Старость в реальной жизни - это зачастую такой период, когда необходима помощь и поддержка, чтобы выжить. Такова основная дилемма. Чувство собственного достоинства, независимость и помощь, мешающая осуществлению этих чувств, приходят к трагическому противоречию. Возможно, в конце концов, придется отказаться от своей независимости, самостоятельности, ведь продление жизни - достаточная награда за такой отказ [34, с. 184].
Есть еще другой аспект одиночества, жертвой которого становятся чаще мужчины, чем женщины. Это одиночество, наступающее в результате склада интеллектуальной активности, наряду со снижением физической. Женщины не только живут дольше, чем мужчины, но и в целом меньше поддаются воздействию старения. Пожилым женщинам, как правило, легче удается уйти с головой в хозяйство, чем мужчинам: «трудолюбивой пчелке некогда печалиться». Большинство пожилых женщин, способны окунуться в мелочи домашнего хозяйства чаще, чем большинство пожилых мужчин. С уходом на пенсию количество дел у мужчин уменьшается, зато количество дел у его жены заметно увеличивается. В то время как мужчина пенсионер теряет свою роль «добытчика» средств существования, женщина никогда не расстается с ролью домашней хозяйки. С уходом на пенсию мужа женщина сокращает денежные расходы на ведение домашнего хозяйства, ее здоровье ухудшается и снижается жизненная энергия [34, с. 184].
Бремя забот, ложащееся на плечи пожилых женщин, усиливается по мере традиционной возрастной дифференциации между супругами. Кроме забот о своем здоровье многие пожилые женщины принимают на себя заботу и о здоровье своего мужа, и даже в еще большей степени по мере старения. Женщина возвращается «назад, к роли матери», теперь уже по отношению к мужу. Теперь, в ее обязанности входят следить за тем, чтобы он вовремя посещал врача, следить за его диетой, лечением и корректировать его деятельность. Поэтому брак более выгоден для старых мужчин, чем для женщин.
И так, женщины меньше подвержены одиночеству, так как у них в среднем больше социальных ролей, чем у мужчин [45, с. 237].
По проведенным исследованиям овдовевшие мужчины более одиноки, чем мужчины, состоящие в браке, а среди женщин, состоящих в браке и овдовевших, не обнаружено существенного различия в ощущении одиночества. Мужчины и женщины, состоящие в браке, менее подвержены чувству одиночества, чем люди, живущие одни; но опять, же такое влияние больше испытывали мужчины, чем женщины. Одинокие мужчины принадлежали к группе наиболее страдающих от одиночества людей; мужчины, состоящие в барке, относились наименее подверженных чувству одиночества людей, женщины, состоящие в браке, а также живущие одни, занимали промежуточное положение между первыми двумя группами. Такие данные частично объясняются различием в организации свободного времени у мужчин и женщин пожилого возраста. Результаты показали, что две третьи одиноких мужчин, занимаются делами, связанными с уединением, тогда как свыше две трети одиноки женщин посвящают свободное время различного рода социальной деятельности.
Проведенные исследования социологов показали, что большинство пожилых людей (56%) проживают вместе с детьми, причем в 45% таких семей есть внуки, 59% пенсионеров имеют супруга (супругу). Одинокие составляют 13%. Если среди опрошенных пенсионеров чувство одиночества как факт отмечают 23%, то для одиноких этот показатель - 38% [24, с. 23].
При оказании помощи одиноким необходимо учитывать многообразие факторов, приводящих к одиночеству. Дружеские связи, социальное окружение и индивидуальная деятельность представляют собой альтернативу медицинскому вмешательству для оказания помощи одиноким. Помощь одиноким людям иногда должна состоять в том, чтобы изменить ситуацию, а не личность.
В решении проблемы одиночества важное значение приобретают системы социальной реабилитации и социальной помощи престарелым. Социальная реабилитация представляет собой комплекс социально экономических, медицинских, юридических, профессиональных и других мер, направленных на обеспечение необходимых условий и возвращение этой группы населения к достойной жизни в обществе.
