Хотелось бы сделать отдельный акцент на понимании женщин и их сексуальности. Понимание женской красоты отражалась во всех культурах на протяжении всей истории. Но что представляет собой женский идеал сегодня?
Каждый человек посылает определенные сигналы, либо намёки, и они могут сделать его желанным в глазах потенциального партнера. Это особые послания, передаваемые и принимаемые, которые сообщают человеку, насколько другой человек соответствует желаниям. Мужчины оценивают привлекательность на биологическом уровне. Женщина должна продемонстрировать черты, которые дают мужчине понять, что с ее помощью он сможет успешно передать свои гены следующему поколению. Женщина же считает привлекательным такого мужчину, который сможет обеспечить ей пищу и безопасность в семейной жизни. Это объясняет почему женщин так часто влечет к более взрослым мужчинам.
У обоих полов реакции на подобную первобытную привлекательность закодированы в мозгу. Красота и сексуальная привлекательность - это, по - сути, одно и то же. Слово «красивый» изначально означало «сексуально стимулирующий». В результате революции наш мозг стал считать красоту признаком здоровья и отсутствия болезней, а первопричиной целью красоты стало привлекать партнеров в целях продолжения рода.
Идеалом красоты в ХХ веке считались женщины худенькие, с болезненным румянцем на щеках, излучавшие атмосферу женственности и хрупкости.
Сегодня красавицами считаются те, кто здоров и молод. Конкурсы красоты созданы специально для формирования буквально стиля желанности, отражающего женское здоровье.
Почти каждое исследование привлекательности, проведенное за последние 60 лет, дает точно такие же результаты, что и предыдущие. Художники, поэты и писатели на протяжении последних шести тысяч лет твердят человечеству одно и то же: женская внешность и тело гораздо более привлекательны для мужчин, чем ее интеллект и другие качества.
Причем эта ситуация сохраняется в ХХI веке. Мужчина двадцать первого века хочет от женщины точно того же, чего хотели его первобытные предки. Женское тело на протяжении веков развивалось как портативная сексуальная сигнальная система, целью которой было только одно - привлечь мужское внимание. Идеальный образ жены в современной семье вбирает в себя такие характеристики и качества, как: спортивная фигура, создание уюта, доброта, должна быть ласковой и любящей, отзывчивой, понимающей, верной, умной, весёлой, общительной, «с чувством прекрасного») и т. д.
В идеальном образе жены присутствуют, как социальные, так и биологические (в частности физиологические), природные характеристики, но превалируют всё-таки вторые. Биологические, заложенные природой, характеристики являются решающими, важнейшими качествами идеального образа жены. Они детерминировали, возникшие на их основе в процессе исторического развития и эволюции общества, социальные аспекты. Они стали своего рода мощным фундаментом, на основе которого вырос современный образ женщины в рамках социальных ролей и взаимодействий.
3.1 Понятие гендер. История возникновения в России
Термин «гендер» впервые был введен в научный оборот на Западе в конце 60-х годов для анализа социальных отношений и преодоления наивных суждений о том, что биологические различия являются определяющими для поведения и социальных ролей мужчин и женщин в обществе. Развитие гендерной теории и результаты исследований, основанных на гендерном подходе, постепенно привели к осознанию того, что рассматривать любую социальную проблему (в сфере истории или культуры, политики или экономики, психологии или социологии) без учета гендерной составляющей, неполно и односторонне.
Принято считать, что гендерные исследования начали развиваться в России в конце 80-х - начале 90-х годов, когда стали возникать первые феминистские группы и независимые женские организации, а в журналах появились первые публикации и переводы статей по гендерной проблематике. Опубликованная в 1989 году в журнале «Коммунист» статья А. Посадской, Н. Римашевской и Н. Захаровой «Как мы решали женский вопрос» стала своего рода программным документом начальной стадии нового направления в науке и общественном женском движении, которое позже, в 1994 году, с легкой руки английских издателей книги «Women in Russia», было названо «Новой эрой феминизма в России».
