С гибелью князя-язычника Киевская Русь стала превращаться в тихую и спокойную
державу, где христианское учение приобретало все больше сторонников. Военно-
языческая партия в Киеве ослабела, сила и влияние стали переходить к
христианам, и это вызвало эмиграцию части руссов из Киевской державы.
Возглавивший после смерти княгини Ольги Киев и киевскую христианскую общину
Ярополк Святославович был связан договорами с Константинополем и печенегами.
На севере, в Новгороде, христианству противостоял балто-скандинавский культ
Перуна, бога обновленной языческой религии. И хотя Киев оставался языческим
городом, культ Перуна киевлянам вовсе не был симпатичен.
Славяне верили в Хорса – Солнце, почитали женское божество Мокошь, небесного
Дажьбога, скотьего бога Волоса. Как всякие уважающие себя боги, славянские
тоже требовали почитания, но не человеческих жертв. Совсем другим был культ
Перуна, бога войны и громовержца, с приходом которого земля обагрилась кровью
жертв. Ненависть киевлян к культу и поклонникам Перуна обострилась.
В столь острой ситуации столкновение полярных мировоззрений было неизбежным.
Началась долгая и упорная борьба Ярополка со сторонниками Перуна, которых
возглавлял сводный брат Ярополка Владимир, сын наложницы Святослава –
ключницы Малуши.
Победа печенегов над Святославом, принесшая Ярополку власть, на какой-то
период объединила Древнюю Русь. Почти все славяно-русские земли по Днепру и
Новгород на севере подчинились Ярополку. Короткий набег на Овруч избавил его
от младшего брата Олега – князя древлян – и подчинил его земли Киеву.
Владимир же со своим дядей Добрыней был послан в Новгород еще Святославом.
После гибели Олега, боясь старшего брата, Владимир Святославович бежал в
Швецию.
Владимир вернулся в Новгород как приверженец «злых» балтийских богов.
Возглавив войско из варягов и новгородцев, он сначала напал на Полоцк, убил
его князя Рогволда и присоединил Полоцкую землю к Новгороду. Князя и его
сыновей Владимир убил, а дочь Рогнеду изнасиловал. Затем последовал захват
Смоленска. И вот в 980 году великим путем «из варяг в греки» Владимир подошел
к Киеву.
В окружении Ярополка оказались изменники. Очевидно, он не всех устраивал.
Воевода Блуд ложными советами поставил князя в очень трудное положение:
Владимир блокировал его в крепости Родне. Среди осаженных начался голод. Тот
же Блуд посоветовал Ярополку выйти из крепости и договориться с братом о
мире. Встречи порешили быть в шатре между крепостным рвом и палатками
осаждавших. Когда Ярополк вошел в шатер, два прятавшихся там варяга пронзили
его мечами.
Однако Владимир, человек неглупый, хотя жестокий и беспринципный, увидел, что
культ Перуна непопулярен на юге. Наиболее энергичная часть киевлян уже
крестилась. Владимир следил за общественными настроениями в столице, так как
не мог с ними не считаться, особенно после того, как расстался со своей
варяжской дружиной, не желая платить варягам заработанные ими в походе
деньги. С помощью киевлян варягов собрали на берегу Днепра, якобы для того,
чтобы выплатить жалование. Потом посадили в лодки без весел, оттолкнули от
берега и сказали: «Плывите по реке вниз, в Царьград, там заработаете много
денег, а к нам не возвращайтесь». Но одновременно Владимир послал гонцов в
Константинополь. Они предупредили греков, чтобы те не доверяли варягам, ибо
их бог Перун не только «злой», но и лживый. Владимир посоветовал грекам
принять варягов, но разделить из и разослать по нескольку человек в разные
гарнизоны, чтобы в окружении местных воинов варяги были безопасны.
Во внешнеполитической деятельности Владимира в 80-х годах X века сочетались
успехи и неудачи.
На северо-востоке с Русью соседствовало сильное Булгарское царство, принявшее
одну из мировых религий – ислам. Волжская Булгария непосредственно граничила
с двумя городами-княжествами: Муромом и Суздалем. В непрекращающихся
пограничных конфликтах брали верх то булгары, захватывая Муром, то славяне,
занимая булгарские становища. В результате постоянной борьбы на границах
население Волжской Булгарии было смешанным. Нападавшие на русские селения
булгары убивали мужчин и захватывали в плен женщин и детей. Детей мусульмане
продавали в рабство, а женщин делали своими наложницами. От смешанных браков
рождались Мурады и Фатьмы. Но потом на булгарские селения нападали суздальцы
и муромцы. Захваченных детей они делали своими работниками, а пленных
булгарок брали в жены. На свет появлялись Всеславы и Любавы. Таким образом,
отличия между двумя этносами били религиозными. Но религиозный мусульманский
фанатизм в Волжской Булгарии еще не восторжествовали, и вера служила лишь
индикатором отличий волжских булгар от славян.