В целом по России около полутора миллионов граждан старших возрастов нуждаются в постоянной посторонней помощи. По данным выборочных обследований, одинокие граждане и одинокие супружеские пары, в которых оба являются престарелыми могут нуждаться в социальном обслуживании составляют до 69%. Изучение нуждаемости обследованных нетрудоспособных граждан в различных видах помощи свидетельствует о том, что более 78% из них нуждаются в медико-социальной помощи, около 80% - в услугах социально-бытового назначения [24, с. 24].
Таким образом, тенденции к прогрессирующему нарастанию одиночества в пожилом и старческом возрасте в настоящее время и в будущем обостряют эту проблему, делают важным углубленное ее исследование силами не только медиков, но и социологов, демографов, экономистов, психологов.
1.3 Особенности процесса социальной адаптации пожилого человека на современном этапе
Социальная адаптация с точки зрения Р.С. Яцемирской, И.Г. Беленькой [52, с. 6] - (от лат. аdaptio - приспособление) - это активное приспособление человека к условиям социальной среды путем усвоения и принятия целей, ценностей, норм и стилей поведения, принятых в обществе.
О.В. Краснова считает, что социальная адаптация - это приспособление личности или социальной группы к общественной среде, в ходе, которого согласовываются требования и ожидания участвующих в нем субъектов [34, с. 184].
Анализ общих закономерностей социальной адаптации пожилых людей требует строгого определения этого понятия и соотнесения его с близким понятием социализации. Большинство отечественных психологов сходится во мнении, что социализация (от лат. socialis -- общественный) -- более обширный процесс, чем адаптация. Социальную адаптацию признают одним из механизмов социализации. Во-первых, она позволяет «личности (группе) активно включиться в структурные различные элементы социальной среды путем стандартизации повторяющихся ситуаций, что дает возможность личности (группе) успешно функционировать в условиях динамичного социального окружения». Во-вторых, она дает индивиду возможность принимать социальные роли в процессе адаптации. Социализацию и социальную адаптацию рассматривают как процессы близкие, взаимозависимые, взаимообусловленные, но не тождественные [36, с. 18].
В то же время не возникает ни малейших сомнений в том, что проблема социализации пожилых людей не только существует, но и более значима для этого возрастного периода по сравнению с предыдущим. Успешная социализация пожилых людей -- одно из основных условий поддержания высокого качества их жизни. Психологическая составляющая стиля жизни является одной из наиболее острых и на сегодняшний день мало исследованных проблем, связанных с пожилыми людьми. Достаточно много говорится об экономических и медицинских проблемах, с которыми сталкиваются люди позднего возраста. Но уровень медицинского обслуживания и материального обеспечения не соотносится прямо с уровнем психологического комфорта и оптимальным для человека стилем жизни. Это доказывается и тем, что вопросы, связанные с психологическим состоянием и социально-психологической адаптацией пожилых, в первую очередь начали исследоваться в наиболее развитых и экономически благополучных странах, где пенсионное обеспечение и медицинское обслуживание пожилых людей находятся на достаточно высоком уровне. Сложность состоит в том, что, если экономические и медицинские вопросы могут решаться централизованно и стандартно для всех людей определенной возрастной группы, то проблемы психологические должны решаться индивидуально, на основе личностных качеств пожилого человека и социальной ситуации [29, с. 176].
Опросы, проводимые учеными, социологами и чиновниками, отвечающими за работу с пожилыми людьми, показали, что среди наиболее важных проблем, связанных с повышением уровня собственной жизни, пожилые люди отмечают одиночество, состояние здоровья и экономические проблемы. Таким образом, несмотря на актуальность качества медицинского обслуживания, и доходов, практически всех пожилых людей мучают психологические проблемы: нарушение привычного образа жизни, отсутствие внимания со стороны общества и близких, одиночество [24, с. 24].
Говоря о социальной адаптации применительно к пожилым людям, М.Д. Александрова дает следующее определение: «Под социальной адаптацией понимается то, как старые люди, получившие новые качества в силу возраста, приспосабливаются к обществу, и как общество приспосабливает старых людей к себе. Некоторые авторы (М.Д., Александрова, Н.В. Панина) называют старость «возрастом плохой адаптации», которая происходит вследствие различных соматических и психических изменений личности, а также в связи с переменами в семейной жизни и окружающей обстановке» изучая проблемы адаптации пожилых людей к статусу пенсионера при помощи личностно-ролевого подхода, предположила, что социальная адаптация пожилых заключается во вхождении в круг ролей, соответствующих статусу пенсионера [18, с. 203].