У историков принято датировать исторические события по упоминанию о них в письменных источниках. Если посмотреть на историю возникновения и развития гендерных исследований в России (бывшем СССР) с этих позиций, то «отсчет времени» следует начать с 1990 года, когда в рамках Академии наук, в Институте социально-экономических проблем народонаселения была создана лаборатория, в официальном названии которой впервые был использован термин «гендер». Позднее это научное подразделение стало более известно как Московский центр гендерных исследований (МЦГИ).
В последнее время гендер рассматривают как целый комплекс понятий. И то, что гендер не имеет окончательного определения это не проблема а, скорее, особенность самого понятия предполагающее дальнейшие исследование. Само слово не имеет в русском языке перевода, а его написание и произношение скалькировано с английского: «gender -пол».
Изучением понятия гендера занимается отрасль социологии и антропологии, изучающая закономерности дифференциации мужских и женских ролей и статусов разделения труда между полами, их культурные символы и социально-психологические стереотипы, а также их влияние на различные аспекты социального поведения.
Гендер - одно из основных понятий современной социологии, которое обозначает ролевые социальные ожидания представителей разного пола друг от друга. Гендер в отличие от понятия пола касается не сугубо физиологических свойств, по которым отличаются мужчины и женщины, а социально сформированных черт, присущих «женственности»(feminity) и «мужественности»(masculinity).
В социологическом энциклопедическом словаре «пол» имеет два значения.
Гендер - совокупность морфологических и физиологических особенностей.
Гендер - комплекс сомантических, репродуктивных, социокультурных и поведенческих характеристик, обусловливающих личный, социокультурный и правовой статус мужчины и женщины.
Если пол детерминирован биологически, то гендер конструируется культурно. Существуют, таким образом, два пола: мужской и женский, и два гендера (маскулиный и феминый). Принципиальный вопрос состоит в том что, соотносится ли гендер как социально сконструированный феномен с биологией или же только детерминируется ею. Например, в 20 веке предполагали, что женская активность детерминируется анатомическим строением и функциями в процессе воспроизводства. Эти взгляды позже оспорили феминистки. Антропологи доказали культурную специфику представлений о гендере, сексуальности и половых ролях. М.Мид в кросс-культурном исследовании показала, что социальные задачи ,возлагаемые на себя мужчинами и женщинами, чрезвычайно различаются. Не существует единой для всех общественной связи между социальными ролями и биологическим полом. Социальные психологи практиковали гендерную идентификацию скорее как продукт детского восприятия, нежели как биологическую основу.
Считается, что впервые термин «гендер» был введен в науку американским психоаналитиком Робертом Столлером, когда в 1968 году был опубликован его труд «Пол и гендер», про развитие мужественности и женственности. По мнению Р.Столлера, гендер-это понятие, которое основывается на психологических и культурных объяснениях достаточно независимых от тех, которые трактуют биологический пол. Другими словами, совсем не обязательно прямо связывать бытие женщины с бытием «женственности» и бытие мужчины с «мужественным» поведением. Такой подход в рассмотрении социального поведения людей, в дальнейшем был поддержан многими социологами, в особенности феминистского направления. Вскоре этот подход получил название «гендер» и было создано новое направление социальных исследований-«гендерные исследования».
Гендерные исследования - это исследования способов отображения социального понимания половых различий, исследования существования рода в виде значений и смысла: в зависимости от разделения по признаку пола в социальных организациях и институтах (рынок труда ,семья ,образование) нормативных значений, которые выражаются в политических научных и религиозных доктринах; символов; значений личного восприятия.
По мнению ведущих современных социологов, мы живем в эпоху ошеломляющих социальных изменений, отмеченных трансформациями, которые радикально отличаются от трансформаций прежних периодов.
Мир людей, живущих в 21 веке, значительно отличается от мира предшественников. Раздвинулись не только горизонты восприятия мира от локальной среды типа поселения до планетарного масштаба, но и средства познания и общения между людьми. Лицо века, проявляющееся в достижениях технической цивилизации, ускорении и усилении разнообразия общественной жизни, неизменно связывают со способностями человека, разделением и специализацией общественного труда, культурой.
