страны без царя. При всей заботе о солдатах оба полководца видели в них только
инструмент для достижения цели, выгодной классу богатых. Но самая могучая сила
на земле — трудящиеся, а не богатые. Быть полководцем армии трудового народа —
значит командовать самой могучей силой.
Рассказывают, что еще маленьким мальчиком Фрунзе на вопрос, кем он будет,
когда вырастет, ответил: «генералом». Конечно, это был ответ ребенка. Однако
обстоятельства жизни постепенно делали его именно генералом, но генералом
красным.
Мать Фрунзе, Мавра Ефимовна, была русской, отец, Василий Михайлович —
молдаванин. Отец служил фельдшером в Пишпеке (теперь город Фрунзе). Городским
властям не понравилось, что он принимает в больнице киргизов. За такое
нарушение порядка его уволили со службы. Маленький мальчик, захотевший стать
генералом, жалел отца и, может быть, именно тогда подумал, что порядки,
разделяющие людей по сортам, порядки никуда не годные.
В городе Верном гимназист Фрунзе жил в семье поляка Сенчиковского, еще юношей
сосланного сюда за участие в восстании против царя. Вспоминая молодость,
многими вечерами рассказывал ссыльный старик о герое освободительной борьбы
Ярославе Домбровском. Он был русским офицером и получил орден за храбрость.
Потом готовил восстание в Польше, но был вынужден бежать из родной страны. А
погиб он в Париже, командуя войсками Коммуны. Не этот ли генерал был военным
идеалом Михаила Фрунзе?
После окончания гимназии Фрунзе продолжил учение в Петербургском
политехническом институте на экономическом факультете. Почему не занялся он
изучением биологии, словесности, медицины? Ответ он дал сам в письме брату:
«Ты спрашиваешь, почему на экономическое? Милый Костя, экономика — это основа
всего. Мы будем с тобой лечить больного, а через год или через месяц он
погибнет от голода, от грязи, от холода в своем убогом жилье! Лечить надо
глубже — изменить всю жизнь, чтобы не было бедности и лишений ни у кого
никогда...
...слиться с самым передовым классом современного общества — с рабочим
классом, жить его мыслями и надеждами, его борьбой и в корне переделать
все—такова цель моей жизни...»
Чтобы всю свою жизнь отдать назначенной цели, Михаил Васильевич в 1904 году
вступил в партию.
Но когда же он по-настоящему, всерьез захотел стать военным? Вероятнее всего,
9 января 1905 года, когда царские войска расстреляли мирную демонстрацию
рабочих в Петербурге. Михаил в Кровавое воскресенье был на Дворцовой площади,
своими глазами видел преступление царя, его самого задела пуля карателя. В тот
день он понял, что рабочим нужно оружие и что нужны рабочему классу свои
командиры.
Михаил в Пишпеке и Верном охотился на кабанов — стрелять он умел, там же
научился ездить на коне. Этого было мало, и он начинает изучать по книгам
искусство управления войсками.
Партия посылает его, студента четвертого курса, агитатором в Шую и
Иваново-Вознесенск. Слово большевика — сильное оружие, но товарищ Арсений—так
его звали ткачи для конспирации— создает вооруженные рабочие дружины. В том же
1905 году с отрядом шуйских рабочих Фрунзе приехал в Москву и сражался рядом с
московскими рабочими на баррикадах Красной Пресни. А в 1917-м, когда началась
Октябрьская революция, он привез в Москву тысячный отряд ткачей. Первыми, кто
ворвался в Кремль, занятый юнкерами, были бойцы его отряда. Так Фрунзе стал
красным генералом.
Чудо-богатыри были готовы на подвиг, если вел их Суворов. Старая гвардия
обожала Наполеона. Но ни тот, ни другой не знали, что такое любовь трудового
народа и что такое истинная вера солдат в своего полководца. Фрунзе знал эту
веру и любовь. Знали ее и знают полководцы-коммунисты.
