовлен к будущему своему поприщу. В России наследник, от природы
впечатлительный и сообразительный, за короткое время достиг определенных
успехов под руководством приставленных к нему учителей, среди которых был
академик Штелин.
Обладая великолепной памятью, Петр Федорович без труда запомнил "главные
основания Русской истории", но не имел особенной склонности к гуманитарным
предметам, к которым Штелин относил "Нравственность и Статистику", но часто
просил вместо них дать урок из математики.Его любимыми предметами были
военные, особенно "Основания артиллерии и фортификация.
О литературных пристрастиях и духовном мире человека отчасти можно судить по
книгам из его библиотеке. Наследник не довольствовался только теми изданиями,
которые нашлись для него в Петербурге, но, по его требованию, в 1746 году в
Россию была пеевезена отцовская библиотека, размещенная потом в подаренном
Петру Федоровичу Ораниенбауме. В библиотеке были представлены французские
переводы античных авторов- Овидия, Теренция, Гомера, произведения знаменитых
писателей XVII-XVIII века:П.Бейля, Х.Вольфа, К.Томазия, Вольтера и многие
другие. Великий князь постоянно следил за дальнейшим пополнением библиотеки,
просматривал печатные каталоги, отмечал интересовавшие его издания. А уже
став императором, был занят планом размещения ее в мезонине Зимнего дворца. В
его распоряжении был нумизматический кабинет, кроме того, Великий князь, а
затем император, интересовался искусствами и ценил хорошую живопись, чему,
несомненно, способствовало обозрение картинных галерей например, в
петергофском дворце Монплезир.
К увлечениям Петра Федоровича можно отнести и музыку. Он добился серьезных
успехов в игре на скрипке, нередко устраивал концерты, постоянно солируя в
придворном оркестре под управлением своего бывшего учителя Ф.Л.Пьери.
Известно, что в его коллекции были скрипки таких известных мастеров, как
Страдивари, Руджьери, Амати, а в Ораниенбауме стараниями Петра Федоровича
была заведена музыкальная школа для детей придворных служителей.
Кроме того, в дошедших до нас печатных либретто оперных спектаклей,
представлявшихся в Ораненбауме, имеется указание, что все они поставлены по
повелению великого князя.
Есть указания и на то, что великий князь заботился о качестве постановок,
помещении самого театра. Так, постановка оперы "Александр в Индии" на музыку
Арайи и текст аббата Пьетро Метастазио, была осуществлена в 1759 году уже в
"новом ораненбаумском театре". Там же зрители увидели оперу "Селевк" (1761
год) Авторами стихов и музыки были Бонеччи и бессменный Арайя.
Поскольку спектакли ставились при великокняжеском дворе, вполне возможно, что
Петр Федорович сам не только играл свою партию в оркестре, но и режиссировал
при постановке спектаклей.
Великокняжеский брак.
Женитьба Петра III положила конец учению, но не прервала отношений великого
князя с учителями и теми, кто к тому времени приобрел его симпатии. Более чем
вероятно, что весьма скоро эти полезные отношения получили новое развитие в
дружеских беседах бывшего ученика со Штелиным и друзьями. Этому способствовал
и возникший вскоре после женитьбы быстро нараставший разлад в отношениях
между Петром и Екатериной, который сознательно был был вызван и поддерживался
великой княгиней.
Брак долго оставался бесплодным, а это неизбежно привлекало к себе внимание,
вызывало улыбки и удивление, которые не всегда считали нужным скрывать, и
сочувствие, в котором проглядывали ирония и уверенные предположения.
Согласно одному такому предположению, великий князь действительно поначалу
был "неспособен" в силу известной природной аномалии, весьма, кстати
распространенной среди мужчин, которая давным-давно описана врачами и легко
поддаётся устранению путем не сложной операции.
Резонно также предположить, что супружеские отношения, возможно, не сразу
дались Петру из-за известного "конфликта представлений", свойственного юному
возрасту и усугубленного первыми неудечными опытами.
Вероятно и другое предположение: Екатерина, исходя из собственных соображений
на счет выпавшей на её долю роли, предпочла более опытных в любовных делах
лиц из числа придворных. В противном случае, скорее всего, и не появилось бы
на свет такое письмо великого князя, адресованное своей супруге в декабре
1746 года, спустя год с небольшим после бракосочетания:
Мадам, прошу вас этой ночью отнюдь не утруждать себя, чтобы спать со мною,
поелику поздно уже обманывать меня, постель стала слишком узка, после
двухнедельной разлуки с вами. Сего дня по полудни, ваш несчастный муж, коего вы
никогда и не удостоили сего имени. Петр, .декабря 1746 года.
Не возникает сомнений, что письмо написано не юношей, а мужчиной вполне
отдававшим себе отчет, в чем состоят супружеские отношения. Оно весьма
красноречиво, ибо пером писавшего явно водило оскорбленное достоинство и
мущское самолюбие.
Клевета, ни в чем не пощадившая великого князя и императора при жизни, но
особенно навредившая после свержения с престола и гибели, стремились нанести
ему удар и там, где он наиболее чувствителен для мужчины.
Много позднее императрица писала, оправдывая себя: "Если бы он желал быть
любимым, то относительно меня, это вовсе было не трудно: я от природы была
наклонна и привычна к исполнению моих обязанностей. И далее вспоминает эпизод
о том, что однажды в присутствии Льва Нарышкина Петр вздумал сказать: "Бог
знает, откуда моя жена беременеет; я не знаю наверное, мой ли это ребёнок, и
должен ли я признавать его своим". Нарышкин сразу доложил об услышанном
императрице, на что Екатерина посоветовала взять с Петра клятву о том, что он
не имеет связей со своей женой. А так же сказать, что как скоро Петр
поклянется, Нарышкин пойдет и донесёт о том Александру Шувалову, как
начальнику Тайной канцелярии. Исполнив всё по указаниям Екатерины, Нарышкин
получил от Петра ответ: "Убирайтесь к чорту и не говорите мне больше об
этом".
Излишняя откровенность, как известно, вредит. "Записки" Екатерины только
выиграли бы, не будь в них подобных этому пассажей.
Дворцовые интриги.
Подозревал ли Петр о подпольной деятельности своей супруги? Несомненно! Но,
как кажется, в первый период их совместной жизни он ещё любил её, (Даже мать
Екатерины Иоганна-Елизавета писала, что во время тяжкой болезни Екатерины,
тогда ещё невесты, в 1745 году великий князь был в отчаянии.. Вероятно,
чувства Петра Федоорвича испарялись достаточно медленно), а впоследствии все
же не мог вообразить всей масштабности её притязаний и жестокости замыслов.