Повседневная, рутинная жизнь пожилых, как правило, не является исполнением какой-либо роли, а неструктурированные ситуации поздней жизни вызывают депрессии и тревогу, так как пожилые чувствуют вакуум социальных ожиданий и недостаток норм для них. Вполне справедливо пожилой возраст называют стадией систематических социальных потерь и отсутствия приобретений. «Главные жизненные задачи выполнены, ответственность уменьшается, зависимость возрастает. Эти потери связаны с болезнями и физическим недомоганием. Эти потери и их корреляты зависимости, изоляции и деморализации прогрессивно увеличиваются в поздней жизни». Они ясно показывают пожилому человеку понижение участия в социальной жизни и увеличение его маргинальности.
Сказанное подтверждается эмпирическими исследованиями. Так, П. Адельманн сравнила число проигрываемых одновременно пожилыми женщинами социальных ролей, их удовлетворенность жизнью и самооценку. Она обнаружила, что женщины, играющие две социальные роли одновременно, демонстрировали более высокую самооценку и более низкий уровень депрессии, чем женщины, играющие только одну роль [30, с. 140].
Другим фактором, определяющим социальную адаптацию, являются ценностные нормы, эталоны, традиции общества в целом и пожилых людей в нем, так как адаптация не может быть исследована вне связи с функционированием общественных отношений в целом, вне объективных социальных процессов. С точки зрения В.С. Агеева, «успешность адаптации в новых условиях прямо связана с успешностью (скоростью, объемом, «точностью») овладения стереотипами новой группы». При этом процессы групповой идентификации и усвоение групповых стереотипов идут параллельно и обуславливают один другой, т.е. стереотипы начинают усваиваться в том случае, если человек идентифицирует себя с группой, в полной мере осознает себя ее членом [45, с. 345].
Успешность адаптации зависит от степеней статусной и ролевой определенности, которые прямо пропорциональны уровню социальной идентичности, т.е. степени отождествления себя человечком с определенными культурной, национальной, социальной и возрастной группами. В массовом сознании роль пенсионера, вдовца, просто пожилого человека -- очень неясная, и в обществе отсутствуют соответствующие ролевые ожидания. Потеря ролей и, как следствие этого, ролевая неопределенность деморализуют пожилых. Это лишает их социальной идентичности, часто оказывает негативное влияние на психологическую стабильность.
Поскольку целевой функцией процесса социальной адаптации служит самосохранение «общества-семьи-личности» в их взаимосвязи и развитии, адаптация пожилых людей представляется сложным образованием, состоит из многих составляющих и ее критериями являются:
- на уровне общества -- степень сближения ценностных ориентации различных половозрастных групп общества и степень совпадения авто- и гетеростереотипов пожилых;
- на уровне группы -- степень ролевой адаптации, степень позитивности социальной идентичности, степень инкорпоризации (замыкания пожилых на своем непосредственном окружении);
- на уровне личности -- приспособление к самому процессу старения и степень позитивности личностной идентичности [53, с. 141].
Исследования процесса психологической адаптации пожилых людей проводились в русле не только социальной психологии, но и в отечественной геронтологии. Например, в адаптационно-регуляторной теории старения, разработанной В.В. Фролькисом, раскрыты положения о том, что одновременно с процессами возрастной деструкции и дезорганизации в старости происходит развитие и укрепление адаптационно-регулятивных процессов, направленных на выживание, повышение жизнеспособности, увеличение продолжительности жизни. Применительно к психическому старению, отмечает Н.Ф. Шахматов, это выражается в формировании в старости новой активной жизненной позиции, отражающей переоценку прошлых ценностей, пересмотр прошлых установок, выработку определенного отношения к собственному старению. При благоприятных формах психического старения образ жизни полностью приспособлен к изменившимся в старости внешним и внутренним условиям. В случае неблагоприятного, болезненного психического старения вопросы адаптации пожилых людей становятся клиническими проблемами [44, с. 127].
