Реферат: Дальний Восток в годы Великой Отечественной войны

установленные государством на сельскохозяйственную продукцию, были очень

низкими и не покрывали себестоимости продукции. Тем не менее,

сельскохозяйственные артели Дальнего Востока, не подвергшиеся

непо­средственному воздействию боевых операций, вышли из войны в лучшем

экономическом состоянии, чем колхозы страны в целом.

Население — фронту. Одной из ярких форм поддержки Красной Ар­мии народом

в ее борьбе с агрессором стало патриотическое движение тру­дящихся по оказанию

добровольной материальной помощи фронту. Без каких-либо указаний люди сдавали в

конторы Госбанка деньги, облига­ции государственных займов и драгоценности.

Рабочие и служащие от­числяли в Фонд обороны СССР однодневные и трехдневные

заработки, а колхозники — часть заработанных трудодней. По инициативе

обществен­ных организаций проводились воскресники, средства от которых тоже

пе­речислялись в Фонд обороны СССР.

На Дальнем Востоке проводились добровольные сборы средств на стро­ительство

боевых самолетов, танковых колонн, бронепоездов, морских кораблей. На

средства населения были оснащены эскадрильи бомбардиров­щиков "Советское

Приморье", "Хабаровский комсомол" и другие. Многие дальневосточники

обращались к Советскому правительству с просьбой раз­решить им на

приобретенных на народные деньги танках выехать на фронт громить гитлеровцев.

Только из районов Колымы получили разрешение выехать на фронт на таких танках

60 человек.

Всего за годы войны дальневосточники внесли в Фонд обороны родины свыше 1,2

млрд. руб. В ходе подписки на государственные военные займы было собрано

также около 2 млрд. руб. За годы войны дальневосточники собрали и передали

фронтовикам более 2 млн. теплых вещей, белья и обуви.

Следует подчеркнуть, что, несмотря на известное психологическое и

пропагандистское давление на население со стороны партийных органов,

все­мерная добровольная материальная помощь советским воинам оказыва­лась от

всего сердца и с открытой душой. В годы войны тыловики жили в очень тяжелых

условиях. Им нередко приходилось отдавать последнее, лишь бы скорее достичь

победы над врагом и вернуться к мирному труду. Государство было вынуждено

значительно ограничить нормы питания, продажу товаров первой необходимости.

Уже осенью 1941 г. в стране была введена карточная система. Колхозники за

один трудодень получали не более 0,5 кг зерна, рабочие промышленности — в

зависимости от категории — по 500—600 граммов хлеба на человека в день.

Однако дальневосточники, перенося тяготы войны, жили одним стремлением—дать

все необходимое своей Красной Армии, приблизить победу над ненавистным

врагом.

СО ВТОРОГО ДНЯ ВОЙНЫ

Из воспоминаний ветерана труда Е. Ф. Гудковой

Муж мой был бригадиром проходческой бригады. На второй день вой­ны я пошла на

его место. Дали мне бригаду: три женщины, заменившие в шахте своих мужей, две

молодые девчонки да 65-летний старик Сафин. Разделилась наша бригада на две

смены. Работали втроем по 12 часов. Сменялись в 7 часов утра и в 7 часов

вечера. Шахта наша была неглубокой — всего 110 метров. По стволу людей почти

не возили— только уголь и лес. Мы же валили по специально пробитому запасному

выходу. Сами бурили, крепили и производили отвалку породы, сами грузили

породу в вагонетки. Вручную откатывали за 300—400 метров и разгружали.

Работали по-ударному. Норма проходки для бригады, состоящей из мужчин,-11

месяцев, а мы выполнили ее за 8 месяцев.

А ведь ещё были дежурства в штабе МПО (местной противовоздушной обороны) и

занятия к группе снайперов при военкомате. Четыре раза в неделю по нескольку

часов. Если мы работали в ночь, то на занятия ходили с 10 часов утра. После

дневной смены занимались с 10 часов вечера. Кроме этого, копали ещё

бомбоубежище. Но все это было трудно только в первый год войны. Постепенно

втянулись, и никто не жаловался...

В 1943 году стало нам, женщинам, полегче. Возвращались после ранений кое-кто

из наших шахтеров. Дома они не сидели. Сразу включались в работу на шахте.

Это было большой помощью всем нам...

И фронтовые дела стали радовать, меньше приходило похоронок. Ведь в первые

годы войны не было, кажется, недели, чтобы не состоялся у нас митинг памяти

своих товарищей, погибших на фронте. На смерть наших воинов мы отвечали

повышенной добычей угля.

День Победы, так же, как и начало войны, я встретила в шахте. Мы с Наташей

Кухаренко, подругой моей, насыпали уголь в вагоны, коногон возил его на

ствол. Он то нам и сообщил, что война кончилась. А мы не поверили...