Появление новых научных парадигм и теорий, как правило, вызвано необходимостью переосмысления изменившейся действительности, когда старые категории и методы изучения общественных явлений оказываются уже малопригодными. Основные причины и факторы, обусловившие начало гендерных исследований в России, были связаны как с социальными изменениями в российском обществе, так и с развитием самой гуманитарной науки и поэтому условно могут быть подразделены на две категории: социальные и академические. О взаимосвязи гендерных исследований с такими социальными трансформациями общества, как кардинальная перестройка общественных и экономических отношений в стране, изменившими контекст положения и статуса женщин в российском обществе, а также с возникновением независимого женского движения, было сказано и написано уже немало.
По данным Министерства науки РФ, общая численность исследователей за последнюю декаду XXI века сократилась в России более чем вдвое от уровня 1990 года. Данный период в истории отечественной науки нельзя оценить однозначно: с одной стороны, это время активной «утечки мозгов», когда академическая наука была поставлена на грань выживания и значительная часть исследователей вынуждена или уехать из страны, или сменить характер деятельности. Но, с другой стороны, именно в этот период происходило освобождение российской науки от многих догматических и идеологических оков, что привело к возникновению и бурному развитию новых для России научных направлений, школ и дисциплин, а также междисциплинарных исследований, таких как политология, культурология, социальная антропология, гендерные исследования и другие.
3.2 Положение гендера и сексуальности в России
Сравнительно-исторический анализ динамики сексуального поведения, установок и ценностей за последние полстолетия показывает повсеместное резкое уменьшение поведенческих и мотивационных различий между мужчинами и женщинами в возрасте сексуального дебюта, числе сексуальных партнеров, проявлении сексуальной инициативы, отношении к эротике и т.д. Положение в разных странах зависит не столько от уровня их социально-экономического развития, сколько от степени социального равенства полов. Эти сдвиги, несомненно, продолжатся и в XXI веке.
Мужское и женское - два основных жизненных начала. Именно их соединение дает жизнь, а гармония между ними составляет человеческое счастье. Но что бы его достигнуть, люди следуют различным ухищрениям и часто совершают ошибки. Первопричина же большинства проблем кроется в непонимании природы пола, представление о нем через существующие стереотипы.
С этим связано обострение многих старых и появление новых психосексуальных проблем. Появление женской гормональной контрацепции дает женщинам небывалую власть над репродуктивными процессами. Сегодня женщина может решать этот вопрос без согласия и даже без ведома мужчины. Ресексуализация женщин, которые лучше мужчин рефлексируют и вербализуют свои сексуальные потребности, также создает для мужчин трудности, такие, как «исполнительская тревожность». Массовое распространение таких ранее запретных сексуальных позиций как "женщина сверху" и куннилингус, повышая сексуальное удовольствие обоих партнеров, есть одновременно символический удар по фаллоцентризму и гегемонной маскулинности. Cовременные молодые женщины ожидают от своих партнеров не только высокой потенции, но и понимания, ласки и нежности, которые в прежний мужской джентльменский набор не входили. В результате традиционная поляризация мужской и женской сексуальности корректируется принципами основанного на взаимном согласии партнерского секса.
Однако при всем выравнивании мужских и женских сексуальных сценариев, мужская сексуальность остается более экстенсивной, предметной, не связанной с эмоциональной близостью и переживаемой не как отношение, а как завоевание и достижение. Многие мужчины по-прежнему отождествляют маскулинность с сексуальностью, осмысливая последнюю главным образом количественно - размеры члена, сила эрекции, частота сношений и количество женщин. Многие юноши ассоциируют взрослость с началом сексуальной жизни, причем "мужественность" (вирильность) отождествляется с потенцией, а ее реализация - с агрессией и насилием.