Попытка Киева присоединить Великий Булгар, стоявший на берегу Волги была
безуспешной. Зато удалась другая операция, в результате которой была
присоединена Тмутаракань, доставшаяся в удел сыну Владимира Мстислав.
В конце X века Болгария, наполовину захваченная Византией, испытывала могучий
интеллектуальный подъем. Не меняя официально православного вероисповедания,
принятого в 865 году, болгары сильно отошли от Византии по мировоззрению.
Нашелся поп Богумил, который изложил Священную историю другим образом. Все
духовное он считал божественным и добрым, а все материальное – сатанинским и
злым. Служить Богу нужно было, отрицая все злое, тое есть материальное. А
означало это на деле – отрицать города, храмы, живопись, отрицать весь
христианский обряд. Ведь в христианстве считается, что мир создан Богом и
потому – благ.
Богумилы были не уникальны в своем мироощущении, назвать которое религиозным
неверно. Таких учений в IX-XII вв. появлялось много; они были крайне
разнообразны и распространены от Тибета на востоке до Аквитании на западе.
Учение богумилов было типичной негативной системой. Подобные негативные
системы захлестнули и католическую Европу, и мусульманский мир, и Византию.
При этом только греки сумели справиться со сторонниками метафизического зла.
Но болгарские богумилы сделали из своего учения неожиданный практический
вывод: «Бей византийцев!» Для достижения поставленной цели они использовали
все средства. Так под видом православных священников богумилы шли на Русь,
тяготевшую к христианству. Не без их влияния Владимир предпринял поход на
Корсунь (Херсонес).
Корсунь, находившийся недалеко от современного Севастополя, имел прекрасные
укрепления, спасшие немало христиан. Взять этот город Владимиру помогло
предательство корсунского попа Анастаса. Изменник послал в стан руссов
записку на стреле. В послании сообщалось, где проходят трубы, по которым в
осажденный город поступает вода. Владимир разрушил водопровод, и жажда
заставила корсунцев сдаться. Но удержаться в Крыму Владимиру не удалось. Он
принял в жены греческую принцессу, вернул Корсунь византийцам и отступил.
Во время, предшествующее крещению Руси, нарастали грозные признаки грядущего
раскола в дотоле едином христианском мире. Борьба между православием и
католичеством начала переходить из сферы теологических разногласий в область
политики.
Германский император Оттон II на императорском сейме 983 года в Вероне
добился решения о войне против «греков и сарацин». Но еще до веронского сейма
польский король-католик Мешко I воевал с киевским князем из-за Червленой
Руси, а Оттон II – с западными славянами на реке Эльбе.
Согласно «Повести временных лет» Владимир, желая понять разные
вероисповедания, отправил своих посланцев в соседние земли и затем принял
представителей всех тогдашних учений.
Кроме догматов, в любой религии существуют обычаи, традиционно передаваемые
из поколения в поколение. Такие обычаи для новообращенных порой значат
больше, чем священные книги. Особенно если эти книги написаны на непонятном
языке. Так, главная книга ислама – Коран – написана на арабском языке,
славянам непонятном. Обычаи мусульман, например не пить вино, не есть
свинину, просты, но для славян неприемлемы.
Сложнее причины отказа Владимира немцам-католикам. В середине X века на Русь
прибыл епископ Адальберт с миссией крещения княгини Ольги и киевлян, но
потерпел неудачу.
Известно, что в средние века на святой престол иногда восходили очень грешные
папы. В 955 году на папский престол воссел шестнадцатилетний юноша,
нареченный папой Иоанном XII. Этот римский первосвященник давал пиры с
воздаяниями в честь языческих богов и пил за здоровье Сатаны. Вести о таких
«подвигах» достигали и Руси. Хронологическое совпадение бесчинств в Риме и
изгнания Адальберта из Киева неслучайно. Поэтому традиция отвержения
латинской веры и сознательного выбора греческой действительно восходит к
предкам Владимира на княжеском столе: княгине Ольге и ее внуку Ярополку.
Военно-политические следствия выбора веры были очень велики. Сделанный выбор
не только дал Владимиру сильного союзника – Византию, но и примирил его с
населением собственной столицы. Некоторое сопротивление крещению оказали на
первых порах, предпочитая язычество, Новгород и Чернигов. Но язычники
Новгорода были сломлены военной силой, а через некоторое время Чернигов
вместе со Смоленском также принял христианство. Теперь перед киевским князем
оставались лишь внешнеполитические проблемы.
