Приложение 2.
А. Д. Сахаров правозащитник и антисахоровская пропаганда.
На тему об антисахаровской пропаганде можно бы сказать очень многое.
Интересно было бы проанализировать реакцию различных слоев общества на широко
проводившуюся клеветническую кампанию против Елены Георгиевны. Или -
разобраться с 2500 письмами "возмущенной общественности", хлынувшими в
Горький после известного письма академиков Дородницына, Прохорова, Скрябина и
Тихонова - "Когда теряют честь и совесть" (Известия, 3 июля 1983). В то время
достаточно было написать на конверте "Горький, Сахарову" и письмо доставляли
адресату. Никакого контроля за содержанием писем не было (я знаю людей,
пославших тогда письмо поддержки с таким минимальным адресом, и Сахаровы это
письмо получили). Вся эта корреспонденция хранится в "Архиве А. Д. Сахарова".
Любопытно было бы проанализировать содержание писем - повторяются ли всюду
одни и те же обвинения, или каждый корреспондент пишет что-то свое? Этот
материал еще ждет своего исследователя. Я хочу рассказать о нескольких
эпизодах, свидетелем которых был сам.
...73-й год. Мы тогда жили в Харькове и с Сахаровыми еще не были знакомы. В
июле-августе разразилась газетная кампания по очернительству Сахарова (и
Солженицына). Массированность огня, сам характер "дискуссии", когда
обвиняемому слова не дают сказать, у нас с друзьями вызывали только
недоверие, несмотря на высокие имена обвинителей. И ведь даже не очень
понятны причины этого недоверия. Ни одной работы Сахарова мы тогда не читали.
О его правозащитной деятельности почти ничего не знали - так, глухо только
что-то о Комитете по правам человека, но даже неясно было, что это за
Комитет. Не говоря уж о том, что и понятия такого - правозащитная
деятельность - для нас тогда не существовало. Видимо, сама оголтелость
кампании была разоблачительной.
На пляже в Судаке, где нас застало начало кампании, полуголые люди
схватывались в спорах о Сахарове и Солженицыне у газетных киосков. Выглядело
довольно дико...
* * *
Тесть моего брата - в войну был в плену, потом всю жизнь на заводе рабочим, -
прочитав как-то газетку с очередной "критикой", обратился в молодым: "Слышь,
а ваш Сахаров-то, видать враг?.." Брат мне потом рассказывал, что даже
растерялся от неожиданности- как возразить? А его жена, показывая на первую
страницу "Правды", спросила отца: "Ты вот этому веришь, тому, что здесь
написано?" "Ну, нет..." - протянул дядя Володя. "Так чего ж ты тогда этому
веришь?" - перевернула она газету на последнюю страницу, где была заметка о
Сахарове. Инцидент был исчерпан, но не всегда вопрос решался так просто.
* * *
Очернительская кампания получила новый импульс после правого переворота в
Чили 11 сентября 1973 года. В результате переворота начались преследования
чилийских инакомыслящих, в том числе - и Пабло Неруда. Сахаров, Максимов и
Галич обратились к Пиночету с письмом в защиту известного поэта и
общественного деятеля. Это письмо и послужило поводом для новой волны травли.
Помню напряженный спор с одним сочувствующим Сахарову физиком, из
институтских обсуждений принесшим вердикт о том, что в обращении к Пиночету
содержится оценочное суждение о его правительстве, как о приличном и
заслуживающем уважения. "Ну где ж содержится? - возражал я. - Пиночет объявил
о создании правительства возрождения и обновления. К нему и обращаются: если
Вы заявляете себя такими хорошими, то вот, обратите внимание на произвол в
отношении Пабло Неруда. Если бы Пиночет объявил себя главарем бандитов,
единственная цель которых - всех задавить и запугать пулеметами, к нему бы не
обращались, или обращались бы как-нибудь иначе. Где ж тут оценочное
суждение?". И характерный ответ: "Может формально ты и прав, но вот Миша
(зять Сахарова. - Л. Л.) сказал, что Андрей Дмитриевич сам недоволен своим
обращением..."
При чем тут Миша? Тем более, что потом выяснилось - и это неправда: ни в
своей "Автобиографии" 73-го года [1], ни в "Воспоминаниях" [2] Сахаров ни на
йоту не пожалел об обращении, а эту часть газетной кампании характеризовал
как "наигранный гнев по поводу вырванной из контекста фразы".