Например, важнейшая психологическая черта молодых мужчин, ведущих интенсивную сексуальную жизнь и имеющих связи с большим количеством женщин - любовь к новизне и риску, с которой коррелируют гипермаскулиность, физическая привлекательность, эмоциональная раскованность и повышенный уровень тестостерона. Иными словами, эти молодые люди сексуальнее своих сверстников и полнее персонифицируют в себе традиционные ценности маскулинности - предприимчивость, смелость, раскованность, любовь к риску и т.д. Возраст сексуального дебюта и индивидуальный стиль сексуальной активности старшеклассников, включая "любовь к риску", коррелируют как со степенью их физической зрелости (точнее - с тем, как они ее воспринимают), так и со стремлением скорее добиться взрослого статуса, причем это верно для обоих полов.
Отсюда вытекает, что те же самые (предположительно природные) качества, которые дают молодым людям определенные социосексуальные преимущества, одновременно являются факторами риска (девиантное поведение, склонность к наркотикам, алкоголизму и сексуальному насилию).
В прошлом изучение сексуального поведения часто строилось вокруг институтов брака и семьи. Этот ракурс проблемы, то есть сопоставление брачной, добрачной и внебрачной сексуальной активности, остается существенным.
Это связано с изменением понимания качества жизни. По всем социологическим опросам, женатые люди больше удовлетворены жизнью, чем одинокие. Большинство людей считают совместную жизнь с сексуальным партнером наиболее близкой к идеалу (и фактически основная часть сексуальной активности приходится на стабильные партнерские отношения).
А. Гидденс говорит о том, что сами семейные ценности дифференцируются, на первый план выходят качественные показатели субъективного благополучия. Если традиционный брак является достаточно жестким социальным институтом, то современные партнерства и браки тяготеют к тому, чтобы быть "чистыми", самоценными отношениями, основанными на взаимной любви и психологической интимности, независимо от способа их социального оформления. Такие отношения значительно менее устойчивы, чем нерасторжимый церковный брак и даже брак по расчету, основанный на общности имущественных интересов. Это означает неизбежное увеличение числа разводов и связанных с ними социально-психологических проблем. Актуальной задачей общества становится, поэтому не только укрепление семьи, но и повышение культуры развода, от недостатка которой больше всего страдают дети. Иногда те же самые процессы, которые порождают болезненные проблемы, содержат в себе средства их смягчения (например, психологическая травма, причиняемая ребенку разводом родителей, смягчается осознанием того, что это явление массово, ты не один в таком положении).
Типичная форма сексуального партнерства у современных молодых людей - так называемая серийная моногамия, когда человек живет одновременно только с одним партнером /партнершей, но эти отношения продолжаются не всю жизнь, а только какой-то более или менее длительный отрезок времени. Эта установка противоречит, с одной стороны, идее пожизненного брачного союза, а с другой - леворадикальным идеям о ненужности института брака и супружеской верности вообще. Отношение социологов к серийной моногамии сначала было ироническим, казалось, что она может существовать только в молодежной среде и при отсутствии детей. Но последние десятилетия показали, что подобная практика, нравится нам это или нет, в городской среде становится все более распространенной, а связанные с нею социальные издержки могут быть компенсированы. Это ставит новые задачи перед государством и системами социального страхования.
Установка на возможную временность сексуального партнерства производна от высокой социальной мобильности, которая делает любые социальные идентичности и принадлежности (профессиональные, территориально-этнические, конфессиональные и т.д.) более изменчивыми и сменными. С одной стороны, это создает ситуацию ненадежности и неопределенности, но с другой - увеличивает степень индивидуальной свободы и связанной с нею ответственности.
Важные сдвиги происходят в сфере сексуальной морали. Само по себе моральное регулирование и оценка сексуальных отношений не исчезают, но становятся более гибкими и реалистическими. При этом уменьшается разрыв между повседневной, бытовой и официальной моралью и суживается круг морально оцениваемых явлений.
Число и тип сексуальных партнеров и конкретные сексуальные техники (что именно люди делают в постели) постепенно становятся исключительно делом личного усмотрения. Главным и единственным критерием моральной оценки сексуальных действий и отношений становится их добровольность, взаимное согласие партнеров, причем требовательность общества в этом отношении заметно повышается. Осуждению, а порой и юридическому преследованию, подвергается не только прямое сексуальное насилие, но и различные формы сексуального принуждения, на которые раньше не обращали внимания. Нетерпимость к сексуальному насилию и принуждению четко коррелирует с гендерным равенством, демократичностью и просвещенностью общества.