Выехали мы из шахты и увидели, что идет митинг. Но невозможно было понять,

что именно говорят. Кто смеялся, а кто и плакал. Но большинство плакали. Ведь

те, кто остались в земле, не вернутся. А таких было больше. Мой муж не

вернулся... Он погиб в феврале 1945 года...

События, описанные Е. Ф. Гудковой, происходили в г. Сучане (ныне г.

Партизанск Приморского края), на знаменитых Сучанских угольных копях.

КОРЕННЫЕ НАРОДЫ ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА В ГОДЫ ВОЙНЫ

В первые же дни войны коренные народы Дальнего Востока так же, как и все

советские люди, должны были решать важные военные задачи. Местные

партийные и советские органы власти оперативно про­информировали их о

вероломном нападении на СССР. Повсеместно про­шли митинги и собрания, на

которых чукчи, коряки, нанайцы и другие народы региона единодушно поклялись

приложить все силы для разгро­ма врага. Последующие события показали, что это

были не только слова. Верные своему гражданскому долгу, народы Дальнего Востока

трудились и воевали наравне со всеми народами СССР. Этот единый патриотичес­кий

порыв ярко продемонстрировал действенность и результативность ме­роприятий,

проводившихся Советской властью по преобразованию жизни аборигенов в 20—30-е

гг.

Уже летом 1941 г. в национальных районах и округах развернулась работа по

всевобучу коренного населения. Оперативно созданы подразде­ления Осоавиахима,

группы самозащиты и санитарные посты, стрелко­вые команды по

совершенствованию снайперского дела, курсы медсестер.

Большая работа в овладении военными приемами и в изучении оружия проводилась

в Нанайском районе Хабаровского края. В селе Верхний Нерген, например,

политрук И. Ходжер и его бойцы всевобуча оборудовали военно-учебный пункт,

вызвав на соревнование аналогичные формирования Найхина и Иннокентьевки.

Желание стать снайперами было всеобщим. Многие отлично владели пулеметами. На

пунктах всевобуча и районе своими руками было изготовлено 18 макетов танков,

1292 пары лыж 1488 макетов винтовок, 1391 граната, оборудовано 20 штурмовых

полос.

Одним словом, делалось все, чтобы качественно подготовить мужское население,

особенно призывного и предпризывного возраста, к участию в боевых действиях

на фронтах Великой Отечественной войны.

В тылу — как на фронте. В годы войны Дальний Восток остался един­ственным

рыбным "цехом" страны. Повышение его значения как продо­вольственного региона

потребовало от населения, в том числе и от корен­ных народов, приложения всех

сил и умений для выполнения и перевы­полнения норм и планов по вылову рыбы и

морепродуктов, а также по произ­водству мяса, добыче пушнины и т. д.

Трудовой подъем царил во всех национальных селах. Соединяя хлебо­пашество с

рыболовством, ульчи взяли обязательство полного самообеспе­чения и

значительной помощи фронту. Бригада ульчских рыбаков К. Аимки в 7 раз

перевыполнила августовскую норму добычи рыбы. Рыболовец­кий колхоз им.

Микояна села Дада Нанайского района в 6—8 раз превы­шал годовые планы лова

рыбы в течение всех лет войны.

Среди народов Приамурья возникло движение ветеранов, в котором

участвовали старики в возрасте 70—80 лет. Они образовали рыболовец­кие бригады

и вызвали на соревнование молодежь.

Большое значение придавалось соцсоревнованию. Невозможность ма­териально

компенсировать исключительный трудовой героизм работни­ков тыла отчасти

восполнялась моральным поощрением. Так, итоги со­ревнования рыбаков были

отражены на экранах соревнования, где перевыполнившие плановые задания на

150—200% помещались в графе "са­молет", выполнившие на 100—150% — в графе

"автомашина", от 80 до 100% — "лошадь", от 50 до 80% — "пешеход" и менее 50% —

"черепаха". Никто не хотел оказаться в графе "пешеход", а тем более —

"черепаха".

Ударный труд коренных жителей Дальнего Востока в годы войны был отмечен

правительственными наградами. Среди них было много стахановцев,

перевыполнявших плановые задания во много раз.

Среди колхозов развернулось соревнование за звание "фронтовых". В 1943г.

14 ульчских колхозов из 15 были признаны "фронтовыми". На Чукотке благодаря

упорному труду оленеводов в 1942 г. удалось увеличить поголовье оленей более

чем в 2 раза. Это не осталось незамеченным даже для Москвы. В январе 1943 г.

чукотские оленеводы получили благодарственную телеграмму за свой нелегкий труд,

подписанную Сталиным.