Лишь небольшое число пожилых людей минует негативную фазу кризиса пожилого возраста. Большинству из них необходима внимательная и квалифицированная помощь специалистов, близких людей и общества в целом. В нашей стране использовать общественное мнение для организации помощи людям позднего возраста легче, чем во многих странах Западной Европы. Это объясняется тем, что в нашем обществе существуют достаточно устойчивые положительные стереотипы пожилых людей, в которых позитивно оцениваются их опыт, знания и умение выстоять в сложных житейских ситуациях. Значит, у пожилых людей, возможно, сформировать установку на их значимость для молодых, на помощь им, а у молодых -- на принятие этой помощи, причем не столько в домашнем хозяйстве, сколько в профессиональной и социальной деятельности [46, с. 67].
Необходимость найти адекватную сферу применения активности пожилых людей связана и с тем, что пик социальной активности пожилых совпадает с предпенсионным периодом (у мужчин в возрасте 56 -- 60 лет, у женщин от 50 до 55 лет). По мнению В.В. Пациорковского [36, с. 18], это связано с усилением напряжения, возникающего в связи с неизбежным освобождением от занятости. Однако можно предположить, что причина заключается в особенностях протекания возрастного кризиса, в процессе самосознания личности, в результате которого и возникает переоценка целей, ценностей, интересов и потребностей. С выходом на пенсию у пожилого человека меняется число социальных групп, с которыми он взаимодействует, что влечет за собой качественную трансформацию в осознании себя. Так, члены семьи ожидают, что после выхода на пенсию пожилой человек станет больше внимания уделять домашним заботам, но вышедший на пенсию человек не только не ориентирован на домашнее хозяйство, но и дает низкую оценку такому способу времяпрепровождения. В.Д. Шапиро на основе проведенных исследований также отмечает, что наиболее часто из негативных последствий прекращения работы отмечается увеличение нагрузки по дому и при этом ощущения своей бесполезности. Домашняя работа не рассматривается пожилыми людьми как общественно полезная. Совместная деятельность, имеющая общественную значимость, восстанавливает автономию и независимость пожилого человека, компенсирует ему уменьшение личностного социального потенциала, поэтому в периоды, предшествующие старости, пожилые тяготеют к активной социальной жизни. Анциферова Л. И., отмечает, что пожилые люди хотят и могут быть полезны обществу. Пожилые консервативны, догматичны в том случае, если они не заняты трудовой деятельностью, особенно связанной с творчеством [41, с. 142].
Поэтому более молодые члены общества часто отказываются следовать советам пожилых, тем более не всегда понимают их переживания. Поиски выхода из этого круга вызывают у пожилых людей стремление общаться со сверстниками. Обращает на себя внимание именно актуальность контактов со сверстниками, а не с членами своей семьи. При этом помощь и понимание многие пожилые люди стремятся найти тоже у сверстников, а не у родных. Это связано и с экономическим положением молодых, которые часто не могут взять на себя полностью содержание престарелых родителей, а также с тем, что, как и в подростковом возрасте, другое поколение плохо понимает их.
Таким образом, преодолеть возникающие проблемы, найти способ адекватной социально-психологической адаптации к той ситуации, в которой они находятся, пожилые люди могут скорее в общении со сверстниками, которые сталкиваются с теми же проблемами, имеют примерно такие же жизненный опыт и стереотипы восприятия. При этом, безусловно, необходимо учитывать тот факт, что группа пожилых людей неоднородна по социальному составу, жизненному опыту, стереотипам и оценочным эталонам, а потому общение необходимо налаживать среди людей со сходным социальным статусом, общими ценностными ориентациями и установками [34, с. 185].
Расширение и углубление общения становится непременным условием социализации в этом возрасте. Сложность формирования новых личностных контактов связана с тем, что многие пожилые люди испытывают коммуникативные трудности. Фундаментальные исследования показывают, что в большинстве случаев пожилые люди страдают от нарушений в сфере коммуникации и от конфликтов, относящихся к этой области. Две трети пожилых, обратившихся за помощью в психиатрическую амбулаторию института, говорили о проблемах контактов.
К.А. Страшникова с соавторами отмечает [25, с. 56], что при внешней контактности пожилые люди далеко не всегда психологически готовы завязывать новые знакомства, не всегда и не у всех есть прямая потребность в контактах. Многие из них приспособились к одиночеству, удовлетворяясь поверхностными формами общения. Авторы отмечают специфику взаимодействия пожилых людей между собой. Так, они стремятся избежать разочарования в знакомствах, подмечая мельчайшие детали поведения других, которые часто не соответствуют их идеализированному эталону. Пожилые люди боятся быть непонятыми, страшатся разочарований и эмоциональных потрясений, они предполагают неудачи в общении, а в результате избегают его, хотя и страдают от его недостатка.
