Италии.
В III в. до н. э. пришла очередь Южной Италии, где находились богатые греческие
колонии, а затем — Сицилии. Из-за этого плодородного острова римлянам пришлось
не одно десятилетие вести жестокие войны с Карфагеном. Пунические войны
(римляне называли карфагенян пуннами), начавшиеся в середине III в. до н. э.,
продолжались с перерывами вплоть до середины II в. до н. э.; только в 146 г.
город Карфаген был захвачен и в буквальном смысле стерт с лица земли — сожжен
дотла.
II век до н. э. ознаменовался победой над Грецией. Сокрушив двух самых
серьезных противников и соперников, Рим во II—1 вв. до н. э. стал мировой
державой, охватывающей все Средиземноморье, и в дальнейшем продолжал
расширять границы.
Военные успехи и расширение территории вызвали глобальные изменения в самых
разных сферах римской цивилизации. Победы над Карфагеном и Грецией обогатили
Рим. С покоренных народов взимались огромные контрибуции, на невольничьи
рынки стал поступать поток рабской силы.
Завоеванные страны (вне Италии) превращались в провинции Рима и облагались
налогом. С богатыми провинциями стали быстро устанавливаться торговые связи.
Социально-экономический кризис общины
Расцвет торговли и прямое ограбление новых владений дали важный результат — в
Риме стали активно развиваться товарно-денежные отношения.
Товарно-денежные отношения и резкое увеличение числа рабов многое изменили в
жизни римского крестьянства. До II в. до н.э. в Италии была масса мелких и
средних крестьянских хозяйств, в которых трудились в основном члены семьи
(фамилии), обеспечивая самих себя. Во II—1 вв. до н. э. такие натуральные
хозяйства стали погибать и вытесняться другими, более крупными, в которых
использовался труд рабов, а продукция частично шла на рынок.
Новые хозяйства назывались виллам; по рассказам современников мы знаем,
что они собой представляли. Выдающийся политический деятель той эпохи Катон
Старший описал собственное поместье, которое считал образцовым. У Катона
было комплексное хозяйство: оливковая роща, виноградник, пастбище для скота и
поле с зерновыми культурами. Чтобы обслужить такую виллу, требовался труд
многих людей, в основном рабов: за оливками ухаживали 13 человек, за
виноградником — не менее 16. Катона очень интересовала рентабельность его
виллы, возможность продавать свою продукцию. «Хозяин должен стремиться к тому,
чтобы поменьше покупать и побольше продавать», — писал он.
Мелкое и среднее крестьянство разорялось или просто насильно лишалось земли, в
то время как рабы стали превращаться в основных производителей,
вытесняя труд свободных. Древние историки с тревогой и негодованием писали о
том, что был забыт старый закон, по которому гражданину положено иметь не более
125 га земли. Греческий историк Плутарх
подробно восстановил картину этого процесса: «Богатые стали переводить на себя
аренду с помощью подставных лиц и в конце концов открыто закрепили за собой
большую часть земель».
Крестьяне, лишенные земли, становились арендаторами или батраками. Однако
батраки не могли обеспечить себе постоянного заработка: их работа была
сезонной. И огромная масса крестьян хлынула в города, увеличивая число
городского плебса. Эти новые плебеи уже мало походили на своих
предшественников, свободных земледельцев, которые добивались прав в борьбе с
патрициями. Одни сумели устроиться ремесленниками или строительными рабочими,
другие образовали особый слой — античный
люмпен-пролета- риат — и существовали за
счет государственных раз- дач хлеба, денег или
щедрот политических деятелей, которые завоевывали голоса избирателей.
Рабы, которые в ту эпоху превратились в особый класс, тоже не были однородны.
Численность их невероятно возросла по сравнению с прежними временами, когда
рабство было домашним. Только на острове Де-лос, одном из крупнейших центров
работорговли, в день иногда продавалось около 10 тысяч рабов. Некоторая их
часть становилась государственными рабами, но в основном они переходили
в руки частных владельцев, тоже образуя две группы — сельскую и
городскую. Среди городских рабов, которые, конечно, были в более
привилегированном положении, попадалось много образованных, квалифицированных
людей. Через ученых рабов-греков, для которых, кстати, римляне оставались
варварами, в Рим проникла эллинистическая культура. «Рабская интеллигенция»
создавала технические усовершенствования: трубы, по которым шел пар и обогревал
помещения, особую полировку мрамора, зеркальную черепицу и т. п.