В 1907 году Фрунзе арестовали. И как только стало известно об этом, все
шуйские фабрики огласили окрестность тревожными гудками, машины остановились,
толпы рабочих и их семьи двинулись к тюрьме освобождать большевика Арсения.
В Южную группу армий входила 4-я армия. Она считалась самой
недисциплинированной. Были командиры, которые никому не подчинялись — захотят,
выполнят приказ, не захотят, останутся на месте, а то и уйдут с позиций.
Странно, что подобное могло быть в армии! Но ты не забывай о времени. Красная
Армия только создавалась, обученных командиров не было, а к дисциплине тогда
относились как к хитрости господ, придуманной ими, чтобы держать народ в
повиновении.
И вот в командование 4-й армией вступил Фрунзе. Непривычная фамилия дала
повод провокаторам пустить слух, что он генерал из бывших белогвардейцев,
говорили также, что он немецкий генерал «фон Фрунзе». Дело дошло до того, что
бригада, которой командовал двадцатитрехлетний Плясунков, ушла со смотра,
назначенного новым командующим. Больше того, Плясунков потребовал от Фрунзе
объяснений, почему тот осудил его действия. Вот как описывает этот случай И. С.
Ку-тяков (комбриг Чапаевской дивизии):
«Настроение бойцов и начсостава бригады Михаилу Васильевичу было известно.
Несмотря на это и всю напряженность обстановки, Фрунзе пришел на собрание без
сопровождающих. Командный состав этим поступком был ошеломлен: один, без
всякой охраны пришел в штаб бунтующей бригады.
Плясунков сознательно не скомандовал «встать» и «смирно», не подошел и с
рапортом. Таким образом, с появлением Фрунзе на собрании воцарилась могильная
тишина, хотя до его появления велись громкие, возбужденные споры.
Михаил Васильевич молча прошел вперед, где сидело командование бригады.
Спокойно и ласково со всеми поздоровался, как будто ничего не произошло.
Командирская аудитория молча, но внимательно, не пропуская ни одного движения
Фрунзе, за всем следила. С минуту продолжалась напряженная тишина. Затем Михаил
Васильевич спокойным голосом... обратился якобы к Плясункову, а сам встал лицом
к собравшимся командирам и попросил слова. Собрание глухо ответило:
«Просим».
Фрунзе начал речь о положении на фронтах республики. Ярко обрисовал тяжесть
Северного и Южного фронтов, затем перешел к Восточному. Он раскрыл
стратегическую обстановку на фронте, весьма лестно отозвался о героизме старых
бойцов 25-й дивизии, закончил призывом к наступлению на Лбищенск.
Речь длилась около полутора часов. Никто не прерывал, слушали внимательно.
Один из артиллеристов задал вопрос: «Расскажите о себе, кто вы?» Михаил
Васильевич кратко, сжато рассказал, что он сын фельдшера, два раза был
приговорен царем к смертной казни, много сидел в тюрьме, никогда не был
генералом.
Раздались громкие аплодисменты, крики: «Да здравствует свой командир! Ура!»
После этого командиры в своих выступлениях начали уверять товарища Фрунзе, что
вся бригада по первому его приказу выступит не только на Лбищенск, но пойдет до
самых берегов Каспийского моря». (Плясунков впоследствии был хорошим
командиром. Со своими бойцами героически оборонял от колчаковцев Уральск,
Погиб через два года после описанного случая, попав в засаду кулацкой банды на
Тамбовщине.)
Итак, полководец-коммунист для народа, для его армии свой командир. Народ
верит ему, армия любит его и идет за ним на подвиг. Доверие и любовь
полководец-коммунист получает как награду за беззаветное служение людям труда.