В связи с этим возникает ряд теоретических проблем: как разграничить реальное насилие от условного, игрового, можно ли устранить гендерную асимметричность в процессе ухаживания.
Важный элемент современной сексуальной культуры - нормализация гомосексуальности, связанная с общим ростом социальной терпимости, ослаблением гендерной биполярности и эмансипацией сексуальности от репродукции. Хотя гомофобия и дискриминализация людей по признаку их сексуальной ориентации во всем мире остается серьезной социально-политической проблемой, по данным массовых национальных опросов, в последние 30 лет наблюдается заметный рост терпимости к однополой любви, особенно среди молодых (18-24 года) и более образованных людей, а также увеличение числа мужчин и особенно женщин, которые признают, что испытывали сексуально-эротическое влечение к лицам собственного пола (чаще всего в юности).
Однако это не сопровождается ни увеличением числа гомосексуальных контактов, ни увеличением количества людей, считающих себя гомо- или бисексуалами. Исключительные гомосексуалы всюду составляют незначительное меньшинство населения.
Морально-психологическая нормализация однополой любви облегчает как самореализацию геев и лесбиянок, так и их социальную интеграцию. В первой половине XXI века однополые браки или домашние партнерства определенно будут легализованы во всех цивилизованных странах, а дискриминация людей по признаку их сексуальной ориентации станет такой же юридически и морально неприемлемой, как расизм или антисемитизм. Это можно сделать даже без конфронтации с церковью, поскольку речь идет не о церковном браке, а о гражданском союзе, где все налогоплательщики равны. Однако результатом ослабления гетероцентризма и гетеронормативизма, то есть признание гетеросексуальных отношений единственно нормальными будет не увеличение абсолютного числа или удельного веса геев и лесбиянок, а то, что люди перестанут относить к этим категориям себя и других по этому признаку Ведь никто не классифицирует и не дискриминирует людей по тому, предпочитают ли они блондинок или брюнеток и практикуют ли они позицию "женщина сверху". В демократическом обществе сексуальная ориентация из политической проблемы постепенно становится делом индивидуального предпочтения.
Принципиально меняется отношение общества к эротике. В XX в. ее включили в число законных предметов массового потребления, но консервативные силы часто использовали это в политических целях. Научные исследования показывают, что административные запреты на эротику большей частью неэффективны, а сами эротические материалы не приносят того вреда, который им приписывают. По мере ослабления сексуальных страхов населения, будут ослабевать и юридические запреты на сексуально-эротические материалы. Потребление эротики становится делом индивидуального усмотрения.
Исключительно важной формой сексуального удовлетворения становится виртуальный секс, особенно для тех людей, которым по тем или иным причинам трудно реализовать свои эротические желания в обычных отношениях, лицом к лицу. Интернет - это и новая, не ограниченная даже государственными границами, служба знакомств, и возможность проиграть свои воображаемые сексуальные идентичности, и просто шанс выговориться. Как и всякое новое явление, это чревато определенными опасностями, прежде всего - возможностью отрыва от действительности и ухода из реальной жизни в виртуальную. Сексологи уже говорят об особой "виртуальной сексуальной одержимости". Но подвержены ей, главным образом люди с уже наличными коммуникативными проблемами и трудностями.
Самая трудная проблема, которую XX век оставил в наследство XXI-му, - отношение к детской сексуальности. В этом вопросе существуют две противоположные и одинаково важные тенденции. С одной стороны, в противоположность средневековой идее имманентной чистоты и асексуальности ребенка европейская культура нового времени, особенно после Фрейда, признает факт существования детской сексуальности, которую должны учитывать родители и воспитатели и из которой вытекает также право детей и особенно подростков на получение сексуальной информации.