Трансформации произошли и в высших слоях общества. Римский нобилитет стала
теснить новая денежная аристократия — всадники. Всадники принадлежали,
как правило, к незнатным, но состоятельным горожанам, разбогатевшим на торговле
или сборах налогов в провинциях.
В обществе происходили значительные сдвиги, его структура усложнилась, а
следовательно, усложнились и взаимоотношения между различными слоями. Например,
возникло соперничество между нобилитетом и всадниками за право эксплуатировать
провинции. Кроме того, всадники рвались к высшим должностям, практически
недоступным для них в то время. Нарастал конфликт между крупными и средними, а
также мелкими землевладельцами. Уже во II в. до н. э. произошло первое
восстание рабов (на Сицилии) — открылся еще один важнейший очаг социального
напряжения.
Серьезные проблемы были связаны и с провинциями. Перед Римом встал вопрос:
как управлять ими? В провинцию назначался наместник, который в течение года,
пока не заканчивался его срок, обладал всей полнотой власти и фактически
бесконтрольно распоряжался там, как в своей вотчине. Провинциалов разоряли и
сборщики налогов, которые вносили в казну положенную сумму, а потом обирали
население уже в свою пользу. В сущности, управление сводилось к грабежу
провинций, а это было нерентабельно даже с точки зрения самих римлян.
У жителей провинций были другие проблемы, и главная из них — как получить
права гражданства? Население провинций, в том числе и римские колонисты,
имели в большей или меньшей степени урезанные права, а то и вовсе никаких, и
это, разумеется, было источником недовольства и конфликтов.
Поиски выхода
Ответом на приближавшийся кризис была реформа Тиберия и Гая Гракхов.
Потомок старинного плебейского рода, принадлежавшего к римскому нобилитету,
Тиберий Гракх, избранный народным трибуном, в 133 г. до н. э. создал проект
реформы земельной собственности. Он решил воскресить принцип
уравнительности в пользовании землей. Поэтому главный пункт его программы
состоял в том, чтобы из аgег pub-licus можно было брать лишь строго
определенную норму участков. Была организована специальная комиссия. которая
должна была отобрать излишки у крупных землевладельцев и распределить их между
безземельными гражданами. Эта программа вызвала сильное сопротивление у членов
сената. Атмосфера была накалена, и во время одного из народных собраний между
противниками и сторонниками Гракха произошло вооруженное столкновение, в
котором народный трибун был убит. На улицах Рима впервые за всю его историю
развязалась гражданская война, правда, в небольших масштабах, — грозный признак
неблагополучия в обществе.
Реформу Тиберия Гракха в какой-то степени удалось реализовать его брату. Гай
Гракх возобновил деятельность комиссии, успев наделить землей 50—75 тысяч
семей, но и его ждало поражение. Борьба вновь дошла до вооруженного
столкновения, в котором погибло около 3 тысяч человек, а Гракх приказал
своему рабу убить себя.
Братья Гракхи хотели воскресить и сохранить старую общину, но сделать это
«административным» путем (как, впрочем, и любым другим) было невозможно. А
конфликт из-за земли между тем разгорался, пока наконец не вспыхнуло
грандиозное восстание италийского населения — Союзническая война (90—
88 гг. до н. э.). Рим вынужден был пойти на уступки: италийское население
получило права римских граждан, а следовательно, и возможность участвовать в
политической жизни. Однако уравнение в правах не означало возвращения к
уравнительности в пользовании землей.
Духовный кризис римской общины
В духовной жизни римского общества во II—1 вв. до н. э. тоже стали
происходить большие изменения: начали распадаться те нравственные нормы, на
которых строилась жизнь республики, в литературе и искусстве появились новые
веяния. Уходила в прошлое римская простота нравов, и никакие запреты властей
не могли остановить тяги к роскоши. Усиливалось имущественное расслоение в
обществе, а вместе с ним — и отчуждение высших кругов от народа. Защитники
старых традиций приписывали это «растлевающему» влиянию греков.