Непонятная многим молодым людям политическая активность пожилых, их участие в митингах и демонстрациях часто объясняются стремлением к общению, иногда неосознанным. Не у всех пожилых людей за этой митинговой агрессией стоит осознанный выбор социальной позиции, скорее это ностальгия по молодости и стремление к стереотипному поведению. Возможность наладить контакты со сверстниками в других, более социально приемлемых формах, существенно снизила бы эту социально небезопасную активность, которую часто используют определенные группы в своих политических интересах. Нахождение оптимальных путей коррекционной работы с этой группой пожилых людей является важной задачей не только для психологов и геронтологов, но и для социологов и политиков [25, с. 59].
Исследования показывают, что существует несколько способов компенсации того эмоционального напряжения, в котором находятся пожилые люди, повышения уровня их социально-психологической адаптации. Это общение с природой, увлечение искусством (как в плане творчества, так и в плане восприятия), появление новой значимой деятельности, новых интересов, перспективы (это особенно важно для людей старше 70 лет) [22, с. 198].
Эмпирические данные свидетельствуют о том, что общение с природой, домашними животными (кошками, собаками и другими), уход за комнатными цветами, садом и огородом существенно снижают уровень напряженности, компенсируют недостаток общения пожилого человека. У людей, много времени проводящих на природе, менее выражен страх одиночества, ниже уровень агрессии и практически не наблюдается депрессивное состояние.
Не менее значимое воздействие оказывает и увлечение искусством. Пожилые люди, которые часто ходят в театр, консерваторию, посещают музеи и выставочные залы, психически намного устойчивей и в меньшей степени подвержены депрессиям, чем их сверстники, которые равнодушны к искусству. Можно предположить, что эти интересы, входя в структуру личности, образуют устойчивую мотивацию, которая не изменяется с кризисом и не подвержена динамике в зависимости от статуса, круга общения и других возрастных факторов. Такое поведение становится тем стилем жизни, который придает устойчивость адаптационному процессу в целом [29, с. 332].
Для психологической адаптации людей пожилого и старого возраста очень важна временная перспектива. Эмпирически установлено, что с возрастом стремление к будущему уменьшается, но если деятельность личности ограничивается только решением задач сегодняшнего дня, то ее психологическая организация обедняется, так как по своим творческим возможностям человек может решать более сложные проблемы. Прогрессивное развитие личности, как способ существования, обеспечивается проявлением активности в разрешении противоречий между изменяющимися условиями бытия и реальными возможностями удовлетворения потребностей и интересов. Поэтому, хотя пожилым людям более свойственна ориентация на прошлое, при планировании определенной деятельности возможна и ориентация на будущее. При этом длительная перспектива, как правило, не имеет такого эффекта, как краткосрочная, примерно от полугода до полутора лет. Такая перспектива позволяет человеку строить определенные планы, снимает депрессию и страх смерти, помогает преодолеть болезни, так как дает уверенность в завтрашнем дне и открывает в нем реальные для достижения даже старыми людьми цели [24, с. 23].
Рассмотренные нами проблемы социально-психологической адаптации и социализации пожилых людей показывают, что в их решении много противоречивых позиций, что связано с наличием многочисленных и разнообразных концепций личности и ее генезиса. Некоторые факторы, влияющие на психологическую устойчивость и активность пожилых людей, описаны нами выше. Однако нужно признать, что для того чтобы интерпретировать поздний период жизни человека как период развития личности, необходимо проводить целенаправленные исследования особенностей самоидентификации, анализ «образа Я» и степени его цельности, адекватности и осознанности у людей пожилого возраста, изменения типа активности пожилой личности. Исследование роли творчества, разных стилей жизни, общения в процессе социализации, влияния этих факторов на степень фрустрированности и психического напряжения в пожилом возрасте, совместно с анализом степени влияния социальных изменений на целостность личности, поможет решению этой проблемы [45, с. 7].