Индивидуализация и плюрализация сексуальных отношений обогащает сексуально-эротический репертуар и освобождает людей от многих древних табу и страхов, но одновременно порождает новые психосексуальные проблемы. Иначе просто не может быть, высшие человеческие потребности принципиально не насыщаемы, их удовлетворение не имеет простых стандартных решений.
Сексуальная активность, какой бы высокой она ни была, не может заменить других форм самореализации. Главные трудности, с которыми будут сталкиваться люди XXI в., - не столько сексуальные, сколько коммуникативные - чувство одиночества, неудовлетворенная потребность в самораскрытии, любви и психологической интимности. В этом смысле психология любви - более интересный и перспективный сюжет, чем психология сексуальности, хотя возможностей для обобщений естественнонаучного типа в ней меньше.
Это преломляется и в содержании самого сексологического знания. Его "гуманитаризация" предполагает критическое отношение к жесткой нормативности, все равно - морально-религиозной или медицинской. Индивидуализация сексуальности означает перемещение акцентов с анализа ее объективных функций на изучение ее субъективных значений и смыслов. Если раньше ученые старались зафиксировать сексуальное поведение, то теперь их внимание концентрируется на изучении эротического воображения и мотивации. Для этого нужны гораздо более тонкие методы.
Историческая традиционная русская сексуальная культура, как на бытовом, так и на символическом уровне, всегда отличалась крайней противоречивостью.14
Жесткий патриархатный порядок, логическим завершением которой была пословица "не бьет - не любит", сочетается с фемининным национальным характером и синдромом "сильной женщины".
Откровенный крестьянский натурализм, не знающий закрытости и интимности, соседствует с суровым внемирским православным аскетизмом. Разобщенность телесности и духовности проявляется и в языке, и в телесном каноне, и в представлениях о любви.
Изощренная матерщина и иное сквернословие соседствуют с отсутствием высокой эротической лексики. Это усугубляется сословными и классовыми контрастами.
Начиная, как минимум, с ХVII века, все цивилизационные процессы в России проходят под влиянием и во взаимодействии с Западом, "цивилизация" воспринимается как европеизация и востернизация и вызывает прямо противоположные чувства. Одни видят в этом прогрессивную индивидуализацию и обогащение жизненного мира, а другие - разложение и деградацию. Всевластие бюрократического государства и отсутствие четкого разграничения публичной и частной жизни затрудняет формирование автономных субкультур, являющихся необходимой предпосылкой сексуального, как и всякого другого, плюрализма и терпимости. Отношение к сексуальности и эротике в России всегда политизировано и поляризовано, а реальные проблемы частной жизни при этом нередко теряются.
Тем не менее, в России ХIХ - начала XX в. происходили принципиально те же процессы, что и в Европе, и обсуждались они в том же самом интеллектуальном ключе. Особенно важную роль в развитии русской сексуально-эротической культуры сыграл Серебряный век.
Октябрьская революция прервала это поступательное развитие. Декадентская эротика была не нужна рабоче-крестьянским массам, а большевистская партия видела в неуправляемой сексуальности угрозу своей идеологии тотального контроля над личностью. К тому же советская власть уже в 1920-х годах столкнулась со сложными социально-демографическими и социально-медицинскими проблемами (дезорганизация брачно-семейных отношений, рост числа нежелательных беременностей и абортов, распространение проституции, ИППП и т.д.). Не сумев справиться с ними цивилизованным путем, Советская власть в 1930-х гг. обратилась к репрессивным, командно-административным методам Идеологическим оправданием этой политики была уникальная большевистская сексофобия, с резко выраженным анти-буржуазным и анти-западным острием. С помощью репрессивных мер в СССР была выкорчевана сексуально-эротическая культура
Однако ее официально провозглашенные практические цели - укрепление семьи и нравственности и повышение рождаемости - не были достигнуты. Напротив, эта политика имела эффект бумеранга. Вместо повышения рождаемости страна получила рост числа подпольных абортов, а как только аборты были легализованы - заняла по этому показателю первое место в мире. Запрещение легального сексуально - эротического дискурса неизбежно низводит человеческую сексуальность до уровня немой, чисто физиологической, активности, делая ее не только примитивной, но и социально опасной и непредсказуемой.