И действительно, большая часть римской знати преклонялась перед греческими
обычаями, искусством и литературой. За большие деньги аристократы покупали
ученых рабов-греков и отдавали им на воспитание детей или посылали сыновей в
Афины, Эфес, другие крупные города, чтобы они слушали там лекции знаменитых
риторов и философов. Риторские школы, где преподавали греки, открывались и в
Риме. В римском пантеоне появлялось все больше греческих богов, в их честь
воздвигались храмы. Историки доказывали, что римляне ведут свое происхождение
от греков времен Троянской войны. Талантливые драматурги писали пьесы, беря
за основу греческие образцы. В 1 в. до н.э. под влиянием греческих поэтов в
рим-ской литературе впервые появляется любовная лирика. В эту эпоху возник
особый интерес к внутреннему миру человека, к своеобразию и неповторимости
личности и в литературе, и в скульптуре. Гражданские темы в творчестве
некоторых поэтов стали отступать на второй план.
Открытый доступ к сокровищам греческой культуры чрезвычайно обогатил духовную
жизнь Рима. Римские интеллектуалы, прежде всего представители знати,
естественно, тянулись к тому, что еще не было создано их собственной
цивилизацией. Их называли филэллинами, т.е. любителями всего эллинского.
У филэллинов были противники, среди которых центральной фигурой был Катон
Старший. Человек простого происхождения, он сумел стать консулом, завоевал
огромную популярность у плебса и славился как непримиримый борец за «чистоту
нравов». Именно с этой точки зрения Катон обличал греческую философию и
риторику, считая, что они «развращают», и требовал восстановить древние обычаи,
нравы предков.
В Катоне и других противниках филэллинов не стоит видеть людей косных, не
принимающих ничего нового. Как правило, их не устраивали прежде всего иные
нравственные принципы, проникавшие в Рим через греческую культуру, иное,
неримское, видение мира. Так, Катон изгнал одного из греческих философов,
который, демонстрируя искусство софистики, произнес две речи: одну в защиту
справедливости, другую — против. И обе были одинаково убедительны, что
порождало сомнения в реальности самого понятия «справедливость». Поэтому,
опасаясь распространения «новых пороков», римские власти время от времени
закрывали риторские школы и, подобно Катону, высылали философов, хотя,
конечно, эти меры не могли остановить растущего влияния эллинизма.
Действительно, в греческой культуре наряду с коллективистским всегда было
развито «соревновательное» начало, большое значение имело «личное суждение»,
а в эллинистическую эпоху индивидуализм достиг особой высоты.
В Риме господствовал принцип «общей пользы», коллективистское начало было
более последовательным. И эти идеалы пока еще разделяло большинство.
Сами римляне осознавали отличие своей культуры и государственности от
греческой. Своеобразие римской истории Катон и знаменитый оратор Цицерон
(106—43 гг. до н. э.) видели в том, что ее создавал весь народ. Каждый вносил
свою лепту, совершая подвиги, и ничего не требовал взамен, кроме признания
своей доблести у сограждан. В Греции же, считали они, историю творили герои,
жаждавшие личных почестей и славы.
Особенно сильное сопротивление вызывали философские школы эпохи эллинизма —
стоики и эпикурейцы, которые брали за образец исключительную личность,
мудреца, возвышающегося над толпой. Неприемлемой была и идея ухода от
общественной жизни. Даже Цицерон, который считал важным изучение греческой
философии, указывал, что некоторые ее положения римляне принять не могут.
§3
ИСТОКИ ЕВРОПЕЙСКОГО ЧУДА. ВЛАСТЬ И ОБЩЕСТВО
Одно из важнейших достижений западноевропейской цивилизации — это современная
демократическая система. Многие историки считают, что ее основы были заложены
еще в средние века.
Западноевропейское общество в средние века
Средневековое европейское общество было иерархическим. Во главе его стоял
король — верховный сюзерен всех феодалов. На следующем уровне располагались
крупные светские и духовные феодалы — князья, графы, архиепископы и епископы,
считавшиеся вассалами короля. Получая земли (нередко это были целые области),
они приносили присягу верности. Светские феодалы получали землю под условие
несения военной службы и выполнения определенных обязательств. Такие владения
назывались феодами.
Крупные феодалы могли, в свою очередь, иметь вассалов, отдавая свои земли
феодалам более мелкого масштаба — баронам или рыцарям — на тех же условиях.
Рыцари уже не имели своих вассалов, в их непосредственном подчинении
находились крестьяне, которым они отдавали землю в держание.