КАК ФРУНЗЕ РАЗБИЛ ВРАНГЕЛЯ
Мы с тобой разобрали самое первое сражение за Советскую власть — восстание в
Петрограде. Сейчас наш разговор пойдет о самом последнем сражении гражданской
войны — о разгроме войск барона Петра Врангеля в Крыму. «Конец,— говорит
пословица,— всему делу венец». И действи-
тельно, после этой победы на нашей земле началась мирная жизнь. А сама
операция — быстрая, решительная — стала примером для полководцев и гордостью
нашего военного искусства.
Крым — полуостров. Но с военной точки зрения он больше похож на остров, С
сушей его соединяет перешеек шириной всего в 12 километров, стоит как следует
укрепить этот перешеек, как Крым превращается в неприступный остров. Из-за
своего положения, из-за этой-то особенности Крым с давних времен во всех
военных планах значился местом особой важности. Тут были войны с турками, с
англичанами и французами, а в последний раз с немцами. В годы Великой
Отечественной войны этот полуостров стал местом ожесточенных боев.
тяжелой потерей для республики. И еще одно обстоятельство учитывал Врангель:
он надеялся, что ему удастся поднять мятеж в богатых казачьих станицах Дона,
Кубани и Терека. Тогда его армия получила бы новых бойцов, а республика
вдобавок к углю и металлу лишилась бы и хлеба. Как видишь, план Врангеля был
хорошим планом и поэтому опасным для нас.
Красноармейское командование стало быстро формировать новые части,
перебрасывать их на фронт и спешно вводить в бой. Этим Врангель умело
воспользовался. Он как раз больше всего боялся, что красные сосредоточат
против него крупные силы. Он и план свой строил на отдельных боях с
разрозненными красными войсками — на большое сражение сил у него не было; в
таком положении, как ты уже знаешь, противника стараются бить по частям.
Получилось, что действия нашего командования были такими, какими их хотел
видеть Врангель. Красные проигрывали один бой за другим. Состояние
красноармейцев было подавленным, начались разговоры о предательстве, о том, что
врангелевцев с их броневиками и танками остановить невозможно.
Успехи Врангеля сразу же сказались на войне с белополяками. Панская Польша
уже готова была подписать с красными мир. Но, увидев такого союзника,
белополяки от мира отказались и продолжали войну.
БРОСОК ВРАГА НА СЕВЕР
Гражданская война подходила к концу. Уцелевшие интервенты убирались
восвояси. А белогвардейцы выбрали себе прибежищем Крым. Бежали туда в
большинстве офицеры. Весной 1920 года белогвардейцев скопилось там 150 тысяч.
Во главе войск встал опытный царский генерал Врангель. Иностранные и русские
капиталисты доверили ему последнюю попытку восстановить в России прежние
порядки. Франция и Англия дали Врангелю денег, оружие, боеприпасы,
обмундирование. А сам он установил в войсках железную дисциплину. За
непослушание, за неверие в свои силы не только солдат, но и офицеров
расстреливал, вешал. Для устрашения трупы с виселиц не убирали по несколько
дней.
Командование, конечно, знало, что Врангель в Крыму копит силы, а скопив их,
попытается выйти с полуострова на север. Но войск, чтобы разгромить его, не
было. Все силы были брошены против белополяков.
Шла война с панской Польшей, которую подтолкнули к этой войне те же Англия и
Франция. Выход из Крыма у нас прикрывала только 13-я армия, в ней и бойцов
насчитывалось 13 тысяч.
7 июня враг открыл ураганный огонь по красноармейским позициям на перешейке,
а затем двинул пехоту. Ее поддерживали четыре десятка бронемашин и танков два
бронепоезда, 13-я армия не выдержала мощного удара и начала отходить. Так
Врангель с 25-тысячной армией вышел из Крыма в Северную Таврию.
Сначала белые продвигались на восток, к Донбассу. Захват Донецкого бассейна
с его металлургическими заводами и угольными шахтами был бы
ОПЕРАЦИЯ В СЕВЕРНОЙ ТАВРИИ
Центральный Комитет партии, Владимир Ильич Ленин были очень обеспокоены
успехами белых. Для борьбы с Врангелем пришлось создать новый Южный фронт.