Как только репрессивный режим ослабел, сексуальный дискурс стал возрождаться, причем выяснилась не только чудовищная отсталость страны, но и то, что, несмотря на все репрессии и социальную изолированность от Запада, главные тенденции динамики сексуального поведения здесь те же, что и там - рост числа разводов, добрачных и внебрачных зачатий и рождений, повышение интереса к эротике. В том же направлении эволюционируют и сексуальные установки россиян.
Отличие России от Запада заключается не столько в направлении развития, сколько в его хронологических рамках и в степени общественной рефлексированности. Сексуальное поведение и ценности петербуржцев середины 1990-х годов напоминают те, которые существовали в Финляндии в начале 1970-х годов, а структура сексуального поведения современных российских подростков похожа на ту, что было типична для юных американцев начала 1970-х.
Второе существенное различие - в уровне происходящих перемен. В демократических странах Запада сдвигам в сексуальном поведении обычно предшествовали сдвиги в социальных установках, которые выражались и обсуждались публично. В России на бытовом уровне дело обстоит так же. Однако цензурные запреты и отсутствие профессионального дискурса препятствуют осознанию этих сдвигов, которые из-за этого кажутся неожиданными и катастрофическими.
Многие важные проблемы, которые открыто обсуждаются в любой молодежной тусовке, профессионально вообще не отрефлексированы и остаются под запретом, дабы не вводить молодежь в соблазн. Разрыв поколений в вопросах сексуальной культуры в России не только больше, чем на Западе, но и чем он был там во время сексуальной революции 1960-70-х годов.
4.1 Заключение
Глобальные демографические процессы, такие, как снижение рождаемости, органически сливаются с локальными, обусловленными социально-экономическим упадком и дезинтеграцией России. Обсуждающие их политики и журналисты, вместо серьезной научной статистики, пользуются случайными, недостоверными данными, отбор и выводы из которых крайне политизированы. Отечественные данные не сравнивают с тем, что происходит в других странах, а закономерные глобальные процессы зачастую принимают за местные, сугубо российские, вытекающие из специфически российских и трудностей. Сложные и противоречивые тенденции общественного развития примитивно объясняются "падением нравов", влиянием "растленного Запада", происками западных спецслужб и фармацевтических кампаний. Реальные трудности, переживаемые страной, при этом усугубляются.
Продолжение нынешней сексуальной политики, в сочетании с другими неблагоприятными условиями увеличивает вероятность физического вымирания и деградации страны.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
1.Абубикирова Н.И. Что такое « гендер?».1996.
2.Воронина О.А. Феминизм // Современная западная социология.Словарь..,1990.
3.Краткий психологический словарь.
4.Маслова О.М. Восприятие феминизма в академических кругах
// Материалы конференции «Гендерные исследования в России: проблемы взаимодействия»,1996.
5.Хубер Д. Антология гендерной теории.,2000.
6. Берн Ш. Гендерная психология, 2001.
7. Вейнингер О. Пол и характер. Мужчина и женщина в мире страстей и эротики, 1991.
8. Гейманс Г. Психология женщины, 1911.
9. Голод С. И. Семья и брак: историко-социологический анализ, 1996.
10. Грей Дж. Мужчины с Марса, Женщины с Венеры, 2002.
11. Гурко Т., Босс П. Отношения мужчин и женщин в браке // Семья на пороге третьего тысячелетия, 1995.
12. Кон И. С. Половые различия и дифференциация социальных ролей // Соотношение биологического и социального, 1975.
13. Кон И.С. Психология половых различий // Вопросы психологии, 1981.
14. Фотеева Е. В. Образы мужа и жены: стереотипы обыденного сознания // Семья в представлениях современного человека, 1990.
15. Янкова З. А., Ачильдиева Е. Ф., Лосева О. К. Мужчина и женщина в семье, 1983.
Страницы: 1, 2