Феодальные крестьяне были главными производителями в эпоху средневековья и
самым многочисленным классом средневекового общества. На полученных от
феодалов наделах они вели собственное хозяйство, располагали собственными
орудиями труда и скотом. Однако они не были собственниками земли, на которой
трудились, даже в тех случаях, когда имели право передавать ее по наследству.
«Расплатой» за землю была рента, которая существовала в трех формах: в
виде барщины, натурального или денежного оброка.
Означало ли это, что средневековый крестьянин в отличие, скажем, от раба был
лично свободен? Ситуация складывалась по-разному в разные эпохи. В раннее
средневековье поземельная зависимость крестьян постепенно дополнялась все более
жесткими формами личной зависимости, ущемлением политических и гражданских
прав. Феодал мог сам осуществлять суд над крестьянами, ограничивал их свободу в
наследовании с помощью побора, который назывался право мертвой руки,
взимал высокую брачную пошлину, если невеста или жених принадлежали другому
сеньору.
С ХП—ХП1 вв. формы личной зависимости стали смягчаться, барщина почти во всех
странах Западной Европы уступала место оброку — сначала натуральному, а потом
и денежному. Но и в этот период крестьяне не были полностью лично свободными
и юридически полноправными людьми.
Еще одной прослойкой средневекового общества, тоже противопоставленной
феодалам, но гораздо менее многочисленной по сравнению с крестьянством, были
горожане. Многие средневековые города располагались на землях феодалов и были
вынуждены подчиняться им, т. е. являлись своего рода вассалами.
Таким образом, отношения между различными классами и слоями средневекового
европейского общества были сложными и чреватыми социальными конфликтами.
Иерархическая структура общества затрудняла переход с одной ее «ступени» на
другую, хотя в принципе он был возможен.
Однако в этом «разъединенном» обществе существовали крепкие связи внутри каждого
социального слоя или класса. Средневековый человек всегда чувствовал себя
частью целого, частью коллектива. Общностей, которые объединяли людей по разным
признакам, было великое множество. Общностями (еще их называют
корпорациями) являлись сельские общины, монастыри, ремесленные цехи,
воинские дружины, монашеские и духовно-рыцарские ордена, членами которых были
воины-монахи. В средние века существовали даже корпорации нищих и воров.
Большой общностью, объединявшей в себе много других, более мелких, был город.
У корпораций, как правило, была собственная казна, недвижимость, имелись
уставы, часто — даже особая одежда и значки. Жизнь корпораций основывалась на
принципах солидарности, взаимоподдержки и демократизма. Все проблемы решались
на общих собраниях, больным и бедным оказывали помощь, устраивали совместные
трапезы.
Диалоги власти и общества
Наиболее крупные социальные общности (горожане, светские феодалы, духовные
феодалы), которые противостояли государственной власти и добивались
определенных прав — юридически закрепленных и подтвержденных центральной
властью, — образовывали сословие. В Западной Европе сформировались три
сословия: духовенство, дворянство и городское сословие. Положение их было
неодинаковым: горожане не смогли уравняться в правах с дворянством. Что
касается крестьянства, то оно вообще не сумело стать сословием, т. е. добиться
признания своих прав на общегосударственном уровне.
Как именно это происходило? Вернемся назад, к варварским королевствам, и
посмотрим, как складывались отношения власти и общества с момента зарождения
западноевропейской цивилизации.
По мере того как уходило в прошлое общинное начало, на котором строилась
жизнь германских племен, возрастало значение королевской власти: король
создавал законы, вводил налоги; его власть становилась наследственной и
воспринималась как нечто священное.
Уже на этом этапе у власти, как мы помним, был мощный соперник — церковь.
Довольно скоро появилась и другая сила, оспаривавшая право первенства в
государстве — феодалы. В Европе достаточно рано, с VШ—IX вв. (в регионах
бессинтезного развития с IX— XI вв.), стала возникать крупная земельная
собственность. Крупные феодалы, формально подчинявшиеся королю как вассалы, на
самом деле были вполне независимы. Они имели право чеканить монету, вести войны
и нередко осуществлять суд в своих владениях. В их распоряжении были
собственные вассалы. Позиции местной знати постепенно укреплялись, росли ее
политическая независимость и военная сила, т. е. шел процесс, который неизбежно
приводил к феодальной раздробленности и, следовательно, к ослаблению