Владимир Ильич предложил вверить командование им Михаилу Васильевичу Фрунзе.
Ленин высоко ценил его полководческий талант и верил, что Фрунзе разгромит
Врангеля до зимы.
Михаил Васильевич приехал в район боевых действий с Туркестанского фронта. Он
сразу же принялся исправлять ошибки прежнего командования.
По его плану началось сосредоточение войск, и не где-нибудь, а на Днепре.
Кажется странным, Врангель наступает на Донбасс, на восток, а Фрунзе собирает
ударный кулак на западе. Ты уже знаешь (вспомни сражение Кутузова при Рущуке),
что действия крупных полководцев не бывают сразу понятными ни для врага, ни,
часто, даже для своих. И в этот раз многие помощники Фрунзе тоже были в
недоумении.
Потом, когда друзья спросят Фрунзе, где он получил военное образование, он
ответит, что начальное получил, стреляя в урядника в Шуе, среднее — наметив
удар против Колчака, а высшее — «...когда вы и другие командиры и многие
специалисты убеждали меня на Южном фронте принять другое решение, но я
позволил себе не согласиться, принял свое решение и был прав. Мы получили там
полнейшую победу и разгром Врангеля».
27 сентября в красных войсках был зачитан приказ командующего армиями.
«...Товарищи! Вся рабоче-крестьянская Россия, затаив дыхание, следит сейчас
за ходом нашей борьбы здесь, на врангелевском фронте. Наша измученная,
исстрадавшаяся и изголодавшаяся, но по-прежнему крепкая духом сермяжная Русь
жаждет мира, чтобы скорее взяться за лечение нанесенных войной ран, скорее дать
возможность народу забыть о муках и лишениях ныне переживаемого периода
борьбы. И на пути к этому миру она встречает сильнейшее препятствие в лице
крымского разбойника—барона Врангеля...
Это тот Врангель, который в последние дни глубоко вонзил свой разбойничий
нож в спину России, сорвав победный марш армий Западного фронта и наш мир с
Польшей. В тот момент, когда наши красные полки стояли под Варшавой, когда
белая Польша готова была подписать с нами мир, когда требовалась хотя бы
небольшая поддержка с нашей стороны, дабы славно закончить борьбу,— в это
самое время крымский разбойник наносит удар с юга, отвлекая все силы и
средства страны, лишает нас возможности поддержать Западный фронт в решающий
момент и тем вновь приводит к затяжке борьбы...
На красную армию падает задача развеять прахом все расчеты и козни врагов
трудового народа... Удар должен быть стремительным и молниеносным. Он должен
избавить страну от тягот зимней кампании, должен теперь же, в ближайшее время,
раз навсегда закончить последние счеты труда с капиталом. Командованием фронта
все меры, обеспечивающие его успех, приняты; очередь за вами, товарищи...
Врангель должен быть разгромлен, и это сделают армии Южного фронта».
Итак, красные войска стали сосредоточиваться на западе и на севере от
положения врангелевских войск. Это были б, 4-я армии и 2-я Конная армия.
Прошло небольшое время. Врангель, как предполагал Фрунзе, повернул главные
силы к Днепру.
Поскольку сосредоточение наших войск не было закончено и еще не было
подавляющего перевеса в силах, Фрунзе сдерживал продвижение белых небольшими
частями на оборонительных линиях. Главных сил он не трогал, берег их для
решающего удара.
9 октября Врангель предпринял попытку обойти наши укрепления у Каховки с
тыла. Если бы ему удалось это, то путь к белополякам был бы открыт. На
рассвете большие силы белых переправились через Днепр выше города Никополя.