Кроме того, правомерно ставить вопрос о широком научном обосновании и практическом внедрении идеи постоянного (непрерывного) образования применительно к пожилым людям. Знание основных закономерностей будет способствовать социально-психологической адаптации людей в позднем периоде жизни, поможет организовать с ними профилактическую и коррекционную работу, которая даст эффективные результаты [44, с. 230].
Таким образом, те психологические изменения, которые происходят в процессе старения, ставят в качестве первоочередной задачи исследование их динамики и особенностей социального поведения пожилых. Поскольку одним из ведущих механизмов, обеспечивающих целостность личности и предсказуемость ее деятельности, является социальная адаптация, эта проблема выходит в центр исследовательских интересов.
Подводя итоги в первой главе нашей работы, отметим следующее.
Старение населения России как социально-демографический процесс, совпавший с процессами реформирования общества, не является следствием увеличения продолжительности жизни и происходит одновременно с возрастанием общей смертности населения, сопровождается ростом зависимости пожилых людей от экономически и социально активного населения. В условиях переходного этапа социального и экономического развития проблемы пожилых людей решаются не всегда последовательно. Экономикой и социальной сферой пока не в полной мере обеспечиваются условия для достойной жизни всем пожилым людям. Отмечаются значительные региональные различия положения пожилых людей.
Изменения, связанные с процессами модернизации устройства общества, влияют на положение и социальное самочувствие пожилых людей, которым трудно адаптироваться в динамично меняющихся экономических и социально-культурных условиях. Для этого им требуется помощь, учитывающая значительную, дифференциацию, сложность их проблем, многообразие потребностей и запросов.
Наступление пожилого возраста является для отдельного человека источником социального риска, проблемы пожилых людей имеют объективные основания, носят долговременный характер и требуют постоянного внимания, изыскания дополнительных материальных, кадровых и других ресурсов в новых для современной России рамках специальной государственной социальной политики в отношении пожилых людей.
Глава 2. Изучение социальной адаптации одиноких пожилых мужчин (на примере МУ «комплексный центр социального обслуживания населения» Шекснинского района)
2.1 Организация и проведение исследования
Задачи практической части исследования: диагностика состояния одиноких пожилых мужчин обслуживаемых КЦСОН надомного обслуживания п. Шексна, разработка социальной программы по снижению уровня одиночества как одной из основных проблем социальной адаптации.
Этапы исследования:
1. Сбор информации об одиноко проживающих пожилых мужчинах, находящихся на надомном обслуживании п. Шексна - 5 человек (см. Приложение 1).
2. Провести комплексную диагностику состояния одиноких пожилых мужчин.
3. С учетом анализа полученных данных при диагностике разработать комплексную программу «Одинокий пожилой мужчина» по преодолению чувства одиночества у пожилых мужчин и тем самым способствующую социальной адаптации к существующим условиям включения в жизнь общества (социальную интеграцию) (Приложение 6).
4. После реализации программы провести повторную диагностику уровня одиночества по методике Д. Рассела и М. Фергюсона «Субъективное ощущение одиночества».
Эмпирические методы исследования:
- Методика диагностики уровня субъективного ощущения одиночества Д.Рассела И М. Фергюсона (см. Приложение 2);
- Тест «Самооценки личной тревожности» (разработан Ч.Д. Спилбергером (США)) и адаптирован Ю.Л. Ханиным (см. Приложение 3);
- Тест «Степени напряженности» (Н.А. Литвинцев) (см. Приложение 4);
- Шкала депрессии. Тест адаптирован Т.И. Балашовой (см. Приложение 5);
База исследования: МУ «Комплексный центр социального обслуживания населения» Шекснинского района (см. Приложение 7).
Выборка: выборку составляют одинокие пожилые мужчины, 5 человек, возраст 60-80 лет (см. Приложение 1).
2.2 Анализ результатов исследования
На первом этапе исследования мы осуществили сбор информации об одиноко проживающих пожилых мужчинах, находящихся на надомном обслуживании п. Шексна.
Основным критерием отбора респондентов было:
1) Фактор одиночества;
2) Пол - мужчины;
3) Возраст - 60-80 лет.
В ходе работы были отобраны пять человек для проведения дальнейшего исследования (см. Приложение 1).