В степях между Русью и Черным морем царили печенеги, которые и выступили
против князя Владимира. Известен только результат столкновения: Владимиру
пришлось огородить свои земли частоколом, поставить сторожи, а также
отказаться от выхода к Черному морю.
Враги русских и Византии – печенеги – в X веке были язычниками. В XI веке это
племя приняло ислам. Обращение в магометанство сопровождалось междоусобной
войной. Часть кочевников крестилась, но большинство, обратившись в ислам,
стало враждовать с греками. Переход в ислам, войны с Византией и внутренние
смуты сковали силы кочевников и к концу первой трети XI века избавили Русь от
печенежской угрозы.
А православная церковь тем временем постепенно распространяла свое влияние,
строил храмы и монастыри, учила людей грамоте и живописи. Только в Ростове
долгое время сохранялись две городские общины: христианская и языческая. При
этом христиане и язычники сосуществовали довольно мирно, а после того, как
миряне убили двух особенно назойливых миссионеров, их и вовсе оставили в
покое.
Византия хотела от Руси дружбы и прекращения бессмысленных набегов на
побережье Черного моря. Греческие богословы не сдабривали проповедь
православия политическими хитросплетениями. Важным оказалось и то, что
православие не проповедовало идеи предопределения, и потому ответственность
за грехи, творимые по собственной воле, ложилась на грешника. Это было
понятно и приемлемо для язычников.
Великие русские князья.
Накануне своей смерти, в 1015 году Владимир столкнулся с острой проблемой
управления завоеванными землями. Его собственных военных сил было достаточно
для того, чтобы одерживать отдельные победы, но их явно не хватало для того,
чтобы держать в покорности все земли киевской державы. Новгород, Полоцк,
Червленая Русь и Северо-Восточная Русь все время пытались отложиться от
Киева. Посылать всякий раз на их усмирение воевод было способом рискованным и
ненадежным. Воевода мог оказаться претендентом на местный княжеский престол и
отколоться вместе с теми подданными, которые ему сочувствовали. Поэтому при
Владимире создалась, а позже, при Ярославе, окрепла система раздачи уделов
ближайшим родственникам, как правило, сыновьям.
У великого киевского князя Владимира было двенадцать сыновей. Сын Владимира и
Рогнеды Ярослав княжил в Новгороде, его брат Мстислав – в Тмутаракани.
Любимыми детьми Владимира были его сыновья от болгарки: Борис и маленький
Глеб. Своего старшего сына и законного наследника Святополка Владимир
ненавидел. Святополка звали «сыном двух отцов», ибо Владимир захватил в плени
взял в жены его мать-гречанку, бывшую беременной от им же убитого князя
Ярополка.
Святополк активно налаживал контакты и с печенегами, и с поляками. В качестве
своего духовного отца он избрал епископа Колобережского, что очень скверно
кончилось для обоих. Владимир посадил и немца, и княжича в темницу, из
которой епископ уже не вышел.
В настроениях киевлян не было единства. Среди жителей города были сторонники
и Святополка, и Ярослава, и Мстислава, причем горячие сторонники одного
княжича были злейшими врагами остальных.
Когда Владимир умер, его любимый сын Борис, отправленный отцом против
печенегов, был брошен своими соратниками. Дружина оставила его и ушла в Киев.
Борис с немногими друзьями оказался беспомощен и беззащитен. В это же время,
по смерти князя, толпа освободила из заточения Святополка и провозгласила его
великим князем. Что касается Новгорода, то незадолго до смерти Владимир
собирал войска для усмирения новгородцев и своего сына Ярослава.
Новгород был городом богатым, а новгородцы – людьми достаточно воинственными.
Однако Ярослав, не доверяя им, пригласил наемников – варяжскую дружины.
Варяги задирали новгородцев и приставали к женщинам. В завязавшейся однажды
драке новгородцы убили несколько скандинавов. Боясь княжеского гнева,
горожане послали к Ярославу в детинец парламентеров и предложили виру за
убитых, но князь приказал варягам убить послов. В ответ город восстал. И в
этот момент по Волхову со стороны озера Ильмень прибыл гонец из Киева с
вестью о том, что Владимир умер и власть захватил Святополк. Новый князь убил
беззащитного Бориса, умертвил мальчика Глеба. Посланные Святополком люди
настигли и убили Святослава Древлянского – сына Владимира от «чехини»,
который пытался бежать на родину матери.