* * *
Многие поддавались искушению хоть частично принять за правду пропагандистскую
ерунду просто потому, что привыкли обращаться к газетам как к источнику
информации - вот нет другого источника и все тут. Поневоле возьмешь. что
имеется. Постоянное употребление газетной отравы приводит к тому, что капля
за каплей, штришок за штришком, насаждаемый образ мыслей накапливается в
человеке, пополняя тот запас чувств и рефлексов, на котором власти могут
играть. Да что - "газетная отрава"! Из собственного опыта, относящегося к
более позднему периоду, когда я уже был не только знаком с Сахаровыми, но и
имел какое-то отношение к их судьбе, расскажу вполне характерную историю.
Я газет вообще никогда не читал, а все новости узнавал от друзей, из передач
западного радио или из "рассеянной информации". И то в голову набивался
всякий мусор.
Так, я знал, что гады-американцы затевают в космосе страшную штуку -
Стратегическую Оборонную Инициативу, что грозит это всему миру неисчислимыми
бедами, и что мы хоть последние штаны снимем, но не допустим... Осенью 86-го
года Горбачев встречался с Рейганом в Рейкъявике и потом по телевизору (на
фоне сидящего с похоронным видом Шеварднадзе) рассказал всему советскому
народу, как они с Эдуардом Амвросиевичем готовы были пойти на какие угодно
уступки в отношении вооружений в Европе - и тактических, и стратегических, на
любые почти проверки, в общем - почти на что угодно, но сорвалось, потому что
Рейган отказался в обмен на это прекратить разработку СОИ. Иначе говоря,
отказался увязать СОИ в один пакет с проблемой разоружений.
Выступление Горбачева произвело впечатление. И не только на меня: на
следующий день, сидя в очереди в поликлинике, я слушал громогласный рассказ
об этом выступлении одного известного в Троицке магазинного скандалиста.
Разъясняя своему несколько заторможенному товарищу, что такое СОИ, он
горячился: "А вот возьмут американцы, да как черканут по нам лучом из космоса
- и будь здоров, ничего не останется! Не веришь? Да ты почитай - об этом Лев
Толстой еще когда писал! Граф, понимаешь, а ты не веришь..." Эта сценка с
кашей из двух Толстых (оба - графы, и оба - Николаевичи) была так забавна,
что я даже описал весь эпизод в письме к Сахаровым. В последнем письме,
которое послал им в Горький: через неделю им звонил Горбачев, а еще через две
недели они уже были в Москве.
В январе 87-го, в первой декаде месяца, А.Д. дал интервью "Литературке": в
дальнейшем оно в газете так и не появилось, но поначалу публикация
планировалась и работа над согласованием текста шла вовсю (это интервью, а
также история его появления опубликованы в статье О. П. Мороза в сб. [3]).
По моей просьбе Елена Георгиевна. дала мне его почитать. Я прочел - и
ужаснулся: ответы на вопросы по поводу СОИ звучали так, будто Сахаров
собирается выдать нас американцам с головой! Написано было приблизительно
следующее: "Моя позиция по СОИ отличается как от американской, так и от
советской. Я не считаю, что СОИ будет столь эффективным средством
противоракетной обороны, каковые надежды возлагает на него американское
руководство. С другой стороны, считая проблему сокращения вооружений
приоритетной, я против принципа пакета, которого придерживается советская
сторона. Сначала надо сократить все, что можно, а по проблеме СОИ садиться за
стол переговоров отдельно. Более того: если сокращение вооружений пойдет
успешно, необходимость в СОИ отпадет сама собой".
Ничего себе! Будет СОИ эффективно или не будет - это, в конце концов, всего
лишь личное мнение Сахарова; американцы, к примеру, считают, что будет
эффективно, раз его затевают. Но остальное-то: значит, пока мы будем
разоружаться, они там в космосе будут себе все мастерить и уйдут далеко
вперед, мы их потом и при большом желании не догоним ("а они лучом как
черканут!"). Да и вообще, видно же, что мы полностью отдаемся на милость
другой стороны: имея на ходу программу СОИ, именно американцы будут решать,
успешно или неуспешно идет процесс разоружения; вполне могут решить, что нет,
недостаточно успешно...
Елена Георгиевна направила меня к А.Д: "Ему сейчас это и обсудить особенно не
с кем, пойди, поговори с ним". Трясясь от волнения, я изложил Андрею
Дмитриевичу все эти сомнения. Он выслушал меня, стал выяснять, что я знаю о
СОИ, а выяснив уровень знаний, стал объяснять, что СОИ ни в коем случае
нельзя рассматривать как наступательное оружие; что ни о каких лучах,
которыми можно "черкануть" по наземным объектам, не может быть и речи; что
даже по космическим объектам "черкануть" пока нечем - лазеры с ядерной
накачкой и для этого не годятся; что пока планируют размещать в космосе
пушки, стреляющие металлическими болванками. Что нельзя, конечно, исключить
вероятность появления каких-либо новых открытий, раздвигающих, так сказать,
горизонты возможного, но пока неизвестны даже физические принципы, лежащие в
их основе. А ведь такие открытия могут появиться в любой области знания, и
нас это как-то не волнует.