Врангель уже праздновал победу — он считал, что там нет красных. И вдруг ему
пришлось встретиться со всей 2-й Конной армией. Развернулись жестокие бои.
Чтобы спасти свой десант, белый генерал атаковал каховские укрепления в лоб,
бросив против них 12 танков и 14 бронемашин. Ты, конечно, слышал песню о
Каховке. В ней как раз поется о тех днях и о героях той битвы. Впервые увидев
танки, красноармейцы подбили гранатами и из пушек 7 машин. Враг на Днепре был
остановлен. Врангель растерялся, до этого он не сомневался в благополучном
исходе начатого им наступления. Как он сам писал потом: «Смятение овладело
полками... Восстановить порядок было невозможно».
Наступило время для нанесения решающего удара по войскам барона. А тут еще
произошло очень важное событие — панская Польша все же была вынуждена подписать
перемирие. Освободившаяся 1-я Конная армия спешно шла в распоряжение Фрунзе.
Перед началом действий в Северной Таврии у красных было133 тысячи бойцов, 2664
пулемета, 527 орудий, 57 бронеавтомобилей, 17 бронепоездов и 45 самолетов. У
неприятеля — 35 тысяч человек, 1663 пулемета, 213 орудий, 45 танков и
бронемашин, 14 бронепоездов и 42 самолета. Пользуясь этим, полководец решил:
¨ отсечь врангелевцев от Крыма;
¨ окружить 1-ю вражескую армию в районе
Се-рогоз и 2-ю армию — в районе Мелитополя;
¨ уничтожить обе разделенные группировки.
Замысел командующего виден на схеме по широким красным стрелам (узкие стрелы
показывают, как события развивались в действительности — очень близко к
задуманному).
Наиболее сложная задача была у 1-й Конной армии, которой командовал Семен
Михайлович Буденный (членом Военного Совета был Климент Ефремович Ворошилов), и
у 6-й армии, которой командовал Август Иванович Корк. Обе армии должны были
частью сил отрезать проходы в Крым, а частью действовать по окружению
неприятеля у Серогоз, выходя к ним с юга. С севера на Серогозы наносила удар
2-я Конная армия.
Мелитопольская группировка поручалась 4-й армии, которая наносила удар с
севера, а также 13-й армии и кавалерийской группе, которые наносили удар с
востока.
БЕГСТВО В КРЫМ
Красное наступление началось 28 октября. Барон сразу понял, в какую ловушку
он попал. И врангелевцы устремились назад, в Крым.
1-я Конная и 6-я армия хорошо выполняли свою задачу. Конница Буденного и
пехота Корка уже на следующий день вышли к Перекопу и к Чонгарской переправе.
Но получилось так, что из-за медленных действий других армий врангелевцы
сумели оторваться от наступавших и всей массой навалились на дивизии
конников. С 30 октября по 3 ноября буденовцы вели ожесточенные бои с
офицерскими частями, которые яростно пробивались к своему спасению. И части
врангелевцев удалось прорваться в Крым.
Конечно, это было досадно. Но и такой исход операции в Северной Таврии надо
признать очень успешным. Кстати, Фрунзе в своих планах предусматривал и
подобный вариант исхода боев на севере от Крыма. Враг был опытный и сильный.
В Северной Таврии неприятель потерял почти 20 тысяч пленными, много убитыми и
ранеными, половину артиллерии, все бронепоезда. Ему пришлось взорвать огромные
склады снарядов и патронов, сжечь склады продовольствия и имущества — вывезти
все это в Крым врангелевцы не успели. Хотя отступление было спешным, неприятель
сумел взорвать паровозы, а саму железную дорогу во многих местах разрушил.
Этим он осложнил подход наших тыловых войск.
У ПЕРЕКОПА И ЧОНГАРА
Неприятель спешно укреплялся на Перекопском перешейке и на Чонгарском
полуострове. Оборонительные позиции совершенствовались и между ними — по всему
южному берегу Сиваша.