Второй этап исследования:
Далее мы проводили диагностику по методике уровня субъективного ощущения одиночества, разработанную Д.Расселом с сотрудниками. Она включает десять позитивно и десять негативно сформулированных пунктов.
При данной диагностике мы преследовали следующую цель: выявить степень выраженности состояния одиночества у пожилых мужчин.
В ходе исследования были получены следующие данные, средний балл всех участников опроса составляет 30 баллов.
Что у 40% респондентов - выявлен средний уровень одиночества. У 60% респондентов - выявлен высокий уровень одиночества (см. Рис. 2.1.).
Рис. 2.1. Субъективное ощущение одиночества
С точки зрения пожилых одной из основных причин их одиночества, как видно из ответов, является недостаток общения. Утверждение «Мне не с кем поговорить» отметили 60% респондентов, а утверждение «Мне не хватает общения» - 40%. Еще одной из сильных причин одиночества пожилых является чувство изолированности, отверженности.
Следующим шагом нашего исследования было проведение теста «Степени напряженности» (Н.А. Литвинцева). Целью, которого была оценка уровня нервно-эмоциональной напряженности. Респондентам предлагалось ответить «да» или «нет», изучив перечень событий, которые могли произойти в вашей жизни за последние полгода (см. Приложение 4).
Результаты исследования показали следующие результаты:
Сильная степень напряженности выявлена у 60% респондентов, средняя у 20% и слабая у 20% тестируемых (см. Рис. 2.2.). Основными причинами такого высокого уровня напряженности явились: смерть близких друзей; уход из семьи детей или родственников; болезнь; перемена места жительства; рождение внуков и т.д.
Рис. 2.2. Степень напряженности
После проведения данной методики нам стало видно, что у респондентов с высоким уровнем одиночества выявлена и высокая степень напряженности, т.е. можно предположить, что уровень одиночества напрямую связан со степенью напряженности.
После этого мы решили провести тест «Самооценки личной тревожности», разработанный Ч.Д. Спилбергером (США) и адаптирован Ю.Л. Ханиным (см. Приложение 3). Данный тест предназначен для самооценки уровня личной тревожности. Она характеризует устойчивую склонность воспринимать большой круг ситуаций как угрожающие, реагировать на такие ситуации состоянием тревоги.
Результаты данного теста показали наличие высокой тревожности у пожилых (60% тестируемых). В 40% случаях - умеренная тревожность (см. Рис. 2.3.).
Рис. 2.3. Самооценка личной тревожности
Респонденты с высокой тревожностью характеризуются: понижением внимания к мотивам деятельности и ослаблением чувства ответственности. Склонность к появлению состояния тревоги у человека в ситуациях оценки его компетентности. Следует снизить субъективную значимость ситуации и задач и перенести акцент на осмысление деятельности и формирование чувства уверенности в успехе.
Респонденты с умеренной тревожностью: снижением внимания к мотивам деятельности и чувства ответственности.
И снова после проведения данной методики мы можем проследить взаимосвязь с уровнем одиночества пожилых людей. Высокий уровень одиночества характерен высокой тревожности у респондентов.
Заключительной методикой диагностики пожилых людей стала «Шкала депрессии». Опросник разработан для дифференциальной диагностики депрессивных состояний и состояний, близких к депрессии. Тест адаптирован Т.И. Балашовой (см. Приложение 5).
В ходе исследования нами были получены следующие результаты. В 40% случаях у респондентов наблюдается состояние легкой депрессии ситуативного или невротического генеза. В 60% тестируемых - состояние без депрессии (см. Рис. 2.4.).
Рис. 2.4. Шкала депрессии
Выводы:
Результаты первичного обследования представлены в таблице 2.1. и говорят следующее:
Таблица 2.1.
Сводная таблица результатов обследования
Уровень одиночества | ФИО респондента | Самооценка личной тревожности | Степень напряженности | Шкала депрессии | |
Высокий | Высокая тревожность | Высокая степень | Без депрессии | ||
Высокая тревожность | Сильная степень | Состояние легкой депрессии ситуативного или невротического генеза | |||
Высокая тревожность | Высокая степень | Состояние легкой депрессии ситуативного или невротического генеза | |||
Средний | Умеренная тревожность | Средняя степень | Без депрессии Страницы: 1, 2 |