Для полноты картины обсудили ту точку зрения, что СОИ может явиться своего
рода локомотивом развития всей экономики- масса исследований и разработок,
необходимых для СОИ, приведет к созданию новых технологий. "Нет" - сказал
Сахаров- "СОИ - очень специфическая вещь и быть локомотивом всей экономики ни
в коем случае не может".
Вся тема была исчерпана минут за 15-20; под конец я стал убеждать А.Д. найти
для ответов в интервью такие формулировки, которые вот так же, как в
разговоре со мной, разъясняли бы суть дела: "Ведь о СОИ у всех такое же,
приблизительно, представление, как у меня. И если убедительных ответов не
найти, на Вас всех собак навешают". А.Д., потеряв интерес к исчерпанной теме,
механически взял со стола какой-то английский журнал и стал его проглядывать
- была у него такая способность, разговаривая - что-то пробегать глазами.
"Конечно, может это Вас не интересует", - возвысил я голос, имея в виду, что
не интересуют новые "навешанные собаки" - сколько их уже на него навешали.
"Нет, нет, - поспешно бросая журнальчик, испугался Сахаров, что обижает
собеседника своей невнимательностью, - очень интересует. Но видишь ли, я свою
точку зрения изложил совершенно точно. Всем всего не разъяснишь..." -
дальнейшей аргументации я не помню.
"Ну хорошо, а как по Вашему - почему Горбачев с Рейганом не смогли
договориться в Рейкъявике?" "Могу тебе сказать свое личное мнение по этому
поводу, основанное только на интуиции и больше ни на чем, - произнес А.Д. с
характерным сосредоточиванием выговаривая подготовительную фразу, когда не то
продумывалось что-то еще раз, не то слова поточнее подбирались, - потому, что
оба они не имели полномочий на что-либо соглашаться. Потому, что они могли
только посмотреть, как будет реагировать другая сторона на то или иное
предложение, так сказать - разведка..."
История на этом не кончается. Через полмесяца сидела у нас за столом большая
компания друзей, и я, под свежим еще впечатлением, всю историю пересказал (и
если сейчас в технических деталях где и проврался, то тогда был точнее). Один
из присутствующих - физик, доктор наук, хороший специалист, сам ракетными
делами никогда не занимавшийся, но с соседними тематиками профессионально
знакомый (и не хвастун - что для дальнейшего важно) - он и говорит: "Ну и
правильно, все, что Сахаров говорит - я все это знаю: и не наступательное
оружие, и подходов к решению еще не видно, и про болванки металлические - все
известно. А то, о чем наши шумят - это чистой воды пропаганда. Безусловно,
Сахаров прав".
Ладно. Проходит месяц, и вдруг я собственными ушами слышу, что наши
руководители отказываются от принципа пакета и начинают договариваться с
американцами о сокращении ракет какой-то дальности. Совершенно потрясенный
звоню Сахаровым, а Елена Георгиевна, довольным тоном: "Да, отказываются. А
что - я всегда говорила, что у меня очень умный муж, а вы все не верите..."
Так, что умный - это известно, это Бог с ним; в этом вопросе умных вон
сколько - достаточно быть хорошим специалистом в соседней области, ну, уровня
доктора наук хотя бы - и будешь все это правильно понимать. Но почему же на
всю эту рать умных нашелся только один, который вот что знал - то и говорил
вслух, не сообразуясь ни с политикой момента, ни с тем невыгодным
впечатлением, которое он на всех произведет?
Мне кажется, что Сахаров нередко говорил вещи, витавшие в воздухе, высказывал
мысли, общие для многих; что в первом еще своем "Меморандуме", что - в
"Памятной записке" Брежневу, что - протестуя против войны в Афганистане. Да и
с СОИ, и с "Декретом о власти" на Первом Съезде - то же самое.
Ну, положим, не боялся. Но не боялся - это то, что позволяло говорить. А что
- заставляло? Чувство ответственности?