Ярослав понял, что его судьба предрешена. Потеряв отца и братьев, князь
оказался под угрозой смерти от рук убийц, посланный Святополком. К тому же он
находился в острейшей ситуации, поссорившись с новгородцами. Ярослав решил
бежать в Швецию. Но новгородцы вновь отправили к князю послов, которые
предложили ему идти на Киев.
Новгородское войско во главе с Ярославом стало спускаться по Днепру к Киеву.
Святополк выступил навстречу с дружиной киевлян и вспомогательными отрядами
печенегов. Когда противники встретились у городка Любеч, была поздняя осень.
Полное отсутствие военных способностей у Святополка выразилось в том, что он
поставил отряды киевлян и печенегов по разные стороны от замерзшего озера.
Ярослав атаковал именно киевскую дружину и опрокинул ее. Печенеги, отделенные
от киевлян ледяной водой, попросту не смогли вступить в бой. Победа досталась
Ярославу, а Святополк бежал в Польшу. Победители-новгородцы вошли в Киев.
В Киеве никто не хотел возвращения культа Перуна, от чего Ярослав чувствовал
себя неуверенно. В 1018 году разногласия между партиями язычников и христиан
обострились. Этим воспользовался польский король Болеслав Храбрый и беглец
Святополк. Польское войско двинулось на Киев, по утверждению поляков, чтобы
освободить христиан от власти злых язычников.
Болеслав и Ярослав встретились на Буге. Войска врагов разделяла река. По
обычаю тех времен поляки и русские кричали друг другу через реку оскорбления.
И когда новгородец прокричал, что проткнет «колом брюхо толстое» Болеславу,
польский король, действительно мужчина упитанный, оскорбился несказанно.
Самолюбивый поляк бросился на коне в воду. Вслед за своим королем польские
рыцари форсировали реку и полностью разгромили новгородцев. Рать Ярослава
бежала, а сам он с четырьмя спутниками ускакал в Киев. Но надежды на киевлян
не было, а поляки и сторонники Святополка подступали все ближе. Ярослав
перебрался в Новгород и снова принялся строить ладьи для бегства в Швецию. И
снова князя остановили новгородцы, которые пообещали собрать деньги и войско
для нового похода.
Тем временем поляки заняли Киев: на «золотой стол киевский» воссел Святополк.
Воины-иноземцы были размещены по домам киевлян и окрестным деревням. И
немедленно начались конфликты с местным населением. Буквально за несколько
ночей было вырезано множество поляков. Сила народная была велика. Болеслав
это прекрасно понял и увел своих воинов в Польшу, оставив в Киеве Святополка.
Ярослав с новгородцами вновь двинулись на Киев. Они столкнулись со
Святополком, который, мало рассчитывая на киевлян после истории с поляками,
вновь призвал на помощь печенегов. Печенеги не помогли, и Святополк,
прозванный Окаянным. Бежал на запад и вскоре умер, якобы от угрызений совести
за невинно убитых братьев Бориса и Глеба. Ярослав стал главой почти всей
Руси, за исключением левобережья Днепра и далекой юго-восточной окраины –
Тмутаракани.
Главным противником иудео-хазарской общины Тмутаракани было черкесское племя
касогов. В 1022 году военные силы тмутараканского князя и вождя касогов
Редеди встретились. Предводители дружин мудро решили избежать большого
кровопролития и определить победителя в личном поединке. Мстислав одолел
Редедю и зарезал его на глазах касожской дружины. Он был милостив с
побежденными: отпустил взятых в плен и выдал свою дочь за сына убитого им
вождя касогов. Так у Мстислава установились хорошие контакты с черкесами.
После совершенно мирным путем он поладил со степными осетинами – ясами. В
результате дружина князя пополнилась касожскими и ясскими воинами.
Будучи правителем далекого от Киева южного города, Мстислав никогда не
забывал, что он сын великого русского князя Владимира. Мстислав собрал
степняков, ясов и касогов, призвал к себе племя северян, живших в северской
земле к востоку от Чернигова, и в 1023 году, соединив эти силы с иудео-
хазарским войском Тмутаракани, отправился икать «золотого стола киевского».
Момент был избран удобный. Ярослав находился на севере своей державы: сначала
ему пришлось отбивать нападение полоцкого князя Брячислава на Новгород, а
после усмирять движение волхвов, возобновивших языческие жертвоприношения
людей.
Когда Мстислав подошел к Киеву, его жители наотрез отказались впустить в
город тмутараканскую дружину. Войска Мстислава столкнулись с варягами
вернувшегося с севера Ярослава в битве при Листвене (1024). В решающий
момент, когда обе стороны уже были измучены боем, Мстислав бросил на
варяжское войско свою конницу, состоявшую из ясов и касогов. Варяги смешались