По-фронтовому трудились добытчики "мягкого" золота — пушнины, которая

отправлялась за границу в обмен на оружие, боеприпасы и продовольствие. Число

охотников в годы войны значительно увеличилось. Возросла и добыча шкурок. При

этом повышение добычи, как правило, сопровождалось не хищническим отстрелом

пушного зверя, а совершенствованием мастерства охотников, борьбой за

повышение качества ценного сырья. За годы войны только охотники Чукотки

передали государству пушнины на общую сумму 15 млн. руб. Повсеместно плановые

задания перевыполнялись в 4—5 раз. В 1944 г. на Чукотке были занесены на

окружную Доску почета 20 комсомольско-молодежных бригад и около 500

охотников.

В фонд победы. Уже в 1941 г. в стране возникло общественное движе­ние за

создание Фонда обороны. Люди добровольно сдавали в него свои денежные

сбережения, золото и драгоценности, перечисляли одно-двух­дневные заработки и

трудодни. Не остались в стороне от этого движения и народы Дальнего Востока.

Коренные жители Чукотки, Камчатки, Саха­лина и Приамурья приняли активное

участие в сборе денежных средств на строительство танковых колонн, эскадрилий

самолетов и боевых кораб­лей. Женщины шили теплую одежду для воинов: меховые

куртки, торба­са, шапки-ушанки, чижи. Оленеводы Чукотки и Охотского побережья

сда­вали в Фонд обороны оленей из личных хозяйств.

При этом, с началом контрнаступления наших войск на Западном фронте, размеры

помощи продолжали увеличиваться.

В боях за Родину сражались тысячи коренных дальневосточников. По

Конституции 1936 г. они были освобождены от службы в армии. Одна­ко, учитывая

изменения, произошедшие в их среде за годы Советской вла­сти, Закон 1939 г. о

всеобщей воинской обязанности не ограничивал их в праве на воинскую службу. В

том же 1939 г. на Дальнем Востоке состоялся первый призыв малочисленных народов

в Красную Армию на сугубо доб­ровольной основе. Как показали дальнейшие

события, они оказались впол­не готовы для сознательной и героической борьбы за

свою Родину.

Уже в первые дни войны с самых отдаленных стойбищ в военкоматы потянулись

добровольцы с просьбой учесть их мастерство охотников и сле­допытов и

отправить на фронт. На митинге трудящихся с. Койма Ульчского района коммунист

ульч С. Вака сказал: "Боевые ульчи! Ступайте за Родину бороться... Не давайте

врагу наше счастье топтать!"

В первый же день войны в Нанайский райвоенкомат было подано более 300

заявлений от представителей коренных народов. Молодежь завоёвывала право

призыва в действующую армию ударным трудом в тылу, Стремление попасть на

фронт было всеобщим и искренним. Не случайно среди нанайцев и ульчей

участники войны составили 8% от их общей численности. Это один из самых

высоких показателей в стране.

Воины из числа малочисленных народов Дальнего Востока участвовали в боевых

операциях на всех фронтах Великой Отечественной. Среди них были бойцы 59

воинских специальностей: стрелки, разведчики, снайперы, пулеметчики,

командиры орудий, связисты, радисты, саперы, бронебойщики, минометчики,

командиры подразделений и расчетов, полит­работники. Каждый 15-й имел

офицерское звание, 60% воинов были ком­мунистами, 27% — комсомольцами.

За годы войны более 2 тыс. представителей коренных народов Даль­него Востока

были награждены орденами и медалями. Высокое и почет­ное звание Героя

Советского Союза получили эвен И. П. Увачан, нанаец А. П. Пассар и эвенк С.

Д. Номоконов.

В добровольческом движении на фронт среди малочисленных народов региона

проявился общий патриотический подъем советского народа, пре­данность народов

Севера советскому строю, их желание грудью встать на защиту социалистического

Отечества, готовность пожертвовать жизнью во имя Великой Победы над врагом.

ПОДВИГ АЛЕКСАНДРА ПАССАРА

Одним из первых добровольцев из Нанайского района Хабаровского края был

Александр Пассар из амурского села Курун. Случилось так, что уже через месяц

после начала войны он оказался под Тихвином, где 27 июля 1941г. принял первый

бой. Бой был тяжелый и убедил потомственного охотника, что он может и должен

стать разведчиком... "Убить врага легче, чем захватить его живым", — любил

говорить новичкам гвардии сержант Александр Пассар. Но, как ни трудно было

"взять живым", гвардеец-разведчик никогда не возвращался без "языка". С

каждым месяцем войны росла известность А. Пассара как отличного разведчика,

опытного наставника молодых разведчиков, прекрасного товарища.