Наши войска готовились к штурму в невероятно сложных условиях. Тыловые части
отстали от боевых частей-. Железная дорога была испорчена, и даже простых
повозок не хватало. Боеприпасы, продовольствие остались далеко позади. Этим
свелось на нет наше преимущество в количестве артиллерии - снарядами было
обеспечено только 140 орудий.
Внезапно наступили непривычные для тех мест холода. Мороз доходил до 10
градусов. Теплой одежды у красноармейцев не было, да и летняя износилась.
Местность же вокруг лежала такая, что ни хутора, ни хаты, ни дерева, ни
кустика. Не на чем было даже обед сварить в полевой кухне, не то что обогреться
у костра.
Однако и в таком положении подготовка к штурму велась очень быстро.
Красноармейцы и командиры знали, что победа, а с нею и конец всем лишениям,
близка. Из городка Геническа возили к Чонгарской переправе бревна, доски,
солому, лодки. По северному берегу Сиваша устанавливались батареи, которые
будут помогать пехоте при штурме. Каждую ночь через Сиваш переправлялись
небольшие разведывательные отряды. Они изучали расположение орудий и пулеметов
неприятеля, отыскивали места, наиболее удобные для прорыва.
Командующий фронтом Михаил Васильевич Фрунзе в эти дни ездил по частям,
проверял, как они готовятся к новой операции. План ее уже был готов. Вот что
писал впоследствии о нем Фрунзе:
«В этот период времени (1—2—3—4—5 ноября) фронтовое командование уделяло
очень большое внимание левому флангу нашего боевого расположения,
занимавшемуся войсками 4-й армии (от Геническа до района Воскресенска, что
примерно на середине общего протяжения Сиваша).
Это вытекало из общего плана намечавшейся операции.
Как известно, Крым соединяется с материковой частью тремя пунктами: 1)
Перекопским перешейком, имеющим около 8 верст ширины, 2) Сальков-ским и
Чонгарским мостами (первый железнодорожный), представляющими ниточки мостовых
сооружений, возведенных частью на дамбе до 4 сажен шириной и протяжением до 5
верст, и 3) так называемой Арабатской стрелкой, идущей от Геническа и имеющей
протяжение до 120 верст при ширине от полуверсты до 3 верст.
Перекопский и Чонгарский перешейки и соединяющий их берег Сиваша
представляли собой одну общую сеть заблаговременно возведенных укрепленных
позиций, усиленных естественными и искусственными препятствиями и
заграждениями... В сооружении их принимали участие как русские, так, по данным
нашей разведки, и французские военные инженеры, использовавшие при постройках
весь опыт империалистической войны. Бетонированные орудийные позиции,
заграждения в несколько рядов, фланкирующие постройки и окопы, расположенные в
тесной огневой связи,— все это в одной общей системе создало укрепленную
полосу, недоступную, казалось бы, для атаки открытой силой...
На Перекопском перешейке наши части 6-й армии еще до 30 октября, развивая
достигнутый в боях к северу от перешейков успех, овладели с налета двумя
укрепленными линиями обороны и городом Перекоп, но дальше продвинуться не
смогли и задержались перед третьей, наиболее сильно укрепленной линией так
называемого Турецкого вала (земляной вал высотой в несколько сажен,
сооруженный еще во времена турецкого владычества и замыкавший перешеек в самом
узком его месте).
Между прочим, в тылу этой позиции на расстоянии 15—20 верст к югу была
возведена еще одна полоса укреплений, известная под именем Ишуньских позиций.
На Чонгаре мы, овладев всеми укреплениями Чонгарского полуострова, стояли
вплотную у взорванного Сальковского железнодорожного моста и сожженного
Чонгарского.
Таким образом, при определении направления главного удара надо было выбирать
между Чонга-ром и Перекопом. Так как Перекоп в силу большой площади открывал
более широкие возможности в смысле развертывания войск и вообще представлял
больше удобств для маневрирования, то, естественно, красноармейский решающий
удар был нацелен сюда.