Что есть ответственность? Человек обнаруживает нечто, осознает его важность
для всех и начинает это важное утверждать в жизни всеми доступными ему
средствами. Нужна, во-первых, добросовестность - чтобы на каждом шагу быть
уверенным в правильности своих суждений. А во-вторых - необходима особая
слитность между словом и делом, готовность "валютой поступков", тратой своих
сил и времени, подкрепить высказанные утверждения.
Такой валюты у Сахарова было сколько угодно. А слова о традициях
"добросовестного отношения к труду", в которых он был воспитан, встречаются
уже в первых абзацах любой его автобиографии [1,2].
Проект Конституции Союза Советских Республик Европы и Азии
А.Д. Сахаров
Автор этого незавершенного проекта - академик А. Д. Сахаров, член Конституционной комиссии, образованной первым Съездом народных депутатов СССР. Сахаров - один из физиков, ответственных за создание водородных бомб, - известен также своей активной политической деятельностью. |
1. Союз Советских Республик Европы и Азии (сокращенно - Европейско- Азиатский
Союз. Советский Союз) - добровольное объединение суверенных республик Европы
и Азии.
2. Цель народа Союза Советских Республик Европы и Азии и его органов власти -
счастливая, полная смысла жизнь, свобода материальная и духовная,
благосостояние, мир и безопасность для граждан страны, для всех людей на
Земле независимо от их расы, национальности, пола, возраста и социального
положения.
3. Европейско-Азиатский Союз опирается в своем развитии на нравственные и
культурные традиции Европы и Азии и всего человечества, всех рас и народов.
4. Союз в лице его органов власти и граждан стремится к сохранению мира во
всем мире, к сохранению среды обитания, к сохранению внешних и внут- ренних
условий существования человечества и жизни на Земле в целом, к гармонизации
экономического, социального и .политического развития во всем мире.
Глобальные цели выживания человечества имеют приоритет перед любыми
региональными, государственными, национальными, классовыми, партийными,
групповыми и личными целями.
В долгосрочной перспективе Союз в лице органов власти и граждан стремится к
встречному плюралистическому сближению (конвергенции) социалистической и
капиталистической систем как к единственному кардинальному решению глобальных
и внутренних проблем. Политическим выражением конвергенции в перспективе
должно быть создание Мирового правительства.
5. Все люди имеют право на жизнь, свободу и счастье. Целью и обязан- ностью
граждан и государства является обеспечение социальных, экономических и
гражданских прав личности. Осуществление .прав личности не должно
противоречить правам других людей, интересам общества в целом. Граждане и
учреждения обязаны действовать в соответствии с законами Союза и республик и
принципами Всеобщей декларации прав человека ООН.
Международные законы и соглашения, подписанные СССР и Союзом, в том числе
Пакты о правах человека ООН и Конституции Союза, имеют на территории Союза
прямое действие и приоритет перед законами Союза и республик.
6. Конституция Союза гарантирует гражданские права человека -
· свободу убеждений,
· свободу слова и информационного обмена,
· свободу религии,
· свободу ассоциаций, митингов и демонстраций,
· свободу эмиграции и возвращения в свою страну,
· свободу поездок за рубеж,
· свободу передвижения, выбора места проживания, работы и учебы в
пределах страны,
· неприкосновенность жилища,
· свободу от произвольного ареста и не обоснованной медицинской
необходимостью психиатрической госпитализации.
Никто не может быть подвергнут уголовному наказанию за действия, связанные с
убеждениями, если в них нет призывов к насилию, иного ущемления прав других
людей или государственной измены.
7. В основе политической, культурной и идеологической жизни общества лежат
принципы плюрализма и терпимости.
8. Никто не может быть подвергнут пыткам и жестокому обращению. На территории
Союза в мирное время полностью запрещена смертная казнь.
9. Принцип презумпции невиновности является основополагающим при судебном
рассмотрении любых обвинений каждого гражданина. Никто не может быть лишен
какого-либо звания и членства в какой-либо организации или публично обвинен в
совершении преступления до вступления в законную силу приговора суда.
10. На территории Союза запрещена какая-либо дискриминация в вопросах работы,
оплаты труда и трудоустройства, поступления в учебные заведения и получения
образования по признакам национальности, религиозных и политических
убеждений, наличия в прошлом судимости, при условии ее снятия, а также (при
отсутствии прямых противопоказаний) по признакам пола, воз- раста и состояния
здоровья.
11. На территории Союза запрещена дискриминация в вопросах предостав- ления
жилья, медицинской помощи и в других социальных вопросах по при- знакам пола,
национальности, религиозных и политических убеждений, воз- раста и состояния
здоровья, наличия в прошлом судимости.
12. Никто не должен жить в нищете. Пенсии по старости для лиц, достигших