Представляя гвардии сержанта Александра Пассара к званию Героя Советского

Союза, командующий 48-й армией генерал Романенко писал: "А. П. Пассар -

храбрый разведчик. За период с июня 1942 г. по июнь 1944 г. А. Пассар имеет

на своем счету 26 захваченных "языков" и более 100 уничтоженных в рукопашном

бою гитлеровцев. Пассар 8 раз доставлял ценнейшие сведения и документы —

карты и боевые планы с нанесенной противником обстановкой. Во время

наступательных действий на своем богатом опыте и личным приме­ром А. Пассар

воспитал 80 отважных разведчиков. Особенно выдающиеся по­двиги совершил

искусный нанайский охотник по захвату контрольных плен­ных при форсировании

рек Угра, Десна. Сож, Днепр и Березина.

В ночь с 21 июня 1944 г., получив боевое задание по захвату "языка", А.

Пас­сар с группой разведчиков 616-го гвардейского стрелкового полка в районе

населенного пункта Красная Гора, выйдя к берегу реки Днепр, обнаружил на

противоположном берегу лодку. Пассар первым переплыл реку и доставил лод­ку,

на которой переправилась вся группа. Будучи старшим всей поисковой груп­пы,

А. Пассар разбил ее на три части: во главе группы обеспечения поставил

старшего сержанта Белобородова, во главе группы захвата стал сам, а во главе

группы прикрытия — старшего сержанта Тютчева. Пассар принял решение:

осуществить нападение на траншею противника. К позиции врага двинулись

группами, в 5—6 метрах одна от другой. Обнаружив сторожевой секрет фаши­стов

из 12 человек, А. Пассар дал сигнал к нападению в тот момент, когда до окопа

оставалось метров двадцать, и первым бросился вперед. Бой был жар­ким и

молниеносным: захваченный 26-й "язык" был доставлен в штаб..."

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 23 августа 1944 г. Алексан­дру

Падалиевичу Пассару, бывшему охотнику, воспитаннику Ленинского ком­сомола,

верному сыну Коммунистической партии, храброму солдату, предста­вителю

нанайского народа было присвоено высокое звание Героя Советского Союза. Уже

много лет спустя, когда его голову густо посеребрила седина и по­ходка

перестала быть по-охотничьи упругой, выступая перед молодежью г. Ха­баровска,

А. Пассар говорил, что присвоение ему высокого звания он рассмат­ривал и

рассматривает как признание всего, что сделал нанайский народ во имя победы

над врагом.

АВГУСТ 1945-го: МОЛНИЕНОСНАЯ ВОЙНА

Подготовка к войне. Пакт о нейтралитете, подписанный правительствами СССР

и Японии в апреле 1941 г., не снял возможности начала вооруженной агрессии на

советском Дальнем Востоке. В годы Ве­ликой Отечественной войны противостояние

двух огромных армий, воору­женных до зубов, не только продолжалось, но и

нарастало.

Японское правительство усиленно готовилось к "походу на север". Для разрешения

"северной проблемы" были разработаны специальные планы войны против СССР —

Оцу, а затем Кантокуэн (Особые маневры Квантунской армии).

Это план предусматривал захват советской территории Дальнего Востока и

Забайкалья. Численность Квантунской армии к 1 ян­варя 1942 г. была доведена до

1 млн. 100 тыс. человек.

Советская сторона также была вынуждена держать на своих восточных рубежах

значительный воинский контингент. В годы войны с Германией на Дальнем Востоке

находились на боевом дежурстве в разные периоды от 32 до 59 дивизий, от 3 до

4 тыс. боевых самолетов, 8—16 тыс. орудий и мино­метов, более 2 тыс. танков и

САУ (самоходных артиллерийских установок).

Однако Япония так и не начала боевых действий на северном фронте. Связанная

затяжным вооруженным конфликтом в южных провинциях Китая, находившаяся в

состоянии войны с США и Великобританией, она внимательно следила за ходом

событий на Западе, чтобы в случае успеха гитлеровских войск с минимальным

ущербом для себя оккупировать азиатскую территорию СССР. Перелом в войне,

наступивший летом 1943 г., отрезвил самые горячие головы японских

милитаристов. Впервые за всю историю своего существования японский

генеральный штаб приступил к составлению плана оборонительных действий на

случай войны с СССР.

Японская армия закапывалась в землю. На границе с СССР в течение короткого

времени была создана оборонительная линия, какой еще не знала военная

история. Правительство Японии пребывало в уверенности, что советские поиска

никогда не смогут ее преодолеть.

Тем временем закончилась война в Европе. И. Сталин официально подтвердил

готовность Советского правительства начать войну с Японией не позже, чем

через три месяца после капитуляции Германии (в соответствии с

договорённостями, достигнутыми на серии встреч глав государств США, СССР и

Великобритании).

Начало войны. Наступление советских войск началось 9 августа 1945 г.

Страницы: 1, 2, 3



Реклама
В соцсетях
бесплатно скачать рефераты бесплатно скачать рефераты бесплатно скачать рефераты бесплатно скачать рефераты бесплатно скачать рефераты бесплатно скачать рефераты бесплатно скачать рефераты