Но так как, с другой стороны, здесь перед нами были очень сильные
фортификационные сооружения противника, а также, естественно, здесь должны
были сосредоточиться его лучшие части, то внимание фронтового командования было
обращено на изыскание путей преодоления линии сопротивления противника ударом
со стороны нашего левого фланга.
В этих видах мной намечался обход по Арабатской стрелке Чонгарских позиций с
переправой на полуостров у устья реки Салгира, что в верстах 30 к югу от
Геническа.
Этот маневр в сторону в 1732 году был проделан фельдмаршалом Ласси [русский
военачальник]. Армия Ласси, обманув крымского хана, стоявшего с главными
своими силами у Перекопа, двинулась по Арабатской стрелке и, переправившись на
полуостров в устье Салгира, вышла в тыл войскам хана и быстро овладела Крымом.
Наша предварительная разведка в направлении к югу от Геническа показала, что
здесь противник.
ШТУРМ ПЕРЕКОПА И ЧОНГАРА
За перекопскими и чонгарскими укреплениями укрылось около 30 тысяч солдат и
офицеров неприятеля (не считая гарнизонов в городах). У них было свыше 200
орудий, 5 бронепоездов, 20 броневиков, 3 танка и много пулеметов. Будь
врангелевцы не на полуострове, превращенном в остров, а на равнине или даже в
горах, разгромить их было бы проще, чем здесь.
Погода задержала в бухте флотилию революционеров. Но погода и помогла им.
Сильный ветер, дувший с запада на восток, угнал из Сиваша воду. В заливе
обнажились броды. Местные жители обозначили их вешками. Красноармейцы вязкое
илистое дно укрепили досками, хворостом, соломой, плетнями. Получилась
переправа, по которой могли двигаться не только пехотинцы, но и кавалерия, и
даже пушки. Такую возможность неприятель не предусмотрел,
В ночь с 7 на 8 ноября ударные части б-й армии стали переправляться через
Сиваш из района Владимировки и Строгановки. До Литовского полуострова на
северном берегу Крыма было семь километров. Этот путь, где посуху, где по
грудь, в ледяной, разъедающей тело соленой воде, красноармейцы прошли за три
часа. Руками вытаскивали они из трясины пушки, повозки, коней.
На рассвете 15, 52-я дивизии, 153-я бригада и отдельная кавалерийская бригада
при поддержке 36 орудий начали бой на Литовском полуострове. Скоро укрепления
здесь были в наших руках, при этом в плен сдалась вся Кубанская бригада белых,
Теперь наши части стали угрожать флангу и тылу врангелевцев, оборонявших
Турецкий вал.
Это было хорошо. Но очень плохо было то, что 51-я дивизия, трижды атаковав,
не смогла взять штурмом сам Турецкий вал. Неприятель всю ночь освещал
прожекторами подходы к своим укреплениям и вел губительный артиллерийский и
пулеметный огонь. Мы ни в чем не можем упрекнуть ни бойцов дивизии, ни ее
командира Василия Константиновича Блюхера. Очень сложное, тяжелейшее дело
выпало на их долю — атаковать в лоб мощную оборону. Но иного выхода не было.
Если бы Врангель продержался зиму в Крыму, весной опять продолжалась бы война.
По мере того как шло время, осложнялось общее положение красных. На
Литовском полуострове враг бросил против наших войск, свою лучшую Дроздовскую
дивизию и отряд бронемашин. Наши начали, хотя и медленно, отходить к Сивашу.
Ветер изменился. Теперь он гнал воду обратно в залив. Броды размывало и
заливало водой. Две дивизии и две бригады, не получая боеприпасов, могли
погибнуть целиком.
В такой обстановке все зависело от воли и решительности полководца. Фрунзе в
это время находился в Сгрогановке — деревушке на самом берегу Сиваша,— он
прекрасно знал обстановку. Его новый приказ был краток и энергичен: «,..1)
подтверждение немедленной атаки в лоб частями 51-й дивизии Перекопского вала
под угрозой самых суровых репрессий в случае оттяжки в исполнении; 2)
мобилизация всех жителей селений Строгановки, Владимировки и пр. для
предохранительных работ на бродах; 3)...7-й кавалерийской дивизии и
повстанческой группе... сейчас же са диться на коней и переправляться через
Сиваш для подкрепления 15-й и 52-й дивизий».
После приказа командующего в ночь на 9 ноября произошли три важных события.
Кавалерия успела переправиться по бродам через Сиваш и усилила наши части на
Литовском полуострове.
8 это же время несколько комсомольских подразделений 51-й дивизии обошли
Турецкий вал с другого фланга - морем по Перекопскому заливу (найди его на
схеме). А самым решающим событием, которому способствовали два первых, был
успешный штурм Турецкого вала - четвертый по счету. Основные силы 51-й дивизии
в 3.30 овладели вражескими укреплениями.
Сбитый с Перекопских позиций, белогвардейцы вынуждены были отойти на
Ишуньские позиции. К вечеру 9 ноября красные войска начали готовиться к их
штурму. Судьба всей операции решалась здесь. Но такого напряжения, как раньше,
уже не было: наши войска имели возможность получать боеприпасы, подкрепления,
пищу не через залив, а по сухим, хорошим дорогам.
Врангель на защиту Ишуньских позиций бросил свой мощный резерв - конный
корпус. Фрунзе ответил тем, что подкрепил здесь части двумя кавалерийскими
дивизиями. Красные конники отбили атаку белогвардейской кавалерии и
восстановили положение - наша пехота снова подошла к самим укреплениям. А
несколько раньше (в ночь с 10 на 11 ноября) для того, чтобы отвлечь силы
неприятеля с Ишуньских позиций, начала переправу у Чонгарского моста наша 30-я
дивизия. Ее бойцы сражались так же героически, как бойцы 51-й. Утром 11 ноября,
после кровопролитного боя, дивизия переправилась на южный берег Сиваша,
опрокинула там заслоны врага и захватила станцию Таганаш. На другой день
дивизия достигла станции Джанкой.
Врангель оказался — уже в третий раз - под угрозой окружения. Неприятелю не
оставалось ничего иного, как начать отход к портам, где стояли готовые к
отплытию многочисленные суда.
Уцелевшие белогвардейцы в панике грузились на суда и отплывали в Турцию, на
Балканы. Несколько пароходов были так перегружены, что затонули недалеко от
берега. 16 ноября Крым полностью был очищен от белых.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Во вторую годовщину этих событий Михаил Васильевич писал:
«Победа, и победа блестящая, была одержана по всей линии. Но обошлась она нам
дорогой ценой. Кровью десяти тысяч своих лучших сынов оплатили рабочий класс и
крестьянство свой последний, смертельный удар контрреволюции...
Память об этих десяти тысячах красных героев, легших у входов в Крым за
рабочее и крестьянское дело, должна быть вечно светла и жива в сознании всех
трудящихся. Если нам теперь легче, если мы, наконец, окончательно закрепили
торжество труда не только на военном, но и на хозяйственном фронте, то не
забудем, что этим мы в значительной мере обязаны героям Перекопа и Чонгара. Их
незабвенной памяти посвящаю эти строки и перед ними склоняюсь обнаженной
головой».
Список литературы:
1. “Книга будущих командиров” (Анатолий Митяев)
2. “Большая энциклопедия Кирилла и Мефодия” (K&M)
3. “Советский энциклопедический словарь” (Советская энциклопедия)
4. “Детская энциклопедия” (Просвещение)
5. “ КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК”
(Государственное издательство политической литературы)
